Дикая природа России. Общ. наука о ДП. Завершение

ОБЩЕСТВЕННАЯ НАУКА О «ДИКОЙ ПРИРОДЕ». Ч. 5.
В общественном бытии сохранение природы строятся на ценностях, предположениях и приоритетах определенных групп людей -  защитников природы, и на том, как понимается в их представлениях и толкованиях задачи сохранения ландшафтов и экосистем. Таким образом, применительно к охраняемым районам дикой природы (ДП) воздействие на природу оказывается обязательностью функции управления в таком процессе как обеспечение рекреационной деятельности с целью минимизации антропогенного влияния. В этой связи очень популярны и широко распространены процедуры оценки воздействия и нормирование рекреации, минимизации воздействия на почву, растительность, животный мир, качество ландшафтов и т.д.
В публицистике в России – это: (Шукуров, 2000; Горб, Сесин, 2001) и культуре (Борейко, 2005), за рубежом – G. Wuerthner et al., 2014. Философы рассматривают эту тему традиционно через призму натурфилософии, но и существует и современное прочтение этой темы (Дикая природа сегодня, 2006; Борейко, 2000). Научный смысл этой концепции был обусловлен природоохранной составляющей (Соболев, 1999; Забелин, 2000; Штильмарк, 2001; Борейко, 2008), перемещается в экономику (Большаков, 2004; Букварева, 2010).
Но в США были опубликованы также более общие результаты национального опроса 2670 жителей округов, где сохраняется дикой природы. Было найдено, что присутствие дикой природы является важной причиной, почему 53% людей переехали или живут в этом районе; 81% чувствуют, что участки дикой природы являются важными для их регионов; и 65% были против промышленного или энергетического развития дикой природы в своих областях. 43% респондентов хотели большего доступа к дикой природе, и 39% высказались в пользу создания дополнительных официальных участков со статусом дикой природы, и лишь - 26% не определились. В опросе не было выявлено больших различий между разными округами и регионами США, несмотря на статистические различия в экономических и социальных характеристиках и исторических условиях, в которых они развиваются .
Изучались визуальные предпочтения на характер развития ландшафтов среди 500 жителей из шести планировки территории в Нидерландах. Следует отметить, что очень существенные различия в относительных предпочтениях были найдены между различными ландшафтными типами  среди ответов респондентных групп. Развитие дикой природы оценивается менее позитивно в лесопарковой зоне, чем в более открытых, сельской местности . Риск завышенной оценки доступности и производственного потенциала таких территорий является серьезным, поскольку это может отвлечь внимание от усилий по сокращению продовольствия и отходов сельскохозяйственного производства или спроса на землю трудоемких товаров. Другой риск заложен в известной во всем мире тенденции заселения новых территорий иммигрантами.
В европейском варианте, проблема иммиграции стоит серьезно, очевидно, несмотря на растущее культурное разнообразие в многих европейских странах, природе отдыха еще очень “белый” деятельности. Используя определённую концепцию образы природы, культурные различия в значение, придаваемое в природе изучаются. В соответствующем исследовании было выяснено, что иммигранты с малой долей вероятности ориентированы когда-нибудь посещать природу за пределами городских зеленых зон. 618 анкет было получено от опрошенных иммигрантов из исламских стран.  Характерные образы природы и типовые пейзажи родной голландской земли были предложены иммигрантам и местным с целью выявления разницы предпочтений. Три изображения природы предлагались: дикая природа, функциональные изображения, и общего плана изображения. В образе дикой природы фокусируется на экоцентрическая значения и независимом характере взаимоотношений человека и природы; функциональные изображения фокусируется на антропоцентрических ценностей и деталях интенсивного управления; общий план - это изображения фокусируется на экоцентрическом значении близкого взаимоотношения между человеком и природой. Родной голландский людей являются ярыми сторонниками дикой природы, в то время как иммигранты в целом поддерживают функциональные изображения. Кроме того, ландшафтных предпочтений существенно различаются между иммигрантов и коренных голландцев. В целом, иммигранты показали низкое предпочтение участкам за пределами городских ландшафтов. Иммигранты показывают особенно низкий приоритет и отсутствие настройки на такие природные пейзажи, как болота и дюны .
В США подобная работа  показала, что мало что известно о группах значения иммигрантов или США родился расовые и этнические меньшинства приписывают пустыне. Тем не менее, взгляды этих групп имеют важное значение для сохранения дикой природы из-за увеличения разнообразия вдоль этнических, культурных и расовых линий в Соединенных Штатах. Рассмотрим суждение, что пустыня является социальное строительство (стоимостью в первую очередь США, родившихся белых) путем сравнения значений пустыне иммигрантов и родившихся в США респондентов меньшинств в белых. Результаты штук значение 10 пустыне показать иммигранты значительно реже указывают на месте потребительскую стоимость. Среди родившихся в США расовых / этнических групп, черный респонденты реже всего указывают значения, связанные с посещением и за пределами площадки использование, но также вероятно, как белые, чтобы указать значение для дальнейшего существования пустыне. США, родившиеся азиаты и латиноамериканцы были также менее вероятно, чем белых, чтобы указать значения, относящиеся к пустыне на месте использования.
  За пределами нашего обзора остается еще достаточно много тем, которые нуждаются в обсуждении, предложим лишь некоторые смысловые пары таковых, например: ДП и рекреация ; ДП и управление ; ДП и культура, включая коренные народы ; Конструктивное направление в ДП ; Традиционные знания КМНС и ДП  и т.п. Что ж полагаем, здесь упомянутые, но недостаточно рассмотренные или пропущенные темы нашего контакта с дикой природой послужат заинтересованным лицам для написания своих статей, обсуждение которых может составить интересное и полезное увлечение.
Но можно кратко коснуться того принципиального, что есть в этих обсуждениях, на примере итальянского Dolomites UNESCO World Heritage Site показано, что картографирование дикой природы позволяет обеспечить ценной информацией менеджеров ООПТ о реалистичных возможностях организации охраны и отдыха. В основу было положен концепт «дикости» как незатронутости человеком, следовательно, важно было определиться с той степенью контроля, который человек имеет над тем или иным участком природы. Это было достаточно интересным решением, поскольку в отличие от концепта «биоразнообразие», в идее которого заложен смысл определённой системной функциональности (Павлов, Букварева…), понятие «дикая природа» является архитипически-древним. R. A. Mittermeier с соавторами в своем обзоре сходства и различия между этими двумя понятиями, со ссылкой на Наша  отмечает, что происхождение «дикости» связывает с библейскими и древнескандинавскими представлениями о «неподконтрольности» и «неизмененности» применительно к дикой природе.
Экологами широко обсуждаются последствия выводов для пустыни как социальной конструкции. Но и сами слова, становясь терминами, нередко теряют свое прежнее значение—они меняются с течением времени и берут на себя новые смыслы, хотя иногда одновременно сохраняя старые чувства. Используя идею Фуко о исторической генеалогии, в одной из опубликованных работ рассматривается, как термин "ревайлдинг" была исторически принят и модифицирован в экологический научный дискурс на протяжении последних двух десятилетий . Это расследование показало насколько сильно отличается культурный и практический смысл этого термина  в различных географических регионах по всему миру. Было показано, как термин дикая природа переместился за пределы науки и были принят экологические активисты, как в широком смысле в наиболее его пластичном смысле. Взятые в целом, "ревайлдинг" как дискурс стремится стереть особенности человеческой истории и вовлечь лишь характер оценки земли через состав флоры и фауны. Такие попытки разделения между природой и культурой может оказаться непродуктивным и даже вредные.
Тем не менее, следует констатировать, что в реальности на громаднейших территориях оригинальные естественные экологические условия были существенно изменены в результате промышленности и таких видов деятельности как лесное хозяйство и выпас скота, строительство инфраструктуры или других обширных деятельности человека. Такие участки часто небольших размеров таких, которые не позволяют реализовать полный диапазон природных процессов и функций и, следовательно, не может восприниматься целостные участки дикой природы.
Попробуем теперь ниже суммировать, что может быть отнесено к постановке научных задач, с помощью которых легче будет осуществляться возможность практического сохранения дикой природы. Будем «танцевать» вновь от печки, и отметим дальнейшую необходимость работы над определением, его научным, лексическим, методическим, философском смыслах, что из себя представляет дикая природа!
Необходим полноценный обзор, позволяющий системно разобрать, каково место и роль концепта дикая природа в науке, в обществе, в государственной и международной политики, насколько данное понятие совместимо с широко распространенными терминами такими как биоразнообразие, устойчивое развитие, природный капитал, экосистемные услуги и т.п.
В данном сообщении, только в первом приближении намечается объединение всей тематики, касающейся дикой природы в контекст нового междисциплинарного направления – «география дикой природы». Требуется рассмотреть в какой степени объекты и предметы исследований различных наук, связанных с изучением природы, а также взаимодействия природы и человека, могут быть скорректированы для того, чтобы можно было вычленить особую специфику и своеобразие научного направления по исследованию дикой природы.
Заслуживает особого внимания теоретическая разработка положений для нового направления, их парадигмальная увязка в науке, но и требуется не менее сложное сопоставление «западных» и «восточных» мировоззренческих представлений о дикой природе. В существующем американском дискурсе о дикой природе невозможно найти глубокий сопоставлений концепта дикой природы с натурфилософскими, метафизическими, и даже мистическими (эзотерическими) представлениями, что чрезвычайно необходимо для ретроспекции и эволюционного восприятия этой особой области «знания о незнании».
В рамках совмещения подходов дисциплин естествознания и гуманитарных наук существует необходимость «раскрытия» семантического, когнитивного и лингвистического  смыслов, проецируемых широким использование термина «дикая природа». В какой степени нормативное использование данного понятия дополняется (и так ли это вообще) в процессах свободных дискурсивных практик – пользование понятием в художественной и научно-популярной литературе, СМИ, художниками, и в целом, в культурных репрезентациях, включая восприятие культурного ландшафта.
Совершенно очевидно, что размытость и обширность алармистских тенденций, характерных для широкого использования многих терминов экологии в общественных и политических движениях, выстроенных в свободных форматах инвайронментализма ныне требуют, уточнить и определить общие границы применения и интерпретации понятия дикая природа.
Необходима планомерная и тщательная разработка процедур применения понятия дикая природа во многих областях человеческой деятельности, в частности, каким образом, можно будет специфицировать более узкие, но понятные профессионалам многие термины такого рода как: дикие животные, местообитания, природопользование, трансцендентальные практики и т.п. Как понимать разницу между дикой природой и производными этого словосочетания, в русском языке такие могут быть обозначены как «дикость», «дикий зверь», «дикие повадки», «дикарь», «дикая пустыня» и т.п.
Особого и отдельного внимания заслуживает локальный, национальный, региональный, континентальный, международный, глобальный… формат или масштаб применения. Вполне понятна относительная «слабость» официального использования понятия wilderness если сравнивать с такими широко применяемыми в документах ООН понятиями как sustainable development и biodiversity. Очевидно, что широко известное в отечественной географии понятие – «игры масштабами» может быть успешно применимо для отображения применимости понятия дикой природы к практическим мероприятиям.
Большая работа предстоит для введения во фразеологический, научный и культурный оборот понятия дикая природа в России. Вполне понятно, что такие понятия и особенно гигантский опыт разработки таких понятий как ландшафт, природная среда, антропогенное воздействие, должно быть «преломлено» через призму зарубежного опыта разработки и обогащено отечественным гением, возможно в стиле выраженного Юрием Гладким крылатого выражения «перекрестного опыления».
Несмотря на сложность международной обстановки, именно введение концепции дикой природы как одного из структурирующих элементов многих мировоззренческих парадигм, может способствовать поиску новых граней для компромиссов и сотрудничества, остужая ярость политических интересов, снижая накал экономической наживы, и смягчая пыл публицистических дебатов и движения националистических идей. Очевидно, что со странами (Канада, Австралия, Бразилия, Гренландия и т.п.) сохранившими сопоставимые с Россией целостные крупные участки дикой природы возможны переговоры, где доминантой выступать сможет общая забота о нашей планете.
Дикая природа – это концепт широкого взаимодействия и познания самого человека. Самые очевидные вещи – это этническое и культурное многообразие практик взаимодействия с природой. Очень востребованы и предстают в новом свете этнографические и антропологические теоретические разработки, тематика традиционных знаний, практик, инноваций, опыта сохранения и сосуществования с дикой природой вливаются новым потоком в хорошо известный процесс включения в политику коренных малочисленных народов.
Особое место занимает фундаментальная для человечества тематика получения, поиска и использования знания, ныне лишь в малой степени раскрывается философией в ее онтологических и гносеологических постановках. Здесь скорее следует ориентироваться на дление того очень плохо уловимого и в большинстве своём неизвестного мига, когда человек прикасается к неизвестному. Лишь в психологии (гештальт), эзотерике, всех телесных психотехниках человек получает тот извечный порыв к неизвестному, происходит мгновенный останов, но почти никогда за этим не следует рефлексия, не опирающаяся на уже известное и попробованное, а происходит тот «прирост» нового, добавление капельки в океан уже известного, или напротив, тот миг уменьшения этого неизвестного, и фиксация на таком чарующем моменте.
Наука о дикой природе пока еще не создана, существует лишь поле для осмысления, и хотя таковое ограничено лишь горизонтами нашего воображения, будем надеяться, что мы сможем максимально использовать доступное нам знание, пересмотреть и усмотреть - сколько и о чем мы знаем. Через концепт дикой природы нам доступно понять, где проходят фактические и как могут быть построены новые рубежи взаимодействия человека и природы. Все способы возможного "инструментария" получения знания должны использоваться, но прийти к этому можно лишт через холитический, целостный а не через проблемно-ориентированный или прагматику постпозитивизма, как это имеет место сейчас. И наш порог к новому проходит не только в контакте с наукой, но и посредством мистико-религиозных и трансцендентных откровений, в возврату на новом витке к забытым большинством и искаженным представлениям астрологии и алхимии, в соприкосновении с парапсихологией и эзотерикой, ведь суть этих разделений присуще лишь человеку, но не ПРИРОДЕ!





Литература
Большаков В. Н. Сохранение биоразнообразия Земли как важнейшая проблема XXI века //Космическое мировоззрение—новое мышление XXI века. – 2004. – Т. 1. – №. 1.
Букварева Е. Н. Ключевая экономическая ценность средообразующие функции живой природы и новая стратегия природопользования //Методы решения экологических проблем. –Сумы: Изд-во СумГу. – 2010. – С. 100-124.
Доронин Д. Ю. Дикая природа как Иное в воззрениях алтайцев //Гуманитарный экологический журнал. – 2005. – Т. 7. – №. 2. – С. 17.
Попов К. П. Священные объекты дикой природы республики Северная Осетия–Алания, их классификация, состояние и перспективы сохранения //Заповедное дело в общественном сознании: этические и культовые аспекты. Материалы Международной школы-семинара «Трибуна–8», Киев. – 2002. – С. 27-30.
Соболев Н. А. Предложения к концепции охраны и использования природных территорий //Охрана дикой природы. – 1999. – Т. 3. – №. 14. – С. 20-24.
Штильмарк Ф. Р. Абсолютная заповедность–последний оплот реальной охраны дикой природы //Гуманитарный экологический журнал. – 2001. – Т. 3. – С. 111-113.
Шукуров Э. Смысл Дикой Жизни //Гуманитарный экологический журнал. – 2000. – Т. 2. – №. 1. – С. 98.
Фишер Д., Саймон Н., Винсент Д. Красная книга //Дикая природа в опасности. М.: Прогресс. – 1976. – С. 1-479.
Cordell, H.K., C.J. Betz, J.M. Bowker, D.B.K. English, S.H. Mou, J.C. Bergstrom, R.J. Teasley, M.A. Tarrant, and J. Loomis. Outdoor Recreation in American Life: A National Assessment of Demand and Supply Trends. Champaign, IL.: Sagamore Publishing, 1999.
McCool, Stephen F.; Cole, David N.; Borrie, William T.; O’Loughlin, Jennifer, comps. 2000. Wilderness science in a time of change conference—Volume 2: Wilderness within the context of larger systems; 1999 May 23–27; Missoula, MT. Proceedings RMRS-P-15-VOL-2. Ogden, UT: U.S. Department of Agriculture, Forest Service, Rocky Mountain Research Station.
 Keeping the Wild: Against the Domestication of Earth. George Wuerthner, Eileen Crist, Tom Butler (Eds.). Island Press (2014). 248 pp.

Фото представлено Екатериной Синькевич