Гости с Урала

    Дядя Вова - мой любимый дядя, младший брат моего отца и похожий на него как две капли воды, особенно долгим обдумыванием ответов на задаваемые вопросы. Немногословный по натуре, он всегда брал молчаливым мужицким обаянием, чем видимо и прельстил тетю Таню. А познакомился я с ним, когда мы приехали в гости в Магнитогорск и поселились у бабушки с дедушкой. Это была украинская хата, где помимо стариков жили мои тети и дяди со своими детьми. В начале я даже путался, кто есть кто, но по прошествии десяти - двенадцати лет ежегодного пребывания в этой веселой музыкальной семье я наконец-то заучил наизусть наши родовые связи.
 
   Одним приятным летним утром я и дядя Вова сидели во дворе. В шагах двадцати от нас находился огород, где росли мак, горох и подсолнухи. Именно там, вооружившись большим тазом с горячей водой, полотенцем и горой грязной посуды, тетя Таня отчитывала своего муженька за проступок после вечернего застолья, посвященного прибытию нашей семьи на Урал из далекого города Горького. Монолог был нарочитым и шумным. В это время дядя сидел на старом полуразвалившемся кресле с влажной прохладной тряпкой на голове и постанывал (позже я понял, что причиной головных спазмов был сосуд, что был найден вечером в сарае - мастерской моего деда, с тремястами грамм самогона). Мне было всегда интересно наблюдать за спектаклем своих родственников, так как из года в год эта филигранно отточенная партия тети Тани повторялась, но не имела, как мне казалось, логической коды. И тут в монолог неожиданно вторгся долгожданный каданс обвиняемого:
- Ой, какая же ты грамотная...
Я был поражен развязкой. Это было сказано очень эффектно и спокойно. После этого, тетя никогда больше не доминировала над своим мужем, а дядя стал моим лучшим другом.

    Дядя Володя - родной брат тети Тани и, вероятно, приходился шурином дяди Вовы, а мне непонятно кем. Я о нем тогда мало знал, он редко приходил, а если быть предельно откровенным, то вообще не приходил и я вообще не имел понятия о его существовании. А узнал о нем только через двадцать лет, когда в 1990 году я открыл дверь и увидел на пороге двух улыбающихся здоровых мужиков. От них пахло бензином и пылью, а в их шоколадных глазах отражалась глубина уральских озер с удивительно живописным скалистым ландшафтом тех мест, которые навсегда осели в моей памяти.

    Дяди Вова и Володя приехали в город Горький для странной, на мой взгляд, миссии. Миссия эта заключалась в том, чтобы купить машину Волга (газ-24). Необычность этого мероприятия усугублялась еще тем, что мой дядя десять лет жил на Камчатке и мог приобрести по низкой цене "Тойоту" или "Хонду". Но когда я интересовался у него: - "Зачем?" - то мой вопрос всегда оставался без ответа. Но не потому, что он не знал почему. Просто, долго обдумывая, не успевал реагировать на сиюминутные события. А события тех дней уносили нас вперед с головокружительной скоростью с надеждой на удачное окончание миссии. И перед тем, как начать повествование о самом предприятии, я должен сказать пару слов о его подготовке.
    Когда я, открывая дверь, увидел двух молодых жизнерадостных людей, меня все же больше поразили не их глаза, отражающие глубину уральских озер, и не запахи, определяющие дальность их путешествия, а количество багажа. Казалось, что они приехали не на неделю, а как минимум на год. Но когда сумки, чемоданы, пакеты стали тормошиться, я понял в чем суть такой запасливости. Вместо трусов, брюк и носков, дядя Володя стал бережно доставать бутыли с самогоном и выстраивать из них на полу целый полк. Детская страсть игры в солдатики у него никуда не исчезла, а с возрастом она просто трансформировалась в более серьезную батальную схватку с реальностью.
    Установив отряды на плацу, дяди сразу же стали вынашивать план атаки с тыла и снятия часовых. Убив двух автоматчиков, мы с чистой совестью поехали на Автозавод выбирать автомобиль марки "Волга" и наша миссия началась.
 
    Долго ли, коротко ли, ходил дядя Вова вокруг новой машины, выставленной на продажу, но ему явно что-то не нравилось.
- Ну, как? - осведомлялся я время от времени. Но дядя и не думал отвечать на мои вопросы. Слишком серьезная задача стояла перед ним - брать или не брать. Конечно же нет! Время у нас еще много, целая неделя впереди, а самогон так из памяти не уходит.
- Так, давайте-ка, домой! - воскликнул дядя Володя, - а завтра, может, какую еще присмотрим.
    И все радостные поехали отмечать первый пробный камень нашей бессмертной кампании.
    На второй день, после изнурительного боя с неприятелем, мы вновь поехали, уже как на работу, на Автозавод выбирать товар. Особого, как мне казалось, выбора и не было, все автомобили были новые и, причем, белого цвета, но моему дяде опять что-то все не нравилось. Снова целый день мы потратили на хождение по кругам.
- Нет, не пойдет, - заявил он, и мы ни с чем двинулись в обратном направлении.  В запасе у нас еще оставалось пять рабочих дней, так что никто сильно не переживал. Купить всегда успеем, не промахнуться бы.
    Настал второй вечер кровопролитных сражений. Поле боя было усеяно погибшими телами. Неприятель терпел поражение за поражением, но не сдавался. Пять автоматчиков и два снайпера были уничтожены к ночи, после чего воцарилось некоторое перемирие.
    Третий день выдался наиболее тяжелым. Меня тошнило, мотало из стороны в сторону, а мои генералы чувствовали себя замечательно. Шесть часов тяжелой кропотливой работы не прошли даром. Тестирование мой организм в этот южный день прошел по всем категориям, и нужно отметить, что функционально все сработало как надо. В конце концов, я расположился на кирпичах и стал со стороны наблюдать, как медленно и вдумчиво по парку автомашин передвигаются двое моих однополчан. Было ясно, что уральцы не собираются торопить события, и сегодня мы уедем отсюда опять на маршрутке.
    Вечер после третьего долгого и душного рабочего дня на полях сражений выдался очень напряженным. Боевики с Урала уничтожали полки с таким ожесточением, что, казалось, не будет конца их ярости. Я попытался утихомирить их пыл, дав возможность врагу перевести дух, но все было тщетно. Сегодня была уничтожена половина отряда неприятеля: семь автоматчиков и двенадцать тяжелых танков под названием "Жигулевское".
    Кончилось все это тем, что на следующий день я не поехал на работу. Меня оставили дома, чтобы я нарисовал новый план и разработал новую тактику, при которой враг без сопротивления сдал бы оружие. Для этого мне рекомендовалось сходить в магазин и приготовить праздничный стол для торжеств по случаю успешного окончания миссии на Горьковском автомобильном заводе. Целый день я чистил, резал, варил, жарил, солил, сервировал. И в конце концов, удовлетворенный проделанной работой по подготовке финального удара и полной капитуляции врага, я начал ожидать, глядя с балкона, когда унылую тишину нашего двора своим ревом мотора и лязгом неплотно закрученных при сборке кузовных частей (что и является фирменным знаком всемирно известного гиганта машиностроения) нарушит белый чистый "Газ 24», а оттуда выйдут двое со счастливыми лицами.
    Долго ли, коротко ли я ждал, но машина не появлялась. И когда стрелки часов стали переваливать за критическую отметку, в квартиру постучали. Открыв дверь, я наконец увидел двух молодых жизнерадостных людей. Но тогда меня больше поразили не их глаза, отражающие все прелести удачно проведенного дня и не запахи, определяющие сложность данной миссии. Меня поразило неподдельное счастье моих близких родственников по поводу очередного не приобретения автомобиля.
- Да! Денек-то сегодня опять выдался не очень! - радостно посетовал Вова, снимая пыльные ботинки.
- Не говори-ка! Завтра опять все как обычно! - торжествовал Володя.
- Что, неужели ничего так и не выбрали? Они же все одинаковые? - неистовствовал я.
- Эх, парень, тут нужно особое чутье. Они только с виду похожие. Купишь, приедешь в Магнитогорск, а там, смотри, двигатель надо менять. Такая уж у нас в стране хитрая система конструирования. И так во всем! - поразительно оптимистично прокомментировал шурин моего дяди.
- Так как же быть? Может, на Камчатке надо было иномарку брать? - не унимался я.
Ответа не последовало. Вместо него был произведен всеобщий выдох, а из орудий раздались первые залпы по противнику. Сегодня я решил не участвовать в боях, но, на удивление, этому факту все были очень обрадованы. Не буду писать о подробностях схватки, скажу только, что через три часа враг был полностью уничтожен. Решили в плен никого не брать и, находясь в превосходном настроении, смыв с себя кровь врага, наше войско отправилось на покой.
    Следующие три дня бесполезных поисков "автомобиля мечты" прошли очень заунывно. Дядя Вова все где-то кружил по бескрайним просторам автозавода, а Володя туда даже не поехал, все это время мотался в верхней части города. Враг был разгромлен, боеприпасы кончились, а для военного человека мир - это скучное прозябание и жажда новых сражений.
    И как-будто бы эта последняя мысль была услышана моим отцом. Он возвратился из Голландии, где был на гастролях с московской филармонией и привез с собой самый лучший подарок, который можно было бы вообще представить для наших героев. Это была рота, состоящая из двадцати пяти крестоносцев, под названием - Элитное войско "Royal" (96 vol).
    Недолго размышляя о новых правилах ведения войны, наш командный состав сразу же бросился в бой и стал уничтожать бедных нидерландцев с особой жестокостью. После первого часа боя я впервые увидел, как «наши» немного подсели. Для меня это был хороший знак. После второго часа ожесточенной схватки меня с Анатолием Дмитриевичем (имя нового бойца - повстанца, присоединившегося к нам в этот тревожный вечер) ранило, и мы стали вести бой пассивно из наблюдательного пункта. Третий и четвертый часы войны были ознаменованы ранением еще одного нашего солдата. Дядя Вова выглядел неважно. Его задела шальная пуля, но благодаря уральской боевой выучке, он, как и его брат по оружию, еще пока держались. Враг мало - помалу уничтожался, и к концу пятого и шестого часов перестрелки у них осталось только четыре воина. Я попытался выступить в роли миротворца, но дядя Володя меня осек и, сказав, что не в его характере давать врагу передышку, опять бросился на врага. Атаковал он уже один. Мы же смиренно смотрели на место кровопролития, усеянного, то ли вражескими телами, то ли пустыми бутылками. Во всяком случае, уже никто ничего не понимал.

    И тут вдруг мое сознание пробудилось. Вместо поля сражения я увидел кухонный стол с грязными пустыми тарелками, а вместо войска крестоносцев по всему полу были разбросаны пустые бутылки от чистого спирта «Роял». Сил не было уже ни на что, даже встать со стула. Мы сидели бледные и отекшие с заплетающимися языками. На столе оставался еще пол литра спирта, и дядя Володя, недолго думая, налил содержимое в граненый стакан и залпом хватанул. Затем через две минуты он, под убаюкивающий аккомпанемент тишины воцарившейся на кухне, повторил подвиг. Еще через две, дядя начал медленно привставать. Мы с отцом вдвоем бросились его поддержать, но он любезно отказавшись от помощи, побрел в сторону спальни. Мне было больно наблюдать, как мой дальний родственник, тяжело дыша, переступает с ноги на ногу. Это было похоже на бразильский танец в замедленном действии. Мы опять бросились поддержать его и довести до кровати, но дядя Вова нас остановил.
- Не надо, сам дотанцует.
Через семь с лишним минут Володя, неспешно перешагивая порог спальни, медленно закрыл за собой дверь и удалился. Мы с отцом долго смотрели друг на друга и молча себя корили за то, что допустили такое. В кои-то веки приехали близкие нам люди, а мы довели их до такого состояния. Больше всего было жалко Володю. Он в последние два дня себя плохо чувствовал, а эта наша сегодняшняя вечеринка совсем его добила. У меня даже закралась грешная мысль - доживет ли он до завтра? Обрывки разговора отца с братом пролетали мимо моих ушей, и я все время думал о дяде Володе, как он там, дышит ли вообще?
    В этот момент в соседней комнате раздался грохот упавшего тела. Я тут же бросился спасать пострадавшего, а отец уже спускался по лестнице вниз, чтобы по телефону - автомату вызвать скорую...
    Странная картина открылась мне, когда я открыл дверь в спальню... Дядя Володя удобно расположился на полу между телевизором и кроватью. И, подперев голову двумя томами англо-русского словаря, мирно читал газету.



                28.04.2011