Месть

Месть довольно странное явление. Существует довольно много разновидностей мести, начиная от кровной мести и заканчивая мелкими пакостями. Я, по своему складу характера, человек не мстительный, но исходя из своего жизненного опыта, понял, что мечта о мести намного слаще, чем сама месть. Я расскажу вам о своей, так и не сбывшейся мести.
Дело было в студенческие годы. Несмотря на все тяготы обучения, особенно в медицинском институте, эта пора навсегда осталась, как самая счастливая и беззаботная часть жизни. Конечно же, у каждого студента есть любимые и нелюбимые предметы. У нас, я думаю, это подтвердят мои сокурсники, самым нелюбимым и ненавистным предметом была Политэкономика. Будучи студентами-медиками, нам было невдомек, кого черта мы должны были изучать этот предмет. Мало нам было Философии, Научного коммунизма и главное, История КПСС, так еще эта дурацкая политэкономика. Остальные предметы, хоть как-то удавалось освоить, но политэкономика, для наших медицинских умишек была непостижима. Мало того что предмет тяжелый и непрофильный, так еще и преподаватель попался исключительно гадкий садист-старикашка. Есть такая категория преподавателей, задача которых была не учить, а мучить, истязать ни в чем неповинных студентов-медиков своим бессмысленным для нас предметом. Эту кафедру боялись все, ведь во главе ее стоял очень влиятельный, по тем временам, человек.
Я как-то посчитал количество часов, проведенных нами на разных кафедрах, так вот, на Общей хирургии мы провели 80 часов, а на кафедре Истории КПСС 120 часов. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что кафедра истории была совершенно лояльна к студентам, понимая, что предмет непрофильный, педагоги особенно не прижимали нас. Чего нельзя сказать о злосчастной кафедре Политэкономики. Кафедра считалась, чуть ли не самой элитной, ну как минимум самой труднопроходимой, перед ней меркли трудности Нормальной Анатомии Человека, которую мы сдавали на первых курсах и думали, что самое страшное уже позади. Не тут-то было! Впереди были все радости жизни от политэкономистов страны, с большим удовольствием душивших всякую попытку возмущения или сопротивления, к столь высоким уровнем требования к знаниям своего предмета.
В молодые годы я был бунтарем-революционером, но тихим, как у Ганди, проявлял молчаливый протест. Все мое нутро протестовало против ненужных нам предметов. Я вообще, сейчас об этом спокойно можно говорить, с раннего детства ненавидел все, что было связано с комсомолом, партией, профсоюзом, идиотскими собраниями и шествиями. По возможности я отстранялся от всего этого, пытался избегать общественные мероприятия. Видимо это мне генетически передалось от родителей. У нас в семье никогда не было партийных, отец люто ненавидел все, что связано со словом коммунизм.
Всегда размышлял о том, как нам, нашему поколению, удалось стать докторами, профессионалами своего дела, сумевших сохранить любовь к специальности, несмотря на все перипетии того времени. Скорее всего, мы стали врачами не благодаря той системы образования, а наоборот, вопреки ей.
Дело было, дай бог памяти, на четвертом курсе. Занятия по политэкономике проходят в штатном, издевательском режиме. Меня он сразу невзлюбил, видимо моя протестная интонация или поведение, показалось ему слишком вольнодумным. Он каждый раз поднимал меня, задавал вопросы, я что-то отвечал, ведь приходилось учить, он всегда говорил, что это неправильно и что я ничего не знаю, что я тупица и все такое.
Итак, в мое сознание закралась заветная мечта. Я метал, что стану доктором и в один из прекраснейших дней этого препода привозят ко мне в тяжелом состоянии. И как только я над ним не измывался! Отключал кислород, втыкал здоровенные иголки и все такое, на что мой мстительный разум был способен.
В конце концов, мне удалось получить четверку, сдав экзамен, я благополучно позабыл про этого вредного старикана и про свою сладострастную месть.
В самом начале моей врачебной деятельности, мне некоторое время пришлось поработать в реанимации больницы им. Семашко. В один из дней заступаю на дежурство, медсестра мне докладывает, что в одной из палат лежит с инфарктом какой-то преподаватель мединститута. Я делаю обход. Захожу в палату, и здрасьте! Лежит мой «любимый» педагог, весь в трубках, лицо серого цвета, еле разговаривает.
Вот это да! Надо же! Ведь я об этом и мечтал! Ну, сейчас ты у меня попляшешь!
Подошел к кровати, посмотрел на его данные, справился у медсестры о назначениях. Спрашиваю, вы меня помните? Он отрешенно посмотрел на меня мутноватым взглядом, что-то попытался сказать, но вместо слов я услышал жалобный стон умирающего человека, как мне показалось, он даже попытался улыбнулся. Так я и не понял, узнал он меня или нет. Одно я понимал точно, он уже не жилец и как то жаль его стало, и вся моя месть куда-то улетучилась. Я снова превратился в обычного доктора, в обязанности которого входит помощь больным и страждущим.
Через несколько дней его не стало, а потом не стало и той страны, в которой я родился и вырос. Мне уже немало лет, я о многом мечтал, что-то получилось в жизни, а что-то нет.
Как бы это ни было странно, но только одна мечта, мечта о мести преподавателю по политэкономике, осуществилась точно по моему сценарию.