Картина

        После завершения работ в Красноярске вылетаю самолётом до Москвы, из Москвы потом поездом до Минска. В самолёте при посадке общим вниманием завладел высокий седой мужчина, по виду отставник, который пытается пристроить в салоне картину немалых размеров, упакованную в пергамент. Несмотря на просторный салон, летит ИЛ-86, ему с большим трудом при помощи стюардесс удаётся задвинуть её между рядами сидений, под язвительные комментарии попутчиков, изнывающих от безделья перед взлётом.
       Сдав отчётную документацию в московском офисе, еду на вокзал, беру билет на поезд и располагаюсь в купе. День будний, поэтому народа в поезде ожидается немного.
       Раздаётся негромкое приветствие и открытую дверь моего купе боком протискивается пассажир, внося за собой солидный пакет. Поднимаю голову и с великим изумлением узнаю в нём отставника из утреннего красноярского рейса со своей многострадальной картиной в руках. Случай невероятный, лететь утром в одном самолёте и вечером случайно попасть в одно купе поезда.
       Мы с ним в купе едем вдвоём. Извинившись, он, как и в самолёте, долго пытается пристроить картину и с трудом устраивает её в верхнем отделении для чемоданов.
       Наконец картинная эпопея завершена, он облегчённо опускается на диван. Поезд трогается, мы беззаботно болтаем ни о чём и тут я, глядя ему прямо в глаза, задаю вопрос:
       - А где это вы в Красноярске заказали себе такую хорошую картину?
       После полугода работы на аэродроме на солнце и ветрах кожа на моём лице приобрела совершенно кирпичный цвет. Да и разговор на стройке, когда нужно в кратчайшие сроки донести конкретную информацию до адресата, зачастую с использованием ненормативной лексики, накладывает отпечаток на манеру общения. 
       Мой сосед по купе сильно бледнеет, делает попытку приподняться, потом хватается за сердце и весь обмякает, сползает в сторону. Я понимаю, что дело в моём вопросе о Красноярске и быстро объясняю ему, что летел с ним утром в самолёте, видел, как он пихал свою картину по салону.  Объясняю, что в его славном городе вот уже третий год занимаюсь реконструкцией аэропорта.
       Сосед медленно приходит в себя, смотрит на мой аэропортовый пропуск и наконец с трудом успокаивается.  Не торопясь, приступает к рассказу о картине. Он на самом деле отставник, служил в Красноярске. Жена родом из Белоруссии и после её выхода на пенсию приняли решение уехать туда жить. Эту злосчастную картину ей подарили на последней работе на долгую память, провожая на заслуженный отдых.
       Простая дешёвая репродукция, да к тому же огромных размеров. Жена уехала в Белоруссию раньше, а ему строго наказала обязательно привезти бесценный подарок, ведь это память! Они продали свою квартиру и все деньги, вырученные за неё, он везёт с собой.
       Люди старой формации, пластиковых карточек они не признавали, поэтому всю наличку наш картиноносец тащил с собой. Всё время перед поездкой жена ему проедала плешь разговорами о жуликах, которые в Москве друг на друге сидят. Наказывала строго беречь деньги и всех опасаться.
        Наконец-то сев в поезд и облегчённо вздохнув – Москва, полная жуликов, позади, он не успел толком расслабиться, как сосед по купе совершенно бандитского вида и манеры разговора неожиданно интересуется – Где заказал картину в Красноярске? Выследили – первая мысль. Сейчас достанет пистолет и прощай тёплый домик в тихом месте…