Все дороги ведут в Рому

  Йен вышел из зарослей молодых дубков, прицепившихся к каменистой горе.   Шум, который он слышал в лесу, тут становился ещё громче. Какое-то шуршание, хруст камней и  явный звук людских и конских шагов. Теперь было очевидно, что всё это доносится снизу, из ущелья. Затаив дыхание Йен подкрался к краю обрыва и посмотрел вниз.
Словно дракон, в сияющей чешуе, полз по дну ущелья, повторяя его изгибы.
Сверкающие латы и шлемы, копья и топорики, мечи. Коней вели в поводу. Но коней немного, в основном шла пехота.
 Ромы.
 Сколько их?
Когорта или две?
Они не пошли через лес, где их легко могли настигнуть стрелы соплеменников Йена, где за каждым деревом их ждала смерть. С некоторых пор ромы боятся леса.
 
 Они делали хитрый маневр. В обход леса, в обход горной гряды, через ущелье они выйдут к лугам, на равнину, где сейчас мирно пасется скот и растут колосья, на которой они, выстроив свои боевые порядки, станут сильны и легко подойдут к частоколу деревни, который может и хорош от соседних ротугов, но не от ромов.

Улегшись на край скалы,  Йен не отрываясь смотрел вниз. Ущелье то углублялось, то поднималось выше. Оно выведет их прямо на границу владений племени винов,  из которого был Йен и их соседей ротугов. На кого же они решили напасть? На обоих? Даже если они просто идут мимо, по своим ромским делам, где гарантия, что по пути они не разграбят их деревню. Йен представил горящие дома, убитых и закованных в цепи соплеменников. Представил, как уведут всех женщин. И Марую. При воспоминании о ней у него сжалось сердце. Эх если бы вины из всех деревень могли объединиться, они дали бы римлянам такой бой, такой бой.

 Ромы  выйдут  к ним завтра к середине дня. А если не будут ночевать, то и к утру. Даже если он предупредит соплеменников и вины встретят врагов с оружием в руках, племени не устоять. Даже если ромов всего лишь одна когорта. А вдруг следом идут ещё. Может их там целый легион?

 Йена осенила одна мысль. Он вскочил и помчался вдоль ущелья вперед, в том же направлении, в котором шли ромы.
-Каменная жаба! – зашептал он.
А ведь он предвидел будто это, тогда давно в детстве, когда ещё играл с друзьями в лесу. Повзрослев,тоже видел этот камень, когда ходил на охоту. Он даже представлял, как валун, напоминавший гигантскую лягушку, в три или даже четыре человеческих роста когда-нибудь скатится вниз и перекроет ущелье. Боги словно специально, ещё в детства показали ему этот валун, а сейчас  именно ему доверили первому увидеть ромов.

 Йен бежал долго, он явно обогнал тяжело нагруженные когорты. В нескольких местах, где ущелье петляло, он сократил маршрут. Но, несмотря на это, всё равно сильно устал. Палящее солнце выжимало из него пот. Рубаха стала мокрой. Как здорово было бы плюхнутся сейчас в вечно мутную, но такую приятную воду Эннса, что течет невдалеке, от  их деревни, но не сейчас.
Огромная каменная жаба стояла на своём месте, как и много лет назад на самом краю обрыва.
Йен заглянул вниз. Ромов пока не было. Йен достал свой топорик и  с легкостью выбил небольшие камни из-под валуна. Жаба чуть сдвинулась и  нагнула к ущелью свою морду. Она слегка покачивалась, но не падала вниз.
Молодые сосенки, росшие рядом, явно не подходили для рычага, с помощью которого можно было бы сдвинуть глыбу. Йен схватил топорик, и бросился к лесу.  Вскоре удалось вырубить крепкую жердь в обхват его ладоней. Йен поспешил к ущелью.
Валун немного сопротивлялся, но когда Йен уже выбился из сил,всё же качнулся и пошел вниз. Раздался страшный грохот. Теперь камень совсем не похож был на жабу. Он, то перекатывался, то полз вниз, увлекая за собой огромный поток других камней и даже кусков скал. Трещали сломанные деревья, хрустели обломки камней,  столб пыли поднялся над ущельем и закрыл его от глаз Йена. Наконец все стихло.
Возбужденный и радостный, Йен подбежал к обрыву и лишь когда пыль понемногу осела, он увидел, что жаба вместе с тысячью других камней завалила проход. Время от времени от горы отрывались ещё камни и катились вниз, усиливая эту крепость. 
 Если ромы решатся  штурмовать её у них уйдет не меньше  пары дней. Вдобавок ручей, катившийся по дну ущелья остановился, и начал наполнять чашу ущелья. К тому моменту, когда ромы подойдут, им тут  будет воды, по пояс,  а может и выше.

 Душа Йена пела от ощущения победы. Победы, везения и нужности своему племени. Теперь, несмотря на его молодость, его наверняка изберут в совет, наряду с бывалыми и опытными воинами.
Но надо дождаться ромов.

 Сирион вел две когорты по приказу командующего легионом. Экспедиция казалась легкой и  просто даже какой-то прогулкой после изматывающих битв со своими же ромами, когда очередной триумвират консулов рассорился друг с другом, и каждый повел свои легионы на другого. Это продолжалось два года, и вот теперь, наконец, можно спокойно заняться любимым делом, двинутся на северные племена,  захватывать рабов и любые ценные вещи, которые только можно будет тут найти.
 На всем скаку, разбрызгивая воду ручья, приближался один из дозорных пущенных вперед.
-Сирион, вода поднимается. Всё больше и больше. Похоже, этот ручей превращается в реку.
-А что за грохот мы слышали?
-Мы не дошли до туда. Скорее всего, горный обвал.
-А что говорят проводники?
-Говорят, что река никогда так не поднималась. У ручья быстрое течение, но он всегда был мелкий.
-Центурионы, остановите солдат и ждите нас тут, - крикнул   Сирион и запрыгнул на коня, и вместе с разведчиком устремился вперед. Двое легионеров последовали за ними.
 
 Вода, действительно поднималась всё выше и выше.  Лошади уже шли по колено в воде.  Передовой отряд разведчиков возвращался им на встречу.
-Обвал, горный обвал! Вершина горы рухнула прямо в ущелье! Она устроила тут запруду. Надо строить понтоны, чтобы пройти вперед.
-Понтоны? Из чего мы будем их строить?! Из камней?! – рявкнул Сирион, на давшего этот совет, - Или из твоего бесполезного тела?
Легионеры молча опустили глаза.
 
 Сирион ехал назад мрачнее тучи. Надо было возвращаться назад, пока он не утопил в этом ущелье половину своих воинов. Уже завтра тут будет озеро.  Задача поставленная перед ним была очень проста. Выйти в долину соединится с одним союзным племенем, напасть на другое, потом на третье, дождаться сил подкрепления и объявить эти места провинцией Рома. Уже через месяц тут должен начать строится город. А вместо этого…
Боги явно против него.
Он поднял голову наверх. Прямо на вершине скалы стоял человек и держал в руках большую палку.  Скорее кусок бревна. Через мгновенье этот кусок бревна полетел вниз  и плюхнулся в воду.
-Проклятый дикарь. Кто это ротуг или кто ещё?
-Похож на вина.
-А ну сними его.
Легионер схватил лук, но фигура уже исчезла с края обрыва.

 Йен какое-то время, последил за отступающим  Сирионом и вновь помчался по краю обрыва, время от времени сокращая путь через лес.  Лань, испугавшись его, выскользнула из кустов и  помчалась прочь.
-Сегодня не до тебя, - крикнул  Йен, напугав её ещё больше.
Когорты развернулись и пошли назад. Йен проводил взглядом последнего солдата и подумал, насколько самонадеян их командир. Ведь  вины могли выстроится вдоль обрыва и забросать когорты стрелами. Ромам повезло, что их увидел только Йен. И винам повезло, что он их заметил.
Он, герой Йен, будущий член совета войнов, будущий вождь, будущий муж Маруи и ещё нескольких женщин. У него обязательно будет несколько женщин. Может быть три, или даже  четыре, как у вождя Ульриха.

 Убедившись, что ромы уходят. Йен отправился в деревню. Он скинул мокрую рубаху и, несмотря на приближающийся вечер с его прохладой,  шел по лесу обдуваемый  ветерком, гуляющим между стволов, и не было человека счастливее его.
 Спать не хотелось.  Зная, что идти по лесной тропе ночью опасно, Йен все равно не стал делать привал. Он знал, что раз боги дали ему совершить подвиг, значит они охраняют его и ему нечего опасаться ни волка, ни медведя, ни разъяренной пантеры. Даже мерзкая змея наверняка не выползет на его путь из своих коряг.
Так и было. Когда стало светать, он увидел частокол огромной деревни его племени, племени винов. 
    Вождь Ульрих  вошел в храм. В огромный шатер из ровно подогнанных друг к другу бревен.  Вокруг храма стояли каменные шары, вытесанные много лет назад. Никто не помнил уже кем. Только жрец Анций знал. Он говорил, что это сделали боги. Те старые боги, которым сейчас уже никто не поклонялся. Те, которые летали на небесных лодках и могли красным лучом разрезать камни, а потом перессорились друг с другом и погибли или улетели куда-то очень далеко.

   Белоснежная статуя обнаженной женщины-богини, привезенная  ещё прапрадедом Ульриха с юга из военных походов, стояла в  алтаре  украшенном  золотом, отбитым в боях или полученных в виде подношений от других племен.
  А ещё здесь поклонялись духам. Душам умерших вождей, жрецов, старейшин. У каждого из них был свой камень внутри храма, а под камнем лежала частичка умершего духа.
Ульрих зашел и низко поклонился духам и богине.

 Из-за статуи вышел Анций, и поклонился Ульриху в ответ на очередной поклон того.
-Как спал наш великий вождь? – спросил он.
-Слава богине, - ответил Ульрих,  - а как великий жрец и наставник?
-Слава богине, хотя у меня и нет  четырех жен, - слегка улыбнулся Анций.
Ульрих лукаво усмехнулся в ответ, посмотрев на мальчика Луция, полировавшего камни древних духов.
-Ну, количество жен,  это не всегда причина хорошего сна, - сказал он и со вздохом добавил, -особенно с годами.
-Что привело великого вождя ко мне так рано?
Вождь взял жреца под руку и увлек за собой из храма на воздух, чтобы мальчишка не слышал этого разговора.
-Анций, ты же помнишь о том, что мы заключили договор с ромами, против ротугов. Это тайный договор, о котором знал только совет воинов и ты.
- Конечно,  помню.
-Вчера все наши воины оставались в деревне, из-за праздника, который ты объявил, и в это время ромы должны были пройти через ущелье, выйти в долину, и потом,  соединившись с нами внезапно напасть на ротугов. Нашим воинам мы решили сказать о том, что ромы наши союзники только перед самой атакой на ротугов. Нельзя было, чтобы слухи дошли до ротугов. И нельзя чтобы на каждой улице и в каждом доме люди обсуждали это и удивлялись, как это мы стали друзьями ромов и спрашивали друг друга: «Не сошел ли вождь Ульрих с ума?»
-Король. Король Ульрих, великий и святой король всех винов, - подправил его Анций,- народу не надо знать дела королей, до поры до времени.
-Так вот сегодня утром меня разбудил мои охранники.  К ним прибежал мальчишка. Мальчишка Йен, сирота, что живет у своей тетки Бригги.
-Тот, у которого никогда не было родителей?
-Ну, уж не знаю их семейных дел,  - резко ответил Ульрих,- Эту Бригги не разберешь. Так вот он говорит, что решил вчера, поохотится на птиц,  вдоль каньона и увидел  войско ромов, которое шло по ущелью.
-Ну, ну.
-Он решил остановить ромов и сбросил вниз огромный валун. Валун перегородил каньон, образовалась запруда. Ручей, что втекал в наш Эннс на глазах стал превращаться в озеро. Ромы повернули назад. Слава богине, что никто из них не погиб.

 Теперь  ромы сочтут нас предателями.  Больше они не помогут нам и возможно их легаты уже едут к ротугам, чтобы заключить с теми договор против нас. И всё это из-за глупого мальчишки, который бегает по улицам и трубит о том, что он герой. Ромы боятся леса, но рано или поздно они прорубят в нем просеки, достаточные для того, чтобы прошла армия и тогда нам конец.
-Ну, это будет ведь не сегодня. К ромам надо отправить послов.  И пусть отвезут туда этого мальчишку. И вместе с ромами мы принесем его в жертву богам.  А завал в ущелье надо расчистить.  И всё повторить.
-Но, теперь, это вряд ли останется незамеченным ротугами.
-Значит, придумаем что-то ещё. А пока хватай мальчишку.  Где он?
-Наверное, отправился домой.
-Так не медли.

 Йен спал на охапке сена, раскинув руки и ноги. После его вчерашнего приключения никаких сил у него не было. Ни сил, ни желания даже двигаться. Хотя хотелось бежать, врываться в дома земляков и каждому прокричать, какой он герой. Но он сообщил об этом только воинам, что охраняли дом Ульриха и отправился  спать.
Когда он засыпал, он представлял себя, стоящим на главной площади деревни,  с венком на голове и как великий вождь Ульрих говорит всем, какой Йен герой и что  он становится членом совета и будет  на пирах теперь сидеть по левую руку от самого Ульриха.

И сон его был словно продолжением его мыслей. Снилось, как настал завтрашний день, как воины и жрецы ведут его на главную площадь и вскоре начнется его чествование…
-Йен, вставай, Йен вставай сейчас же! – Йен почувствовал, как кто-то трясет его за плечо. С трудом открыв глаза, он узнал Лукаса. Тот,  с перекошенным лицом пытался разбудить его.
-Что, пора идти? – улыбнулся в ответ Йен.
-Не идти, бежать! – говорил запыхавшийся Лукас, - тебя хотят казнить!
-Ты шутишь?  - недоверчиво вяло признес Йен.
-Не до шуток. Тебя принесут в жертву из-за того, что ты охотился вчера в великий праздник, чтобы задобрить духов или казнят за то, что ты солгал про ромов. Или может тебя отвезут к ромам, чтобы они тебя казнили.
-Но как же…
-Они ещё не решили, что с тобой делать, но король вот вот отправит  войнов за тобой. Беги, и мне тоже пора. Ромы наши союзники, они шли на помощь к нам против ротугов.
 
Последние слова Лукас произнес  на выходе из  домика Йена и, скрипнув дверью, растворился в  просыпающейся дереве.
 Йен не мог поверить во всё это, но последние слова Лукаса казалось, начали прояснять ситуацию. Вот откуда этот внезапный праздник, объявленный Анцием.  Вот почему ромы так смело шли по ущелью.  Вот…
Схватив топорик, рубаху и сунув ноги в сапоги, Йен высунулся на улицу.  Никого. Но если Лукас прав, солдаты будут скоро тут.
Йен стоял ещё с мгновение перед своим домиком, который они построили вместе с тёткой Бригги и её детьми, с которыми он рос и которые любили его.
Он, что, даже не может попрощаться с ними?
Отбежав за соседний дом он, пригнувшись, стал ждать. Может всё это враньё? Может вождь выслушает его и поймет. Ведь он старался ради племени, ради Ульриха и всех других.
«Ромы наши союзники!»  Да это невозможно! Может Лукас всё наврал. Он ведь и другом  ему никогда не был. И вообще он изменился когда стал служить у Анция.

  Двое воинов из охранников вождя, их легко было узнать по красным рубахам,  появились  перед его дверью и не постучавшись вошли внутрь.
-Где этот Йен? - послышалось изнутри.
Солдаты вышли наружу.
-Давай к нашим, пусть все идут на поиски этого маленького мерзавца. А я к воротам, предупрежу, чтобы заперли, пока его не найдут.
 
 Йен бесшумно попятился и, прячась за домиками, иногда натыкаясь на удивленных соседей, побежал к частоколу. Ворота закроют. Но вожди всегда так глупы. Они усиливают ворота, ставят охрану, но не знают о том, что есть место, где частокол подгнил и под ним есть прокопанное лисами место, через которое они воруют кур.
Йен, конечно не лиса, но вчера, он, именно через этот лаз ушел на охоту. У тетки Бригги не было мяса в доме, а у него было примечено место, где бывают гуси. И что же это был бы за праздник, без мяса? Теперь понятно, почему объявили этот праздник, теперь понятно.
Йен скользнул под частокол и вскоре  побежал через поле к лесу. Сзади раздался крик, кто то заметил его с вышки.  Но стрелять не стали.
Йен скрылся в кустарнике и в последний раз оглянулся на родную деревню.  Какая же она огромная! Скорее город. 
Опасаясь, погони,  Йен не стал задерживаться, а ринулся в лес.  Он держался кустарников и молодых дубков.  Тут не смогут скакать кони красных рубах,  а бегом им его не догнать. Слишком много они едят и пьют на службе у Ульриха.
К полудню он убедился - погони нет.  Он пересек ущелье по небольшому подвесному мостику, Потом обернулся и перерубил веревки державшие его. Теперь, даже если за ним идут, им придётся  спускаться вниз  пройти вброд  разлившийся  ручей, а потом подняться вверх.  На это у них уйдет полдня.
Йен перешел на шаг. Сердцебиение успокоилось.  От усталости хотелось броситься в кусты и поспать, но он не мог.  Надо было собраться  и до ночи уйти ещё дальше. Как можно дальше.

 Когда богиня Солнце стала двигаться в объятия бога ночи, лес стал всё реже и вскоре впереди показался просвет.  Какой-то шум, говор и скрип.
Йен вышел из леса прямо на обочину широкой дороги. По ней шли волы, тащившие телеги, шли пешеходы,  мирно беседующие солдаты неизвестных ему армий с  мечами и щитами, всадники, носилки, которые несли рабы, скованные цепью невольники, охраняемые надсмотрщиками, с плетьми,  веселые хохочущие женщины.  Шла нескончаемая процессия из повозок, всадников, пешеходов,  собак, волов,  скота.
Йен подошел к  телеге запряженной крепкой кобылой.  Крупная пожилая женщина ловко управлялась с вожжами, выдерживая  скорость всего потока.
-Куда ведет эта дорога? – спросил её Йен.
-Ты что, вин? – спросила его она и Йен с ужасом услышал ротугский акцент. Акцент его врагов. Врагов всех винов.  Врагов, которых он недавно спас.
Женщина засмеялась, увидев его изменившееся лицо.
-Здесь все равны. Вины, ротуги, ромы,  кого тут только нет. Даже пожиратели сырой рыбы есть.
-Так куда же все идут?
-Все дороги ведут в Рому, мальчик. Прыгай в телегу. Подвезу до привала. Ты вроде не жирный. Моя кобылка тебя стащит.  Но утром отправишься один. Ещё не хватало честной ротугской женщине подвозить вина.
Йен прыгнул в телегу и растянулся на соломе.  Усталость так свалила его, что он даже не прикоснулся к  предложенной женщиной воде.
Он провалился в сон.
«Все дороги ведут в Рому» -думал он.
               
                03.09.17 Андрей Оредеж.