теперь никто не может кланяться красиво

сонная муха
в облаке белой марли
чем не невеста (Ла Тория)

Её совершенная форма ломается. Снежинки падают бездумно, прямо в котёл жизни. Обжигаются, мечутся, отпрыгивают в сторону уже сломанной стаей. И снова новая порция снова, снова, беззвучно. Она столько сделала, чтобы мир стал  геометричным, предсказуемым, чистым, подобным. Движение ровным, формульным, законным. Красота навязанная, ею связанная. Ни пропуска, ни зажима. Безукоризненность формы, единство белого цвета. Она может создать совершенную бесшумную Вселенную. Она, Снежная королева, сдержит и себя и других от расширения.

Тревожит тот, кто над нею, довлеет. Пока Светило бледное, бескровное, спокойное. Но. Вот. Солнце загорелось, спохватилось. Крутит небосвод, метит место. Небо, смущённым юношей, розовеет от мечт. Наливается багрянцем желания. Точка карабкается на точку - так  встают лучи. Очищаются внутри уже полые горны. Раскатывается звукоряд-рели - верёвочной лестницей подле земли. Снежная пытается схватить край, тот со всей силы дикой хлещет владычицу плетью. Та падает, уничижается. Снежинки уродуются, но никто не слышит. Небо охвачено игрой. Холодная пытается резать его, корона сползает, симметрия рушится, лицо искажено. Но. Не слышит никто. Разноцветье дразнит правительницу-дворняжку. Наслаждение. Зелень напоминает о пробуждении. Пусть все видят, каждый знает. Ожидает. Светопредставление будет. Смеётся глухо, опытно старый солнечный ветер. Сдувает снежные одежды, дует в порезанные дудочки: "Ждддду". Утробно Земля ухает: "Ждуууу". Фиолет заливает небосвод. Сияние, на сегодня, завершено. Книксен. Теперь никто не может кланяться красиво.

Голая владычица клонится, тужится. Принимает из утробы плод - камень с альфа-омега словами "вечность". Пятиконечная звезда, сейчас, не приносит облегчения.
- Я закрою трубы земли, она больше не родит - в гневе ломает льдины королева. Летит над вулканами. Долго всматривается в сухие проходы. Вот и Везувий. Курит. Мутно. Только мерцают началом миллионы зелёных звёзд.
- Жду - зовут они.
Медленно бережно Холодная спускается в грязный выход ада. Снежинки, лёгкими крестиками, сразу очищают чуть пачканные души. Иных надевают пышно, в белоснежные рубахи ниже пуза. От других холодно закрывают голову. Некоторым обувают сандалии не страдания. Которым накрывают их жадные руки. Всем обвязывают марлей рты. Проясняется.
Ни одна душа не обделена, все облегчены. Остаются тяжёлые низкие звуки: "жжжду".
Кружат мухи, в поклоне соединяют поражённые радужные крылья. Снежинки ловят их сетью, грузят забытьем. Видим, не прикрыт зеленью, - судорожно разгибает спину Вельзевул.
- Всё уснёт. Потом умрёт - победительница клонит раба ледяною ногою.
- Всё. Ждёт. Жизнь. Вселенная гнётся под неё. Ты для отдохновения. Стихия для возрождения. ЯЯЯ для продолжения.

Лава льёт в округу варёную кровь. Из кратера успевает взлететь теперь родившаяся графитовая тень, и уже в белоснежной фате, вы слышите как падают снежинки? А сосульки, оживая, текут вечностью.

// художник Гарзу " Землятресение. Надежда"