Такой вот диалог

О чём я думаю? Да ни о чём таком и не думал вовсе. Просто пришла мысля, вот я с ней и беседовал...
Такой вот диалог и получился.

В мою голову пришла Мысля.
Как-то вдруг сразу. Я вроде её не звал и не думал на эту тему, просто пришла и сидит.

- Эй, ты кто?
- Мысля.
- Ну и что?
- Сижу.
- Здравствуйте, я Ваша тётя, – подумал я.
- Да не тётя, а просто Мысля.
- Вот зараза,- подумал я.
- А будешь ругаться, я совсем уйду.
- А ты какая: Чёрная или Белая?
- Сама не знаю, темно у тебя тут.
- А там ещё кто-нибудь есть?
- Я же тебе сказала: «темно у тебя здесь!?»

М-да-а, темно у меня там… Интересно, чем бы ей там подсветить… Вот всё-таки, Светлая это Мысля или Тёмная? Большая или маленькая, вообще, сколько в ней извилин?
Я свой мозг всегда представлял, как расколотый молодой грецкий орех пополам. Когда он (орех), свежий вся внутренность заполнена сердцевиной такой похожей на половинку мозга, всю в извилинах и очень вкусную, а в пустой половинке грецкого ореха столько много всяких пазух, канальчиков, перегородок. Если орех старый, он наполовину пустой, в нём какая-то тёмная пыль, а сердцевина горчит.
Вот это сейчас про меня.

- А ты какая, Тёмная или Светлая?
- Если здесь совсем темно, какая я? Ну, в тебе точно других мозгов нету. Просторно у тебя тут.
- Ты не очень-то, пришла, понимаешь, в чужой дом и командует…

В голове что-то зашевелилось.

- Эй, ты что там?
- Да устраиваюсь я тут, переночую и уйду…

Устраивается она там…Что хоть за Мысля – то? Какого чёрта она ко мне вообще припёрлась? Жили не тужили без этих разных мыслей, и вот она, явилась, устраивается, да ещё и ночевать собралась…

- Эй, подруга , чего ты там по мне топчешься в голове? Сама сейчас о чём-нибудь думаешь? Одна ведь, не страшно? Ты какая хоть : толстая или тонкая, длинная или короткая? Там у меня есть пара Извилин, устраивайся, как сможешь.
- Как я могу про себя сказать: « толстый, тонкий, короткий, длинный»? Я МЫСЛЬ, КОТОРАЯ К ТЕБЕ ПРИШЛА, а здесь никого… Вот подожду до утра , да пойду наверно, что-то ты совсем тупой, вон у тебя в башке сколько места…Вряд ли придёт ещё кто-то…
- Ты погоди, зачем ругаться, давай жить мирно. Ну, темно у меня там, ну и что? Извини, «политесу не обучены-с». Не ждали мы Вас… Всё как-то мирно было , привыкли, ни кто никого не беспокоил, каждый знал своё место, как сверчки на жёрдочке… Сидят и каждый чирикает про своё. Всё под контролем, ничего такого, знаете ли… лишнего. Зачем свет в башке? Придут вдруг ещё Светлые мысли, беспокойства-то сколько! Пока они притухнут чуть, прирастут, да маленько плесенью покроются – это сколько забот –то. Каждую Светлую надо обиходить, оградить от других мыслей, тёплое местечко ей организовать, подсластить чем-нибудь, успокоить, чтоб не дёргалась, не выступала не по делу… Эх, молодо - зелено! Притрётся, приспособится, ляжет в свою извилину и затихнет, успокоится, перестанет звать в полёт, что-то новое изобрести, старое порушить… Лежит в своё извилине и только вспоминает какие мы были молодые и отчаянные, сколько дел могли сотворить! А как мы любили! Как мы горели и мучились!

В голове опять толкнулось.

- Чего ты рассиропился? Я ему про стриженное, а он про бритое. Я ему про то, куда он мозги дел, а он про то , какой был молодой и красивый! Темно у тебя тут, как у негра… , дальше сам знаешь, и плесенью пахнет…
Вот зараза, пристала , как банный лист к заднице. Темно, видите ли, ей там и не уютно. Общение ей подавай! Какое общение, когда одна мысля осталась! Проснёшься утром, глаза открыл, вроде не болит ни где – значит помер. Ага! Зачесалось, закололо, заболело – живой значит. А что ночью снилось!!! Вокруг суета какая-то, и все знакомые, только никак не вспомнить кто, стучатся из твоей башки в тебя в цвете, в объёме, аж с запахом! Проснёшься, вся простыня мятая и сердце стучит, аж в голове звон…

Только всё это реже и реже. Пропадает объём, цвет, звук, укорачиваются и сжимаются извилины, а в них залежалые мысли. Те, которые прижились, приросли, плесенью покрылись. А те, которые не вписывались, рвались и звали куда-то, болели и мучились, давно покинули дурную голову.

- Ну, ты и закрутил! Перестань ты башку парить! Решай все проблемы последовательно. Выкинь из головы этот сироп позавчерашний: что было, то быльём поросло! Забудь! Мне-то чего у тебя делать? – засопела и заворочалась опять Мысля.
- Надо с начала разобраться что с ТОБОЙ делать. Какая ты, гнать тебя поганой метлой или вписать в Извилину. От куда ты всё-таки взялась? Я сидел с Вестой «чин-чинарём» на кухне, у меня всё было как надо, а Весте сухариков разложил, чтоб процесс поддержала. Ни о чём таком не думал и вот оно: после третьей проявилась! Только про Любовь сказал, закусил конечно, чем Бог послал, а она тут, как тут - нарисовалась! Слушай, а ты не из этих… Ты какого пола?
- Ну, точно, все мозги пропил! Может я поздно к тебе пришла, тут наверно вообще давно никого не было. Вон сколько места, все свежие мысли тебя давно покинули. Всё забывать стал, чего раньше помнил: имена, пароли, явки. Начало фразы сказал, а как закончить не знаешь, потому что главное уже забыл. Если гукнуть, так такое эхо пойдёт, перепонки прогнуться. Какого пола может быть МЫСЛЬ? Вот до чего додумался, прости меня, Господи!

Да-а, что-то не то я ляпнул. Так всё-таки, чего ей от меня надо? Жили не тужили, со всеми дружили, жили – поживали и горя не знали… Пришла, как гвоздь в подошве или шило в заднице… А вот интересно, она какая, пока не в Извилине, на пустом месте, как спит: как Веста калачиком сворачивается или , как земляной червяк, вся вытягивается?

- Сам ты «чевряк»!
- Это ты первая начала! Чего ты мои мозги теребишь! Какое тебе до них дело! Пусто или тесно, мало или много! Я, знаешь, не мальчик тебе, шестнадцать лет! «Жизнь прожить – не поле перейти», а здесь, тоже было не всё «люли-малина», жизнь часто по башке била, вот маленько мозги и поправила. Извини, в консерватории, да в обсерватории ходить некогда было – выживать надо было, руками работать, вот мозги и заточились на эту задачу. Лишнее, как кукушонок из гнезда, всё вытолкал. Жалко конечно теперь. Невостребованное ушло куда-то… Может ты знаешь? Чего ты там сопишь, как Веста во сне?
- Мне твои заботы ни к чему! У меня своя задача. Я к тебе пришла – подавай мне мою Извилину, по росту чтоб, а если у тебя таких не хватает – всё, привет: «Не по Сеньке шапка!»

Вот зараза на мою больную голову! От куда мне знать, сколько у меня там Извилин осталось, какие заняты, какие пустые, где Извилина, а где так, вмятина от фуражки. Давно уже никакая инвентаризация не проводилась, да и не нужна она мне теперь! Я и так доживу, лишь бы спинка не болела, да коленки к непогоде не ныли. Пришла Мысля, наверно набитая чем-то под завязку, а куда всё это вывалить не получается. Кто её знает, на сколько она Извилин, а где мне их взять, если их уже нету. Распрямились когда-то давно, за ненадобностью, а я и не заметил… Постой, не суетись! Надо сначала разобраться: Чёрная она или Белая, Светлая или Тёмная. Пускать её к себе в Мозги или нет. Как червяк в яблоке. Может плюнуть на неё и сделать вид, что там вообще никого нет и не было?
У меня ещё рюмашка осталась…

- «Чёрная, белая», я тебе что, шахматная доска? Не хочешь мне место найти, наплевать, я сама по себе, как кошка: пришла и ушла. Ты мне, пока Извилину не дашь, - не хозяин. Кусай потом локти или что там у тебя? Мне это не понять, нету у меня такого. Пересплю и уйду, гулко у тебя здесь и пыльно. А, если ещё раз червяком обзовёшь - не одна уйду. Я девушка интересная, приклеятся пару ухажёров, пожалеешь потом… И так у тебя Мозги на свет светятся, хоть и темно здесь. В один ряд лежат. Мало кто из Думающих остался. Допивай свою рюмашку и - Gute Nacht! Чего рот разинул, забыл уже, как немецкий в школе долбил!
- Я думал, что ты стоящая мысль, стелился тут перед тобой, а ты - шлюха! Я Мозгам скажу, они тебя близко к себе не подпустят. Пришла она, вся такая! Извилину ей подавай! Сейчас, разбежался! Тебя сначала на Балансе надо проверить, сколько в тебе Чёрного и сколько Белого. Переночуй там в углу, если место, говоришь, освободилось, а утром вали от сюда! Жили без тебя и проживём дальше, не долго осталось. Зато, что ни есть – всё своё, как в огороде! Думающие у меня ребята тёртые, сколько лет вместе, на всяких приходящих не кидаются.
- Да, ладно тебе, завёлся! Я девушка исполнительная, сказали прийти, вот я и пришла со своим чемоданом, а что там – я не заглядывала. Давай Извилину подлиннее, а, если место останется, замолвлю словечко, придёт другая девушка – там же упакуешь. Будь ласка, не капай на Мозги, день был тяжёлый. Ты вот на кухне сидел, расслаблялся, да с Вестой беседовал, а я сколько народу посетила, и каждому свой чемодан подавай! Все мысли отсохли! Правда, народ сейчас пошёл, особенно молодые, разговоры послушать - в двадцать слов уложатся, словарный запас, как у Людоедки Эллочки. Кроме «блин, короче, да прикинь» ещё с десяток слов наберётся, остальное ненормативная лексика. Твоё поколение мамонтов, которое ещё помнит Ильфа и Петрова, вымирает… Скучно девушке совсем стало, хоть поругаться всласть есть с кем, - всё развлечение. У тебя башка пустоватая уже, утекают Мысли помаленьку, но ещё видно, что кто-то топтался там недавно, да ушёл. Бывает. Не всем Мозги, как у Солженицина или у Сахарова даны. Мозги надо книжками кормить до самой черты, тогда в башке и пыли не будет, ведь каждая пылинка – это Мысль, умершая от голода. У тебя, знаешь, там тоже не всё в порядке. Куда твои Думающие смотрели?
- Да, я сам дурак. Думал телевизором, да интернетом всё заполню. Не прилипает это, не заполняется Сосуд, как Бифидокефир, проходит сквозь мозги насквозь и выходит внизу. Эта жвачка, кем-то разжёванная, не заставляет Мозги думать, рожать Мысли, а потом кормить их книжками, текстами, читать, да перечитывать, чтоб Мысля на ножки встала и в свою Извилину легла. И чем больше туда Мыслей ляжет, тем длиннее Извилины. И Думающим работа будет, чтобы Мысли сохранить, причесать, шевелить их, следить чтоб не усохли и были готовы по первому требованию соскочить и бежать куда скажут, в Текст или в Разговор.
- Да ладно тебе, запричитал. Мне-то чего это объясняешь, я знаешь, сколько мозгов повидала! Тоже бывает, придёшь, бьёшься, бьёшься, до Мозгов достучаться не можешь, аж башка гудит, а это он с похмелья оставшейся Извилиной шевелит. Просит за пивом сбегать.
- Трудная у тебя служба.
- Да, всё бегом да бегом, скачешь, как блоха от одного к другому, а так вот чтоб поговорить по душам – редко. Ругаешься ты хорошо, на понт не возьмёшь, только заводной стал, с пол оборота. Беречь Нервы надо, ведь они тоже в Извилинах живут, а ты им частенько аврал устраиваешь: «Боевая тревога! Все на выход!» Прискачут они, а там проблема меньше куриной гузки, пыли и крику больше. Дыши глубже, считай до десяти, прежде чем такую команду орать. Разговоры разговаривать конечно надо, но без Нервов. Они все Извилины держат, нечего их каждый раз натягивать, как струну на балалайке.
- А чего ты всё-таки мне притащила? Знаешь, без проверки мне тоже стрёмно тебе Извилину открывать, сейчас знаешь время какое – забьют Мозги всяким мусором, чисти потом. Все Светлые в Чистильщики идут, а их и так всё меньше и меньше приходит. О хорошем плохо думается, всё больше о плохом, вот Светлые сереть начинают, а потом и вовсе светить перестают. Мусор всякий в Мозгах скапливается, а это знаешь, как на здоровье влияет!
- Да, мне-то какое дело до твоего здоровья! Я тебе что, Курьер, который почту приволок: портфель открыл, вывалил – получи и распишитесь в бланке доставки. А про чемоданы, которые мне таскать приходится, это я так для образа, непонятливым, у кого полторы извилины в башке чуть шевелятся. Я Мысль, чем забита – всё моё, а для тебя Чёрной или Светлой стану, меня это не касается. Давай мне Извилину, чего бодаться, выбирай там подлиннее и потолще, чего-то распирает меня.

Ишь, распирает её! Лопнет ещё между Извилин, чисти потом всё после неё. Иногда после них такая гадость остаётся, что Извилину забивать приходится, чтоб другие Мысли не запачкались. На Баланс бы её, на Баланс! Да ведь заявку погодя надо было делать, а сейчас чего крыльями махать. Рискнуть что ли? Где-то в углу у Думающих была запасная Извилина, на всякий пожарный случай спрятали.

- Ползи в угол к Думающим, там опорожняйся под их присмотром. Да не мусори, смотри у меня, всё аккуратненько в Извилину складывай. Заполнишь Извилину и сразу станет ясно, Светлая ты или Тёмная.

В голове слегка загудело. Пойти рюмашку допить, да спать ложиться. А утром, если голова заболит, значит - Тёмная, зараза! Опять слегка торкнулось.

- Эй, чего ты там , камни разгружаешь?
- Опорожняюсь… Извилина какая-то старая, дырявая вся, да и раскрылась плохо. Думающие у тебя толковые ребята, подружимся.

Чего же она мне там сваливает? Вот бы хоть Текст какой-нибудь толковый, давно не рожал, аж руки чешутся. Давно, давно в голову не приходили Светлые мысли. Как-то всё разбежалось в разные стороны, Мысли совсем коротенькие стали. В соответствии с Установкой «День прожить, а там видно будет!» Чёрт бы их побрал эти Установки, кто их только устанавливает! Время наверное…

- Эй, Думающие! Чего она там?- подумал я.
- Опорожняется… - подумали они.
- Какая она, Светлая или Тёмная?
- Разная…

В голове опять торкнулось, слабо звякнуло, как колокольчик у входа в магазин.

- Это опять я… Пришла и ухожу… Плохо у тебя тут, нерадостно… - тяжело вздохнула Мысля. – Пиши, «писатель», вкушай Муки Творчества. Облегчилась я…
- Кого творить-то? – растерялся я, - Текст что ли?
- Балет! Эх, ты, «писатель»… пред уходом съязвила она.
- Язва ты, полосатая! – обругал её я. Но она ничего не ответила, её уже не было. Ушла.