Обезьяниум для вечной VIII. Монах, и бес, и ликбез

Изредка отвлекаясь на книгу, Иван смотрел в окно и видел, как на проволоке на ветру наволочка совершала кульбиты. Она то резко подтягивалась, выходила над турником на руки, то, выполнив подъем с переворотом, обрушалась, не сумев провернуть колесо. То вдруг бешено как неистовый десантник крутило солнышко, то как школьник, которого пытают нормативами подтягиваний, опять безжизненно повисало. Обитатель профессорского жилища приблизился к подоконнику, на котором сидел кот. Его на время ремонта своей квартиры притащила Василиса. Погладив животное, Иван увидел под танцующим бельем, как возле лужи с листьями дети играли в религию. Был белобрысый мальчик с палкой, который держал величественный образ. К нему под руки подводили девочку. Мальчик перекрещивал ее палкой, зачерпывал из лужи в пробку воды и выливал на голову, после чего девочка сама по-православному перекрещивалась, и дети начинали кидаться листвой. Иван в стиле Джоконды неповторимым образом улыбался на литургическую картину с фразочкой:
- Ну здравствуй, святой Афанасий.
Но наглый лязг замков содрогнул коридор внимания Коралова, и запыхавшийся Пальчиков поставил велик в прихожке. Сорвав перчатки, спортсмен вошел в помещение и огляделся:
- А где профессор?!
Иван взял привычную оборону:
- В банк пошел. По депозиту решать.
- Пусть решает. Деньги нам на фармако-промоушн нужны. Тем более, депозиты сейчас выгодно забирать, менять на страховки или на недвижку.
Кот солидарно терся о ногу примата.
- Как зовут?
- Лазарь.
- Лег Цезарь, встал Лазарь. Господа, не ложитесь в гроб по два раза.
Иван пожимал плечами и отстраненно улыбался:
- Господний подарок современникам - вообще не ложиться.
- Думаю, бонус "Вечная Жизнь" распространяется только для верных обезьян.
- И для нескверных людей, которые дождутся Пришествия, не предав Приходящего.
Кот еще яростней продолжал обтирание.
- Хоть эта тварь любит тебя. Из жалости, наверно.
- Всё из жалости.
- Коты - существа какие-то иногалактичные. Сюда завезены пограничным дивизионом.
- Велокамеры от проколов охранять.
Тут примат перекрестился с шепотом: "Храни Германа от проколов".
Пальчиков обогрел взглядом велосипед:
- Все вы с одной тунеядской галактики. Зато эта штука с колесами с простатой творит немыслимое. Что, и Васа не приходила?
- Ни профессора, ни Василисы дома нету. Василисы и не было.
- Тогда чему лыбишься?
Иван вздрогнул и собрался:
- Каждое мгновение свято. Ему и улыбаюсь.
Генетик снова отвернулся к велику:
- Сама не появляется, зато кота для воскресения мгновенной обезьяне отдает.
В руке Германа блеснул какой-то конверт:
- У меня для презентации с генами перед мировым сообществом все готово. Вирус-фаг синтезирован. И тесты прилагаются. Это от московских пришло. Из Сколково. Ты может знаешь, Плуг вообще думает продвигаться?!
Велогонщик зашелестел целлофаном с бардачка и увидел у Ивана в книжке мятый исписанный листок:
- Что за буквы в столбец?
- Грехи. На исповедь.
Спортсмен дернулся с предложением:
- Плюсуй: нелегальное пересечение границы, пропаганда ООО РПЦ, дерзость старшим, волосатость, диванное тунеядство, котолюбие.
Иван повел бровью и быстро вписал новую строку в лист, на что Пальчиков ухмыльнулся:
- Ловко работает отдел доносов. Лишнего и в этой комнате не скажешь.
- Гайки в вашей стране будут затягивать потому, что не молитесь.
- А перестанешь писать, если я тебя в руки убийц со шприцами сдам?
Иван снова вздрогнул, но удивительно спокойно ответил:
- Саломею, обезглавившую Крестителя, наказали при жизни. Ей усекли голову ледовым ножом реки. Когда полынья, в которую она провалилась, сошлась на шее. Тебя же, господин, при жизни простят и дадут власть прощать грехи за границей.
Пальчиков зыркнул язвою, а ухмыльнулся с песенкой:

Я Иоанн-Креститель
Вы меня простите
Я немного волосат
решил спасти Сити....

Издатель вирш уточнил:
- Ты меня спасешь?
- Спас бы, но руки из полыньи не тянешь.

После стишков личного изготовления генетик за шкварник схватил Ивана-питомца и мимо ощетинившегося кота потащил к окну:
- На мягких диванах на соцобеспечении процветаешь, книжки схоластические читаешь, а набожностью своей за честных людей грехи записываешь, дерьмом нас мажешь. Хочешь в монахи пойти в Киево-Печерскую лавру? Там послушника в стену замуровывают и раз в день в окошко кашу подают, пока не помрет. А помрет, тогда последним кирпичом то окно закладывают на Божественное распределение.
Иван, в насильственной позе глядя на женщину, ругающую сына, отвечал:
- Господин, я ведь на квартирной епархии по ученому благословению. Воля Божия, чтоб я не от Лавры погибал, а на кресте одра хирургического от рук авантюристов с мечами скальпелей и создателей витаминов, ушел агнцем.
В этот момент в дверях заклацал нервный ключ. Потом он упал, и за дверью рассыпались женские слова:
- Идиотский замок. За все годы Вова так и не научился чинить.
Когда освобожденный агнец и ошарашенный пророчеством аспирант ринулись в коридор, чтоб открыть, второй из двух включил свет, но тут же раздался хлопок, свет потух, под звон стекляшек лампочка посыпалась на головы. Иван вжал голову в плечи:
- Господь не оставит такую силу без приминения в Евангелии. Пойдешь еще с посохом и микрофоном. Рвущая осветительные колокола или свечи благодать ненаправленная направится на христианскую проповедь.
- Устроил бы тебе проповедь, да гости женского типа.
Дверь открылась и компаньоны по проповеди увидели женщину с чемоданом и пальто на локте, застывшую с ключом наперевес подобно зэку с финкой.
Опознав недоумение, Иван, оправил жилетку и мягко произнес:
- Мир вам. Главное, не пугайтесь. Я вежлив и безобиден, хоть некрасив.
Женщина решила не следовать совету, глаза ее закатились, она как мешок с рисом повалилась на пол, ее подняли и поволокли в комнату:
- Куда, в зал?
- Какой зал. На кухню давай, к чаям, - маршрутизировал Пальчиков.
Когда упавшая очнулась и подняла голову, сурово оглядела человека и обезьяну, человек сказал:
- Здравствуй, Алена Викторовна. Как съездили в Гонконг? А это наше детище. Чмошное, но безобидное.
Иван в этот момент перекрестил вернувшуюся в явь.
Предположительная экс-жена ученого очнулась вопросом и поглядела на мартышку:
- Она что, верующая?
- Лабораторно доказано: осознание скотологического ужаса однозначно приводит к Православию, - пояснил наглый генетик.
Пожирая взглядом примата, женщина алчно сощерелась и предложила идею:
- А что если ее определить в наш женский клуб администратором? Девочки будут довольны. Перспективы на глазах рисуются.
Пальчиков артистично сощерелся:
- Нет, Алена Викторовна. Он уже определен конферансьем в один ортодоксальный клуб. Совместительство не предусмотрено. Приглядитесь, над его головой тысячелепестковый подсолнух, в простонародье нимбом зовется...
- Извините, но пока там как у всех нас букет из кишащих змей, - сбил попытку лести Иван.
Чтобы сесть в приличную позу, дама сработала прессом:
- А Володька-то когда придет? Я с ним говорить хочу. Телефона не знаю. И, бог знает сколько, в ОК не появлялся.
- Телефон он по принципу и так не берет.
Отхлебнув воды из кружки с советским Шерлоком Холмсом, женщина продолжила:
- Мне Вова нужен.
- Элитарно вы загорели. Рассказывайте, как город?
- Город как город. Большинству нравится Синга, которую кабан Ли Куан Ю превратил в рай земного притяжения. Мне все-равно нравится город драконов.
- Синга - это Сингапур?
- Si, la singa-pore, citta-tigre, город-тигр.
- Жена профессора в институте изучала итальянский, - пояснил творению генетик.
Раздался звонок в туже дверь:
- Доставка. Монастырская вода.
Пальчиков прорычал:
- Еще один монах впопыхах. Обитель испытывает день открытых дверей.
Иван поспешил открыть, и, как медведь перепадая с ноги на ногу, мужик в синем комбинезоне занес в кухню бутыль и поставил, куда указали, рядом с открыткой:
- Пусть монография вашей жизни наполнится обильным текстом и цветными иллюстрациями. Ваши ученики.
Гостья в стуле властно взглянула на водомонаха и в мечтательной гордости дала еще одно заключение:
- Гонконг в это время прекрасен. В парках не жарко, но желтизна, и можно купаться. Наши идиоты до такой развитости никогда страну не доведут. Жаль. Хотя, если бы в порты вбухать денег, то небоскребы как грибы прорасли бы. А в целом, география нашего городишки совпадает с Сянганской.
Доставщик услышав тему беседы, добавил свое мнение:
- В стране "Россия" эпоха перемен. Политическая, культурная, социальная сферы в состоянии возбужденного киселя, в котором малейшей флуктуации достаточно, чтоб весь поток ринулся в каком-то направлении. В том числе и небоскребо-градостроительном.
Иван выдал политологу-водоносу две купюры, приготовленные для этих целей ученым на угол стола.
Алена пришла в себя:
- Я пойду, ладно? Передайте, мне хотя бы дача нужна, которую я ему давно подарила. Это пока не разберусь со своими налогами.
- Там же холодно.
- Что делать, поставлю буржуйку. Листву буду смотреть под китайские чаи. Не с вами же в шимпанзешнем цеху валандаться. Стара я для волонтерства.
- Он с моего позвонит, - Герман с мучением взялся за натруженную коленку.
- Суставы болят? А я утром каждый день ложку соды выпиваю. Только не свежей, а гашеной - заливаю для этой цели кипятком. Полкружки. Много бодрей стала чувствовать. Эффект мягкий, и зрение лучше. Наверно, кровь сжижилась и в мелкие капилляры стала просачиваться.
- Алена Викторовна, я грешен. А сода - пища богов - меня растворит до молекул.

Все немножко ждали профессора и в застывших позах единодушно смотрели в окно. Там женщина ругала ребенка, а тот энергично прыгал по лужам. Профессор так и не пришел. Скоро его жена ушла во второй раз.

---------------
Предыдущее здесь: http://proza.ru/2015/06/05/1194
Грядущее здесь: http://proza.ru/2015/07/12/450