Баллада о почтальонке

Она была обычной почтальонкой
В суровые и страшные года,
Домой несла сельчанам похоронки,
В которых были горечь и  беда.
Её завидев, люди каменели,
Крестились онемевшею рукой,
И глаз поднять сельчане уж не смели,
Когда она шагала стороной.
И если страшный, чёрный треугольник
Повиснет криком, воздух раздробив,
То почтальон, как виноватый школьник,
Стояла рядом, голову склонив.
Чужое горе сердце надрывало,
Сжимало душу и теснило грудь.
И было горю мало и всё мало!
Кого ещё к земле бедой пригнуть?
…Идут недели, месяцы лихие.
Всё то же солнце, тот же небосклон.
Как словно уничтоженный стихией,
Не вышел на работу почтальон.
И вечером, платочком подвязавшись,
Старуха Дарья улицей идёт
И входит в дом, тихонько постучавшись,
Где почтальон совсем одна живёт.
И за столом она одна сидела,
Да лишь паук на стенке задремал.
На гостью так хозяйка поглядела!...
Мороз по коже!.. Жуть, как ободрал!
А на столе у каждого стакана
Лучом тянулась тонкая свеча,
И почтальонка бледная, как саван,
Застыла вся…  Не плача… Не крича…
Пять похоронок у пяти стаканов
Покоятся в мерцанье жёлтых свеч.
Ни муж, ни дочь, ни сыновья не встанут!
Не суждено их жизни уберечь!
И бабка Дарья, сколько было силы,
Запричитала горько, нараспев…
И вскоре обе так заголосили,
Что встало время, тихо замерев.
Их горький плач, прорвавшийся на волю,
Всё больше походил на жуткий вой,
И каждый житель со своею болью
Пришёл поплакать к женщинам домой.
И плакали. Без слов. Не утешая.
Кто тихо, молча, кто взахлёб рыдал.
Все - о своём. Друг другу не мешая…
Великий плач над сёлами стоял!