Сердце Атлантиды

***
Он нашел этот грот, когда был еще
мальчишкой. Вдали от берега, среди скал к нему вела небольшая лазейка, которую
мальчик всегда прикрывал сухими ветками от посторонних глаз. В сумраке пещеры
плескалось синее озеро. Если нырнуть глубоко-глубоко, то можно вынырнуть в открытое море. Среди
кораллов и скал Мелиусс любил плавать часами. Никто из людей не может, так по
дельфиньи, надолго задерживать дыхание,
становиться частицей огромного моря. Атлантида славилась своими
генетическими экспериментами. Человек – рыба, человек – птица, человек – волк. Люди часто бояться того, что не понимают, но от
этих генетических экспериментов Мелиусс только выиграл. Ныряя так глубоко и
безболезненно находясь под глубоким слоем воды, он каждый раз находил жемчуг. А
жемчуг всегда можно обменять на одежду или еду. И у него не было причин для
грусти. Море смывало всю накопившуюся грязь, всю пыль с души. Вот только мама…
Что–то во время эксперимента пошло
не так. И она уже много лет лежала, почти не вставая с кровати. Отсутствующим взглядом
изредка блуждая по комнате. Кого он только не приглашал. Её осматривали лучшие
целители, каких он только мог найти. Даже из Африки был один знаменитый шаман.
Он долго танцевал у огня и тряс своими погремушками, разложив кости жертвенных
животных и шепча себе, что то под нос.
- Она здорова, - вынес он вердикт.
- А почему тогда не встаёт?
- Духи сказали, она встанет, когда
увидит свет.
- Шарлатан! Какой свет? Кровать её
около окна. Каждый день солнце освещает её комнату. Но она уже много лет лежит,
безучастная ко всему.
Юноша шёл по пустынной улице
большого города. Солнце садилось. Хотелось выть от безнадежности и тоски, от
жалости к матери, и от собственного бессилия ей, чем ни будь помочь. Ограда
жреческой школы была увита красными, дикими розами. И от их дурманящего запаха у
него закружилась голова. Вдруг, он увидел, что один проём в стене осел и
образовался лаз. Ему стало любопытно побывать там, где он никогда в своей жизни
не был и уже никогда не будет. Юноша проскользнул в лаз и огляделся. Вдоль
глухой стены, росли колючие, высокие розы. Ветви старых яблонь гнулись от янтарных,
спелых плодов. Молодой человек не решился идти дальше. Прислонившись к шершавому стволу яблони, решил отдохнуть, и стал,
есть кисло–сладкое яблоко, наслаждаясь покоем и свежим ветром. Девушка с
корзиночкой, шла по саду и напевала какую–то песенку.
Длинная, до земли, белая туника,
серебряные лилии вышиты по подолу, и синий плащ с непонятными руническими
знаками. Да, очень необычная девушка. Бежать было поздно. Он прикрыл глаза и
прислонился головой к дереву, будто слившись с ним, в надежде, что его не заметят. Когда он открыл глаза,
девушка сидела напротив него на траве. Она поставила корзиночку возле себя, а
на лице её играла лёгкая, приветливая улыбка.
Маленькая, золотая диадема из двух
переплетающихся змеек выдавала её принадлежность к высшей касте жрецов.
- Я зашёл сюда случайно, – вдруг
совершенно неожиданно для самого себя сказал он.
- Я знаю. Случайностей не бывает.
- Я съел только одно яблоко.
- Ты можешь съесть еще, если
хочешь.
- Я бы взял яблок для матери. Она
почти ничего не ест. А вот яблоки любит.
- Возьми! Конечно, возьми!
Вдруг ему нестерпимо захотелось рассказать, что мать его очень больна и почти
не встает с постели.
- А что с ней? – спросила девушка.
И он рассказал про эксперименты, и
про странную болезнь, которую никто не мог вылечить.
Девушка облокотилась спиной к
стволу дерева и закрыла глаза.
- Я могла бы помочь твоей матери.
В юноше затеплилась надежда.
- Далеко ли вы живете? – спросили
девушка.
- Совсем близко, возле старой
башни Эспертон. Я каждый день хожу мимо вашей ограды к морю. Девушка
оглянулась, не видит ли их кто. И они тихонько выскользнули из сада.

- Мама! У нас гости! – не старая еще женщина лежала на кровати. Закатив глаза, она что–то прошептала в ответ. Мелиусс подошел к ней и помог присесть. Не в силах держать голову, мать наклонила её на
грудь сына, и тихонько стонала.
- Вам нужна помощь? – девушка наклонилась над ней.
- Не знаю, – прошептала женщина.
Вы должны знать.
- Вам нужна помощь?
- Да, нужна.
Вы даёте разрешение, на то, чтоб я
вам помогла?
- Нет. Не знаю.
- Ответ должен быть чётким. Да или
нет?
Женщина прошептала, - Да.
Девушка пододвинула скамью и села
напротив.
- Смотри мне в глаза.
Женщина попыталась посмотреть. Но
не смогла.
- Я не могу.
- Почему?
- Слишком яркий свет. Мне больно.
- А теперь? Смотри мне в глаза.
Их взгляды встретились. И он
увидел, что с каждой секундой глаза его матери становились все осмысленней. И
вот она уже смотрит девушке в глаза и держится рукой за сердце.
- Что ты сейчас чувствуешь?
- Я чувствую боль. Мне очень
больно. Мне всегда очень больно. Из глаз женщины потекли слезы.
Но девушка удерживала её взгляд.
- А теперь?
- Боль прошла. Почти ничего не
болит.
- А теперь?
- Теперь ничего не болит.
- Выздоравливайте, - девушка
встала и быстро вышла и з комнаты.
Уложив мать на кровать, Мелиусс выбежал
и хотел поблагодарить, но на дороге никого не было.

Мариэль шатаясь, вышла из дома и
ушла на берег моря, туда, где не было людей. Её рвало и выворачивало, и
казалось, что чужая болезнь выходит из нее чёрными, горячими сгустками. А
потом, она зашла в море и была там до тех пор,
пока не стало ей казаться, что она и море одно целое, что еще немного и
она утонет. Выбравшись на берег, долго лежала на песке, раскинув руки, и
вглядываясь в звёздное небо. Мягкая, бархатная ночь светила своими загадочными
звездами и где–то очень близко пели цикады.

Утром юноша проснулся от
солнечного луча, пробившегося к нему в окно. Луч щекотал его нос, и он чихнул.
Мать стояла у стола и, обернувшись
к нему засмеялась.
- А я уже рано утром сходила за
молоком. Вставай, будем завтракать.
Он украдкой наблюдал за матерью.
Легкий румянец играл на её щеках, и ему казалось, что она помолодела и
похорошела.
- Мам, а ты как себя чувствуешь? У
тебя ничего не болит?
- А почему у меня должно что–то
болеть? Я себя чувствую очень хорошо.
Через несколько дней он собрал
несколько жемчужин и хотел отнести девушке в знак благодарности, но лаз был уже
заделан и дикие, колючие розы обвивали его. Он принес жемчуг в дар богине Моря
и несколько жемчужин отдал самым бедным семьям, где было много детей. Столько
благодарностей и благословений он еще не слышал в своей жизни ни разу. Одно его
огорчало - он больше не мог увидеть эту прекрасную девушку. И хотя он понимал,
что она - будущая жрица, и у них никогда ничего не получится - он просто хотел
побыть с ней рядом, посмотреть ей в глаза.
Только один раз, на празднике
весеннего равноденствия, он увидел Мариэль с подносом, на котором стояла
золотая чаша Прощения. Она узнала и улыбнулась ему.
Он стал капитаном. Он научился
торговать. Он был на Крите, когда Атлантида затонула.
Но один вопрос мучил его – Мариэль
знала, что будет катастрофа, почему не спаслась?
Этот вопрос терзал его. Не давал спать
и занозой сидел в сердце.
Однажды, поздно вечером в его дом
постучали. Оборванец стоял на пороге и попросил поесть.
- Тебя зовут Мелиусс?
- Да.
- Я сам еле уцелел, - руки бродяги
дрожали, - мало кто выжил. В основном жрецы. У них были корабли. Но Мариэль сказала, что останется спасать
детей. Очень просила разыскать тебя и передать, что все вот здесь, - и он положил руку на сердце.

Его единственный сын умирал у него
на руках. Он горел и бредил, - Мама, мама.
Сколько их всех здесь перебывало.
Целители. Мальчика не могут спасти. Он отдал все золото, какое у него было. Но
Смерть видно неумолима. Мелиусс стал метаться по дому, беспорядочно шаря везде
руками, будто пытаясь, что–то найти или вспомнить.
И тогда он положил руку на лоб
сына, как это делала она. И закрыв глаза, стал молить Богов о милости. Он стал
просить погибшую девушку о помощи. И стал чувствовать, как жар проникает через
руку в него, и душит, душит, душит. У него сдавило горло. Он стал задыхаться.
Но все он держал руку на лбу сына. Шепча
в последней надежде - Помоги, помоги ему. Пока не почувствовал, что горячий пот
стал стекать на подушку и мальчик стал ровно дышать.
- Благодарю, благодарю.
Мелиусс шатаясь вышел из дома и
ушёл на берег моря, где его никто не мог видеть. Его рвало и выворачивало, и
казалось, что грозная болезнь выходит чёрными, горячими сгустками. А потом, он
зашёл в море, и был там до тех пор, пока не стало ему казаться, что он и море
одно, что еще немного, и он утонет. Выбравшись на берег, долго лежал на песке,
раскинув руки и вглядываясь в звёздное небо. Мягкая, бархатная ночь светила
своими загадочными звёздами, да где–то очень близко пели цикады.


При копировании материалов с сайта, активная ссылка на оригинальный материал обязательна.