Спасённая мелодия

     В основе рассказа реальные события начала апреля 2016 года, вошедшие в историю многолетнего азербайджано-карабахского вооружённого конфликта как «четырёхдневная война». Имена и фамилии персонажей, а также некоторые географические названия изменены.


     1

     Годикам к шести Зара неожиданно проявила способности к музыке, загорелась страстной детской мечтой играть на фортепиано. Удивлённые родители, в роду у которых никогда не было музыкантов, записали её в кружок. Папа купил у знакомого за приемлемую цену старое, но вполне сохранившееся ещё с советских времён пианино «Беларусь». Зара была на седьмом небе от счастья. Однако добротный инструмент нуждался в настройке. Папа договорился с настройщиком на субботу, выкроив свободное от военной службы время.
     В субботу, к полудню настройщик явился, но хозяина дома не оказалось – ночью в оперативном порядке он выехал на передовые позиции, где резко обострилась ситуация и была объявлена боевая тревога №1. Зара об этом не знала – мама не хотела омрачать ей праздник...
     Первым делом настройщик, голубоглазый пожилой мужчина с широким открытым лбом и аккуратно подстриженной бородкой на круглом подбородке, откинул клавиатурную крышку и сыграл несколько гамм.
     – Расстроилось наше пианино. Ноты выскакивают, – с видом врача, ставящего диагноз, произнёс настройщик, повернувшись с напряжённым лбом вполоборота к Заре и продолжая слушать правым ухом выходящий из-под собственных гибких пальцев звук.
     Затем он встал, с таинственным видом раскрыл свой чемоданчик и стал выбирать инструменты: ключи, отвёртки, плоскогубцы, камертон. Когда настройщик открыл верхнюю крышку фортепиано, заинтригованная девочка поднялась на стул, чтобы заглянуть внутрь. Не отрывая глаз, она следила за каждым движением мастера, словно за манипуляциями волшебника из сказки. Всё это было ей в диковинку и безумно интересно.
     Звуки настраиваемого в гостиной пианино проникали через дверные щели, разливаясь по всей квартире. Зара глядела именинником, радовалась так, как умеют только дети, по-настоящему, с наивностью и угловатой естественностью.
     Едва за мастером закрылась дверь, ликующая девочка села на банкетку у настроенного пианино и осторожно, с нежностью дотронулась до клавиш. Звуки, скорее искренние, чем чистые, наполнили пространство небольшой комнаты.
     Тоненькие пальцы Зары шустро перебирались по клавиатуре пианино, словно обретшего второе дыхание. Девочка была счастлива, как герои исполняемых ею весёлых детских песен…
     Тем временем шум войны, словно змея, вползающая в птичье гнездо, потихоньку проникал в эту беспечную, жизнерадостную музыку…


     2

     Пока дочь беззаботно играла в своей комнате на пианино, Астхик с тревогой слушала на кухне сообщения с передовой.
    В экстренном выпуске местного телеканала диктор сообщал с нотками тревожности в голосе: «В ночь с 1 на 2 апреля азербайджанская сторона, грубо нарушив соглашение о прекращении огня, предприняла широкомасштабные наступательные действия по всему периметру линии соприкосновения войск с использованием танков, артиллерии и авиации, пытаясь прорвать оборонительные ряды нашей армии и занять стратегические позиции. Противник также открыл огонь по мирным населённым пунктам. В результате обстрела из реактивной системы залпового огня «Град» в Мартунинском районе погиб школьник, ещё двое детей получили ранения…»
     На экране появились также фотографии растерзанной пожилой четы из приграничного села и беспомощной 92-летней старушки, безжалостно умерщвлённой вместе с ними.
     «Звери! – вырвалось вместе со всхлипом у Астхик. – Ничего святого у них не осталось...»
     Астхик инстинктивно направилась в сторону детской комнаты. Тихонько приоткрыв дверь, она заглянула внутрь. Не подозревая ни о чём, Зара продолжала увлечённо извлекать мелодии из любимого инструмента, весело напевая: «…А пока мы только дети, нам расти ещё, расти. Только небо, только ветер, только радость впереди…»
     Астхик бесшумно прикрыла дверь и, борясь с подступающей новой волной слёз, вернулась к телевизору. Вскоре диктор, теперь уже с оттенком торжественности, зачитал другую информацию: «Отразив агрессию противника, Армия обороны НКР перехватила инициативу и нанесла мощный контрудар врагу в ряде направлений фронта. Агрессор отступил, неся многочисленные потери. Карабахская сторона на данный момент уничтожила два азербайджанских боевых вертолёта, три танка, три БМП и два беспилотных летательных аппарата. Армия обороны предпринимает все необходимые меры для того, чтобы принудить Азербайджан прекратить военные действия…»
     Вдруг музыка в соседней комнате умолкла. В сторону кухни потопали детские ножки.
    – Мама, иди послушай новую песенку, – восторженно произнесла Зара. – Вчера в кружке выучили. Называется «Мамино и папино счастье». Папе тоже обязательно сыграю. Ему точно понравится…
     Астхик последовала за ребёнком.
     «У дочки папины глаза, у дочки мамина улыбка…» – заливисто пела Зара.
Астхик слушала дочку, незаметно вытирая влажные глаза…


     3

     Уже к полуночи ротный командир капитан Сергей Карамян был на месте службы – в отдельном стрелковом батальоне, дислоцированном неподалёку от приграничного села Анкаван. Приведённое в состояние боевой готовности подразделение заняло свои позиции на одном из самых ответственных участков обороны в северном направлении линии соприкосновения войск.
     Ближе к рассвету противник начал наступление. Озаряя предутреннюю мглу огненными всполохами, артиллерийские снаряды летели с отчаянным свистом и визгом, разрешаясь неподалёку разрушительным грохотом. Сквозь хаотический шум всё явственнее слышался лязг гусениц. За бронетехникой высвечивались размытые силуэты вражеских пехотинцев.
     Когда первый танк противника приблизился, Сергей дал команду гранатомётчику. Меткий удар остановил бронетехнику, однако из зыбкой темноты с шумом хлынула многочисленная вражеская пехота. Автоматные и пулемётные очереди скосили первые ряды противника. Вторая попытка штурма также была провалена.
     Сергей подбодрял словом и личным примером подчинённых, 19-летних юнцов – солдат-срочников, для большинства из которых это было первое настоящее боевое крещение. Он умудрялся в самый напряжённый момент отпускать шутки, понимая, как важно в такие минуты поддерживать боевой дух бойцов. Трещали автоматные очереди, стучали пулемёты. Снова ухнул гранатомёт – удар пришёлся по гусенице второго вражеского танка. Из траншеи раздались возгласы ликования.
     – Никогосян, как ты невежливо встречаешь гостей! – пошутил командир.
     – Разве по ночам ходят в гости? Мы не приглашали их… – в тон ему ответил гранатомётчик Никогосян.
     – Сколько там у них этих «коробок»*? – спросил командир у бойца с прибором ночного видения.
     – Три.
     – А что так мало?
     – Третий, кажется, поворачивает назад.
     – Задница-то не железная!..


     4

     «Противнику пришлось задействовать вертолёты, один из которых – Ми-24G – был сбит карабахскими военными точным выстрелом из РПГ-7. Командование ВВС Азербайджана сразу после этой потери приостановило полёты военной авиации в зоне боёв. Вместе с тем азербайджанская сторона продолжает активно использовать беспилотные летательные аппараты, в том числе ударные дроны-камикадзе…»
Астхик с напряжённым вниманием слушала сводки, стараясь не пропустить ни слова.
«В ответ на применение азербайджанской стороной реактивной установки «Град», гаубицы Д-30, дивизионной самоходной гаубицы «Акация», артиллерия Армии обороны НКР активно включилась в огневое противостояние. Противник, в панике от больших потерь в живой силе и технике, впервые применила на северном направлении тяжёлую огнемётную систему…»
     У Астхик вдруг ёкнуло сердце. Она поспешила к дочке, обняла её. Зара заметила на её глазах слёзы.
     – Мамочка, почему ты плачешь?
     Астхик вытерла платочком глаза и почти виновато улыбнулась:
     – Это от радости, детка... Ты так чудесно играешь на пианино…
     – Разве от радости плачут, мама?
     – Да, когда её очень много…
     Но тут она не сдержалась и, прикрыв лицо платком, вышла из комнаты, чтобы дать волю настоящим, мучающим её чувствам. В ушах у неё отчётливо звучали слова мужа: «Береги Зарочку…» Прощался Сергей спокойно, без тени тревоги на мужественном, с косым шрамом через всю щёку лице и даже напоследок широко улыбнулся, стараясь приободрить её и внушить, что повода для беспокойства нет.
     Однако непостижимое женское чутьё подсказывало иное…


     5

     Изначально противник планировал прорывать защитные ряды карабахцев штурмовыми группами пехоты при поддержке массированного артиллерийского огня и ударов авиации, натиска танков и другой бронетехники. Однако азербайджанские подразделения наткнулись на крепкие оборонительные позиции, неся ощутимые потери в живой силе и технике.
     Не сумев проломить линию обороны на участке роты капитана Карамяна, противник пошёл на обходной манёвр: спецподразделение проникло в окопы с левого фланга. Там завязалась яростная рукопашная схватка. В ход пошли приклады, штык-ножи, кулаки... В пылу борьбы карабахский сержант Арман Гарибян, владевший языком врага, успел заметить в стане противника людей, выражавшихся на непонятном ему языке. Они были постарше остальных, некоторые с бородами. Позже, выжив в этой смертельной бойне, он узнал, что на стороне противника воевали также подразделения турецкого спецназа и наёмники из ближневосточных стран, имевшие опыт боевых действий в составе международных террористических организаций. Впоследствии анализ увиденного на поле боя убедил его в этом: в ряде мест азербайджанские военные, несмотря на отсутствие огня с карабахской стороны, не предпринимали никаких попыток забирать тела погибших, оставляя их лежать на поле боя несколько суток, а на других участках любой ценой, рискуя жизнью, старались немедленно вытащить под огнём трупы, иногда применяя верёвки, тросы с крючьями и другое снаряжение. Очевидно, существовал приказ: не оставлять на поле боя тела погибших иностранцев – у армянской стороны не должно было быть фактов, подтверждающих их участие…
     Тем временем, узнав о нападении с фланга, ротный отправил на подмогу своим бойцам наиболее подготовленных ребят, сам продолжая руководить отражением атаки с фронта.
     Вдруг, пожирая с нарастающим воющим свистом воздух, огромный огненный снаряд ударился о бруствер…


     6

     Сергей Карамян очнулся после семи дней комы в госпитале. Его завалило землёй от взорвавшегося снаряда, похоронив заживо. Но в этой смертельной неразберихе бойцы сумели раскопать командира  и ещё двоих солдат.
     Сильный, натренированный организм позволил Сергею выжить при многочисленных осколочных ранах, каждая из которых сама по себе была очень опасной. В один миг у него даже остановилось сердце, однако фронтовым врачам удалось реанимировать его и довезти до госпиталя. Сергею зашили печень, сделали остеосинтез, соединив отломки костей руки, нейрохирурги прооперировали гематому в голове…
     В госпитале Астхик не сразу узнала мужа, обёрнутого в бинты. Тот ещё не говорил, почти не слышал, но улыбку сумел изобразить на бледном, крайне исхудалом лице, вернее, в уголках бескровных губ и полуоткрытых глазах с обгоревшими веками. По этой-то вымученной и одновременно естественной улыбке
Астхик и узнала его.
     – Как Зара? – первое, что выдавил из себя Сергей.
     – Она и не поняла ничего, – после паузы ответила Астхик. – Все эти дни только и делала, что играла на пианино…
На изрезанном свежими шрамами лице Сергея появилось чувство, похожее на умиление. Еле слышно он произнёс:
     – Ребята постарались…


     Послесловие

     Да, ребята постарались на славу! На Сергее Карамяне были как бы запечатлены все ужасы этих четырёх лихих дней. Сам же он словно символизировал собой стойкость и непоколебимость маленького края, израненного, измученного, но не сдающегося и продолжающего бороться за своё достойное будущее.
     В этих четырёх днях, казалось, была сконцентрирована вся злость, ненависть и жестокость противника, но одновременно и бессилие, ибо вновь преимущество в вооружении и живой силе оказалось беспомощным перед высоким духом защитников родины и исторической правдой. Против специально подготовленных азербайджанских подразделений, подкреплённых наёмниками-террористами, воевали в основном 18-20-летние парни, солдаты-срочники, многие из которых пали смертью героя, отражая коварное нападение противника. Тем самым они предотвратили дальнейшие массовые злодеяния против народа, против стариков, женщин и детей – пленников и заложников такого мирового зла, как война.
     Встав грудью на защиту родины, эти безусые юнцы не дали смерти вторгнуться в волшебный мир музыки нашей маленькой героини – Зары, они спасли мелодию детства и мечты девочки…


     *Коробка – тут: танк, бронетранспортёр на солдатском жаргоне

         2017