Воспоминания жителя блокадного Ленинграда Часть 3

               
Воспоминания жителя блокадного Ленинграда Дины Семеновны Федюниной (Плескачевской)   (1928 - 2017)
(Рукопись не редактировалась)


      Часть третья.

     Папа к нам в дом привел хорошую знакомую. Она осталась одна, вся ее семья погибла от прямого попадания бомбы прямо в дом, а она в это время была на работе. Работала она в госпитале на кухне котломойкой. Прежде чем мыть котел, она счищала со стен котла пригоревшую накипь в бумажку и приносила ее нам. Это была очень большая поддержка.
Мама разбавляла кипятком и давала есть. У нас был большой самовар, который хорошо кипятился лучинками и поэтому  горячая вода была всегда.  Папа тоже делился с нами своим доп.пайком. Мама за это ругала его, а он отвечал: «А разве вы проживете на 125 грамм хлеба?». Все это помогло нам выстоять в эту жестокую морозную зиму. Спасибо людям за поддержку.
     В эту зиму воздушных тревог было меньше, но зато враг вокруг города наставил дальнобойные пушки, на стволах этих орудий было указано, какие жилые места они обстреливают. В городе на домах появились надписи: «Эта сторона улицы при артобстреле наиболее опасна!»
     В марте месяце попали два снаряда в наш дом. Один разорвался над нашей комнатой, где в это время спали мы.
     Помощь пришла сразу, несколько человек. Нас откопали, все были очень удивлены, что при таком разрушении мы все живы и без серьезных ранений, только одни большие царапины. Я одна была довольно сильно контужена. Несколько дней меня наблюдал врач, следил за здоровьем.
     Помощь оказали нам сразу и разную. Наши вещи все погибли. Погибла мамина библиотека или забрали «любители», мы не знаем. Но пришли к выводу, что книги  - это ценность. Нам дали свободную комнату в соседнем доме в трехкомнатной квартире, где уже жили наши родные: бабушка с дедушкой, жена их сына с двумя дочками. Оказалось, что они сразу перешли в этот дом, как только сломали наш деревянный дом. Мы были рады, что оказались все вместе.
     Весна пришла поздняя, но дружная. Люди вышли на улицу, чтобы убирать снежные завалы. Работы было много, надо было расчищать дороги, убирать грязный снег и дома.
Люди были так слабы физически, но сильны духом. Убирали. Чистили все через силу, но добросовестно и честно, без ропота. Каждый знал и верил, что это все для победы над врагом. Как только сошел снег, стали вывозить трупы для захоронения. Земля оказалась еще очень мерзлой, ее пришлось взрывать, затем траншеи выравнивали, и захоранивали трупы в братские могилы. На Богословском кладбище места оказалось мало, тогда перешли на свободные места, на Пискаревку. Здесь появилось много траншей - братских могил. Все годы войны здесь потом захоранивали умерших в госпиталях бойцов-богатырей. Так возникло Пискаревское мемориальное кладбище.
     Пошел первый трамвай. На душе стало радостнее. Стала появляться свежая зеленая травка — это был наш «подножный корм».
     На заводах открыли стационары, где старались подкормить обессиленных рабочих. В каждом районе был открыт стационар. Был и у нашего Выборгского района такой стационар, куда были прикреплены жители, нуждающиеся в поддержке здоровья, их называли «дистрофики».  Столовая находилась на фабрике-кухне. Бабушка была прикреплена к ней, она смогла ходить туда всего две недели, ее организм не выдержал нагрузки, и она умерла от дистрофического поноса. За эту зиму мы потеряли много родных. Очень жалко молодых двоюродных братьев.
     Нас школьников собрали тоже вместе, так как наши школы были заняты под госпитали, нас собрали в пустом здании детского сада, дети были эвакуированы. Школьников оставалось очень мало и нас всячески старались поддержать, водили на экскурсии и в кинотеатры.
В мае первый раз смотрели комедию «Свинарка и пастух». Эта кинокомедия произвела на нас огромное впечатление, вселила такой большой оптимизм, что сразу прибавилось много сил, и появилась уверенность в будущем. Потом смотрели «Два бойца», «Жди меня».
     Нас старались подкормить. Давали нам на обед лепешки из «дуранды» (это мы так их называли), на самом деле это был «жмых» — подкормка для животных. Затем что-то похожее на творожную запеканку — это «шроты» - вкус непонятный, но съедали всё и  без остатка. Много давали пить — это обязательно, хвойный напиток. Пили все охотно, это помогало от цинги, особенно после такой зимы. Хвойный напиток был везде: на заводах, во всех учреждениях и в магазинах. Пили все. Он казался нам лучше лимонада.

продолжение здесь: http://www.proza.ru/2017/09/12/1418