Она покаялась

                Она покаялась
    Пошёл третий день, как Вероника не поднималась с постели. У неё не было сил встать и сварить себе еду, убрать в доме, полить цветы... - ни на что не было сил.
           Нервы, всё нервы! Она, как могла, успокаивала себя, но ей это не удавалось. Куча таблеток на прикроватной тумбочке впечатляла и говорила сама за себя. Умом Вероника понимала, что это вредно - принимать столько лекарств, но руки сами тянулись к разным препаратам с незнакомыми названиями - она надеялась на быстрое исцеление от недуга. Но чуда не происходило. Она совсем ослабела, а иногда ей казалось, что она находится в другом мире, где нет злых, недобрых людей, где ей больше не смогут причинить боль.
           Но иллюзии отступали, и реальная действительность поворачивалась к ней во всей красе, со звериным оскалом. Её начинало трясти, и она снова и снова пила разные успокоительные и впадала в привычное состояние полного безразличия.
           Сегодня она проснулась и попыталась вспомнить, что же произошло с ней три дня назад? Три дня назад она, по настоянию матери, покаялась. Вспомнила, как шла между рядами сидящих в зале людей, как под их пристальными взглядами дошла до сцены и упала на колени. Её трясло. Ноги и руки дрожали. Сердце вырывалось из груди. Речь стала невнятной, путаной, она сама себя не понимала... Но она твердила ранее заученные или услышанные от кого-то слова и каялась, каялась во всех своих грехах, стараясь найти понимание людей. А люди смотрели на неё сотнями пар глаз, жутких, недобрых и пугающих её. Но она уже не могла встать с колен. Какая-то сила упорно гнула её к земле, к натёртому до блеска паркету. Иногда она с трудом поднимала голову, но, встретив чужой взгляд, сжималась и отводила глаза. Тогда ей хотелось одного, чтобы земля разверзлась и она провалилась в эту бездну. Как ей хотелось спрятаться от этих гипнотизирующих её змеиных глаз... Но, тщетно! И она каялась, каялась... Потом, с чьей-то помощью, поднялась и на трясущихся ногах дошла до свободного места, и всё...
           Ей говорили, что так бывает почти со всеми кающимися, но она не думала, что будет так больно. Но всё это ерунда, если бы потом, после исповеди, её не унизили - её же признаниями. Но на что обижаться? Это же люди! Хоть и верующие, но обычные, со своими слабостями, люди. Святых среди нас нет. Так зачем же она выходила на эту проклятую сцену и выставляла себя на посмешище?
Может, потом ей будет легче, когда это унижение хоть немного забудется...  А сейчас она не в силах выйти из дома и смотреть людям в глаза. Сейчас ей казалось, что она, как пугало огородное, стоит на всеобщем обозрении, и ею пугают своих отпрысков.
Она снова кидает в рот таблетки, и зубы её стучат о край стакана... Потом откидывается на мокрую от пота подушку и закрывает глаза.