Красотка

Девушку Бог наградил красотой. Она знала об этом и носила её без устали каждый день. «Пусть смотрят, пусть любуются. Мне не жалко», – думала Анжелика, всякий раз появляясь на людях.
Бабушка, оформляя дарственную на дом, привела её к нотариусу. В просторном  зале более тридцати человек ожидали своей очереди.
 – Обычное дело: оформлять старую жизнь на новую, – подавая свои документы довольной жизнью начальнице, пошутила бабуля.
Закатив глаза вверх, Анжела попыталась  включить свой мозговой компьютер, чтобы решить как вести себя в этой ситуации. Не получив никакой информации, от нечего делать, захлопала, как бабочка, тяжёлыми перекрашенными ресницами.
Вместо опущенных глаз, символа скромности и целомудрия, надменная улыбка приклеилась к её лицу. Глаза смотрели на окружающих и говорили: «Вот какая я красивая помазанница Божья, а вы…  Смотрите на меня пока бесплатно, а то скоро уйду. А возможно уеду, если меня выберут Мисс красавицей».
Она старалась заглянуть каждому присутствующему в зале в лицо, но почти никого не волновала её внешность. Уставшие пожилые люди знали наперёд, что станет с красавицей в дальнейшем. И свалившееся, как думала красотка, на их голову счастье лицезреть её, оказалось на самом деле никому не нужным.
На Анжелу зыркнул небритый старичок с явно выраженной мыслью: «Эх, где мои семнадцать лет?». За неимением других поклонников чернявая подарила ему свою улыбку. За так. Мол, бери, у меня этого добра много. Старичок проигнорировал  подарок красавицы. А куда в его годы можно пристроить её презент.
Красотка стояла у окошка, упиваясь своей редкой внешностью. Вошедший в зал мужчина, сразу был атакован чарующим взглядом Анжелы. Но, к великому сожалению, он даже не заметил, как мается девчонка у окошка.
Её попросили дать паспорт для дальнейшего производства дела. На симпатичном лице появилась недовольная мина, говорившая, мол, если она взорвётся, то никому в зале несдобровать.  Какая-то там конторская кнопка позволила себе отвлечь Анжелу от важного занятия: презентовать свою красоту. Оставшаяся без внимания, она вновь стала процеживать посетителей, которые были заняты собой, их занимали  собственные проблемы и мысли.
«Потому  они такие грустные, что не знают куда смотреть. А всего-то надо глянуть на меня и любоваться, глядеть и улыбаться при виде моей неповторимой внешности», – отчаянно перебирала свои редкие мысли красавица.
Любование собой – занятие не из лёгких, а если нет зрителей и аплодисментов, улыбок, то вдвойне тяжелее.
Красота – несчастна в одиночестве. Красота – сирота без обожателей. Выставлять красоту на показ – публичная казнь. Об этом надо помнить. Изящество не должно брызгать благолепием. Внешность тогда прелестна, когда стоит, потупив глаза.
Дарственная состоялась.  Недовольная, словно её сняли с пьедестала, Анжела побрела к выходу. Всем стало легче дышать, все были счастливы, находясь в равных условиях.