Глава 4. 1. Ты ещё здесь?

Ты ещё не заскучал? Извини, что рассказываю тебе все так отрывисто и сумбурно, но именно так все было, и сохранилось у меня в голове. Кстати, в этот кофетерий меня вытаскивали друзья, думая, что меня одолела депрессия и апатия, но об этом чуть позже...

А ты мне друг?

В общем, как ты понимаешь, мое душевное равновесие, мягко говоря, потеряло баланс. Все время я лежал в своей кровати. Мое горло не переставало ни на секунду скулить, кадык изредка ходил вниз и верх, как затвор, делая перезарядку.  Слезы не текли,  соль только разрывала глазные сосуды один за другим. Мне было страшно выйти из своего угла даже в туалет. А когда я последний раз употреблял хоть что-то похожее на пищу, неизвестно никому. В таком состоянии я пребывал несколько дней, а может и недель. В углу было всегда темно.

Кажется кто-то навещал меня, но я также не исключаю того, что это могло быть видение. Это был то ли друг, то ли коллега по работе. Этого я до сих пор не знаю. Но на работе обо мне не волновались - меня уволили. Не надо быть с семью пядями во лбу, чтобы это понять.

Я открыл дверь и всем своим видом показал, что мне нездоровится: мешки под глазами сползали вниз лица, я был похож на куклу чревовещателя и стеклянный взгляд проходил сквозь гостя. Интересно, что же он тогда сказал другим. Во всяком случае никто не кинулся меня искать.

После единственного диалога за все эти дни я засеменил в комнату. Я шел, с трудом переставляя ноги,  будто они были набиты соломой. Голова направлена в одну сторону, как у огородного пугала. Глаза вцепились в половицы - ни за что нельзя было смотреть на окружение. В детстве я мечтал о машинках ралли. От входной двери до кровати, я мечтал  о лошадиных шорах. Полное изнеможение организма. Я отдавал себе отчёт, что все это проделки моего мозга, что всего этого на самом деле нет. Я так думал.

На подушке обнаружились следы свежей крови. На усах я тоже нашел кровь - она пошла носом.

С перебоями зашумела вода в умывальнике, мучающийся коррозией кран буквально отхаркивал ее в раковину . Под ногой неожиданно раздался хруст. Из ладони вытекла вода, но рука продолжила своё движение. Я размазал кровь по щеке.

Я совершил ошибку: не стоило смотреть на источник шума под ступней. Под раковиной растекалось нечто чёрное, и в этом бултыхались маленькие косточки. Пузырьки воздуха выталкивали все новые из них на поверхность. Белые плотики двигались по назначенному курсу, пока не сложились в надпись ,,ты ещё здесь?". Я начал медленно пятиться в сторону комнат.

Я запрыгнул в кровать и, сделав из одеяла кокон, упёрся лицом в угол.

Да, забыл, есть некоторые вещи, которые следует описать. У меня две комнаты. В маленькую вход только через большую. В ней же я курю в окно. В большой же располагается спальня, с двухместной кроватью. Ещё там, не типичные для нынешней логистики, две оконные рамы, установленные рядом друг с другом. Хотя я, возможно, переоцениваю эту деталь.

Сколько я ни провел времени в кокане из одеяла овечьей шерсти, но ни бабочкой, ни тем более овцой я не стал. Вместо этого, спустя время, зазвучал протяжный шепот с сочным причмокиванием губ и клацанием о небо языка. Немного отодвинув шерстяное забрало, я выглянул. На подоконниках стояли два карлика. С их голов спадали черные рваные ткани, закрывая тела. Руки и ноги были иссохшимися. Один из них держал стилет, другой связку из черепов, с которых ещё не до конца слезло мясо.

" Ты ещё здесь?" - шипение твердило лишь одну фразу. Моя глотка опять попытались выдать подобие крика.

В новой компании я провел ещё пару дней. Видимо я очень хорошо показывал утренние номера с кофе, и в мою квартиру въехал целый цирк. В отличие от всех прочих, карлики не собирались уходить днём. Они ни за что не собирались покидать свои насесты, вот только трясучка у них была страшная. Я даже попытался подойти и разглядеть их в свете солнца, но страх брал своё. Ночью вся моя труппа была в сборе и звала меня на гастроли, а я выдыхал крик за криком в свой угол.

Надеюсь я не выгляжу трусом, и ты понимаешь весь этот кошмар. Шепот каждую ночь становился увереннее и агрессивнее. Это уже превращалось в пытки одной  фразой. И вот, на очередное "ты ещё здесь?", я рывком скинул одеяло и хотел было завопить своё согласие, как два ярких прожектора вспыхнули мне в окна. Недомерки в лохмотьях превратились в змеиные глаза. До того момента я не знал, что можно кричать шепотом.

"Ты ещё здесь?"

В своей домашней засаленной одежде я вылетел на улицу, снова забыв запереть дверь.

Все это время я был в изоляции. Но теперь я понял, чего хотел шепот, или змей, или те два карлика, или мой умывальник. Черт знает, кто из них.

Все эти ночи я видел только крупицу от моего нового мира.

Его я приметил не сразу.

Ты не представляешь, как было свежо на улице после месячного заключения. Холодные потоки воздуха равномерно заполняли мою грудь. Впервые за долгое время я почувствовал себя бодрым.

Ноги уже увели меня от дома. С большим удовольствием я откинул голову назад и уставился на небо. Но тут что-то мельком попало в боковое зрение. Это было существо очень схожее с человеком. Оно вальяжно шло мне на встречу. Это - было достаточно громоздким, поэтому на нем еле сходился тёмно-синий замшевый пиджак. Из нижней челюсти торчали клыки, даже бивни, достающие до скул и острые как ножи.

 

-Кто же этот господин, что решил почтить нас своим присутствием? - аристократическим тоном вопросило оно.

Цвет его глаз был похож на ту жидкость под раковиной. Черты его лица, грубые, похожие на скалы, которые море оббивало сотни и тысячи лет, на нем также было множество мелких порезов. Должно быть, он  баловался и вертел головой в кресле у парикмахера. Казалось, с такими пропорциями, он мог быть только вышибалой в каком-нибудь заведении. Однако в его наличии имелось не оружие, а манеры, и чрезмерная доброжелательность. Кожа его не пропускала малейшего румянца, но он и не нуждался в этом, со своими горящими чернотой глазами, которые удивительно сочетались с его пиджаком.

 - Я вас совсем заждался. Идёмте же. Грех не прогуляться в такую погоду.

Напрягая шейные мышцы, я осуществил вялый кивок.

-Я понимаю: Вам сейчас нелегко, Вам нужно время, так сказать, со всем свыкнуться. 

Я не понимал, откуда он знает меня. Он будто видел меня насквозь.

-Я не могу дать адекватного ответа, откуда мне известно о Вас. Так скажем, каждая стена держит для меня свое ухо. Боже, какой же я растяпа! Меня зовут Цер'Барх, друзья могут звать меня Томсон. Я работаю... прошу присаживайтесь.

Мы были в паре кварталов от моего дома. Озаренное слабым светом луны все было будто посыпано стеклянной крошкой. Фонари не горели, значит, время было около часа ночи. Томсон открыл алюминиевую коробочку из-под швейцарского шоколада и протянул мне. В коробоче, плотно друг к другу, лежали аккуратно свёрнутые белые самокрутки. Я не стал отказываться: мои сигареты уже давно закончились. Только тогда я понял, как сильно хотел курить.

-Так на чем я остановился? Я занимаюсь услугами. Ну знаете, кого-то куда-то перевести, достать что-нибудь эдакое. Чего уж греха таить, мордобоем тоже промышляю. В общем, контрабандист-затейник.

Он чиркнул кремнем, подкурил мне сигарету.

-В моем деле самое главное держать ухо востро и знать все, что происходит вокруг. Вот и о Вас мне одна птичка напела.

У его сигарет был странный привкус. Они отдавали черникой и лимонными леденцами. Задумавшись об этом, я пропустил мимо ушей парочку его фраз.

 -Я не могу пока объяснить все детали, но сейчас за углом Вас ожидает новый мир. Может и не по Вашей воле, но Вы к нему причастны. Прошу сильно не шокируйтесь. Судя по тому, как вы с интересом меня изучаете, видели вы немного.

Он дружелюбно улыбнулся, чем несколько меня удивил. На тот момент я не мог представить, как с такими бивнями можно вообще улыбаться.

-Чего же оттягивать неизбежное, пойдёмте! - произнес он, поднимая меня со скамейки.

 За углом должны были стоять небольшие латки и павильоны, где торговали фруктами и овощами. Типичный маленький городской рыночек. Я часто ходил сюда за продуктами. Тут даже не было остервенелых бабусек, которые, казалось, прилагаются в комплекте с каждым рынком. Многолюдно здесь не бывает, и торговцы не дербанят глотки, рекламируя свой прилавок. Но сейчас давно затемно, тут могут быть разве что только бандиты или наркоманы. Понять, что мысль эта ложная, помог мне шлейф мягко-золотистого света, бьющий из переулка.