Гарька, Жабский и новости культуры

(миниатюра в диалоге)

- Гарька, ты слышал потрясающую новость? Поэтессу Коклетову Жабский обесчестил, обрюхатил, выгнал из дома и плюнул ей вслед, громко при этом матерясь.
- Подлец!
- Кто?
- Жабский, конечно! Кто ж ещё? На каком она месяце?
- Кто?
- Коклетова! Кто ж ещё?
- Месяце чего?
- Беременности? Чего же ещё?
- Не знаю. Кажется, на пятом.
- Тогда это точно не я… Так что Жабский?
- Жабский? Осуждается культурной общественностью. И некультурной тоже. При заходе в любимую им пивную «Василёк» дружно встречается проклятиями и угрозами.
- А что Коклетова?
- Скитается по углам и весям. Просит под будущего несчастного дитя.
- Подают?
- Изрядно! На собрАтое даже собирается снять квартерку на Масловке.
- А что Жабский?
- А что Жабский? Пьёт, конечно. От страха за содеянное. Ему же теперь запросто могут за это пришить по литературной линии. А ещё у него новая пассия – сонетьщица Ебукина-Долгоносова. Её он уже тоже обесчестил, затащив на ложе любви.
- Ишь ты! Как у нас в деревне говорят старухи, махонький, а ёпкий! Настоящий злостный шалун-хулиган! Одно слово – ЭЛИТА!
-… и возможно, тоже уже носит под сердцем заранее многострадальное дитя!
- Кто?
- Сонетьщица! Не я же! Что ты такой тупой-то!