Встреча

   Так уж получилось, что с моим двоюродным братом мы познакомились уже в довольно зрелом возрасте. Он руководил одним из московских НИИ, я же занималась различными разработками в вычислительном центре одного из питерских заводов. А встретились мы в маленькой северной деревушке, в доме, построенном ещё нашим дедом. Мы быстро сошлись по возрасту, по системе ценностей и любви к природе.
   Да тут ещё обоих угораздило влюбиться. Причём его Алёнка была лет на 30 моложе брата, а мой друг на 20 с лишним был старше меня. Нашим родным такой мезальянс у двоих сразу был совсем не по душе, и хотя все помалкивали, но явное неодобрение прямо-таки витало в воздухе. Мы же чувствовали себя, как провинившиеся дети. Дело усугублялось ещё тем, что у нас у обоих не было никакой возможности устроить свою личную жизнь: он не мог оставить своих престарелых родителей, а я металась между сыном-подростком и своим возлюбленным.
   Поэтому, будучи в отпуске, мы часто, взяв на всякий случай по зобенечке, уходили в лес. Братец, собирая материал для очередной статьи, вёл наблюдения в бинокль за разными птичками, а я бродила поблизости в поисках даров леса.
   И вот в один из чудесных дней той самой левитановской осени, когда человек особенно чувствует своё единение с природой, мы после завтрака отправились на старое место, где накануне обнаружили неплохую кулижку отборной клюквы.
   Часика через три с уже полными корзинками выходя на тропинку, вдруг наткнулись на привязанный к стволу засохшей осины порядочный кусок полиэтиленовой плёнки. Значит, кто-то ходит поблизости. Заглянув в почти доверху наполненный ягодами пестерь, решили подождать хозяина. Ведь наверняка кто-то из местных.
   Не прошло и нескольких минут, как между редкими деревьями замелькала знакомая фигура. Дядя Ваня. И хоть не виделись несколько десятков лет, а он всё такой же: высокий, стройный, чуть-чуть сутуловатый, с гордо посаженной головой и умными глазами на не по-деревенски интеллигентном лице.
   Поздоровавшись, поинтересовался, чьи будем. "Гришины",- назвала я деревенское прозвище. "Ясно",- кивнул дядя Ваня, присев на трухлявый ствол упавшей берёзы. "Вот сейчас с Сонюшкой и перекатаем",- сказал он, заметив мой восхищённый взгляд на пестерь."С Сонюшкой?",- растерянно переспросила я. "А Марфу я уж с полгода, как схоронил. Да ты ничего про меня не знаешь!"- удивился дядя Ваня. "Слушайте!"
   "Я ещё парнем был, когда на посиделках у тётки Марьи вдруг мою Сонюшку увидел. Правду сказать, и выросла-то она у меня на глазах, но всё такая маленькая бегала, неприметная, а тут словно пелена с моих глаз спала, какую красавицу разглядел. Сама тоненькая, стройная, а личико круглое. Глаза большие, серые. Брови дугой, а носик аккуратный, маленький. Кожа белая-белая, а волосы густые, русые... Две косы только что земли не касаются. Как глянул, так и глаз отвести не могу. Ну, думаю, подрастёт немного, обязательно замуж возьму.
    И стал я для неё, как нянька возле ребёнка малого. На скотном ли дворе, в поле или на сенокосе - всё старался за неё, что потяжелее, сделать. Берёг. И она меня полюбила.Я и отцу с матерью объявил, что через год на Сонюшке жениться буду.
   И всё бы так и случилось, не пошли председатель мою Сонюшку на курсы животноводов. На две недели всего. А тут ребята на игру в соседнюю деревню собрались. И меня пригласили. Не знаю уж, какой бес меня попутал, да только вернулся я с той игры лишь на другой день к вечеру.А ещё через месяц родители Марфы привели свою дочь ко мне в дом.
   А Сонюшку родители замуж в другой район выдали.
   Вот так и жил. Марфа женой оказалась хорошей: до войны мне четверых родила, да после войны ещё троих. Я ведь первую-то дочь Софьей назвал. И Марфа не перечила.Не обижал я её, только вот Сонюшку всегда помнил.
   А вот как умерла Марфа, так и поехал я свою судьбу искать. Пока ездил, мне люди про неё рассказали. Выдали-то её за вдовца с тремя ребятами. Своих бог не дал. Овдовела, ребят на ноги поставила. А теперь, говорят, живёт по очереди у каждого из внуков, с правнуками водится.
   Два месяца искал. Она, как увидела, припала ко мне, слёзы мои утирает да приговаривает:"Ванюшка, Ванюшка мой приехал!"
   Так и живём теперь. Хоть и пятьдесят годков прошло, а она всё такая же красавица. Я и ребятам своим наказал рядом похоронить. Не ослушаются. Пошли, что ли?" И закинув пестерь за спину, легко зашагал по болоту своей пружинистой лёгкой походкой. У деревни расстались. Мы долго молчали, переживая про себя услышанное.
  "Да,- промолвил задумчиво брат,- красота, возможно, и спасает мир, но правит этим миром всё-таки любовь."