Мистер Игрек Рок. Часть вторая. Глава 1

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ
О ТОМ, ЧТО ОЧЕНЬ ХОРОШО БЫВАЕТ НЕ ОЧЕНЬ ДОЛГО

1.
Весна в Мидегод не столько пришла, сколько вползла, хоть и неотвратимо, но как-то робко. Уже и лес за полем сменил густой фиолетовый оттенок зимней спячки на более легкомысленный охристо-зелёный, а в городке то таяло, то подмерзало, то снова увязало в снегу, чтобы назавтра раскиснуть в полную грязь.
Жизнь мистера Рока, тем не менее, шла своим чередом, ничуть не робея перед собственным обновлением. Память о прошлом к нему так и не вернулась, зато стала формироваться новая о том, что стало его жизнью в Мидегоде. И, чем дальше, тем больше казалось, что наслоения этой новой жизни окончательно заваливают воспоминания о старой, потому как образ притопленного мешка уже давно вытеснил монументальный саркофаг, вскрыть который невозможно, да и небезопасно, наверное. Само по себе ничего больше не вспоминалось, из-за чего мистер Рок почему-то был убеждён, что без помощи господина Тиффо уже и не вспомнится...
А жизнь, тем не менее, шла и шла.
Мэр, как и весна, возвращаться в Мидегод не торопился, господин Валеами, судя по всему, прекрасно управлялся с делами самостоятельно, а когда уезжал и он, то всё катилось по накатанной колее, словно бы само собой. И катилось ровно, без каких-либо сбоев.
Единственным камнем, взбаламутившим стоячее болото городка, оказался переезд мистера Рока в белый особняк на Коронационной улице.
Конечно, лукавить не станем, многим, очень многим, практически, подавляющему большинству горожан, этот переезд был так же безразличен, как любые другие перемещения мистера Рока. Но, к примеру, в ресторане господина Деказорье, или в Клубе Особо Избранных обсуждению события посвятили не один вечер, и уже отсюда результаты обсуждений потекли по городку ручейками слухов и сплетен, до которых обыватели охочи всегда, особенно в таком стоячем болотце, каковым был Мидегод.
Самыми раздосадованными оказались местные дамы, у которых не осталось теперь шанса даже на простое знакомство с мистером Роком! Любезное уличное раскланивание возможностей для сближения и флирта не давало, а это, в свою очередь, исключало, пусть и слабую, но надежду на какое-либо соперничество с госпожой Кантара, которая изо всех местных дам замечала, (да и то не всегда), только свою служанку. Мужчины же... А что мужчины? Те, которые были раздосадованы не хуже дам, в свою очередь, тоже не имели никаких шансов на сближение с прекрасной Сонелеей, а все другие разделились на три категории — на дружелюбно-тихих завистников, на тех, кто явно одобрял и на тех, кто улыбался мистеру Року с многозначительным сочувствием.
Было ещё, правда, полное неприятие со стороны господина Луисса Сойедиса, но он пребывал в единственном числе, учитывая тот факт, что раздосадованным, как другие, считаться не мог из-за явной нелюбви к госпоже Кантара, плюс к этому имел все основания быть недовольным, теряя выгодного жильца.
Хотя, справедливости ради, мистер Рок ни за что бы не сказал, будто недовольство Луисса имело финансовую подоплёку! Тот вообще не сразу понял о каком особняке идёт речь и слово «переезд» воспринял вполне спокойно. Зато, когда понял... Нет, он ничего не сказал, просто потускнел лицом, пробормотал что-то по-гречески и двинулся к своей конторке, скособочась, как фрегат, попавший в безветрие. Там он достал коробку, в которой хранились выданные авансом деньги, и молча выложил их на стойку. Мистер Рок произнёс было стыдливые слова о компенсации, о какой-то неустойке, (слово, которое само пришло на ум и само же слетело с языка). Хотел даже брякнуть что-то вроде: «Просто оставьте себе...», но тут наткнулся на взгляд Ленеоппы и притих. Луисс же смотрел из-за своей конторки с таким видом, как будто собирался предложить эти деньги ещё и пересчитать. Однако, прощаясь, хоть и сухо, всё же сказал: «Можете вернуться в любой момент, мистер Рок»...
И это стало единственным печальным эпизодом в потянувшейся череде дней беспросветного счастья!
Странные слова Сонелеи Кантара о том, что когда-то они жили вместе вспомнились мистеру Року далеко не сразу, только когда он, вроде бы, пришёл в себя после бесчисленного количества поцелуев. Но даже тогда вспомнились смутно, как уползающая лента сна, которая прямо на глазах скользит, извивается, и кажется схватить её проще простого, но, увы, никак не получается! Головокружение от смысла слов было похоже на обморок. Когда же мистер Рок оказался в состоянии внятно соображать, он вообще не мог с уверенностью сказать, что действительно слышал это: «Будем жить вместе, как раньше», из-за чего задать прямой вопрос о том, что это означает, никак не решался. Потом спросил и пожалел... Или не пожалел — тут, как посмотреть, потому что Сонелея сначала изогнула брови дугой, потом непонимающе повела плечами, а потом, словно вспомнив, страстно прошептала: «Ах, ну да! Это вырвалось, потому что в мыслях я уже давно живу с тобой, милый!». И случилось новое затяжное затмение сознания...
Такие сладостные моменты повторялись теперь в жизни мистера Рока всё чаще и чаще. То, что секс стал для него какой-то очень уж большой новостью, сказать было нельзя, но открытием — это да, пожалуй. В первый же раз он признался Сонелее, что потрясён, и она игриво и кокетливо предположила, что в прошлой жизни ему, скорей всего, не везло с женщинами, иначе он не выглядел бы сейчас, как мальчик, лишённый девственности, потому что хороший секс забыть невозможно.
- А тебе с мужчинами везло? – спросил мистер Рок.
Спросил не подумав, но вылетевшие слова было уже не вернуть, и на мгновение перекосившееся лицо Сонелеи мистера Рока даже напугало. Однако, движимый каким-то внутренним порывом он рассмеялся, притянул её к себе и сделал всё возможное, чтобы вопрос был забыт.
- Вы ступили на очень тяжёлую стезю, – при первой же встрече, сразу после поздравлений сказал мистеру Року господин Валеами. – Красивая женщина ослепляет, дурманит, дарит, на первый взгляд, столько радости и гордости, что кажется будто этого хватит на всю жизнь! Но, к великому сожалению, любая красота, если она ничем больше не поддержана, имеет свойство приедаться. Сегодня кажется, что лучше вот этой, выбранной мною женщины, никого быть не может, а пройдёт не так уж много времени и, ой, что такое!? Оказывается, есть ещё и та, и вот эта! Одна умней, другая милей, а третья лучше готовит, или просто умеет это делать... Я говорю это не к тому, что вы поспешили, или ошиблись, и не к тому, что Сонелея в чём-то плоха, но она так прекрасна, что поневоле начинаешь думать о каких-то изъянах, чтобы уравновесить это безупречное совершенство!
- А это непременно нужно? – спросил мистер Рок.
- Что?
- Уравновешивать совершенство чем-то неприглядным.
- Это свойство человеческой природы, – ответил господин Валеами. – Да и Природы вообще. Не зря же она, само воплощённое совершенство, венцом творения сделала человека, вложив в него, тем не менее, желания самые низменные. Никто, кроме человека, не пытается навредить себе подобному ради удовольствия. Никто не испытывает зависти. Но каждый почитает себя в чём-то праведником, в чём-то грешником, и каждый, вольно или невольно сравнивает себя с другими, в ком чего больше?.. Разумеется, в самом себе праведности всегда больше, ибо для каждого греха легко найдутся оправдания, а для каждого неблаговидного поступка обстоятельства. Но признать подобный перевес в других? Это увольте! В итоге, даже понимая умом, что кто-то лучше, праведней, или, не знаю, умней и удачливей, человек рано или поздно станет искать в нём изъяны и пакости, чтобы, найдя, облегчённо вздохнуть и жить дальше в спокойной уверенности, дескать, об этом мире мне всё известно, идеалов в нём нет! Это прописные истины, дорогой мистер Рок, и с любым другим я бы ни за что не стал эти банальности повторять, но вы... Вы всё ещё чистый наивный лист, на котором каждый может написать либо поэму, либо донос... Ах, да не смотрите на меня так! Это тоже банальность! Я имел в виду, что ваша внушаемость ещё очень сильна. Шанс заново набрать жизненный опыт даётся далеко не каждому, но использовать его с толком.., даже не знаю, были ли подобные случаи вообще? Поэтому мне искренне хочется, чтобы вы или скорее всё вспомнили, или просто избежали тех ошибок и разочарований, от которых люди с опытом уже застрахованы.
Мистер Рок пообещал подумать и, (совершенно забыв об угрозах, которые выкрикивал как-то доктору Лаенгу), даже поблагодарил, в глубине души всё же полагая, что вполне обошёлся бы и без подобных напутствий.
Впрочем, господин Валеами был как раз из тех, кто союз с Сонелеей воспринял с благожелательным пониманием. В отличие от него, господин Дорш только кисло улыбнулся и заметил, что теперь счёт в банке мистеру Року потребуется, как никогда и хорошо бы его постоянно контролировать. Струкроп холодно заявил, что вкус у госпожи Кантара, конечно, есть, и его можно было бы даже назвать идеальным, не будь эта дама временами слишком своенравна. А Деказорье — вот уж странность — промолчал так красноречиво-печально, что мистер Рок заподозрил его в тайной страсти к Сонелее.
Зато самую неожиданную реакцию выдал Мебис. Он будто и не услышал о желании мистера Рока поселиться в белом особняке! Вместо поздравлений, сразу принялся говорить о том, что ссориться с доктором Лаенгом никак нельзя и горячо предлагал себя в качестве миротворца! «Не знаю, возможно, и другие желают вам только добра, но доктор не только желает, он может его и дать!»
Мистер Рок и ему пообещал подумать, но тут же забыл, потому что всё это вместе — довольства, недовольства, советы и пожелания – создало какую-то суету, пунктиром продёрнутую сквозь первые недели свалившегося на мистера Рока счастья!
Он снова всё забыл! То есть, не всё, конечно же, а только то, что могло ему в эти дни помешать быть счастливым! А помешать могло всё, что не было связано с Сонелеей. Поэтому на второй, третий, пятый и последний план отошли все рассуждения о своём предназначении в Мидегоде, о коварстве, или, наоборот, о дружелюбной лжи его жителей, о памятных вещах и теориях. Лишь иногда сознание мистера Рока трепыхалось, как рыба, попавшая в мелкую лужу, но трепыханием всё, как правило, и ограничивалось, а надо всем царило ЗАБВЕНИЕ... Забвение как старое, так и новое, умственная лень и немного соображения о том, что нужно иногда участвовать в городской жизни, посещать Клуб и обязательно загадочно выглядеть...
Но, надо отдать должное, как бы ни был мистер Рок в эти дни ошеломлён и растерян, всё же где-то в глубинах его подсознания зацепилась услышанная от Сонелеи фраза о том, что она ничуть не боится таинственного мэра Тиффо и, судя по всему, вхожа к нему в любое время. Причём, зацепилась в очень меркантильном, для человека столь счастливого, ключе, ибо, всякий раз, когда сознание спотыкалось об эту фразу, мистер Рок думал: «Вот и повод для визита! Как только этот чёртов мэр вернётся, она представит меня, как мужа, а там и поговорим...»
Но время шло, мэр не возвращался, зато, как было уже сказано, в Мидегод медленно, пробиралась весна, и по городку поползли разговоры о скором празднестве.


2.
Всё началось с неожиданного визита господина Валеами.
Снова собираясь уезжать, он явился в белый особняк и, не проходя дальше прихожей, попросил мистера Рока оказать ему небольшую любезность — пойти с ним прогуляться, чтобы обсудить крайне важный вопрос.
- Я пребываю в некотором затруднении, – говорил Валеами, мерно пристукивая в такт шагам своей тростью, когда они двинулись по Коронационной улице. – В этом году наш мэр задержался с возвращением дольше обычного, и теперь нужно его отсутствие как-то компенсировать. Как правило, к первой оттепели он уже был в Мидегоде и занимался всеми делами сам. Но поскольку дела господина Тиффо обсуждению не подлежат, мы с вами будем исходить из того, что сейчас начинается довольно ответственная пора, которая предполагает какое-никакое управление.
Господин Валеами приподнял шляпу, раскланиваясь с проходящими мимо, потом вздохнул.
- Как заместитель мэра я всегда готов выполнять свои обязанности, но, увы, весной активизируются силы не только природные, но и политические. Счастливые люди, вроде вас могут не замечать этой возросшей активности, мне же, как консультанту практически всех влиятельных людей во всех крупных державах, пускать дело на самотёк никак невозможно. Зимой я бы уехал со спокойной душой, потому что разгрести проблемы сонного Мидегода смог бы и мой шофёр. Но сейчас требуется кто-то более влиятельный.
- Так обратитесь к Доршу, – подсказал мистер Рок.
Господин Валеами снова вздохнул.
- Дорш едет со мной. Политика и деньги ветви одного куста, так что и ему забот прибавится. И Мею с Самидом я тоже не могу ничего поручать, ибо торговля на том кусте крупная ягода и выгода. К тому же, эти двое и без того в бесконечных разъездах, так что кандидатуры их даже не рассматриваются.
- Но кто тогда? – наморщил лоб мистер Рок. – Даже не знаю, кого вам посоветовать.
- А мне не надо совета, – сказал Валеами. – Я сам перебрал всех, кого смог, и остановился на вас.
- Что?!
От неожиданности мистер Рок замер, наступив в лужу, и посмотрел на помощника мэра, как на сумасшедшего.
- Да, на вас, – повторил Валеами, тоже останавливаясь. – А что тут удивляет? Вы давно уже полноправный житель Мидегода, член Клуба Особо Избранных, а теперь ещё и супруг самой прекрасной и влиятельной женщины города! Это, скажу вам, почти титулы, с которыми пора, пора вливаться в общественную жизнь на позиции созидателя, а не созерцателя.
Он произнёс это, вроде бы мягко, но мистер Рок почему-то густо покраснел.
- Ну.., в общем, я готов... Однако, вы сильно рискуете. Вот так, безо всякого опыта, я могу только ухудшить ситуацию.
- Не бойтесь!
Господин Валеами подхватил его под руку и повел дальше, всё так же размеренно постукивая тростью по мостовой.
- В курс дела я вас введу быстрее, чем мы сделаем круг и вернёмся. И к этому моменту вы сами поймёте, что бояться нечего.
- Хорошо бы, – невесело усмехнулся мистер Рок. – Будь я человеком со здоровой памятью...
- Память тут не при чём, – оборвал господин Валеами. – Вам понадобятся здравый смысл, жёсткая рука и та доля разумного высокомерия, которая у вас уже есть. Ну и мой шофёр, разумеется.
Он засмеялся, ожидая, что мистер Рок оценит шутку и немного расслабится, но тому было не до смеха, потому что всерьёз казалось, что шофёр со всеми делами управится куда лучше!
- Успокойтесь, – слегка встряхнул его господин Валеами. – Вам и делать-то ничего особенно не придётся. Главную проблему может создать всего один человек, и, если вы прямо сейчас догадаетесь, кто это, можете считать, что успешно прошли тест на пригодность новой должности.
В расслабленной голове мистера Рока проснулись и тяжело заворочались мысли. Кто тут мог создавать проблемы? Доктор Лаенг? Безумная мадам Сайснер? Нет. Эти вряд ли. Лаенг весь в своих изысканиях, а сумасшедшая пытается создавать проблемы круглый год и больше увлечена процессом, чем конечным результатом. А кто ещё? Больше ник...
Он вдруг запнулся и, опережая словами мысль, выговорил:
- Отец Сала?
- Великолепно! – воскликнул господин Валеами. – Ни одного наводящего вопроса! Вы справились даже быстрее, чем я рассчитывал!
Казалось, он действительно рад и действительно испытывает облегчение от того, что мистеру Року не пришлось долго ломать голову над кандидатурой Мидегодского злодея. Помощнику мэра это значительно экономило время и давало основания надеяться, что всё и дальше пройдёт на том же высоком уровне сообразительности. Но самому мистеру Року стало совсем тоскливо. Единственный опыт общения с падре Сала оставил неприятное унизительное ощущение собственного бессилия перед этой личностью, цельной, как монолит, в котором нет ни пустот, оставленных потерей памяти, ни трещин, нанесённых отсутствием убеждений...
- Боюсь, мне будет не по силам.., – неуверенно начал мистер Рок.
Но господин Валеами энергично замотал головой.
- Даже не пытайтесь отказываться! Я вернусь в Мидегод не позднее, чем через неделю и, во-первых, за этот период ничего может не случиться, а во-вторых, даже если и случится, задача ваша проста: всего лишь вовремя поднять тревогу, пресечь панику и свести к минимуму последствия!
- Тревогу?! – совсем струхнул мистер Рок. – Неужели священник может сделать что-то, что способно вызвать панику в городе? Поджигать он его собрался, что ли?
- Именно. Вы опять угадали, – кивнул господин Валеами. – Каждый год, с середины марта по начало апреля, падре Сала впадает в, м-ммм.., как бы это сказать? В состояние помрачения рассудка. И тяготеет к кострам, поджогам и прочим огненным шалостям, таким, к примеру, как метание подожжённых комков тряпья в окна самых богатых жителей Мидегода. А у нас в городе огонь приживается, как нигде, так что, сами понимаете...
Мистер Рок снова остановился, чувствуя, как его слегка подташнивает от неприятного ощущения, что предстоящая неделя поставит крест на едва начавшемся беззаботном счастье. Если он не справится с поручением господина Валеами, это будет стыдно и подпортит незапятнанный пока что, имидж. Если же справится, то господин Валеами, чего доброго, заставит его и дальше заниматься городскими делами, чего мистеру Року совсем, совсем не хотелось! В памяти всплыли давние-предавние слова Ленеоппы: «Смотрите на всё отстранённо», и сейчас слова эти показались какими-то особенно значимыми.
К тому же, неизвестно почему, мистер Рок был уверен, что разъяснения, как потери памяти, так и появления здесь, которые он когда-нибудь получит от мэра, положат конец жизни в Мидегоде. Что будет дальше он не знал, но ощущение временности пребывания, появившись однажды, не желало исчезать даже после переезда в белый особняк. Оно неприятно покалывало в моменты любования Сонелеей и придавало его отношению к ней ещё большую сладость и ту особенную грустинку, которая заставляет дорожить каждым мгновением, проведённым вместе! Уйдут ли они отсюда рука об руку, или образ прекрасной Сонелеи мистер Рок будет вынужден унести в сердце и не забывать до смерти — этого он не знал, однако, с тоской догадывался, что, сбежав один раз из мира, который не желала по какой-то причине помнить, она вряд ли захочет вернуться туда, даже ради возлюбленного мистера Рока. Скорей всего, начнёт уговаривать остаться... Но останется он, или уйдёт, будет в основном зависеть от встречи с господином Тиффо, и от того, что за разговор у них получится. Пока же, на уровне интуиции, разговор с мэром виделся дверью в тайное, и вела эта дверь, почему то, прочь из Мидегода!
- Я, всё же, не желал бы вмешиваться, – более твёрдо сказал мистер Рок. – Прятаться и выслеживать не умею. Но, даже если и удастся увидеть, как падре затевает предосудительное действо, чем я в таком случае сумею помешать?! Пальчиком погрозить? Сказать: «Фу, нельзя! Как стыдно!..» Он, знаете ли, меня презирает, так что, в лучшем случае, молча проигнорирует, а в худшем... Тут я вас сразу хочу предупредить, что драться тоже не умею, и против падре, который гораздо крупнее, совсем не аргумент.
Громкий хохот заставил его замолчать.
- Дорогой мистер Рок, – воскликнул Валеами, – вы говорите и, наверное, думаете, что все ваши слова звучат против моего предложения, а на самом деле они «за», «за» и ещё раз «за»! Как раз всё то, что вы только что перечислили, делать ни в коем случае не нужно! Следить за падре будут другие, вам же следует быть готовым к тому, чтобы по первому зову собраться и успеть добежать туда, где будет совершаться злодейство!
- А дальше? – спросил мистер Рок. – Он что, увидит меня, испугается и убежит?
- Именно так, – уже без улыбки кивнул господин Валеами. – Я ведь дам вам вот это.
Он вытащил из кармана и показал большой медный ключ, такой древний и замшелый, что мистеру Року, почему-то, и самому захотелось убежать подальше.
- Это, что такое? – спросил он.
- Ключ от города, – ответил Валеами. – Тот, кто держит его в руках, всё равно, что носит корону. Придёте, покажете его падре и сами удивитесь тому, как быстро он прекратит свои занятия и уберется восвояси.
- Не ключ, а волшебная палочка какая-то, – пробормотал мистер Рок.
- Всего лишь символ власти, условный, как и любая власть. Но здесь, в Мидегоде, собрались люди, которые прекрасно понимают всё её значение. И падре, как бы ни хотел он отмежеваться от общественной жизни, понимает тоже.
Господин Валеами протянул ключ. Не веря, что он это всё-таки делает, мистер Рок тоже протянул навстречу раскрытую ладонь, принял символ власти и сразу почувствовал, насколько он тяжёл.
- Что ж, если всё так просто...
- Нет, не просто, – перебил его господин Валеами, – Совсем не просто, мой дорогой, особенно в делах, на первый взгляд, обыденных. Порой, даже этого ключа бывает мало, но, по счастью, у нас не тот случай... Не бойтесь ничего. Для первого раза вполне хватит и тех инструкций, что я дал.
Мистер Рок поперхнулся.
- Для первого?!
- Ну, ну, не ловите на слове, – засмеялся помощник мэра. – Мало ли, как жизнь повернётся. И потом, вы сами можете войти во вкус...


3.
Весь остаток дня мистер Рок ощущал тяжесть данного ему ключа, который он постоянно таскал при себе, перекладывая его, по мере переодевания, из одной одежды в другую. В конце концов, не выдержал и рассказал Сонелее о предложении господина Валеами и о том, что ему практически не дали шанса отказаться.
- А зачем отказываться? – вскинула она брови. – Власть любому к лицу, а тебе особенно! Можешь прямо сейчас начать приказывать, и я с готовностью выполню любой приказ моего господина, чтобы ты понял, как это упоительно!
Мистер Рок вяло поулыбался, но всю ночь ворочался с боку на бок, воображая, что именно в эту минуту, зловредный падре крадётся с ворохом ветоши к банку господина Дорша, или к дому самого мэра, или, что казалось особенно страшным, прямиком сюда, к белому особняку!
К утру кошмар рассеялся, а когда Сонелея с полушутливыми поклонами принесла ему завтрак и сообщила, что за ночь ничего ужасного в городе не произошло, бессонница вообще показалась нелепой и недостойной.
- Я намерен сам пойти к падре и серьёзно с ним поговорить. – заявил мистер Рок Сонелее, прихлёбывая горький от крепости кофе. – В конце концов, что за ребячество?! Если это болезнь, пускай идёт к доктору Лаенгу и просит каких-нибудь пилюль, а если просто блажь, то пора бы уже научиться держать себя в руках! Как думаешь, он в состоянии послушаться здравого смысла?
Сонелея наморщила носик.
- Я его совсем не знаю. Когда господин Тиффо предложил мне поселиться в Мидегоде, он сразу посоветовал обходить падре стороной. А когда господин Тиффо что-то советует, надо слушаться.
Мистер Рок быстро глянул на неё и задумчиво облизнул губы.
- Расскажешь мне, почему он тебя позвал сюда?
- Кто?
- Тиффо.
Сонелея отвела глаза.
- Ты же знаешь, нам нельзя говорить об этом.
- Но почему?! Пока были просто знакомыми, согласен, откровенничать не обязательно. Но теперь-то, что мешает? Я хочу знать о тебе, как можно больше!
- Зачем?
Теперь Сонелея смотрела ему прямо в глаза, и в её тоне, и в голосе не осталось ни тени от прежних мягкости и покорности.
- Что тебе ещё требуется знать, кроме того, что ты знаешь? – спросила она каким-то гортанным птичьим голосом. – Моё прошлое это прошлое. Каким бы оно ни было, оно ничем не дополнит меня сегодняшнюю, но испортить наши отношения может.
- Их испортить невозможно, даже если ты делала что-то неприглядное! – воскликнул мистер Рок, попытавшись шутливым тоном снять напряжение в разговоре.
Но Сонелея, судя по виду, сказала ещё не всё.
- Я буду оставаться такой, какой ты меня впервые увидел, только при условии, что всё останется, как есть. Возможно, станет лучше, когда к тебе вернётся память, необходимая для жизни в Мидегоде, но, копаясь в моей памяти, ты счастливее точно не сделаешься!
- А если ко мне вернётся ВСЯ память?
- Откуда мне знать, – всё ещё холодно, но уже без птичьего клёкота произнесла Сонелея. – Когда вернётся, тогда и будем разговаривать.
Она забрала остатки завтрака и удалилась.
Но, когда чуть позже смущённый мистер Рок зашёл в её комнату, чтобы помириться, ничего делать уже не пришлось. Сонелея снова щебетала мило и приветливо, словно никакой размолвки и не случилось. Слегка приободрённый, он сказал, что пойдёт прогуляться, получил на прощание сладчайший поцелуй и вышел, неся сердце, как воздушный шарик.
Всё-таки, Сонелея сама прелесть! И она абсолютно права — немного тайны в прошлом делает её ещё привлекательнее, что ему, как фактическому супругу, должно представляться более ценным. Особенно сейчас, пока память о собственном прошлом ещё не вернулась...





________________________________________
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/09/05/1208