Страшенные дети

   Живёт в нашем доме старушка. Давно, более четверти века тому назад, Александре Алексеевне, ветерану Великой Отечественной войны, дали здесь квартиру. И тогда она уже была не молода, на заслуженном отдыхе. Баба Шура – по-деревенски называют её соседи, и она не обижается. Биография её, как и у всех заставших военное лихолетье людей, непростая.  Родилась в деревне, подростком в войну начала свой трудовой путь,  марафон жизни рабочего человека. Как все люди из крестьян любит землю, лес, физический труд. 

   Бывало, как поспеет в лесу ягода – баба Шура бегом в лес. Придёт из леса с черникой, сядет на лавочку у подъезда отдохнуть, сзывает ребятишек. Угостит всех, а после уже отправляется на рынок продавать. До прошлого года ещё ходила возделывать огород, сажала картошку. А в этом году сказала: «Хватит. Нету сил». Но всё крестьянской душе неймётся. Хочется потрудиться. То цветы принесёт на газон, то землю примется копать, траву полоть.

   Бабу Шуру, ветерана войны,  не забывают – приглашают на все праздники Победы. И она по-детски открыто, радостно возвращается домой с цветами, флажками, шариками.

   Вот и в прошлое воскресенье она пришла откуда-то с большим куском арбуза и белым надувным шаром. Села на лавочку отдохнуть и полакомиться, и, как водится, пригласила угоститься арбузом детей, трёх маленьких девочек, неподалеку катавшихся на скейтборде.  Но девочки отказались и, хихикая, отбежали в сторону.

   А через несколько минут началось…

   К старухе подбегала девочка, наклонялась как можно ближе к лицу, громко, чтобы та слышала, изрыгала страшную матерщину и уносилась прочь. Баба Шура совсем плохо слышит. Сначала она недоуменно глядела вслед. Тогда мчалась следующая девочка и повторяла то же самое: старательно выговаривая, орала в лицо старухе те же грязные слова. Теперь уже баба Шура всё расслышала и поняла. Её старое лицо, столь много повидавшее в жизни, от изумления застыло. Некоторое время она, словно окаменев, недвижимо сидела на лавочке. Молча встала, взяла остаток арбуза, белый шарик и пошаркала к себе домой.

  Девочки – очень милые маленькие создания. Две – из соседних домов, третью – не знаю. Старшая из них второклассница.  Есть ли у них родители? Не знаю. Не видела. Но, наверное, кто-то есть. Дети сытые и одетые всё лето целыми днями слоняются во дворе.

   Но дело даже не в них. Девочки, может, и не понимают весь ужас содеянного. Чувство сострадания у них нет,  отсутствует  и чувство дистанции, а тем более уважения к взрослому.  Но хулиганили они в воскресенье, у самых домов. Да, улица в тот момент была безлюдной. Но рядом квартиры. Тёплый день. Все форточки открыты. И практически никто не вступил в спор с малолетними хулиганками.

   Страшная болезнь бездушия, бесчувственности и равнодушия не только недуг злобных беспризорных детей, но это и болезнь всех нас. С некоторых пор в нашем обществе перестали обращать внимание на воспитание чужих детей. «Как бы чего не вышло, как бы не схлопотать самому».

   Дети могут изломать деревья в самом центре двора, у всех на глазах, систематично и беспощадно обдирать ягоды рябины и зелёные яблоки, вместе с ветками. И лишь считанные взрослые вступят в полемику с чужими детьми. Все погружены в своё главное дело: кто-то зарабатывает деньги, кто-то гуляет с собачкой, кто-то пасёт своих деток. Кто-то просто боится маленьких разбойников. У всех есть причина отвернуться и пройти мимо, но страшенные дети растут рядом с нами.

  Они придут в школу, сядут за одну парту с «хорошими мальчиками и девочками». Придут, заражённые страшной болезнью злобы, матерщины и опьянённые чувством вседозволенности.

   И завтра эти пока ещё симпатичные детки-зверятки подрастут, окрепнут, станут молодыми зверями. Будут нападать на наших стариков, вырывать из рук пенсии, чтобы купить очередную порцию наркотиков. Они станут охотиться и на нас, на всех, кто слабее их и кто им не нравится. И это будет возмездие нам за то, что мы не захотели выйти из своего благополучного мирка, за то, что мы открестились от них – с начала и навсегда отнеслись к ним как к «чужим детям».
 
   А баба Шура как-то присмирела, притихла, погрустнела… Побаивается сидеть на лавочке, стала гулять на балконе.