Квартира с историей

   Берегите свою душу, пока можете заплакать от сочувствия, пока с детской наивностью увлекаетесь игрой и верите в искренность людей рядом. Воспитывайте свою душу, переходя от сочувствия к действию, с увлеченностью занимаясь семьей и работой, оставаясь открытыми, не давайте себя ранить.

   Катя берегла свою душу слишком долго. Точнее берегла ее сама жизнь, ограждая от тревог и разочарований. В свои двадцать лет она все еще могла учиться и думать о высоком, не беспокоясь о проблемах бытовых. Но Катя не была счастлива, потому что в ее мире не хватало любви. Любви, которой так много было в ее сердце, но которую она, кажется, не способна была никому отдать. В полуночной бессоннице заливаясь слезами, опьяненная жалостью к себе, она просила Небо помочь ей влюбиться, а если ей это не дано, пусть рядом будет человек, который будет любить ее так сильно, что она не оставит его, боясь причинить боль. Потом утром, ей каждый раз было стыдно за свою слабость, дневной свет обличал никчемность надуманных проблем и эгоизм. Но к ночи страх навсегда остаться одинокой с новой силой начинал захватывать ее юную душу. Поэтому были танцы, были шумные компании, были случайные знакомства и долгие разговоры с подругой. Было все как у всех, но слишком сложно и слишком больно. И порой до воя одиноко. А потом появился Саша. Не принц из сказки, но верный рыцарь, непоколебимый в своем решении завоевать ее. А она не сопротивлялась, потому что жаждала любви. Но любовь перенесла ее из мира иллюзорного, полудетского, в мир реальный, где на все нужны деньги, где их не хватает, где в компаниях не только веселые студенты, но и люди рабочие, порой уставшие и грубые.

   Вчера они весь вечер опять ругались. Ей еще предстоит осознать простую истину, что счастье внутри. А пока она на словах жестоко обвинила его во всех своих проблемах и беспокойствах и, уходя, хлопнула дверью.

   Катя сидела дома у родителей в своей уютной комнате на полу у батареи и ненавидела себя за все, что наговорила, за его убитый взгляд, а главное, за свое мимолетное торжествующее настроение, когда вышла из квартиры, и уверенное решение не возвращаться в нее никогда. Они были вместе уже почти год. Внутри она была все той же девочкой, которая не спала и рыдала от несправедливости над "Оводом" Э. Л. Войнич, но внешне для него она стала более циничной и твердой. Потому что ей казалось, он будет любить ее такой. А он просто любил ее. И любил всем сердцем. Над их маленьким миром, полном нежности, с долгими вечерами и задушевными разговорами, кружились коршуны общественного осуждения и призраки его прошлой жизни. Саша был на семь лет старше, был женат и разведен. Все бросил и, решив полностью изменить свою жизнь, переехал из солнечного Севастополя в величественный, но хмурый Петербург. Он снимал маленькую комнату на Васильевском острове и работал инженером на заводе "Адмиралтейские верфи". Его жизнь на момент их знакомства была абсолютно не устроена и, как бы это грубо это не звучало, по мнению родственников и друзей, он был ей не ровня. Но с какой любовью он умел обнимать и как заразительно рассказывал о жизни у теплого моря.
Обстановка дома тяготила Катю. Она часто оставалась ночевать у Саши, почти жила там. Родители хотели знать, где пропадает единственная дочь, но пригласить их в эту обшарпанную комнату в коммунальной квартире она не могла. Поэтому она жила на два дома и нигде не чувствовала себя на месте. Вчера утром она в очередной раз поговорила с мамой, а вечером сорвалась на Сашу.

   В университет нужно было идти только ко второй паре, но она уже точно знала, что сегодня туда не пойдет. Катя подождала пока родители уйдут на работу, торопливо собрала необходимые вещи и вышла на улицу. Под дождем, не раскрывая зонта, добежала до Невского проспекта и успела на подошедший автобус, который останавливался прямо рядом с домом, где жил Саша. Воодушевление и мечты о скорых радостных переменах захватывали ее. Сейчас она знала точно, что, как и в учебе, все будет даже не хорошо, отлично! Она достала ключ от квартиры и крепко сжала в руке. Правильно Саша говорил тогда, когда она отказывалась, возьми, пригодиться. Катя вышла на пересечении Гаванской и Большого проспекта, прошла немного направо и остановилась во дворе. Они встречались чуть больше месяца, когда под утро впервые оказались здесь. Он шутливо предупредил ее о том, что неловко вести девушку в его холостяцкое жилище. Ох, он даже не знал насколько неловко. Но первый шок от убогой обстановки быстро забылся в трепетном наслаждении долгожданным единением. Потом казалось все равно где, лишь бы быть вместе. Но через пару месяцев под влиянием окружения (хотя, что скрывать, ей и самой хотелось комфорта) Катя взбунтовалась и начались бесконечные разговоры, приводящие в никуда. У Саши была ипотека на квартиру в строящемся доме, ждать ее было еще не меньше двух лет, снять квартиру или комнату получше он просто не мог, не теряя уровня жизни к которому она привыкла, и ему было удобно ездить на работу. О том, чтобы жить или встречаться у ее родителей, не могло быть и речи, это было неприемлемо для обоих. И у каждого были свои причины. Сколько раз это повторялось за последнее время? Она обвиняла его, потом плакала, а он обнимал ее и обещал, что в будущем все изменится, и она будет выбирать красивые шторы в их новой квартире. Но Кате все чаще казалось, что в этом будущем ее уже нет в Сашиной жизни. Казалось вчера, не сегодня. Сегодня она полная решимости прошла мимо нового дома, в котором она сперва подумала живет Саша, и улыбнулась своей собственной наивности. Катя зашла в парадную под арку, лицо сразу же обдало уже знакомым сырым и перегретым воздухом, свойственным старым петербургским домам до которых так и не дошел капитальный ремонт. Поднявшись на этаж она на секунду остановилась. А вдруг он дома? Может уже с другой женщиной? Но здравый смысл взял верх над разбушевавшейся фантазией. Ключ повернулся со скрипом.

    Таких квартир все еще полно в Петербурге: типовая планировка прошлого века на три комнаты с большим сужающимся к кухне коридором, без ванны. Все комнаты в квартире сдавались. Свет сразу включать не хотелось, Катя наслаждалась такой редкой для этого места тишиной. В квартире пахло мужчинами: аромат хорошего парфюма смешивался с сигаретным дымом и, пробивавшимся из соседней комнаты, затхлым запахом нестираного белья и плохой уборки. Катя включила свет и прошла в его комнату. Дверь была открыта, все было также, как и вчера вечером, как будто он просто лег и уснул после того, как она ушла, демонстративно хлопнув дверью. В маленькой комнате с одним окном было не больше десяти метров, на полу лежали покрашенные краской доски, мебель была из эпохи юности ее родителей, такую она видела только на дачах. Разложенные повсюду личные вещи выглядели пришельцами из другого мира. Вытянутая форма и высокий потолок делали зрительно комнату еще меньше. Саша шутил, что «в конце его тоннеля даже нет света», потому что окно выходило стену противоположного дома, которая была так близко, что казалось до нее можно дотянуться рукой.

   Сколько всего за год произошло в этой комнате. Как горько ей было, когда он вдруг решил рассказать правду о серьезности своих прошлых отношений и о жизни, которую он вел, переехав в Петербург. Но как наполнилось теплом ее сердце, когда однажды, засыпая, он сказал, что безгранично благодарен судьбе за то, что в прошлом ничего не сложилось, потому что без расставания, он бы не встретил её. Они часто ссорились, потому что она была молода и восторженна, но он любил ее, и она любила в ответ.

   Катя быстро переоделась в майку и спортивные штаны, включила музыку и приступила к задуманному. В комнате было мало мебели: узкий диван спинкой к окну, рядом стол для еды и работы, полка на стене, холодильник и огромный трехстворчатый светлый шкаф с зеркалом по середине. Она аккуратно сложила все вещи в шкаф, сняла шторы, закрыла диван привезенной из дома пленкой, завязала косынку, и сделала то, что хотела очень давно – оторвала маленький кусочек обоев, который отставал прямо над местом, где она спала. Сколько раз, не в силах уснуть, она видела этот клочок бумаги олицетворением всех своих проблем. Начало было положено, и, сделав музыку громче, она взяла лестницу из коридора и, полная вдохновения, начала отрывать старые обои. Основательный ремонт здесь никогда не делали, на стенах были десятки слоев бумажных обоев и газет, где в словах еще твердые знаки. Штукатурка местами отрывалась вместе с обоями, покрывая ее плечи столетней пылью. Ей было тяжело, шея и рука болели от непривычного напряжения, на пальцах натерлись мозоли от шпателя, но она была полна энтузиазма и решимости. В этой квартире, где словно остановилось время, она чувствовала себя героиней советского фильма, пробивающей дорогу к светлому будущему. Когда первая стена была закончена, она с усилием передвинула к ней диван, поставила столик сверху, и продолжила работу.

   На улице уже стемнело, когда все стены были оборваны, кроме угла, в котором стоял огромный шкаф. В комнате было душно и пыльно и, несмотря на то, что на улице было холодно, а она была вся мокрая, Катя открыла настежь окно. Обои за шкафом были другого цвета, видимо тот, кто в последний раз их клеил, не решился его двигать. В душе посмеявшись над горе-ремонтниками, она взялась за угол шкафа и с невероятным усилием потянула его на себя, но шкаф не сдвинулся ни на сантиметр. Она подошла с другой стороны, уперлась в стену, но шкаф не сдавался. Она старалась еще и еще, но сдвинуть огромный деревянный шкаф, полностью нагруженный вещами, было ей не под силу. Она упала на пол и зарыдала. Как же она устала! Ей было жалко себя, свое время, свои руки, она плакала от несправедливости, снова мысленно обвиняла его, а потом себя за свою слабость и колотила руками по этому проклятому шкафу.
 
   В комнате было столько пыли, что ей стало тяжело дышать. Катя подошла к раскрытому окну. Здесь как будто столкнулись прошлое и настоящее: из старого деревянного окна виднелась подземная парковка и угол построенного рядом нового дома. Зачем она здесь мучается? Может просто переодеться и выйти на улицу, сесть в автобус и поехать домой…

   Она стояла у окна и смотрела на теплый коридор света, падающий на стену противоположного дома. В нем дымкой кружилась пыль и четко вырисовывался ее силуэт. Утомленная тяжелой работой и беспокойными мыслями Катя невольно залюбовалась своей тенью и, когда заиграл «Мой рок-н-ролл», неожиданно для самой себя начала танцевать. А вместе с ней танцевала ее тень на стене: движения были красивыми и плавными, без рельефов и красок, казалось словно в воздухе танцует душа. Катя вся отдавалась знакомой музыке, плакала на очередном припеве, но не останавливалась. Если бы кто-то видел ее сейчас, то несомненно, не мог бы оторваться, но так искренне и самозабвенно, можно танцевать только наедине с собой.

   Кате снова стало легко и спокойно, она села на окно и вдохнула холодный воздух, а потом быстро, почти бессознательно, опустила ноги вниз, на улицу и, держась за стенки, откинула в комнату голову. Какое удивительное чувство, когда ты на краю, но точно знаешь, где хочешь остаться. Времени уже было много, и скоро должен был прийти Саша, но ей хотелось насладиться моментом. Он никогда не поймет ее, но его любовь, всегда будет крепко держать ее за руку, оберегая от ошибок и глупостей.

   Она услышала знакомые шаги, и в комнату вошел Саша. Он улыбался.
   -Прости меня.
   -Ты такая красивая в этой косынке. Слезай с окна, заболеешь.

   И его сильные руки заберут ее в свой теплый мир.
   Однажды все устроится. А сегодня она останется с ним, в этой уставшей квартире, спать среди обрывков обоев, крепко прижавшись к его руке. И она будет с ним вместе столько, сколько позволит судьба. Потому что рядом с ним танцует ее душа.