Дима-шестиструн

          Не знаю, зачем я написал эту выдуманную историю, но вот "нашло" за вечер, после того, как я достал из шкафа свою старушку-шестиструнку, и впервые за двадцать лет сыграл пару песен. А пальцы то не забыли эти аккорды…, жаль, что иногда мы сами свою любовь засовываем глубоко…., в шкаф, и забываем былое…


*                *                *                *   
               
Мите было пять лет, когда он впервые услышал гитару живьем. Пришёл дяденька незнакомый к маме с этим деревянным инструментом. Они пили прозрачную гадость и заедали магазинными, слипшимися пельменями…, а потом этот незнакомец стал играть на гитаре. Пел он ужасно…, но как играл! Он ловко водил по грифу пальцами левой руки, а другой выщипывал струны. Музыка завораживала, слов Митя не понимал, да это ему и не нужно было. В этот момент он парил в небе, закрыв глаза. Мама с дядей смеялись, смотря на Митю, а ему было плевать. Он расправил руки и пританцовывал под такт звуков. Потом маме и дяде наскучило, и они заперли его спать в детской. Но Митя не заснул…, он стоял у двери и прислушивался…, он ждал, когда дядька опять начнёт играть на гитаре. Что-то скрипело и трещало, мама зачем-то стонала, дядька пыхтел как еж…, но в тот вечер больше не заиграла гитара, расстроенный, он так и заснул под дверью.

Через неделю всё повторилось…, и дядька, и гитара, и опять скрипы и стоны…, зачем мама с дядей делали друг другу больно, было не понятно, но спрашивать об этом Митя не хотел, он хотел только одно – слушать эти струнные перепады, с тихим постукиванием от проводки подушечек пальцев по грифу.

Через пару месяцев, дяденька доверил подержать гитару Мите. Это был самый лучший день в жизненном отрезке от нуля до пяти лет. Пока дядя с мамой делали друг другу болезненные гадости, Митя сидел в своей комнате и теребил струны. Звуки были совсем не похожими на дяденькины, но он был уверен, что разгадает секрет восхитительного звучания. Потом, поздно вечером, был скандал - мама и дядя кричали друг на друга, что-то разбивалось, а после, дяденька выскочил из квартиры…, как оказалось со временем, навсегда. За гитарой он так и не вернулся…, это было продолжение счастливых дней для мальчика. Ну и что, что мама неделю ходила с фиолетовой гематомой вокруг левого глаза, зато Митя остался обладателем потёртой «шестиструнки».

К шести годам он разгадал тайну музыкального «перепада», «боя» и других, собственно выдуманных стилей игры. Любимая мамочка включала магнитофон с альбомами Высоцкого, Токарева, АББы, БониэМа, Круга, Магомаева, Майкла Джексона и других разноплановых музыкантов. Одевала сыну наушники и уходила в свои «апартаменты» с очередным дядей глотать всякую жидкую дрянь. Всю эту какофонию, с открытым ртом, Митя прослушивал с большим удовольствием, а потом, он наигрывал услышанное, и надо сказать, у него вскоре стало получаться.

В семь лет он пошёл в школу, пять – шесть часов учёбы без музыки, для Мити были пыткой. Почти год он продержался в постоянном мучении, научился худо-бедно писать, да читать и, в конце концов, бросил туда ходить, зачем переводить столь драгоценное время. Мама стала почти невменяемой, лицо опухшее, с узкими щелочками, вместо глаз. Так что, особо она и не контролировала сына. Её мысли были заняты только одним – где раздобыть денежки на очередную попойку. Мебель, вещи и посуда, почти всё было продано, но только не гитара, её Митя оберегал как зеницу ока от алчных посягательств родительницы….

Музыка - это духовная пища, многие ей насыщаются почти физически, но в реальности, увы, бывает немного по-другому. Еды в доме не хватало. Мамочка превратилась в иссохшую старушку с выцветшими глазами и потерявшую цель в жизни. Так, в девять лет, Митя превратился в Димку, и он вынужден был войти в когорту нищенской братии. Гитара превратилась в инструмент заработка.

 Он спускался в подземный переход, устраивался на ступеньках лестницы и занимался любимым делом -  играл на «шестиструнке» в своё удовольствие. Репертуар у него был грандиозным, он помнил почти все услышанные композиции и умудрялся извлекать все ноты из струн, без основ, этой самой, нотной грамоты. Поначалу, его гнали с перехода другие бродяги, не хотели делить зону…, но потом перестали. Димку, за такой феноменальный талант, зауважали. Даже милиция не трогала его, он стал неприкосновенным. Мальчик просто сидел и играл, закрыв глаза от наслаждения. Перед ногами лежала небольшая, открытая дамская сумочка матери, в неё кидали мелочь прохожие. Появились постоянные «бросающие» - они приходили просто послушать Димку, так как обилие разноплановой музыки удивляло людей. Местные продавцы из ларьков, бутиков или просто, прилавков, любили этого безобидного мальчика-вундеркинда. Его прикармливали, приносили обувку да одёжку. Все знали про незавидную судьбу пацанёнка и его беспробудную…., мамулю, которая приходила часа в три дня и забирала содержимое сумочки на свои цели.

И вот однажды, к мальчишке подошёл мужчина предпенсионного возраста, с небольшим животиком. Он был один из тех людей, которые часто проходили именно в этом месте в обеденное время. Он дождался, когда маленький музыкант доиграет очередную мелодию и сказал:
 
- Привет! Мальчик, ты мне нужен! – так и случилось. Жизнь Димки с этого дня переменилась на 180 градусов. Это был хозяин небольшого ресторанчика, Сергей Иванович. Дела у него шли по нисходящей, с каждым новым месяцем доход падал, и клиентов становилось все меньше. Он уже подумывал признаться себе, что хватку потерял, и пора бы уйти на пенсию. И тут, в очередной раз, слушая этого мальчишку, его осенило! Надо установить сцену в зале и поставить микрофон для этого пацанёнка. А Димке было всё равно где играть, потому что он «улетал» во время своих выступлений. Он плохо считал, совсем не разбирался в людях, ему никто не читал литературу, был по существу необразованным человеком…, но когда он начинал задевать пальцами струны, то вокруг всё менялось и преобразовывалось.
К шести вечера, Димка приходил в ресторан. Проходил на свою сцену, садился на стул и пару минут настраивал инструмент. В это время айтишник ресторана, по совместительству звукооператор, настраивал микрофон и музыкальную аппаратуру, если можно так сказать про четыре колонки и усилитель. После чего, мальчишка начинал играть с закрытыми глазами. У него не было системы плей-листа своих композиций, но играл душой то, что на данный момент взбрело в голову.

За месяц у Сергея Ивановича доход вырос в два раза, а через полгода – в десять раз. Вот так иногда бывает – обычная «шестиструнка» и талант, притягивают людей, как лампочка – мотыльков.
 
Каждый день, Сергей Иванович отсчитывал энную сумму трясущейся мамуленьке Димки, та, довольная, удалялась - усугубляя свой полёт на дно. Через три месяца «дно» было достигнуто…, в приступе «белой горячки» она сиганула вниз с шестого этажа…, на кухонном столе осталась недопитой бутылка от дешёвого виски. Когда её хоронили, среди «провожающих» собутыльников, закрепилась мысль об ошибке в выборе алкоголя, если бы была бы простая, «беленькая», то ничего бы такого не случилось.…. «Прожжённые» имели право на свою правду, а вот Димке было не до таких дилемм, он просто стоял у могилы и с нетерпением ждал завершения всех этих церемоний…, в квартире его ждала гитара.
 
Сергей Иванович, быстренько воспользовался ситуацией. Кое-кому сунул денежки, кое-где написал кучу заявлений и прошений, а через неделю уже оформил опеку, по всем правилам. Закон наш как дремучий лес, но зная тропы и направления, можно найти выход и из него. Так Дима оказался в окружении чужих ему людей, но положа руку на сердце, будучи с матерью, он и не чувствовал особо любви от усопшей.

Почти ничего не поменялось в распорядке Димки, разве что его стали кормить сытней, и спать укладывать в более мягкую постель, но такие мелочи для мальчика были безразличны. Весь его мозг был занят только музыкой, он даже сны видел зацикленные и замузицированные  на гитарном грифе. В свободное от игры время, он слушал плеер в наушниках. Приёмный отец, постоянно снабжал его новыми альбомами, так как очень был заинтересован в меняющемся репертуаре.

Прошли годы. Ресторан вошёл в кулинарную элиту города, все постоянные клиенты ходили на «Диму-шестиструна», так, с любовью, в народе прозвали этого гения. Конечно же, людей мало интересовала еда, все слушали журчащие перепады, громыхающие бои и переливающие каскады. Мальчик превратился в стройного голубоглазого парня. Когда он играл, от него исходил необычный свет, то ли софиты влияли на это, то ли «божий перст». Конечно же, люди разные, и нашлись агнцы, утверждающие второе….

И вот в один из очередных вечеров, парень играл как обычно, наслаждаясь звучанием своей гитары. Неожиданно, все увидели, как исходящее от него сияние пропало, именно так утверждали впоследствии почти все присутствующие. Дима перестал играть и посмотрел на зрителей, в зал.

- Надоело… - пробормотал Дима-шестиструн одно лишь слово, усиленное аппаратурой с микрофоном, и поэтому услышанное всеми.

Взвалив на плечо гитару, он пошёл к выходу, на улицу. Люди в недоумении шептались, провожая парня удивлёнными взглядами. Дима-шестиструн ушёл в неизвестном направлении. Куда он направился и зачем - никто не знал, просто растворился в городских трущёбах. Потом уже и полиция, и нанятые частные сыщики, сбились с ног, ища парня, но все поиски были безрезультатны. Через пару лет Сергей Иванович обанкротился, и отдал за долги свой ресторан, матеря пропавшего парня…. Город забыл былого своего музыкального героя-вундеркинда, он как метеорит – ярко пролетев в атмосфере, сгорел бесследно…..

          *                *                *                *

Дима-шестиструн шёл три года на юг. В дороге играл на своём инструменте, и этим подрабатывая себе на пропитание и одежду. Наконец он оказался на берегу у Индийского океана. Зайдя по колено в тёплую воду он ударил по струнам. Небольшой бриз обдувал его заросшее скудненькой бородкой, лицо. Солнце неуверенно всходило с горизонта, освещая своими лучами парня. И снова Дима-шестиструн засиял…..