история одного планшета

ГЕНКА - это прежде всего рыжая шевелюра, большие загорелые руки и вредный характер. Не согласится со мной только его подруга Люська. Всем было ясно: влюблена деваха в этого парня.
Генка ещё не закончил свой геофак, но в студенческие вылазки в горы успел познакомиться с хозяином тайги медведем, которого «заломал» рогатиной. В поисковом шурфе он же спас профессионального геолога, отравившегося ядовитым газом.
Весьма вероятно, мой герой и теперь продолжает скитальческую жизнь искателя. Но я расскажу только один эпизод из жизни этого алтайского друга юности.
Нас было четверо. Все молоды. Все по доку-ментам топографы. За старшего - бородатый Владька Серов. «Серым» называли мы этого громадного детину, хотя для нас, студентов, он в свои двадцать пять казался стариком.
Шли в горы с заданием от института разведки, где Серый уже работал: составить подробную карту района «Б». Отмечали старые поисковые шурфы, схемой обозначали контуры залегания руды. Впоследствии эта карта должна была помочь геологам установить объём (площадь) месторождения и его запасы.
Для Серого поход был заданием, для Генки с Люськой институтской практикой, для меня - «шабашкой». В таких вылазках рабочие-реечники тоже неплохо зарабатывали...
МОГУЧИМ телом Серый прокладывает сквозь мелколесье наш путь. За ним следуют Генка с Люськой. Мне оставалось беречь гитару и «таранить» на горбу провиант с палаткой на четверых.
Друзья тоже навьючены снаряжением и жратвой: уходили-то на целый месяц. На горное плато нас забросил вертолёт. А после работы спуск предусматривался пешим порядком.
Работа спорилась. С утра до заката на воздухе. По очереди реечника в бригаде подменяли, потому что носиться с маркированной дубинкой дело утомительное. Жалели Шурика, меня, стало быть. Да и самому пришлось наловчиться в работе с   теодолитом и мензулой.
Вечеровали в палатке. Кострище у входа. Внутри (до и после горячего ужина) - гитары ласковые звуки: «... над тобою лишь солнце полярное светит, надо мною лишь кедры в снегу...»
СНЕГ пошёл в середине августа. Горные тропы стали обманчипы. Первым - вот уж не ждали! - «сварился» Серый: предложил вернуться. Ранний приход зимы не был предусмотрен институтом. Формально можно сворачивать программу.
Генка с Люськой «рогом упёрлись». Ведь от нас ждали планшет. Моё дело телячье. Решайте сами! Генка кричал: «Серый! Нас геологи ждут  уже к сентябрю! Снаряжение новой экспедиции – это большие деньги. Свёртывание работ сейчас - не отступление. Это бегство!»
…К концу недели Серый разбудил меня до рассвета: «Собирайся!»
В пустом котле он оставил записку спящим: «Нравится жрать пшёнку -    жрите сами. Шурка со мной. Жму ваши мужественные лапы!»
   То пешком, то на заднице через несколько часов мы с начальником скатились в долину.
Уже потом, когда своим чередом шли занятия в институтах, в моей педагогической общаге Генка-геолог рассказывал:
-Нет, мы не падали от усталости. Но было трудно работать за четверых. Очень трудно. Люся уставала больше. Вы, засранцы, хоть бы варежки оставили! Девчонка дыханием руки грела, а я свою носопырку - сигаретой. Тебя, Саня, понимаю. Не ушёл бы с командиром - жил бы на одну стипендию.
Далее воспроизвожу год аномальной зимы на Алтае с Генкиных слов и собственных наблюде-ний у подножья Салаирской гряды.
Ещё не состоявшийся в профессии старшекурсник без Владьки Серова закончил планшет. Уже не часы, а двое суток спускались Геннадий с Людмилой с гор.
В тайнике на высоте предварительно вырыли яму, в которой оставили палатку, мензулу, кипрегель - всё, что могло помешать в пути. С бесценным грузом - планшетом - и с четырьмя банками консервов одолевали спуск.
Где-то там, уже не за облаками, а ниже, сказали друг другу главные слова. «Венчали» молодо-жёнов пихтовый лапник и снег, валивший за шиворот в самый ответственный момент...
...ВНИЗУ, в рабочем горняцком посёлке, гремела радиола. Владик Серов танцевал, наверное, уже с третьей бабёнкой, когда в клубный зал вошли ещё двое.
-Гендус! - бросился навстречу Серый. - Я уже начал волноваться! Брось заливать! - молвил Геннадий. - Жаль, что раньше тебя не раскусил. «Пустая порода»...
-Гена, да ты послушай! Да я ведь... А-а, черт!..
...Гремела клубная радиола. И где-то в толпе, не сводя глаз с любимого, танцевала счастли