140. Повторный разгром эдинбуржцев

  (Фрагмент романа «Крепостная герцогиня». Эдинбург. 1734-ый год.)
 
На другой день поутру явилась герцогиня Макдауэлл в комнату к шахматистке юной, неся платье роскошное:
- Одежда твоя, Джудит, опрятна и элегантна, однако из моды вышла давно.
- А значит, скоро снова войдёт!
- Но то, что она застирана чуть ли ни до дыр, отрицать не станешь?
- Неразумно очевидное отрицать, Ваша  Светлость!
- А посему прими дар скромный в виде сего платья и нарядись в оное во время игры сегодняшней. А опосля себе оставь.
- Вы так добры, герцогиня! Даже сам господин Жи Ван Ши пожалел для меня платье сие!
- Да, Джудит, платье сие создал сей модельер великий китайский, что в Париже проживает. Догадываюсь, за какие заслуги должен был он подарить тебе столь дорогую обновку. 
 - Я тоже, Ваша Светлость, догадываюсь, о чём Вы догадываетесь! Но … увы! Не токмо не хочу быть я любовницей извращенца сего узкоглазого, но и не могу, ибо влекут его представители пола его же! А услуга несколько иная. Миссис Смит заключила договор с азиатом сим парижским, и теперь кружок кройки и шитья при пансионе нашем разрабатывает модели для него и от имени его! В частности, платье, коее Вы подарили мне столь любезно, я же и разрабатывала!
- А платье, что на мне, тоже твоих рук дело?
- Не моих, не кружкА моего и даже модельер другой. Знаменитый Кристиан Ирод преставился чуть ли ни вскоре опосля Ирода новозаветного!
- Верно! Кристиан Ирод! – герцогиня Макдауэлл воскликнула. – Но кто же создал платье моё, коли Ирод Великий (в смысле – модельер!) давно сей мир покинул?
- Четыре девицы из пансиона ливерпульского, с коими знакома я была по обмену передовым опытом. Попомните слово моё – ЛИВЕРПУЛЬСКАЯ ЧЕТВЁРКА ещё себя покажет!


Чрез час ввела герцогиня Макдауэлл свою протеже юную в холл просторный, где уже сидели лучшие шахматисты эдинбуржские.
- Господа! Позвольте представить лучшую шахматистку аглицкую очаровательную Лалу Бузони.
- Ваша Светлость, я бы сократила фразу сию на одно слово.
- Не скромничай! – один из игроков воскликнул. – Ты, действительно, очаровательна!
- Благодарю за комплимент, - Лала ответила. – Но я бы сократила другое слово: «лучшую», ибо являюсь коли и лучшей шахматисткой, то не Англии, а пансиона миссис Смит, в коем работаю и Гайд-парка.
Другой игрок усмехнулся:
- И не боишься, чемпионка пансионно-парковая, супротив игроков сильнейших тягаться?
- Трепещу вся, но прошу покорно в полную силу супротив меня играть!
И начался сеанс игры одновременной, и дивилась герцогиня со стороны на шуструю воспитательницу глядя. Впечатление создалось, что не шахматами Лала занималась, а бегом, ибо носилась спортсменка сия по залу со скоростью коли и не спринтерской, то со стайерской. Соперники еле отвечать успевали, не токмо что подумать!
Чрез полчаса поинтересовалась Джейн Макдауэлл высокородная:
- Как дела, бегунья ты наша?
- Терпимо, Ваша Светлость, но в одной из партий не разобралась я в тонкостях позиционных, и теперь не в мою пользу позиция.
Ещё чрез полчаса закончился сеанс бесславно … для шотландцев! Все они повержены были, и токмо один спасся с трудом.
И похвалила герцогиня … не героиню сеанса, а героя спасшегося:
- МолодЕц, но ты вообще выиграть мог.
- Да, Ваша Светлость, - шахматистка «согласилась», - мог выиграть у меня игрок, но не сей, а иной, коий ошибся, и сошлась позиция в мою пользу!
- Господа шахматисты уважаемые! – герцогиня заглаголила торжественно. – Надеюсь, не забыли вы ещё тот разгром давности девятилетней, что учинила вам герцогиня гениальная Мелани Гриффит. Но опосля конфузии сей поползли слухи архиподлые, будто потому победила всех Мелани, что лика она заурядного и фигуры неказистой. Нынешняя же гостья наша ещё не сделав ни единого хода, была очаровательной признана! А посему признайтесь, что пол наш прекрасный может одновременно и премудрым быть!
«Пожалуй, обогнала я сказочную Василису, - Лала Бузони подумала, - кояя именуется либо прекрасной, либо премудрой, но не той и другой вместе!»
Один из игроков поверженных встал на защиту пола своего оконфузившегося:
- Потому дева сия выступила столь впечатляюще, что не выступал супротив нея славный чемпион эдинбуржский Уильям Гамильтон.
Усмехнулась герцогиня Макдауэлл:
- Приглашала я на сей сеанс шахматиста упомянутого славного, но отказался кузен мой трусливый, ибо именно его разгромила Лала наголову в так же упомянутом сегодня Гайд-парке.
- Верно глаголите, Ваша Светлость! – один из шахматистов воскликнул. – Глаголил мне как-то граф Билли в подпитии изрядном, что обычно он баб …, а тут в Гайд-парке баба … его!
Тут шахматист, единственную ничью сделавший, слово взял:
- Вовсе красотка, всех вас одолевшая и не такая уж грозная игрочиха! Даже меня, игрока не особо сильного победить не горазда! А коли играла бы не столь быстро и нам думать давала, то посильнее сыграли бы мы!
Затем включился в диспут игрок, коий выиграть у Джудит мог, но в итоге даже ничьей добиться не сумел:
- Есть за пределами столицы нашей шотландской игроки, более нас в игре сей премудрой разумеющие! Особливо многократный чемпион отечества нашего славного Ирвинг Макдональд легендарный изо града Абердина! Уж он бы точно растерзал девицу сию, то бишь позицию ея!
Тут загалдел зал, и более половины игроков подтвердили репутацию грозную  Ирвинга Макдональда легендарного. Да и герцогиня Макдауэлл помнила, что приглашала на сеанс Малашки и игрока сего, но тот до получения приглашения на вОды чешские отбыл.
- Ах, так! – герцогиня Макдауэлл воскликнула. – Принимаю я вызов! Чрез три дня в зале сем чемпионат Шотландии состоится с участием Ирвинга грозного! Посмотрим, сумеет ли он, али кто иной обогнать славную представительницу пола нашего! Набросайте мне список сильнейших игроков отечества нашего северного.
Пока список составлялся, обратилась воспитательница к своей благодетельнице:
- Ваша Светлость! Все силы свои отдать готова я, дабы не подвести Вас. Но лишь на неделю отпускала меня миссис Смит.
- Давай, Лала уникальная, пусть каждый делом своим занимается – ты играть будешь стокмо, скокмо потребуется, а я так сделаю, что миссис Смит в накладе не останется!
                ***