Глава 14

Кардинал не заставил Коэна ждать. Он беспокойно ходил по кабинету, весь во власти нетерпения: не приведи бог упустить и этого пришельца из сундука, как упустили уже эту мнимую герцогиню! И Ришелье моментами напоминал своего любимого кота, который облизывается в предвкушении любимого лакомства. Усы Его Высокопреосвященства воинственно топорщились при мысли, какие сведения ему может поведать человек, живущий через четыре сотни лет. И среди прочих мыслей о Франции змейкой проскальзывала одна: а будут ли помнить его деяния?

Марсель остановился на пороге и обернулся к Атосу. Слов у него не было, и он молча протянул руку мушкетеру. Очень хотелось сказать ему многое, о многом предупредить его и его друзей, но Атос с улыбкой приложил палец к губам, призывая к молчанию.

- Атос...

- Ни слова более, Марсель! Никому не надо знать свое будущее, друг мой.

- Я молчу! Нет, я все равно хочу вам сказать! Вы еще будете счастливы, граф!

- Пусть будет по вашему! - улыбнулся Атос. - Давайте прощаться. Я от всей души желаю вам выйти из этого кабинета в вашем городе!

- Мне приснился сон! - пробормотал Марсель. - Это же чудо: познакомиться со всеми вами.

- Идите, идите! А то я подумаю, что вы решили остаться у нас навечно.

Слова Атоса напугали Коэна, и он, неопределенно махнув рукой, рванул дверь на себя. Кардинал в своем кабинете резко повернулся от камина, у которого грел руки.

- Вы тот самый Коэн, который произвел такой переполох на дороге?

- А вы тот самый великий кардинал Ришелье, деяния которого изучают во всем мире? - не без нотки почтительности задал встречный вопрос Марсель. Его не обучали этикету, и потом кардинал - не король. Ему можно задавать вопросы.

Нахальство, с каким был задан вопрос, компенсировалось видимостью лести. Услышать, что ты велик и у потомков - это многого стоит. И кардинал сделал вид, что он не заметил наглости своего гостя.
В отличие от Атоса, Ришелье хотел знать свое будущее. И Марселю пришлось хорошо изворачиваться, чтобы отвечая, не быть конкретным в фактах и не называть ни имен, ни событий. Общие фразы, комплименты; он проявлял недюжинные дипломатические способности, каких у себя не подозревал.

- Вы действительно все это не выдумываете?- вырвалось у кардинала совсем по-детски. Было бы горько и обидно узнать под конец рассказа, что над ним решили посмеяться. А впрочем, человек этот все равно никогда и никому не расскажет правды. Эта правда слишком опасна, чтобы ее отпустить на волю. Есть Бастилия, но есть и еще более надежные места на земле. Этот шпион во времени если и выйдет из кардинальского дворца, то так, что его никто и никогда не увидит. Интересы государства требуют сохранения тайны. Пройдет едва десяток лет, и такой же тайны потребуют уже от королевской четы при рождении близнецов…

- Так вы путешествовали в этом сундуке? - тоном Фомы Неверующего спросил кардинал, небрежно кивнув на транспортное средство неизвестных мастеров, на котором с удобством расположились любимцы кардинала.
- Да, именно в нем, господин кардинал.

Ришелье задумался не на шутку. Устроить следствие: этот человек начнет рассказывать судьям и дознавателям то, что он сам только услышал. Волна невероятных слухов и сплетен всколыхнет государство, и кто знает, чем все это закончится. Нечистый тут поучаствовал или и вправду люди будущего способны творить чудеса - это не ему, грешнику, судить. Пока что...

- Кажется, вы не верите, что такое путешествие возможно? - Марсель почувствовал беспокойство при виде размышляющего Ришелье. Что-то надо было делать, пока этот сановный кот не придумал, что сотворить с Марселем.

Говорят, что инстинкт самосохранения в минуты опасности заменяет человеку рассудок. И, как в его времени это сделал Жюссак, рванувший к заветному ящику, так и Марсель, смахнув кошек одним движением руки, дернул незапертую крышку, нырнул в душную темноту сундука и, изо всех сил потянув крышку на себя, с восторгом ощутил, что его куда-то уносит. Только бы попасть к себе домой!

Кардинал, ошеломленный неожиданностью и быстротой маневра, растерялся настолько, что не стал звать охрану. А придя в себя и оценив обстановку, он признал, что все решилось наилучшим образом: человек исчез, словно его никогда и не было. Вот только оставались еще де Жюссак и эти мушкетеры. Ришелье выглянул за дверь: так и есть - господин Атос тут как тут. Правда, в окружении гвардейцев кардинальской охраны, но без приказа короля в стенах дворца Атос недосягаем. И если бы не Тревиль!.. И не его влияние на Людовика! О, как мечтал кардинал прижать все это проклятое дворянство, не дающее ему ни минуты покоя своими дуэлями, выходками, ссорами и бесконечными требованиями …

- Вы ждете своего приятеля, господин Атос?

Мушкетер поклонился.

- Сожалею, но вам его не дождаться.

- Он арестован?

- Нет, он исчез. Вы мне не верите?

Атос заглянул через плечо кардинала в его кабинет. Кошки уже не сидели на сундуке: крышка была поднята, и ящик зиял уже привычной клубящейся тьмой. Марсель отбыл на станцию назначения. Но прибыл ли?

- Ваше Высокопреосвященство уже решили, что вы будете делать с этим сундуком дальше? - вдруг спросил мушкетер.

- К чему этот вопрос?

- Окажись я на вашем месте, - без тени почтения заговорил Атос, - я бы его уничтожил, взорвал, сжег.

- Зачем?!

- Что бы ни у кого не возник соблазн повторить такое путешествие.

Кардинал какое-то время смотрел на Атоса в упор, но тот выдержал взгляд Ришелье, не смущаясь и не опуская глаз. «И мои друзья и я умеем хранить тайны» - прочитал Ришелье ответ в глазах Атоса.

- Пожалуй, вы правы, господин Атос, - ответил он наконец. - Так будет лучше для всех и для Франции в первую очередь.