Ангел Капелька Часть - 21

Часть – 21
…Капелька стойко выдержала поминки; траурные речи, обещания не забывать героев, чтить их память, помогать семьям она слушала вполуха… и телом, и душой она ещё находилась в прошлом.  Разум её ясно отдавал отчёт, что Владимира больше нет, но сердце отказывалось принимать эту истину. Капитолине постоянно казалось, что она видит, как фигура мужа мелькает в окне, словно он подглядывает за тем, что происходит в зале; слышит родной голос, чувствует знакомый запах одеколона…
Традиционные девять дней словно открыли ей глаза: её жизнь поделена на две половины – ту, что была с Владимиром, и ту, что открылась после него. Надо было привыкать жить самой. И она опять и опять давала себе зарок быть сильной, жить ради будущего ребёнка. Даст ей Бог новое женское счастье – значит, заслужила; не получится – она найдёт, чем наполнить свою жизнь. Надо закончить учёбу, возвратиться в профессию, короче – жить дальше…
Кто-то распространил весть о её беременности. Близких знакомых, друзей Владимира по службе это известие чрезвычайно обрадовало: частичка их друга будет жить. Капа не останется одна, родители Владимира обретут смысл в жизни. Её всячески поддерживали. Не было дня, чтобы кто-то ни навестил её: люди несли разные вкусности – «витамины» для будущего маленького «Владимирыча», предлагали помощь по хозяйству или просто приходили справиться о её самочувствии и поговорить «за жисть».
Но нашлись и такие, кто откровенно жалели её: такая молодая осталась вдовой, да ещё и с ребёнком на руках! Как жить-то теперь? Как семье без кормильца?!
«Жалельщики» Капу раздражали. Она дала себе слово быть сильной, а все эти «слюни и сопли» расхолаживали, не давали ей собрать волю в кулак, и молодая вдова опять начинала себя жалеть. После визитов таких горе - друзей Капитолина чувствовала себя совершенно разбитой, настроение её портилось, она замыкалась в себе, снова и снова возвращаясь в мыслях к своему горю, своей вине, безысходности грядущей жизни…
 Её свекровь, женщина, житейски мудрая, научилась распознавать таких визитёров, буквально, с порога – и оттуда же давала им от ворот поворот. Свекор старался предвосхитить любое её пожелание. Родители Владимира и до этой трагедии души не чаяли в невестке – теперь же, случайно узнав их с Владимиром тайну ( видимо, Светка не удержалась – сболтнула невзначай), они старались, как только могли, сгладить вину сына перед обожаемой Капелькой, скрасить первые, особенно тягостные дни, после похорон. Капа, в свою очередь, стремилась, насколько могла, компенсировать им отсутствие их сына.
Незаметно прошёл Новый год… Они встретили его в узком семейном кругу – горечь утраты была ещё слишком велика.
Капитолина выполнила свой долг перед родителями мужа: прописала стариков Шаховых в свою  мурманскую квартиру – нечего им торчать вдали от центра в забытой богом глухомани. Пусть и Мурманск – далеко не юг, но и до Москвы, до Питера – пара часов лёту. А там будет и она с их внуком, и родственники. Как всегда, всемогущий Зотов помог быстро оформить все необходимые документы. К сороковому дню родители полковника Шахова были уже полноправными хозяевами его квартиры.
Едва справив сороковины, Капа засобиралась в Питер. «Старики  Шаховы» – накануне этих горестных событий им минуло всего-навсего по шестьдесят лет – хоть и уговаривали её остаться, но сами прекрасно понимали, что, ради будущего их внука, будет лучше, если Капитолина переедет в родной город…
Все эти печальные хлопоты совершенно заслонили собой образ обаятельного каплея Снежина. Если Капа и думала о Валерии, то с чувством своей огромной вины перед бывшим мужем. Кто знает, не появись Валерий в её жизни в тот самый момент, когда Владимир оступился, как бы сложилась дальнейшая жизнь их всех. Конечно же, Снежин обязательно присутствовал на всех траурных мероприятиях, даже появлялся как-то раз, другой вместе со Светой и Зотовым в доме Шаховых, но с самой Капой он за это время и двух слов не сказал. Она уже стала подумывать, что молодой офицер слишком уж преувеличил свои чувства, отдалился, поскольку не получил желаемого сразу же, а то и нашёл новый предмет обожания… Капе по-женски, конечно же, было это не слишком приятно, но ничего не поделаешь… Нужно просто опять проявить силу характера и выбросить этого красавца из головы… Не судьба или не заслужила… Эти мысли всё чаще навещали Капитолину. И она уже почти смирилась с тем, что Валерий исчез из её жизни…
…Но не тут-то было…
Кто пользовался в те незапамятные времена железной дорогой в зимнее время, прекрасно помнит, как тяжело было с билетами из Мурманска на питерские и московские поезда в январе. Сначала новогодние праздники, затем школьные каникулы, после них шли на зимний отдых учащиеся техникумов, а к концу месяца, ближе к Татьяниному дню, тянулись на отдых студенты. А через десять – двенадцать дней весь этот поток двигался в обратном направлении. И то, сколько ночей с перекличками и номерками, написанными на руке, ты бы ни провёл в очереди за вожделенным билетом, не было гарантией того, что тебе посчастливится приобрести «нужные» билеты. В конце концов, ты можешь оказать в лучшем случае «счастливым» обладателем верхней полки в последнем вагоне возле туалета в останавливающемся на каждом километре пассажирского поезда «Мурманск – Ленинград». Зотов, которому пришло время отбывать к новому месту службы в Ленинград, употребил всё своё влияние, и билеты в купейный вагон были куплены. Правда, ехать Свете с Зотовым и Капитолине пришлось в соседних вагонах. Зато женщины могли всю дорогу наслаждаться сном и отдыхом на нижних полках. Света убедила Капиных «сватов», что не стоит им по морозу шастать на вокзал в другой конец города – «они сами прекрасно и посадят Капитолину на поезд, и проследят за ней в течение всей дороги»…
Капа удобно устроилась на своей полке. Сергей со Светланой сначала разместили её, а потом пошли в свой вагон. Капа сидела перед окном, глядя на перрон, по которому сновали одинокие провожающие. Несмотря на то, что время было ещё, как говорят, детское, за окном стояла почти непроглядная темень. Хотя на улице горели многочисленные фонари, из окна вагона перрон казался полностью погружённым в темноту полярной ночи.
Ещё несколько минут, и поезд тронется, унося Капитолину навсегда из этого города, где на её душу выпало столько испытаний, от этой непроглядной ночи, которая длится несколько месяцев, от ветров и штормов, от серых суровых скал и тоскливо кричащих днём и ночью огромных чаек – глупышей, которых местные почему-то величали бакланами. Для неё начнётся новая жизнь, полная других забот и радостей. А всё, что случилось с ней в этот год, нужно поскорей забыть, как долгий кошмарный сон…
Из состояния задумчивости её вывело осторожное покашливание…
- Наверное, попутчики… - подумала Капа, отводя взгляд от окна.
Она не надеялась, вернее, гнала надежду, что он придёт… Но он всё-таки пришёл…
- Мы не договорили… - без предисловий, будто разговор их прервался минуту назад, решительно начал Валерий…
- Здравствуйте, Валерий, - кивнув и нацепив на лицо, насколько это было возможно, снисходительную улыбку, напомнила она ему правила приличия.
- Можно и так начать…- иронично поддакнул он. – Только это не уведёт меня от главной темы нашего разговора!
В его голосе появились стальные нотки. Взгляд голубых глаз был серьёзен и строг.
- Я слушаю, - в голосе Капы тоже слышалась решительность. – Давайте расставим, наконец, все точки над и.
- Давайте, - поддержал Валерий. – Я возвращаюсь к своему предложению: все формальности соблюдены, я не приближался к тебе, пока ты была несвободна. Теперь мы оба свободны. Предлагаю тебе, как там говорится?.. Руку и сердце!
- Я не могу принять такой дорогой подарок, - твёрдо ответила Капа. Посмотреть ему в глаза у неё не хватило духа.
- Я могу узнать, почему? – спокойно поинтересовался Валерий.
- Я не готова, - уклонилась от прямого ответа Капитолина.
- Что значит – не готова? – пытался выяснить причину её отказа Валерий.
- То и значит, что не готова, - пожала плечами Капа.
- Хорошо, пусть так, - согласился Владимир. – Пока не готова, или я совсем не подхожу тебе в качестве мужа? – он старался говорить спокойно, но небольшие модуляции голоса и напряжённые желваки на скулах говорили о его душевном волнении.
- Я не знаю, - вымученным голосом откликнулась женщина. – Я не считаю, что я вправе заниматься собой, своей личной жизнью, пока не решу все вопросы со своим будущим ребёнком, пока не обеспечу его будущее по закону. Ты же сам знаешь, сколько бюрократических коллизий меня ожидает. Я не могу вешать на тебя свои проблемы.
- Я готов заменить отца твоему малышу в полной мере, и у тебя не будет никаких бюрократических коллизий, - уверенно предложил он.
- Нисколько в этом не сомневаюсь, - уверила его Капа, - сложность в другом. Этот ребёнок теперь не только мой. Остались родители Владимира, для которых мой будущий ребёнок – единственный свет в окошке… масса людей, которые знают, кто отец моего ребёнка…
- Для меня это не имеет никакого значения, - возразил Валерий, - я его усыновлю…
- Вот именно – для тебя, - упрекнула Владимира Капа, - а для меня, для моего ребёнка, для его дедушки и бабушки это имеет колоссальное значение.
- В подобных обстоятельствах так делают все женщины, - удивлённо пожал плечами Валерий, - каждая стремится найти своему ребёнку нового отца…
- Я не стремлюсь, - резко возразила Капитолина, - у моего ребёнка есть отец. Отец, которым можно гордиться… Не обижайся…
- А ты не волнуйся, - в голосе молодого офицера послышались самолюбивые нотки – он, всё-таки обиделся, - может, я его ещё и обойду по всем статьям!
Капа улыбнулась: «Мальчишка! Он не понимает, какие трудности ждут даже зрелого и опытного мужчину, который решится усыновить ребёнка своей любимой женщины!» А вслух добавила:
- Я тебе от души этого желаю, - искренне пожелала она удачи своему любимому, - но всё же я говорю тебе нет! Не перебивай меня, - строго сказала она Валерию, готовому приводить всё новые и новые аргументы, - я хочу, чтобы ты понял…
Он прямо взглянул на неё – его взгляд ясно говорил, что сдаваться он не намерен, но покорно опустился на сиденье напротив и, глядя на свою упрямую возлюбленную, приготовился выслушивать её серьёзные доводы.
- Валера, - Капа покусала губы, подыскивая нужные слова, -  как бы тебе объяснить мои мысли?
Он недоумённо покачал головой и развёл руками, мол, сама, любимая, подбирай правильные слова, мои доводы закончились…
- Дело в том, что не только я не готова принять ситуацию со всех сторон, - Капа говорила с трудом, она старательно подбирала слова, боясь ранить Валерия неосторожным словом, - к этой ситуации не готов ты…
- Я же сказал, что готов всё взять на себя! – не удержался от возражения Валерий. Он даже вскочил со своего места.
Она укоризненно посмотрела на него, и под этим взглядом он смиренно
Опустился на полку и показал жестом, что готов слушать дальше.
- Ты готов взять всё на себя, - повторила Капа его мысль, он согласно кивнул, - но от тебя этого не требуется! Ты должен научиться делить ответственность с теми, кто имеет на моего ребёнка не меньше прав, чем хочешь на себя взвалить ты. Ты должен принять в семью малыша, у которого будет другое отчество, другая фамилия, другие родственники…
- Я готов к любому варианту событий… - опять не вытерпел Валерий.
- Это тебе так кажется… - заверила его Капа тоном умудрённой опытом матроны. – Ты пока не видел ребёнка. Ты не представляешь, сколько сил и нервов требует малыш от родителей в первые месяцы жизни… Тут и родные отцы не выдерживают…
- Я выдержу, - заверил он Капу, - даже с радостью…
- Давай не будем спорить – в этом смысла нет, - поняв, что его не переубедить, Капа решила просто поставить его перед фактом, а там – будь, что будет!
- Чего ты хочешь? – почти теряя терпение, спросил он.
- Если ты считаешь, что ты от меня не отступишься, ты найдёшь меня через год – я не собираюсь от тебя прятаться, где я живу, ты знаешь… Наверное, мы можем даже как-то общаться… Я думаю, что года на всё – про всё мне хватит… к этому времени я улажу все формальности, малыш подрастёт, и ты повторишь своё предложение, если захочешь…- поставила она перед растерянным каплем своё условие.
Какое-то время он, молча, совершенно неподвижно сидел, уставясь перед собой – переваривал сказанное. Потом всё же кивнул головой в знак согласия.
- Как скажешь, - смиренно ответил он.
В этот момент дверь купе распахнулась, и на пороге возникла удивлённая проводница.
- А Вы, молодой человек, как тут оказались? – возмущённо удивилась она.
- Я провожающий, - спокойно ответил Валерий, и только тут они с Капой поняли, что поезд давно тронулся и, набрав приличную скорость, приближался к следующей станции.
- На ходу прыгать будете? – съязвила проводница.
- Не беспокойтесь, - снисходительно ответил он на традиционный вопрос проводников, увещевающих всех провожающих покинуть вагон перед скорым отправлением поезда, -  в Коле сойду, - спокойно ответил Валерий.
- Тогда поторопитесь, - подзадорила она молодого симпатичного офицера и многозначительно добавила, - Кола через три минуты…
Окинув купе хозяйским взглядом, проводница покинула молодых людей. Станция стремительно приближалась, и напарница позвала её в тамбур…
- Ну, что? – Валерий весело взглянул на Капу. – До встречи в Питере?
- Как получится… - уклончиво ответила она, серьёзно взглянув ему прямо в глаза…
«Ну вот и всё… - с тоской подумала она, проводив глазами медленно поплывшую платформу, на которой остался Валерий… - Пройдёт год… Этот мальчик забудет и думать про меня, а я забуду про него… У меня будут новые заботы… Мой малыш… И не будет мучить совесть, что я воспользовалась благородством наивного юноши и его добротой и жалостью, которые он, опять же по молодости, перепутал с любовью… А Светка? Светка всё поймёт правильно… Наверное, она и сама втайне желает своему племяннику другую судьбу… Зачем ему старая тётка с чужим ребёнком?»
С этой мыслью Капитолина уснула…
Проспала она до полудня следующего дня. И спала бы дольше, если бы не пришла Светлана и не заставила её подняться, пройти по вагону, умыться, что-то съесть… Капа покорно выполнила все назначения «своего персонального доктора» и почти весь остальной путь до Питера мирно проспала на своей полке…

Иллюстрация из интернета.