БЛЮЗ

...А ведь всего несколько дней назад кто бы мог и предположить, что именно он, ничем особенно не выделявшийся, добродушный, широкоплечий уроженец Гарлема будет пробиваться сквозь эту толпу случайных, ничего друг о друге не ведавших людей, внезапно ставшей единым целым пазлом, составленным из этих людей-кусочков, благодаря одной безнадёжной, но от того ничуть не менее навязчивой идеи, навеки сплотившей их? Раздвигая плечи десятков незнакомцев на своём пути и таким образом постепенно пробиваясь сквозь толщу толпы, вот он наконец добрался до каменного забора, обклеенного сотнями листов рекламы, многие из которых уже давно облупились или же были залеплены более новыми рекламами и плакатами. Ветер трепал отклеившиеся от стены углы бумаги и многие плакаты были всё ещё мокрыми от недавно прошедшего дождя. Его глаза привычно заскользили по блестящей эмульсии плотных прямоугольников картона, сотни которых были только-только приклеены или прикреплены клейкой лентой поверх самых последних реклам и подчас других, более ранних, таких же прямоугольников на стене. Вопреки сложившейся практике, городские власти на этот раз не предпринимали никаких мер к тому, чтобы удалить эти кусочки картона со стены...

Приглушенный гул бескрайнего мегаполиса где-то далеко внизу растворялся в дымке пропитанного солнцем сентябрьского утра. Внизу искрилась, растворяясь в дымке у горизонта, лента реки, обрамлённой густыми потоками транспорта вдоль обоих берегов. Оторвав взгляд от зеркальных фасадов небоскрёбов за окном, молодой экзекьютив Лукас махнул рукой своей секретарше Джейн, чтоб та зашла.  Джейн только что впорхнула в офис. Теоретически до начала работы был ещё целый час, но от неё требовалось быть рядом с боссом всегда, когда тот нуждался в её услугах; девушка не сомневалась, что в тот момент, когда её будильник ещё только звонил утром, босс уже был на своём рабочем месте. Что ж, она дорожит своим рабочим местом, но не намерена тут ночевать. В конце концов, у неё есть личная жизнь и любящий её бойфренд. Наспех достав косметичку и глянув в зеркальце на ней, она убедилась, что готова к встрече с шефом. Затем она быстро вошла в его офис и, прикрыв за собой дверь, молча застыла у стола. Подтянутая, рослая и темнокожая, Джейн, как и всякая секретарша офисов на этажах выше 20-го, могла бы, при желании, оспорить титул "Мисс..." чего угодно.
- Конференс-рум забукована? - осведомился Лукас деловым тоном.
- Расслабьтесь, шеф, до полудня ещё полно времени, - её ровные, обнажившиеся в широкой улыбке зубы, казалось, сияли, как алмазы на фоне тёмной кожи лица девушки.             
- Джейн, если мы не выжмем кредит из Брумбергов, и сегодня же, нам крышка! Немедленно букуй, а то вылетишь у меня в окошко!
- Но учтите, сэр, я страдаю акрофобией - улыбнулась Джейн.
- Что ещё за чёртова акрофобия? На больничный не рассчитывай, уволю!
- Шеф, да как же я проживу без вашего восхитительного бизнеса? - девушка снова улыбнулась -Никаких причин для волнения, шеф, акрофобия - это всего лишь страх высоты!
- Всё будет сделано, шеф. МНЕ никто не посмеет отказать!
- Знаю! Ты у меня умничка! Я перепутал - не уволю, а дам повышение, если , конечно, мы прищучим сегодня этих чёртовых Брумбергов... И приготовь все документы по займу - на них вся надежда! Так что ни одной пропущенной даты или подписи мне! Всё ещё раз проверь!

Сквозь стеклянные стены офиса Лyкасу было хорошо видно, как Джейн села на телефон.
- Алло, Мартинез? Ты, Сюзанна?.. Да... На 12.00... Нужны будут кофе и пирожные на 15человек...
- Алло, Park Avenue Liquor?  Ты, Луи? Привет, старый хрен, на этот раз я тебе позволю нас обсчитать, но мне нужны будут "Моёт Шандон", бутылки две... нет три, минерал...
Здание содрогнулось. Гулко ухнуло под ногами. Сила удара была невероятной, казалось, всю верхнюю часть здания сейчас снесёт, оторвав от нижних этажей. От грохота, казалось, лопнули барабанные перепонки. Водопад шариков стекла хлынул из окон, рассыпаясь бисером по полу и по столам. За треснувшими толщенными стёклами офисов метались силуэты людей в клубах пыли и дыма. Лица и руки у многих были в крови...
Застыв с трубкой в руке, Джейн растерянно глядела на босса, не решаясь бежать первой.
- Документы! - крикнул Лyкас. И первым кинулся к архивам. В тот же миг погас свет. В темноте они лихорадочно принялись набивать пластиковые ящики бесценными документами. Минуты казались часами. Лyкас то и дело нажимал на кнопку своего сотового телефона и экран этого телефона был единственным источником света в кладовой архивов... Но вот, последние пачки документов упакованы и они, с ящиком документов в руках каждый, наконец у двери офиса. С ящиком в руках, Лукас толкнул её ногой и их глазам открылся огромный, в несколько этажей, пролом, на дне которого внизу клокотало пламя. Густые клубы едкого дыма поднимались вверх, заполняя все пространство. Резкий запах чего-то очень едкого - керосин, что ли? Пыль, дым, покореженный металл и бетон под слоями осыпавшейся и разломанной сухой штукатурки. Бежать к лестнице уже поздно - по руинам вокруг них перед дверью уже уверенно полз едкий дым; сквозь него лишь призрачно мерцали аварийные огни. Бежать дальше было некуда, оставалось лишь вернуться обратно. Только теперь и в офисе воздух тоже пропитан таким же густым, едким дымом. С каждой секундой дым захватывал всё больший и больший объём офиса. Дым был везде, он проникал в лёгкие при каждом вдохе, вызывая кашель и удушье.
Лукас и Джейн метнулись к высаженному взрывом окну - может хоть там удастся глотнуть немного свежего воздуха. Вот они уже и у окна. Но, увлекаемый в него, дым не даёт дышать и там. Сплошным потоком его вытягивает из здания, он заполняет всю площадь проёма, не давая дышать, и ему нет конца. Боже, как хочется дышать. Не дышать просто уже не возможно, это невыносимая пытка, от которой они умрут мучительной смертью всего лишь через несколько секунд. А там, за окном, - воздух! Настоящий свежий воздух, за который можно отдать всё на свете; всё, абсолютно всё, даже самое жизнь! Взобравшись на подоконник, они уже едва сознавали, как их руки встретились, как они всего лишь слегка наклонились вниз, за окно, оставляя позади едкие клубы дыма, которые теперь уже неслись над их головами вверх, прочь от них, а мимо них, вверх, неслись бесконечные ряды и ряды, и ряды одинаковых серых окон...

... Покрытые гладкой, блестящй эмульсией плотные прямоугольники картона на стене... их тысячи. На них люди - молодые и старые, смеющиеся и насупившиеся, застывшие для снимков на документы и беззаботно болтающие на корпоративах, бегущие трусцой, поющие, оседлавшие замысловатые велосипеды, на коньках и лыжах, сами по себе, с детьми, внуками, друзьями и родными - уж какие фотки были, какие нашлись в семейных архивах. Вот на одной из фотографий смазанные падением образы мужчины и женщины на фоне бесконечных рядов окон.  Женщина, похоже, темнокожая. Трудно разглядеть - уж слишком далеко они от фотографа, снимавшего их... Не оборачиваясь на людей в толпе, через которую только что с трудом пробился, молодой чернокожий извлёк из футляра свой медный, блестящий саксофон. Наполнив свои легкие воздухом одним глубоким вздохом, он плотно прижал толстые губы к мундштуку...

...И над толпой поплыли нежные звуки протяжного блюза...