Друзьям посвящается

Анна гордилась своей работой. Она была бортпроводницей на машине времени. В ее обязанности входило садить путешественников в машину, следить, чтобы они пристегнули привязные ремни, ставить нужные координаты, а потом встречать из путешествия.
Только что она посадила в машину молодого жгучего брюнета, который был так хорош, что Анна невольно замечталась. Машина мигнула и исчезла. Пока она минуту отсутствовала в этом временном континууме, Анна поправила прическу и подкрасила губы. Надо сделать так, чтобы красавчик попросил ее номер телефона! Уж она его без этого не выпустит.
Место, где только что была машина, засветилось неоновым светом. И вот на площадке снова появилась машина, вернувшаяся из прошлого.
Анна непроизвольно вжала живот, выпятила вперёд грудь и, надев на лицо обворожительную улыбку, распахнула дверцу. Она хотела сказать: "Добро пожаловать назад!", как полагается в таких случаях, но слова застряли у нее в горле.
Перед ней сидел не тот пассажир, что сел в машину минуту назад. От жгучего красавца и балагура не осталось и следа. Перед ней был седой старик, смотрящий в одну точку. Но все черты его лица были так похожи на прежнего пассажира!
"Машина времени дала сбой! – с ужасом подумала Анна. – Он прожил там не двадцать четыре часа, а несколько лет!"
Такого не могло произойти по всем законам логики. В томах с первого по шестнадцатый не было об этом написано. Но как иначе объяснить то, что произошло?
Анна цеплялась за спасительные мысли. "Может, это другой человек, случайно из прошлого севший в машину времени? В таком случае он сейчас исчезнет, а здесь образуется пассажир, который пропустил свой рейс".
Время шло. Седой пассажир никуда не исчезал, он сидел неподвижно, уставившись в одну точку, как бывает только после великих потрясений.
- Эй, - тихонько сказала Анна и потрясла его за рукав. – С вами все в порядке?
Он не отвечал, смотрел перед собой стеклянными глазами. Анна помахала рукой перед его лицом: нет ответа.
Что же делать? Конечно, можно звонить в техслужбу, как принято в таких случаях. Это предписывали все инструкции. Но в этих же инструкциях говорилось, что после начнется разбирательство, поиск ошибок, может быть отстранение от должности и прочие неприятности. Лучше все уладить своими силами. Надо вытащить пассажира из машины и привести в себя.
- Дядя Ваня! – Анна выбежала на улицу и огляделась в поисках дворника.
Дядя Ваня возник из своей подсобки.
- Кто-то обижает тебя, Анечка?
- Помогите, пожалуйста, с пассажиром!
- Он пристает к тебе? Вот я ему сейчас мозги подправлю!
- Уж лучше бы приставал, - ответила Анна. – Он ничего не делает, даже не шевелится. Жив ли он вообще?
Рядом с дядей Ваней Анна почувствовала себя уверенней. Ничего страшного не произошло. Человек просто находится в шоке от увиденного. Машина времени – не шутка. Она такое может показать человеку, что мало не покажется!
Одно время Всемирная Психологическая Ассоциация хотела запретить поездки во времени. Люди могут получить психологические травмы, отправляясь в такие путешествия. В крайнем случае, предлагали они, в павильоне должен обязательно присутствовать психолог, чтобы беседовать с каждым, вернувшимся из другого временного континуума.
Бюро времени выступало против этой идеи. Оно говорило, что путешествие во времени ничем не хуже обычного путешествия по Земле. Анна считала, что лучше бы психолог дежурил возле кинотеатра с фильмами ужаса или в Диснейленде возле американских горок. Там людям чаще может понадобиться специальная помощь.
И вот впервые в жизни Анны с пассажиром случилось что-то серьезное. Она бы не отказалась от помощи профессионального психолога. Но дядя Ваня тоже сойдет.
- А ну иди сюда, - сказал тот, схватил пассажира за грудки и вытащил из машины.
Дядя Ваня хорошенько встряхнул его, но, видя, что это не помогает, влепили звонкую пощечину. Анна тут же выплеснула стакан воды на голову пассажира. Тот вздрогнул, вскрикнул, начал сопротивляться.
- Слава богу, ожил! – с облегчением вздохнула Анна. – Ну, как вы?
Он глухо застонал и закрыл голову руками:
- Боже, я там такое было!!!...
Анна понимала, что отпускать его в таком состоянии нельзя. По всем инструкциям она должна вызвать помощь. Но сначала она сама попытается исправить ситуацию.
Пока пассажир всхлипывал, прятал голову в руках и пил воду, которой насильно поил дядя Ваня, Анна повесила на двери табличку: "Аттракцион "Машина времени" временно не работает". Затем вернулась в зал, села напротив пассажира и сказала:
- Рассказывайте!
Он словно только этого и ждал.

- Мир мигнул на одно мгновение, а потом проявился. Я оказался в странном месте. Какое-то большое старинное здание с колоннами, такое просторное, что машина времени запросто поместилась внутри. Всюду разруха и мусор, как перед концом света. И какое-то странное ощущение приближающегося неизбежного зла.
Я думал, что вокруг никого нет, и вышел из машины. Но за одной из колонн я увидел двух людей: мужчину и женщину. Они сидели на полу и меня не видели.
- Давай сделаем это вместе, - сказал мужчина.
- Я не хочу умирать! - ответила женщина.
- Другого выхода нет, понимаешь? Нас все равно убьют, так лучше мы сами. Давай сделаем это вместе.
Я притаился за колонной. Хотел было вмешаться, но вспомнил, что ход истории не изменишь. Даже если я сделаю что-то в этом измерении, оно тут же растворится, как только я вернусь в настоящее.
- Я не смогу! - закричала женщина.
- Хочешь, чтобы тебя заживо растерзали? - прикрикнул на нее мужчина. – Ешь быстрее!
Он сам запихал ей в рот таблетку. Она сопротивлялась и пыталась кричать, но он зажимал ей рот рукой. Женщина дергалась все больше. Так они осели на пол.
- Глотай, глотай! – твердил он.
Я не сразу понял, что тоже зажимают себе рот рукой, чтоб не закричать. Примерно так же, как он делал это женщине. Как будто ей чем-то помогало мое участие.
Она обмякла у него в руках. Он отнял руку от ее рта, и она что-то прохрипела. Я не сразу понял, что это было.
"Спасибо".
Это были ее последние слова, обращённые к мужчине. Он только что убил ее на моих глазах. А она в ответ сказала ему "спасибо".
Ирония судьбы – она не хотела насильственной смерти. Но что получила? Как по-другому было назвать то, что сделал с ней мужчина?
А тот вытер набежавшие на глаза слёзы:
- Прости, родная.
Он действительно хотел сделать как лучше. До какого отчаяния надо довести человека, чтобы он насильственную смерть принимал как что-то лучшее, чем другая доля?
Мужчина коротко поцеловал мертвую женщину в лоб и отпустил. Она лежала на полу у его ног. А он достал вторую смертельную таблетку.
Я видел, как тяжело даётся ему это движение: проглотить яд. Рука не поднималась, только тряслась, сжимая таблетку.
И вдруг я услышал топот ног откуда-то сбоку.
Мужчина тоже услышал, вздрогнул всем телом, и таблетка выпала из его ладони. Она покатилась по полу. Мужчина бросился за ней. Я окончательно вжался в колонну, моля бога только об одном: остаться незамеченным.
- Стой! – загремел чей-то голос.
- Ты? – обернулся к нему мужчина.
- Бежим! Есть выход! Быстрее!
- Не может быть!
- Может! Я подготовил побег. На заднем дворе ждёт машина. Тебя увезут незамеченным из города. Подделаем документы, начнёшь новую жизнь под чужим именем. Я все устроил.
- Но как?.. - пробормотал мужчина.
- Я же твой друг, я не мог тебя бросить.
У меня отлегло от сердца. Я отлип от колонны. Стало возможным дышать.
Они уже хотели бежать.
- А как же она? – воскликнул мужчина и вернулся к мертвой женщине. Он стал хлопать ее по щекам, пытался привести в чувство:
- Вставай же! Есть выход!
- Оставь ее! Ей уже ничем не поможешь. Нам свои шкуры надо спасать.
Мужчина уткнулся в ее мертвое тело:
- Боже, если бы я знал...
Друг помог ему подняться.
- Но ты не знал. Мы бы вывезли и ее, но не успели. Бежим быстрей, пока тебя не прикончили!
Мужчины побежали по галереям. Мое сердце билось как бешеное. Оказывается, есть на свете дружба, помощь, выручка. Как я был счастлив, что мужчине не пришлось кончать жизнь самоубийством.
Я подбежал к женщине, пощупал ее пульс. Может, ещё можно чем-то помочь? Нет, она была мертва. Как жаль, что друг опоздал на такую малость. Всего несколько минут – и женщина была бы спасена!
Я услышал шум со спины. Понял, что это гудит толпа, ворвавшаяся в здание. Такой мощный хор голосов – злых, жаждущих мести. Меня же растерзают, если увидят здесь! Женщина мертва, мужчина успел скрыться. Кого им линчевать, как не меня?
Я со всех ног кинулся за мужчиной и его другом. Я не знал, куда направляться, но действовал интуитивно. И вскоре я увидел их бегущими передо мной. Друг нажал на стене какой-то рычаг. Я бы никогда не подумал, что гладкая стена может вдруг развернуться и открыть тайный ход. Мужчины побежали туда. Стена стала за ними закрываться. Я не хотел оставаться там на растерзание толпы, и в последний момент нырнул за ними.
Несколько минут бега по черному коридору. Гулкие шаги, сбившееся дыхание. Полоска света впереди. Кажется, желанное спасение.
Я немного притормозил, чтобы меня не заметили.
- Спасибо, друг, что бы я без тебя делал? – с чувством сказал мужчина.
- Да ладно, чего там. Все бы так поступили на моем месте. Мы же друзья.
Он нажал на другой рычаг, и стена начала медленно отодвигаться в сторону.
- Иди, - сказал друг.
Мужчина пожал ему руку, а потом крепко обнял. Я стоял в укрытии и чувствовал себя их третьим другом. На глазах были слёзы. Так меня восхищало то, что в опасный момент, с риском для жизни можно думать не только о собственном спасении но и о чем-то большем.
Мужчина вышел в образовавшиеся отверстие. Там действительно был задний двор, в котором ждала машина. Но когда он подошёл к ней, отовсюду начали появляться люди. Они выходили откуда-то сбоку, сзади, словно просачивались сквозь щели. На лицах их была написана ненависть и осознание правоты. Той самой правоты, когда понимаешь, насколько она является ложной.
Человек обернулся к другу:
- Засада! Беги!
А друг, скрестив руки на груди, возник на пороге:
- Я знаю.

Все трое долго молчали. Дядя Ваня зевнул, и Анна хлопнула его по руке.
- А что было дальше? – спросила она.
- Это уже не важно. Я плохо помню. Меня рвало, когда они его терзали. Они просто разорвали его на кусочки. Через несколько минут от него совсем ничего не осталось.
- Это ужасно! – выдохнула Анна. – Мне очень жаль, что вам довелось увидеть смерть.
Пассажир вскочил на ноги:
- Причем тут смерть? Вы так ничего и не поняли?! Смерть – это нормальное явление. Все люди когда-нибудь умирают. Это естественный процесс!
- Ну да, - согласилась Анна. – Я имела в виду, вы увидели казнь, линчевание....
Пассажир остановился прямо перед ней и так посмотрел в глаза, что во рту Анны мгновенно пересохло и стало трудно дышать. Человек с таким лицом готов растерзать – если не самого оппонента, то его мнение.
- Причем тут линчевание? – сказал он. – Я увидел предательство. Спланированное, разыгранное, бьющее по самому святому. Понимаете?
- Да, - выдавила из себя Анна.
- Я никогда не забуду его последний взгляд. Он смотрел на того, кто назывался его другом. Секунду назад он обнимал его, принимая благодарность за спасение, тогда как привел на казнь. Я не знаю, как можно выдержать такой взгляд. Он был мощный, как поток. Он был сильнее тысячи слов. Это вообще не передать словами. Понимаете?
Анна понимала. Пассажир только что точно так же взглянул на нее, отчего в горле пересохло. От простых слов вряд ли случится такой эффект.
- Да, - кивнула она. – Это очень тяжело. Мне жаль, что вы такое увидели.
- С ним поступили подло, правда?
- Правда, - сказала Анна.
- Жалко парня, - пробормотал и дядя Ваня.
- А теперь, - с напором сказал человек, - спросите, кто это был.
Анна почувствовала подвох в этом вопросе. Было так просто занять какую-то позицию, не зная всех деталей. Возможно, с именем изменится все.
Дядя Ваня подвох не почувствовал:
- И кто это был?
Пассажир кинул на него взгляд – один из тех, от которых становится трудно дышать.
- Адольф Гитлер. 9 мая 1945 года.
У Анны помутилось в глазах. Дурные привычки – это не только пить и курить. Это привычка думать определенным образом и иметь отношение к чему-то. Иногда жизнь заставляет нас посмотреть на что-то под другим углом, и бывает трудно оторваться от стереотипов.
Дядя Ваня, только что сочувствующий убитому, моментально занял привычную позицию:
- Ну теперь понятно, за что его так... Свои же? А в интернете до сих пор спрашивают, куда делось тело Гитлера. Оказывается, его растащили на сувениры?
Он засмеялся, но никто не поддержал его смех.
- Минуту назад вы сочувствовали ему, не так ли? – жёстко спросил пассажир. – Почему теперь ваше мнение изменилось? Уже не жалко человека? Адольф Гитлер, которого мы обязаны ненавидеть. Рассадник зла. Мерзкий фашист. Война, концлагеря, геноцид – все это на его совести. Что ж, он получил по заслугам, не правда ли? Бумеранг зла вернулся к тому, кто его запустил. Что посеешь, то и пожнешь. Как ты с другими, так и другие с тобой. Разве я не прав?
Анна молчала, не зная, что ответить. Обычно она на все имела своё мнение. Но как раз сейчас совершенно не понимала, какую сторону занять. Она физически чувствовала, как ее мотает от одного мнения к другому.
Она никогда особо не задумывалась о Гитлере. Ну, был такой диктатор в своё время. История изобилует странными личностями, дорвавшимися до власти и учиняющими беспорядки.
- Я не сразу понял, что это Гитлер, - сказал пассажир. – Я просто видел перед собой несчастного человека, обреченного, загнанного в угол. И я переживал за него всей душой. Я болел за него и хотел, чтоб он сбежал и остался жив. Я не видел в нем ничего дурного. И черт побери, его действия были достойны уважения!
- Это у Гитлера действия достойны уважения? – возмутился дядя Ваня. – Мой дед и прадед погибли на войне. Да я сам убил бы этого Гитлера, будь у меня такая возможность. Заводи машину, Анечка. Я поеду разберусь с ним! Тоже разорву его на кусочки!
- Ну, и будете убийцей, - пожал плечами пассажир.
- Так он же сволочь. Как такого земля носит? Такого убить не грех.
- Увы, нет разницы, кого вы убиваете: того, кого считаете сволочью или хорошим человеком. После этого действия вы автоматически становитесь убийцей. Разве не понятно?
Анна посмотрела на дядю Ваню, и ей показалось, что тому не понятно.
- Как просто было не знать некоторых деталей, - сказала она. – Мы были так единодушны во мнениях.
- Интересно, какие же детали нужно отсечь, чтобы составить правильное мнение о происходящем? – Пассажир помолчал немного, а потом горячо сказал: - Сломайте машину времени!
- Зачем?!
- Она показывает неправильные вещи. Это как в математике. Есть абсолютные величины, а есть вектора. Они почти ничем не отличаются, просто вектор имеет направление, какое-то движение во времени. Человек так устроен: он воспринимает все векторно. Он видит абсолютную величину, но ему надо знать, что было перед и будет после.
- Не понимаю, - сказала Анна. Эти термины она слышала впервые.
Пассажир охотно объяснил.
- Воспитательница видит, что дети дерутся. Могла бы наказать обоих баловников, она же спрашивает: "Кто первый начал?" Жена изменяет мужу, потому что знает, что он изменяет ей. Работник не выполняет своих обязанностей, ссылаясь на то, что ему мало платят. Почти все действия мы рассматриваем с точки зрения: что к этому привело. Мы всегда имеем веские причины для плохих поступков. Машина времени – нечто совершенно особенное. Она не показывает, что было перед этим. Она показывает срез времени, абсолютную величину. А это очень сложно для человеческого восприятия. Это против всех законов психики. Если бы я сразу понял, что передо мной Гитлер, кто знает, не присоединился бы я к той дикой толпе, разорвавшейся его на кусочки?
- Вы задаёте очень сложные вопросы, - сказала Анна. – Я вижу, что эта поездка очень расстроила вас...
Она посмотрела на пассажира. "Очень расстроила" было неточным определением. Вместо молодого красавца перед ней сидел прожженный жизнью, убитый несправедливостью седой старик с застывшим ужасом в глазах.
"Я воспринимаю его векторно, - подумала Анна. – Если б я не видела его десять минут назад в другом состоянии, на меня бы не произвел впечатления этот старик. Подумаешь там – седой и с несчастным взглядом. Мало ли таких людей?"
- Мы готовы бесплатно прокатить вас в другое время, чтобы вы набрались там других, положительных впечатлений.
- Подсластить смертельную пилюлю? Никуда я больше не поеду! Как бы я сейчас не пытался забыться весельем, у меня не получится. Вся модель мира, которой я пользовался с детства, полетела к чертям. Разберите машину времени и никого больше на ней не катайте!
У Анны моментально пропала симпатия к этому человеку. Она могла постоять за машину времени. На нее нападали психологи, религия, политики, историки и даже вегетарианцы. Неужели она не противостоит слабонервному, который слишком близко к сердцу принял путешествие во времени?
- А вас бы это устроило? – жёстко спросила она. – Вы узнали правду. Вы поняли, что воспринимать что-то можно не только векторно, а в срезе времени. Вы поняли, что история довольно груба в оценках. Вся ваша модель мира, построенная на лжи, разлетелась к чертям. И после этого вас бы устроило, что только вы узнали все это? А все остальные семь миллиардов людей не имеют подобного опыта и не могут сделать свои выводы?
Пассажир молчал, лишь тряс головой, совершенно не согласный с ее точкой зрения. Анна продолжила.
- Вы когда-нибудь заглядывали в учебник истории? Все, что там написано, - это войны, диктаторы и снова войны. Иногда вкрапляются открытия или искусство, но тут снова появляются диктаторы и войны.
- «Историю пишут победители», - пробормотал пассажир.
- Вот именно: победители. Это те, кто выиграл войну. Не те, кто вспахал огород, построил новые здания, проложил мосты, открыл новые земли и создал произведения искусства. Не те, кто любил или изменял, рожал детей и помогал воспитывать внуков. Всемирная история, какой мы знали ее до машины времени, целиком соткана из войн. А сейчас у нас есть уникальный инструмент для изучения истории. На нее можно посмотреть с другой стороны – с жизненной. За каждым историческим фактом стоят реальные люди. В учебниках написано: "Этот народ занимался земледелием, а потом выиграл войну". А на деле – это миллионы людей, которые занимались не только только земледелием. Они любили и ненавидели, они растили детей, они имели свои цели, интересы и достигали чего-то. Я не позволю вам ломать машину времени и лишать человечество возможности увидеть историю с другого ракурса: это история человеческих жизней, а не только войн. Вы увидели Гитлера не как диктатора, а как обычного человека. Поэтому у вас, конечно же, изменилось отношение к нему. Так пусть и другие люди увидят, что политики, известные личности, звёзды – это обычные люди, как и мы с вами. Что воплощение зла способно на правильные поступки, а святые люди иногда показывают самые мерзкие стороны.
- Нет в жизни ничего святого. Одна только мерзость, - сказал пассажир.
Анна уже не знала, как его успокоить. Хорошо, что дядя Ваня перестал бормотать себе под нос, что тоже мочил бы гадов, будь у него возможность.
Она попробовала с другой стороны.
- Я тоже против предательства, к кому бы оно ни относилось: к хорошему человеку или тому, «кто этого заслуживает».
- Я думал, что человек в минуту опасности может думать о другом, может спасти кого-то, рискуя собственной жизнью. А на самом деле ничего этого в жизни нет. Каждый только сам за себя! Печется только о своих интересах, которые зачастую оказываются такими низкими!..
Он безнадежно махнул рукой.
- Но постойте, - мягко сказала Анна. – Ведь вы как раз увидели, что такое поведение существует. Сам Гитлер – он был обречен на смерть. Но в минуту опасности думал и о любимой женщине, и о том, кого считал другом. Он сделал все возможное, чтобы Еву Браун не растерзала толпа. И чтобы предупредить товарища о засаде. Если б он думал только о себе, разве бы сделал все это?
- Я не привык относиться к Гитлеру хорошо, - сказал пассажир.
- И не надо привыкать к отношениям. Разве они не возникают постоянно, в каждый момент времени? Зачем пользоваться одним и тем же, когда можно каждый раз чувствовать разное?
- Это сложно, - пробормотал пассажир.
Он вытер лицо, приходя в себя. А когда отнял руки, Анна увидела, что выглядит он уже получше.
- Наверное, мне нужно придти в себя, переварить то, что увидел, - сказал пассажир. – Потом буду относится к этому по-другому.
- Тогда оставьте номер телефона, - сказала Анна. – Я позвоню вам, чтобы справиться о самочувствии.
- Хорошо.
В прошлом жгучий брюнет, поседевший мужчина в настоящем безропотно продиктовал Анне номер телефона. Этого ли она хотела, когда приглаживала волосы и подправляла макияж полчаса назад? Думал ли молодой красавец, что ожидает его в путешествии во времени?
"Я опять думаю векторно, - поймала Анна себя на мысли. – Давай же, смотри на срез времени. Что я вижу перед собой?"
А видела она человека, который вернулся из путешествия с сильными впечатлениями, посмотревшего на мир под другим углом и осознавшим нечто новое.
Люди, которые возвращаются из путешествий во времени, не могут взять оттуда ничего кроме одного: впечатлений. Предметы, привезенные из прошлого, растворяются в настоящем в течение минуты. Седина, обретенная пассажиром во время поездки, уже не исчезнет: она возникла из-за впечатлений. А они никогда не растворятся.
- Я вызову вам такси за счет фирмы, - сказала Анна.
- Не надо. Я сам, - ответил пассажир.
Он поднялся и медленно побрел к выходу. Анна невольно вспомнила, как полчаса назад он заходил сюда. Как будто бы другой человек! И все-таки он выглядел намного лучше, чем сразу после поездки. Вот так прошлое, будущее и настоящее встречаются в одном месте. Не обязательно заводить машину времени, чтобы это увидеть.
На пороге пассажир остановился и оглянулся на Анну.
- Спасибо.
- За что?
Он грустно улыбнулся:
- За поездку. За впечатления.
Он вышел из павильона, перевернув табличку обратной стороной: «Работаем с 8 до 8».
- За впечатления, - эхом повторила Анна.
Это единственное, что выносят пассажиры из машины времени. Но об этом не написано ни в одном из томов с первого по шестнадцатый.

29.08.2017, Куншан