Взгляд Нефертити

В школе она была угловатой медлительной девочкой, которую ничего не интересовало, кроме учёбы. Училась она с удовольствием, хотя отличницей не была. Учителя ставили её в пример, но она не очень гордилась этим, ибо полагала, что так должно быть.К окончанию школы она знала,что поступит в университет, именно в университет, а не в институт, потому что рассматривала свою будущую специальность в исторической протяжённости (университеты возникли раньше, в них учились многие выдающиеся люди прошлого, там шире программа, всестороннее образование, рассуждала Настя).

И она поступила. Занималась с большой охотой.Своё восемнадцатилетие встретила в студенческом отряде университета, который работал в древнем Дербенте. В тот день девочки из её группы тепло поздравили её, подарили духи "Ассорти". Конечно, внимание со стороны девчат было приятно Насте, но не более. Она восприняла его как должное, но если бы оно не состоялось, Настя не сожалела бы. Она привыкла меньше всего думать о своём внешнем виде, довольствовалась лишь самым необходимым, никогда не страдала от невозможности купить какую-то модную вещь, игнорировала косметику, равнодушно относилась к разговорам о ней, и, когда одна из девчонок, видимо, не зная её хорошо (все девушки жили в клубе, первое время не были достаточно знакомы), спросила, есть ли у неё "Живопись", Настя удивлённо взглянула: "Какая живопись?". Потом оказалось, что существуют такие косметические карандаши.

Единственным, что привлекало Настю, была учёба. Учёба была самоцелью. В детстве Настя росла очень послушной девочкой. Её воспитание сводилось к одному: "Хорошо учись, и тебе откроются все пути". И она старалась. Дома у неё были все условия для ученья. Она думала, что так должно быть и не тяготилась этим. Класс шумно и весело "летел" в кино после уроков, Настя шла домой. Одноклассницы приглашали в гости, она отказывалась. Ребята со школы уходили в поход, она оставалась... В университете с первого курса она стала отличницей, что явилось для неё в порядке вещей. Словом, по жизни Настя шагала, не торопясь, с интересом углубясь в свой любимый французский. Впрочем, помимо учёбы, которой был заполнен Настин ум, ею владела беспредельная страсть к фехтованию. Ещё в школьные годы она смотрела французский фильм "Три мушкетёра", читала и перечитывала одноимённую книгу, и сердце её зажглось восхищением к благородным и смелым людям, к их виртуозному Мастерству в обращении с рапирой, и к ней пришла мечта войти в этот вид спорта. В университете её мечта осуществилась.Три раза в неделю ездила на тренировки.Настя улыбалась, открывая дверь в спортивный зал: для неё начинался праздник. Усталая, довольная, счастливая, добиралась домой. В ушах радостной музыкой стоял звон клинков, слова команды Вадима Серафимовича, тренера, радостно-победные клики фехтовальщиков, когда они наносили решающий укол противнику. Дома у неё целая полочка была отведена для книг по фехтованию; туда она помещала популярные брошюры и специальные учебники, вырезки из газет и журналов, фотографии известных спортсменов.

Того, чем жила Настя, хватало ей вполне. Всё остальное она отсекала.Её подруга Зина по-хорошему завидовала, считала её удачливой в жизни. Настя смеялась: "Да я самая обыкновенная!"

В вечер своего совершеннолетия Настя вышла с Зиной погулять по городу после окончания дневной смены. Девушки шли по прямой и длинной красивой улице имени Ленина, которая упиралась в старый горд, возвышавшийся некогда грозной, а ныне, скорее, романтической громадой цитадели Нарын-Кала.Тёплый воздух впитал в себя терпкие запахи южных растений, на город наплывали сумерки.Приятно дышалось.Настя размышляла о своём дне рождения. Что из того, что ей уже восемнадцать? Буднично прошёл этот день.Потом будет девятнадцаь, двадцать... "Начиная с сегодняшнего дня, могу уже подумать о замужестве," - усмехнулась Настя. Подруги свернули за угол. Рассеянный взор Насти скользнул по афише, приклеенной прямо на стену одноэтажного дома.Настя взглянула пристальней, быстро пробежала афишу глазами и вновь задержала взгляд на портрете, изображавшем гитариста. Он смотрел в даль и словно звал или искал кого-то.На его лице отразились или, вернее, за его лицом читались задумчивость и печаль. Плотный свитер облегал торс. Всё это Настя разглядела за несколько секунд. Зина заторопила: "Пойдём, а то опаздываем. Тётя будет беспокоиться." В этот вечер Зина уговорила-таки Настю пойти в гости.Перед тем, как свернуть в переулок, Настя обернулась, чтобы увидеть ещё раз овал лица на портрете. Афиша обещала скорые гастроли чтеца-гитариста. Настя не увлекалась стихами. Иные ей нравились, особенно М. Светлова, но в целом она относилась к ним равнодушно, считая поэзию чем-то несерьёзным. То ли дело проза!И сколько ею написано книг, над которыми она засиживалась ночами! Прозу Настя любила и верила в неё. А в поэзию... Как-то в школе проходил конкурс чтецов, она попала на него случайно. Её тогда тронуло, взволновало стихотворение М. Лермонтова "Смерть поэта" в исполнении 8-классницы. С той поры ей не доводилось слышать столь про никновенно звучащее слово, поэтому Настя через несколько шагов позабыла об афише, не запомнила даже фамилии артиста. Вскоре девушки были в гостях у Зининой тётки и   пили по-особенному заваренный чай с ежевичным вареньем. Хозяйка включила телевизор. Шла местная программа. И вдруг на экране возникло лицо человека, которого Настя увидела полчаса назад на афише. Настя взглянула на исполнителя. Он читал стихи... Читал так, что они мгновенно отпечатались в Настиной памяти, как туго вколоченные гвозди:
"Красный закат запылал беспокойно
И в отдалённом огне
Красные кони, красные кони
Снова почудились мне"...



                (Продолжение следует)