Каждый выбирает по себе

   Актовый зал Дома офицеров. Закончилось подведение итогов за истекший период боевой подготовки. Офицеры высыпали в фойе: кто отправился в курительную комнату, а кто направился рассматривать картины , развешенные на стенах.

   Майор Петров, любуясь портретами наших великих предков, галерея которых была выставлена вдоль лестницы, медленно поднялся на второй этаж. Его внимание привлёк яркий свет в конце одного из переходов второго этажа. Майор разглядел фигуру художника в чёрном халате и широкополой шляпе, склонившуюся над полотном, которое подсвечивалось небольшим проектором, создающим узконаправленный луч света. Любопытство взяло верх и Петров направился к художнику.

   По мере приближения к художнику Петров обратил внимание на картину, висящую на стене метрах в десяти от этого человека в широкополой шляпе. Увиденное настолько поразило его, что он вначале даже не поверил своим глазам - отступил назад несколько шагов и снова прошёл мимо. Сомнений не было - изображение на короткое время оживало и изменялось в зависимости от скорости движения. На картине был изображён Иван-царевич, стреляющий из лука. И Петров совершенно чётко уловил, что в какой-то момент стрела отрывается от тетивы и летит вверх к макушкам вековых сосен.

   От нахлынувшего на него волнения Петров даже забыл поздороваться и представиться, а сразу обратился к художнику с вопросом:
   - Простите, это ваше творение?
   Художник повернулся к Петрову, мило улыбнулся небольшим женским ротиком и снял свою шляпу. Её золотистые кудри рассыпались по нежной линии нешироких плеч. Наверное, майор от удивления раскрыл рот, потому что кончиком языка ощутил кисловатый привкус химии художественной мастерской.

   - Здравствуйте! - громко воскликнула художница и вновь обворожительно улыбнулась, видимо тем самым намекая Петрову на его невежество.
   - Ох, ради Бога, простите меня! Я был настолько взволнован, что забыл поздороваться и представиться. А зовут меня майор Виктор Иванович Петров, - по-военному представился он. - Я - начальник штаба мотострелкового полка и у нас только что закончилось совещание. На меня произвела неизгладимое впечатление вот эта картина. Так всё-таки - это ваше творение?

   - Да, моё... А что вас так поразило в этой картине?
   - Как что?! Она ведь живая! Ну, или почти что живая. Я видел, как стрела, выпущенная из лука, полетела к вершинам деревьев.
   - Какой вы, однако, наблюдательный! А вот многие не замечают этого.
   - Они, наверное, так не любят живопись, как её люблю я. Я ещё мальчишкой ходил заниматься в Детскую художественную школу и помышлял дальше продолжить обучение в этом направлении.
   - И что же вам помешало?
   - Собственно говоря, мне ничего не мешало. Однако, посмотрев кинофильм "Офицеры", в котором по всему фильму конвой проходит мысль "Есть такая профессия - Родину защищать", я принял решение о поступлении в военное училище. И это был мой выбор, только мой, о котором я никогда впоследствии не пожалел... Знаете стихотворение Юрия Левитанского "Каждый выбирает для себя"?
   - Нет.
   - Тогда я прочитаю его вам:

"Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает по себе
Слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы -
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает по себе:
Щит и латы. Посох и заплаты.
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже - как умею.
Ни к кому претензий не имею -
Каждый выбирает для себя."

   Когда Петров закончил читать стихотворение, художница уже в который раз загадочно улыбнулась и представилась:
   - Меня зовут Екатерина Вышгородская, а это стихотворение также имеет отношение и ко мне. Я с раннего детства мечтала о профессии актрисы и моя мечта сбылась. Я закончила театральную студию при МХАТе и устроилась в наш областной драмтеатр, где посчастливилось в нескольких спектаклях исполнить главные роли. Коллектив выдвинул меня на должность художественного руководителя, но на это место нашёлся человек из Москвы. Я обиделась и ушла из театра. Некоторое время нигде не работала. Однако, как это иногда бывает в жизни, случайная встреча с директором Дома офицеров привела к тому, что я стала руководить самодеятельным театром Дома офицеров.

   - Постойте, постойте! А откуда же такой талант в живописи?
   - А это - хобби... Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Я, как и вы, в детстве посещала художественную школу. Сперва - без особого удовольствия, ибо таково было желание моих родителей. Но потом, как говорится, втянулась и уже никогда не расставалась с блокнотом для рисования и карандашом - всюду, когда была такая возможность, делала графические зарисовки. Кстати, это потом сильно помогало мне в театральной деятельности - каждую новую роль я учила не только по тексту, но и по собственным рисункам.

   - Однако, вы не стали графиком. Я вижу очень сложный рисунок маслом. И как вы добились эффекта динамики?
   - Как, как вы сказали? Динамики?! Очень интересное определение, тем более, что оно соответствует действительности. Вы когда-нибудь бывали в Эрмитаже?
   - Конечно, был!
   - А обращали внимание на картину Леонардо да Винчи "Мадонна Литта"? Так вот, если медленно проходить мимо неё и смотреть на образ мадонны, то можно заметить, что она улыбается вам краешком губ. Леонардо долго добивался этого эффекта, многослойно, мазком на мазок, накладывая краску. Я же применила другую технологию, над которой размышляла не одну бессонную ночь.

   - Очень интересно! Прошу вас хоть немножко раскройте свой секрет.
   - В отличие от Леонардо я не стала заниматься нагромождением мазков, а решила использовать полотно, покрытое рельефной грунтовкой. Я обратилась за помощью к профессиональному маляру, который много лет занимался реставрацией царских дворцов, и он изготовил мне такое полотно. А мне оставалось только наносить рисунок за рисунком отдельно на каждой грани.
   - Но ведь это такая кропотливая работа!
   - Ну, не меньше, чем у мультипликатора. Вы ведь в курсе, что они для создания эффекта движения персонажа рисуют целую серию меняющихся картинок.

   - И сколько же времени у вас ушло на "Ивана-царевича"?
   - Два года. Но надо иметь в виду, что рисовала его я дома. Бывало утром встану с постели и к полотну. Зажгу свечу, установлю её так, чтобы подсвечивалась только одна грань, и рисую. А потом в течение дня - урывками между репетициями и спектаклями. Теперь-то совсем другое дело! Мне отвели вот этот угол и проектор для подсветки сделали. Теперь вот всецело поглощена новой работой - это будет моя "Алёнушка", которая в отличие от васнецовской, полощет в воде руки.

   - Ради Бога, простите меня, Екатерина! Мне сейчас надо будет уходить - машина с товарищами ждёт во дворе. Но мне бы очень хотелось снова встретиться с вами и продолжить наш разговор. Не могли бы вы дать мне свой телефон?
   - Конечно-конечно, мне тоже будет очень приятно встретиться с вами вновь! Вот вам моя визитка... А впрочем, если у вас будет такая возможность, то приходите завтра к нам на премьеру спектакля "Укрощение строптивой" в моей постановке.
   - Непременно приду! - с восторгом отреагировал Петров, надел фуражку, и, приложив руку к козырьку и повернувшись через левое плечо, направился к выходу.

                *     *     *

   Вернувшись в свою холостяцкую квартиру, майор Петров быстро поужинал тем, что нашёл в холодильнике, и улёгся спать. День выдался не самым простым, к тому же ему не давали покоя мысли, связанные с прекрасной художницей. Однако, немного покрутившись с боку на бок, он всё же уснул. А снилось ему в эту ночь вот что:

   "Дорога, по которой он ехал на своём новеньком "Опеле", петляла, повторяя очертания береговой линии реки. Луга, поросшие сочным разнотравьем, сменялись стройными лесопосадками из пирамидальных тополей, нередко переходящими в пышные и кудрявые рощи, состоящие из плакучих берёз и многолетних дубов.
   Едва успел он подумать: "Какой чудесный пейзаж здесь мог бы зарисовать художник!", как увидел на зелёном пригорке художницу в бейсболке, сидящую перед своим мольбертом и старательно водящую по полотну кисточкой. Он остановил машину и пошёл в сторону художницы, не обращая внимания на то, что своими ногами топчет сочную спелую луговую клубнику, аромат которой усиливал его романтическое состояние.
   Сперва он видел только фигуру художницы, но по мере приближения к ней начал понимать, что уже где-то видел её. И когда до художницы оставалось каких-то десять-пятнадцать шагов, он узнал её. Конечно же, это была Екатерина.
   Теперь он не мог идти спокойно - ноги сами понесли его к девушке. Он подбежал к ней и обхватил за талию. Палитра и кисти, которые Екатерина держала в руке, упали на траву и девушка скрестила запястья своих рук на шее Петрова.
   А он, отключив мозги и всецело отдавшись в распоряжение бушевавших в нём чувств, поднял девушку на руки и понёс в тень векового дуба, широко раскинувшего огромные ветки, склоняющиеся до самой земли..."

   Проснулся Петров в прекрасном расположении духа. А на службе он всё время поглядывал на часы. "Вот закончится рабочий день и я поеду в Дом офицеров, где увижу свою прекрасную художницу! - думал он. - Только бы не случилось какое-нибудь ЧП".

   И ЧП не случилось, и ровно в шесть часов вечера Петров вошёл в фойе Дома офицеров.


Рецензии