Жоржик

Жоржик.

   Я прожила в этом городе немало лет. Больше десятка. Приехала сюда по воле случая, так как имея в кармане 100 евро всего, стояла перед выбором - Барселона или Париж. Оба города привлекали меня неимоверно, тем более, что я никогда там не бывала. И куда же теперь направить свои стопы? Друзей и знакомых ни там, ни там у меня не имелось. Но размышляя о моих финансах, долго склонялась в сторону Барселоны- билет дешевле на 20 евро, чем в Париж. Значит, останется еще сорок евро, а не двадцать. Больше времени протяну. Хотя деньги смешные в обоих случаях- еду ведь в никуда. И пока где-то пристроюсь пройдет время. Ну, я  скотинка неприхотливая,  побомжую, благо еще тепло. На хлеб хватит недели на две, точно. А о колбаске помечтаем.
Склоняясь финансово к Барселоне, после долгих раздумий я выбрала Париж.
- Помирать- так с музыкой! Хоть Париж увижу!- и купила билет.
   Было все на пути становления на новом месте. Когда хуже, когда лучше. В основном, везло, как говорят, по- черному.
  И вот я уже старожил в этом прекрасном городе и даже позволяю себе продавцам сувениров в туристических местах, назойливо предлагающих свой товар, гордо отвечать:- Je suis parisienne!-
Я - парижанка. Да, наверное, так оно и есть. Мне кажется что я живу здесь всю жизнь, и годы до него поблекли, сжались и отодвинулись в памяти так далеко, что кажется, что их и не было никогда.
 В Париже жизнь моя шла по спирали, поднимаясь все выше и выше, начавшись в кругу таких же, как и я, остербайтеров, приехавших на заработки. Общение с ними и выслушивание бесконечных разговоров о деньгах, домах и их крутости было утомительно. Некоторых, поддавшихся на приобщение к культурным ценностям, я с видом заядлого исскуствоведа водила по музеям, раз в месяц открывавшим свои двери для посетителей бесплатно. Я и сама в исскустве плаваю неглубоко, но там в этих великолепных залах, я чувствовала себя сеятелем вечного, доброго и прекрасного по сравнению с моими подопечными, с открытым ртом взирающих на великолепие Лувра, Версаля, Орсей и удивляющихся моим, (ох, и скудным) знаниям  живописи и скульптуры.
  Затем это время сменилось другим, принесшим с собой другие радости и печали. За ним снова новый виток, в котором я начала путешествовать по Европе с одним очень милым туристическим агенством. Милым оно мне казалось из-за Франка, шефа этого учреждения, с которым было так приятно и весело поболтать, что бежала туда с радостью, выискивая все новые и новые поездки. Все таки, личное обаяние- великая сила!
   На этом витке я отошла от общения со своими земляками и начала завязывать знакомства с французами, благо совместные поездки в одном автобусе благоприятствовали. На этом витке я стала лучше одеваться, уже не жалела денег на понравившиеся мне наряды. В хорошей и модной одежде я стала чувствовать себя на порядок выше.
И, однажды, вернувшись из путешествия в Португалию, чудесной зеленой и теплой страны, где на самый Новый год мы дефилировали только в свитерах, я ни с того, ни с сего, на ровном совершенно плато эмоций и впечатлений, начала писать стихи. Стихи! Которых не любила и не читала никогда, разве кроме тех, что были положены к обязательному прочтению по школьной программе. А теперь я их пишу. И самое главное - они мне нравятся! Я смотрю на них совсем иначе и понимаю, что это красиво. С опаской читаю моим друзьям. Говорят, что хорошо. Я не верю. Льстят. Не хотят обидеть, хотя я всегда предпочитаю наоборот. Правду, одну лишь правду. И чем крепче дружба, тем безжалостней должна быть правда. Иначе, кто другой  скажет? И будешь тогда в счастливом неведении радовать своих недоброжелателей.
 Но виток-то закрутился дальше, выше и стремительней. Попадаю волей судьбы в литературное сообщество. Боже мой, настоящие писатели, поэты, артисты и я среди них. Могла ли я всего несколько лет назад мечтать об этом? Не думала и не гадала. На всех мероприятиях восторгаюсь, удивляюсь, радуюсь. Богема.  Сколько лет я жила не так, не туда и никому. А здесь - жизнь. Интересная и увлекательная.
    К презентации литературного альманаха своими силами готовили концерт, благо таланты - вот они, здесь. И споем, и спляшем и пьесу сыграем.
Смотрю с восхищением номер за номером. Выступает мужчина лет сорока. Что-то такое знакомое в облике. Где-то я его уже видела. И где? Этот голос! Оперный баритон. Я слышала его, но никак не могу вспомнить где и при каких обстоятельствах.
Кавказская внешность, лицо благородное. Голос - изумительный. Вот только карьере его помешал небольшой рост и худоба. У оперного певца после голоса самое главное- грудная клетка. И бедность, конечно. Из бедной армянской семьи. Во все времена, без денег продинуться, ой, как тяжело.
  Пока он поет, я наслаждаясь усиленно вспоминаю, где я встречала этого мужчину. Не могу. Ну, и ладно, после вспомнится.
 Дивный концерт продолжается. Номер сменяется номером. Все на профессиональном уровне.
Но, всему приходит конец, а чему-то хорошему особенно быстро. Стоим кучкой возле гардероба, перекидываемся последними словами, впечатлениями, натягивая пальтишки, шубки и курточки. Ноябрь во дворе.
  Ко мне подходит наша общественница, ведущая почти всех наших мероприятий, очень милая, а главное, очень эрудированная женщина и просит взять с собой Жоржика. На одну только ночь. Ему негде сегодня спать.
  Я сразу же отвечаю, что это невозможно. У меня очень маленькая комнатка. Кровать узкая, на какой я могу спать вдвоем, но с близким человеком.
   Общественница хмурит брови, делает печальное лицо и тяжело вздыхает. Из-за ее спины выглядывает Жоржик, тот самый, что пел арию Риголетто. Лицо тоже печальное и смотрит на меня с надеждой. Я тушуюсь и бормочу:
-  Ну, разве на полу на матрасе...-
Общественница радостно кивает и оборачиваясь к нашему тенору сообщает, что сегодня  он спит у меня.
 Господи, зачем мне это нужно. Ведь, жил же он где-то до сих пор. Взрослый человек, не ребенок же. Но, слово не воробей. Приговорила сама себя. Придется потерпеть одну ночь. Это всего лишь одна ночь, успокаиваю я себя, глядя на улыбающегося уже  Жоржика. И вдруг, в этот момент, я вспоминаю, где и при каких обстоятельствах мы встречались.
  Это случилось несколько лет назад, может пять, может шесть. Не помню. Пережив в тот год расставание с человеком к которому уже привыкла и чувствовала себя с ним комфортно, я вдруг первые месяцы почувствовала свободу! Удивительное состояние! Никто тебя не ждет и поэтому домой не спешишь, медленно шагая вечерами после работы, замечаешь, какое небо голубое, какие нежные цветы высадили на клумбе к зиме, и, наконец, взгляды мужчин, восхищенных вальяжно  шагающей женщиной с улыбкой на устах.
 И не только не спешить, но и делать можешь, что хочешь, никому ничего не об'ьясняя. Кайф!
Но мужчина нужен. Выйти куда- нибудь в общество, в театр или с'ьездить в путешествие лучше в сопровождении однодумца. Вы скажете, можно с подругой. А я вам отвечу- с подругой совсем другое, там дружба в чистом равноправном виде и она, подруга, не будет ухаживать за тобой, заглядывать восторженно в глаза и соглашаться со всеми твоими сумасбродными идеями.
А мужчина - будет.
 И подчиняясь лени и противясь знакомствам на улице( хотя их почти и не было у меня) я записалась на сайт знакомств в интернете. И вот там меня нашел наш тенор, выставивший фото во фраке и с бабочкой-галстуком. Красавец. Завязалась переписка. Георг, так звали нашего героя, хотел побыстрее встретиться со мной в реальной жизни, но я все оттягивала и оттягивала этот момент, хотя дело дошло уже до обмена телефонами. Что-то мне в нем не нравилось, не было симпатии. А без нее влезать в отношения бесполезно. Одни разочарования.
  Одним спокойным осенним днем  звонит мой дружочек и приглашает меня на частную выставку картин, где он будет давать маленький концерт. Вау!Вот это дело! Пойду! Тем более - суббота, выходной. Надеваю свои самые лучшие шмотки. Туфли на шпильке. Волосы взбиты художественной кучкой. Глазки подведены по случаю выхода в свет, помада благородного оттенка. Смотрю в зеркало- да, неплохо для моего возраста и положения. Очень даже неплохо.
 Приехала на метро, где меня по моей же просьбе уже ждал Георг, иначе бы искала этот салон до ночи. Он одобрительно осматривает меня с ног до головы и в глазах появляются искорки. Понравилась. Ха! Еще бы.
 Сам одет в сапожки, русскую косоворотку яркокрасного цвета. Сценический наряд, как я понимаю. Спешим, почти бежим- ему скоро петь. Вот и салон. Маленький, в два уровня. Георг ведет меня в нижний. Батюшки- светы! Все стены увешаны картинами. Маки! Одни лишь маки. Маленькие, большие, в букетах, по одному, по два...Картин 30-40, не меньше. Посредине стол с вином и закусками. Мой кавалер знакомит меня с двумя женщинами, сиротливо стоящими возле стены. Одна из них- автор этих обильных маков. Рассыпаюсь в комплиментах, переходя от картины к картине. Обещаю купить одну. Не сейчас. Позже. Художница цветет и смотрит влюбленными глазами. Это я умею - поднять человеку настроение. Довольна тоже, что меня, уборщицу, приняли за светскую даму и знатока вечного и прекрасного. Авантюристка! Княжна Тараканова нервно курит в сторонке. Георг  наливает мне вино и тоже в восторге от меня и моего светского поведения. Заходят еще двое мужчин. Знакомятся и начинаем оживленный разговор.  Мой спутник тут же подходит ко мне, обнимает за талию, как бы желая показать- мое! Не трогать! Я на это проявление ревности не обращаю внимания и щебечу дальше. И тут чувствую - рука опускается ниже, ниже... Я начинаю тихонько подхихикивать. Это у меня защитная реакция, которая внезапно при улыбке и воркующем хихиканьи может смениться смачной оплеухой. Здесь я этого сделать не могу. Здесь я- дама. Незаметно стараюсь поднять его руку выше, но не тут то было. Уцепившись железной хваткой за мою ягодицу, он вдобавок шепчет мне на ухо:
   - Ох, я тебя сегодня ! Буду мучить до самого утра.-
Опс! Так я запланирована у него на всенощную?
 Слепой сказал -  увидим того, кто может диктовать Овну.
Улыбаюсь. Нежно и соблазнительно и шепчу в ответ:
- Конечно, милый. Как скажешь...-
Далее всех приглашают на верхний этаж и Жоржик там будет петь. Его многие знают и по-видимому, любят. Жоржик... Хорошее  производное от Георг.
Спел две арии. Я потрясена. Талант. А ведь не учился в консерваториях. Самоучка. Много поет в церквях.
   Я сижу, этакая сибаритка, развалившись в кресле. Отдыхаю. Наслаждаюсь. Вокруг меня хорошо одетые, с умными, одухотворенными лицами люди разглядывают картины, обсуждают виденное. Я немножко постояла с видом знатока возле одной такой группки, мило улыбаясь и согласно кивая головой, однако не раскрывая рта по двум причинам- первая: много болтаешь, таинственность теряешь. А вторая до слез банальная- мой французский желает лучшего. И если я понимаю все сказанное, то воспроизвести это хорошим языком- увольте. Выдам себя сразу. А так, молчаливая таинственная незнакомка...
 Мой кавалер, приняв на грудь дифирамбы от публики, опять подруливает ко мне и просит ждать его здесь, на этом месте и в этом кресле. У него важный разговор, после которого он еще раз споет, а затем мы пойдем к нему в гости.
   Я мило соглашаюсь, такой себе послушный ангел и даже принимаю без брыканья поцелуй в ушко. И  "соле мио" уходит, а я , поразмышляв минуты две, понимаю,что нужно "делать ноги".
И чем быстрее, тем лучше.Что я и делаю, выходя на тротуар перед салоном.  Воздухом свежим подышать. Глянув, не наблюдает ли кто за мной, отхожу спокойным шагом на десяток метров, а затем даю ходу, да так, что лучшие бегуны мира вошли бы в ступор. И это, заметьте, на шпильках. Где метро, понятия не имею. Бегу по заковыристым улочкам. Спросить не у кого. Дождь начинается. Наконец одинокий прохожий. Радостно бросаюсь к нему. Поборов испуг, мужчина об'ьясняет мне в какую сторону метро, с опаской посматривая на возбужденную женщину, босую с туфлями на шпильках в руке и всколоченными ветром волосами. Это я в побеге. Наконец станция метро и тут  меня настигает пятый  звонок Георга, наконец-то услышанный мною. Я не отвечаю. Что я ему скажу? Правду? Обидится. Зачем вообще приходила? Пока добралась домой звонков набралось за двадцать. Что-то нужно отвечать.
  И взбалмошная голова сочиняет сообщение, мол, замужем девица и неожиданно вернулся муж с командировки, на два дня раньше. Пришлось бежать домой во избежание неприятностей. Как уедет, дам знать- подслащиваю пилюлю.
Тенор соглашается  ждать. И вот до сегодняшнего вечера мы с ним не общались. А теперь я еще и должна обеспечить ему ночлег. Мне смешно и я начинаю улыбаться. Интересно, он то меня помнит или как?
  Не помнит, это видно по его поведению. Расспрашивает кто я и откуда, я в свою очередь задаю вопросы о его жизни. Живет при церкви, где поет в хоре. Жизнь непростая, на выживание, как и у всех нас, приехавших сюда в поисках лучшей судьбы. А она ведь назначена один раз, не изменить, ни повернуть...
  Переночевал у меня Жоржик на матрасе, кинутом на пол. Понравилась ему моя комнатка. Уютненькая, говорит. И жить ко мне просился, да я отказала.
 Покоя хочу. Не заменят его деньги.
   С Жоржиком встречаемся на разных мероприятиях. Он  поет. Я пишу. И делаем мы это, по сути, не для кого-то, а чтобы получить удовольствие. Тот самый кайф, который я чувствую, дописывая этот рассказ и с ним освобождаюсь от сомнений, мучавших меня о прошлом. Этот эпизод жизни честно описан и с плеч как-бы сваливается  невидимый груз, и становится легко и радостно. Кайф...

20 сентября 2017 г