Раскаянье

   Петр Охлабыстов  возвращался домой после придуманной для жены командировки, шел через ночной притихший город пешком, чтобы обдумать случившееся.
   "Куда тебя потянуло? - канал себя Петр, - и при такой жене! Лишь любопытство. Милка непременно доложит Маше, лучшей подруге, что ты домогался ее, - ее, конопатую, с раскосыми ногами, с фигурой бегуньи на длинные дистанции, лишенной женских подробностей...Тебе были известны Милкины любовные печали, а ты не сумел ответить на ее очередной каприз... Ты будешь за всех отомщен!. И что ты скажешь в оправдание Маше, жене своей, ни с кем несравнимой?!"
   Подошел к дому с твердым намерением рассказать всё как есть. Виноватым мизинцем нажал на кнопку парадной двери...Выждал минуту, позвонил еще раз.
   - Кто там?! - донесся испуганный голос мадам Охлабыстовой.
   - Это я, Петр. Я позабыл ключи.
   - Петр? Откуда ты? Что случилось? Я ждала тебя только завтра.
   Медленный лифт возвращал Охлабыстова в семейное счастье на четырнадцатом этаже... Почудилось, чья-то тень скользнула мимо, но Охлабыстов, объятый раскаянием, не придал тому никакого значения.
   Начал исповедь прямо с порога.
   - И какой я дурак! Оставить молодую жену одну ради какой-то командировки!
   - Что ты имеешь в виду? - не своим голосом спросила Маша, но тут же совладала с собой, - Ты уже десять лет меня оставляешь, теперь - спохватился. Смешно! - И не давая бедному Охлабыстову слова вставить, бросила мужу вызов: - Неужели ты меня в чем-то подозреваешь?!. Вернулся на день раньше..Наверное, тебе Милка что-то наговорила, не иначе, я ее знаю.
   - Нет, у нас о тебе разговора не было, - растерянно возразил Охлабыстов, собираясь наконец покаяться.
   - А что было?! - опередила мадам Охлабыстова мужа. Я еще не спросила - что  это за командировка?..
   Охлабыстов обиделся, уязвленный тем, что его сочли виновным заранее, прежде чем он сам признался, честно и откровенно. Всё, что хотел  сказать, потеряло смысл. В нем пробудился мужчина.
   - Ты меня в чем-то подозреваешь?! - спросил он нахальным голосом, смотря на жену чистыми, до голубизны, глазами.
   - А ты? - ответила Маша и, безмятежно засеменив ножками, которые так нравились Охлабыстову! - нырнула во всё примиряющую постель.
   Впечатлительный Петр, не мешкая, пустился ее догонять.