Не рой другому

       В начале девяностых Аркаша, грузчик нашей службы, просит дать отгул на понедельник. Батька в деревне один живёт, нужно помочь дров на зиму заготовить. Отпускаю, конечно без разговоров. Дело нужное.
       Во вторник захожу на склад и вижу Аркашу темнее тучи. Интересуюсь, как прошла поездка к отцу на лесоповал.
      - И дровишек заготовили и попарились от души!
       Приехал к отцу в деревню он в пятницу утром. Счастливый отец накрывает немудрёный сельский стол. Радостно принимают на душу по пять капель за встречу. Неторопливо и обстоятельно строят совместные планы на выходные.
       Отец после рюмочки расслабился и изливает сыну душу, высказывает скопившиеся давние обиды на соседку. Бабка живёт одна, совсем старенькая, дальние родственники почти не бывают. На топливо из скудной пенсии денег не хватало, и повадилась старушка таскать соседские дровишки, благо поленница находилась впритык к забору. И не одно – два полена, а каждую ночь брала столько, сколько могла донести.
       Пытался Аркашин папа по возможности деликатно повлиять на ситуацию, и сторожил ночами, и просил бабку образумиться, и стыдил, и стращал. Толку не было.
      Бабуля видимо в силу наступивших неизбежных возрастных изменений психики упорно считала соседскую поленницу своей собственностью и распоряжалась её содержимым щедро и уверенно по своему усмотрению. Каждую ночь дрова из поленницы потихоньку таяли, как снег на весеннем солнце.
       Приняли ещё по рюмашке, и Аркашу осенило – нужно забить в полено охотничий патрон, чтобы у бабки, которая будет себе утром в печи кашку варить, все горшки из печи повылетали! Не откладывая дело в долгий ящик, он берёт четыре гильзы от патронов, набивает их порохом. Быстро сверлит в двух поленцах отверстия и вставляет в них патроны.
       Любовно закрашивает торцы деревяшек краской, чтобы отличить от основной деревянной массы, довольный своей затеей, демонстрирует вновь изобретённый боезапас повеселевшему бате. Напоминает, что бы эти заминированные его умелыми руками деревяшки отец не взял по ошибке в свою печь. Два фаршированные полена укладываются на самый верх поленницы с наилучшими пожеланиями для бабушкиной печи…
         Аркаша с чувством выполненного долга утром отправляется в лес на заготовку дров, наказав отцу к вечеру хорошенько натопить баньку, чтобы попариться.
         После завершения работ по лесозаготовке, возвратившись к вечеру домой, он устало интересуется у отца, как банька.
         - Уже топится, отвечает тот, скоро будет готова.
         - Дрова с начинкой не брал? - на всякий случай уточняет наш доморощенный минёр.
       Батя стремительно меняется в лице, выдаёт длинную матерную тираду, быстро набегу хватает шапку с вешалки и с неожиданной для его возраста прытью выскакивает на улицу. Аркаша всё понимает без слов и наперегонки с отцом стремительно несётся во весь опор к бане.
      Они в двух шагах от бани, когда раздаётся сильный глухой хлопок, окно бани с треском вылетает наружу, разлетаясь на мелкие куски. Широко распахивается дверь. Из окна и двери валит густой столб дыма.
       Бросились к колодцу, благо он был рядом, и начали заливать пожар. Печку в бане разорвало почти ровно пополам, половина выстояла, вторая половина упала, проломив пол.
       Два дня у них ушло на ремонт печи и пола в бане. Попарились… Не рой другому…