В кольцах древесины

КОЛЬЦА ДРЕВЕСИНЫ
(философия жизни)
Запечатлеть на бумаге, с любовью черпать прошлое из колодца жизни. Изыскания внутренних резервов, являются духовной потребностью. Время - это замкнутый круг, человек живет воспоминаниями от точки, когда себя помнит. Юность требует воплощения философий, зрелость возрождает их, воскрешая личность. Нет того языка объяснить, когда младенец жил в начале, до своего рождения, когда у него не было речи. Есть возможность записывать происходящее, будучи состоявшимся мудрецом.
 Как добраться до первого слоя, как написать о том, чего на первый взгляд не было, где остановиться и начать вспоминать? Воскрешение личности, есть соединение прошлого с настоящим, иначе, нет самой личности.
Сны перемешиваются с реальностью, разрыв сна и восхождение в реальность, особенно в первую минуту, иногда приводит в шок, человек не понимает, где находится,  что происходит.
Мемуары - это застывший памятник, воспоминание же, есть собирание себя. Объединить все "Я" сложно, они не являются чем-то отдельным. Есть общее "Я", личная целостность, актуализированная или расплавленная память мышления. Воскрешая, восстанавливая себя, мы поступим мудро.
Многие знания описаны мировыми философами, не читая их труды, ловим себя на мысли - те знания нам известны и это происходит само собой. Бердяев, Флоренский, Шестов - сродни актуализированной памяти. Максимов, Андрей Белый; если сложно понять их труды, то мы забыли себя. "Воспоминание о стране, где я жил до рождения, есть я и не я", - пишет Летаев.  Заболевая в три года корью, Андрей Белый начинает вспоминать себя. Лев Толстой пишет об однов воспоминании когда его туго пеленали: "Я плакал, но понимал - люди, которые это делают, любят меня, придется потерпеть, это просто судьба".
Кто  живет памятью - тот жив вовеки, и еще: если не писать о прожитом, значит ничего не было. Пусть вечно живут прародители в памяти будущих поколений, каждый человек на своем уровне должен сохранить язык предков. Если в генах заложено умение помнить самобытность рода, такой человек является патриотом своей страны, из малых событий складывается большая судьба. Двигаясь от семьи, мы увидим ходящую на двух ногах нацию, не затерянную, но сохранившую себя, сохранившую этнические корони, истоки, переходящие в глобализацию патриотизма (здесь не имеется ввиду расизм). Не важно, какой цвет кожи, главное - успешно сосуществовать вместе, умея с уважением относиться к религиям и культурам, рядом живущих народов.
Не прагматичные, не материальные ценности спасут нацию, духовные, этнические спасут. Местная культура является зерном в общем каравае. Больно смотреть на понурых людей, отдалившихся от природы, не радуются дети обновкам, как в былые времена, когда одни ботинки на всех и на вырост. Родители помнили - не забудем и мы.
Сельская самобытность, откуда все мы, свята, тепла и полна любви. Найдем же недостающее звено, нить духа, окунемся с головой в свое начало, в озеро бытия. Вспомнить, значит, пробудить сердца "спящих" и это есть воскресение памяти личности, подвиг.
Бывает, охватит внутреннее ликование, кажется, уже был здесь и не можешь объяснить, откуда это? Вести дневник - обязательное дело каждого, иначе все теряется во времени, пока живы старики, пока жива их память, из этого складывается наша жизнь. Нет начала - нет и продолжения, будущее засеяно семенами истоков, сохраним же могучий урожай!
...Когда пришла пора родиться человеку, Бог предупредил - тяжело будет, взял на ладони, опустил на траву. Тишина, тепло, март на дворе, солнышко, пашня дышит, ручей песенки поет. "Все на земле для тебя - пробуй со болью, со скрежетом зубов, со слезами на глазах. Самое главное - уметь разгрести заросли и выйти на свет, осока колется, но это ерунда, по сравнению, что предстоит. Зная, куда идешь, можно и потерпеть".
Ручей, ручей, куда мне идти?.. "Видишь избу, крытую соломой - туда иди, матушка чутьем угадает - математика не по зубам будет, а вот французский, рисование - на пятерки! Тебе уготовано неплохое время, без войн развиваться будешь, огромное село, узнаешь запах лугов, скошенного сена, услышишь крик петуха поутру, увидишь глубину колодца с ледяной, хрустальной водой. Целая жизнь для поисков ответов на все вопросы, будешь барахтаться в этой среде, как лягушка в молоке, может, и  масло собьешь.
Отец мольбертик сколотит - ты ведь за этим идешь?  А когда годы на убыль пойдут - пусть. Пусть старость скрипучим колесом к порогу скатится, захочется отшвырнуть - да никак, корнями вростет, солью невзгод напитанное колесико это, предки его сотворили, что ни спица - то судьба. Крепка ось, спицы держащая. Пусть себе лежит, придет время, к детям, внукам откатится".
...На матице потолка, в оцеп, подвешена старая зыбка, ситцевый полог прикрывает младенца, марлевая соска, с мякишем подслащеного, ржаного хлебушка, лежит рядом. В этой зыбке выросло несколько поколений не только семьи, но и соседей, родственников. Пеленки не шили, их рвали из бабушкиных юбок, маминых фланелевых халатов и отцовых рубах, оттого ребенок беспокоился от скомканных, высушеных в печурках тряпиц. Белый полог с голубыми цветочками врезался в память. Зыбка до того отглажена материнскими руками, что в некоторых местах, будто стесана рубанком. Палка, как ребенок называл ее про себя, когда не умел говорить, т.е. жерздь, страшно изгибалась, скрипела, словно живая, вот-вот уронит зыбку на пол. Непростинанные пеленки всегда плохо пахли, вместо глажки, их разминали в руках.
Мама ходила доить корову с пузатым, закопченым фонарем, интерес был велик - как такой пузырь сделали без единого шва? Рискуя обжечь брови, глаза, волосы, хотелось заглянуть внутрь, нюхать копоть, наблюдать, как она извиваясь, пачкает стекло.
Через годик младенец перекладывается на соломенную постель, зыбка готовится для следующего дитя. Разглядывая трещины стен, можно фантазировать до бесконечности, кольца дерева таят в себе особую загадку узора, хотелось узнать, как дерево стало деревом, как мелкие частички так крепко склеились в такое большое дерево? Наконец, из пеленок высвободили, можно потрогать, изучать, драть обои и неосмысленно, проснувшись, пугаться своих рученок. 
Ползание на полу - особое познание. Почему на полу так много щелей, почему такие длинные половицы, и снова кольца дерева, огромные, с завитушками, разного узора. Почему такой высоченный порог, хочется выйти наружу и изучить мир, хотя бы выползти в сени, самостоятельно, без всякой помощи. Почему у папы такие большие, мазутные руки?
Немыслимо большая печь, не достать до приступка, зато можно заглянуть в дыру, куда ныряет в спасении от цепких рук, кошка, там темно и плохо пахнет. Как, вцепившись в ножку стола, сделать первый шаг к маме, протянувшей навстречу руки? наконец, вот он, отрыв!
Начало познания строения мира, перевертываются табуретки, сдираются с подушек накидушки - строятся дома. Из бревенчатых стен выщипывается мох, пробуется на вкус. Очень болят десны, когда прорезаются зубки, первый выпавший, мама велит положить под подушку, прибежит мышка, возьмет себе и подарит новый.
Если зима, в избу вносили рожденного теленка, ягненка, в центре зыбка, все едино, все так и надо.
Очень долго не получалось выговорить букву "р", когда с мамой шли в магазин, у соседнего огорода, получилось выорать этот неподдающийся звук.
В 55м году, по селу вкапывали столбы - начало электрофикации. Встав на кровать, дотягивались, щелкали выключатель, ослепительный свет, от слабой лампочки, резал глаза - первое ликование! 
Первая семейная покупка - радио. На задней стенке много дырочек, железочек, винтиков, интересно, как тетеньки и дяденьки помещаются между железными перегородочками и играют музыку, почему такая страшная музыка, когда начинался футбол? Хочется зажать уши...
Старшенькая сестренка пошла в первый класс, уроки делала на таберетке. Какой красивый букварь с непонятными буквами! Палочки для арифметики делали из березовых прутиков или больших спичек, связывая по десятку резинкой. Не так все это интересно, а вот когда она брала в руки карандаш, а если цветной или химический - тут захватывало дух! Первая, неудачная проба - начеркать на странице учебника, сломав жало и получив подзатыльник. Для чернильницы-непроливайки мама шила сумочку на веревочке, портфель тоже тряпичный, с кармашком, чернильницу привязывали к ручке портфеля.  Познание карандаша не прошло даром - хотелось срисовать с учебника черно-белый, графический рисунок. Для чернил продавались жирные таблетки, разводившиеся водой, отчего все, что можно неизбежно заляпывалось. Азы жизни интересны и неповторимы.
При тлеющей лучине, мама затевала вечерний замес опары в большом, деревянном корыте, ребенок сидел рядышком, с интересом наблюдая за волшебством создания теста, опробованного на вкус. Тесто перекладывалось в деревянную кадку, ставилось на печь, до утра. Пахло дрожжами, можно хоть всю ночь его есть, наблюдать, как пыхтит, пузырится, поскольку спали тут же. 
...Вспомнить все, возродив себя до мелочей - важная задача каждого, из этого складывается наша судьба, судьба страны в целом. Когда-нибудь по нам, как сейчас,  антропологи, археологи, разгадывающие загадки пяти миллионной давности, будут воспроизводить и нашу историю. Не упустим же счастливый момент, не будем ленивыми, внесем бесценный вклад во всеобщую эволюцию человечества!