Собрание

       Вчера  ко  мне  подходит  Витя,  сосед  из  дома  напротив,  и  говорит:
       -   Завтра  в  районной  администрации  будет  собрание  жителей  нашего  микрорайона,  будет  обсуждаться   генеральный  план  его  застройки. 
       -   А  чего  его  обсуждать-то,  вроде  все  давно  решено,  еще  в  советское  время,   -   удивился  я,   -   почва  здесь  слабая,  болотистая,  поэтому  давно  принято  решение,  что  строительство  возможно  не  выше  трех  этажей.  Это  и  в  плане  города  отражено.  Да  и  земля  под  домами  давно  приватизирована.  Все  в  частной  собственности,  так  что  даже  если  очень  им  захочется  погреть  руки,  ничего  эти  твари  сделать  не  смогут.
       -   Ну,  ты  наивный,   -   продолжал  упорствовать  Витя,   -   ты  забыл,  как  Лужков  в  Москве  снес  целый  коттеджный  поселок,  когда  его  женушке,  Батуриной,  потребовалась  земля  под  застройку.  У  людей  тоже  все  в  собственности  оформлено  было,  но,  оказалось,  что  что-то  незаконно.  Закон  он  как  дышло,  как  повернул,  так  и  вышло.  Опытный  юрист  всегда  найдет  лазейку  в  законодательстве.  Кроме  того,  есть  такое  понятие,  как  государственная  необходимость,  а  чиновникам  муниципалитета  не  составит  никакого  труда  издать  постановление  об  изъятии  у  тебя  земельного  участка,  так  как  именно  на  твоем  огороде  планируется  поставить  ракетную  установку  для  уничтожения  космических  кораблей  инопланетян.
       Витя  вошел  в  раж,  и  его  уже  было  не  остановить:
       -   К  счастью,  Путин  узнал  о  проделках  Лужкова  и  уволил  его  в  связи  с  утратой    доверия.  Так  он  со  всеми  наворованными  миллиардами  удрал  в  Швейцарию  (деньги-то  были  на  счетах  жены),  купил  там  поместье,  ферму  и  хрюкал  оттуда  о  патриотизме.  Разные  у  нас  с  ним  представления  о  патриотизме.
       -   Вот,  видишь,  ты  сейчас  сам  доказал,  что  спорить  и  обсуждать  что-либо  с  ними  бесполезно.  Все  равно  примут  те  решения,  которые  им  нужны.
       -   Тем  не  менее,  в  прошлом  году  нам  удалось  заблокировать  идею  о  строительстве  двенадцатиэтажного  дома,  вместо  положенного  по  проекту  трехэтажного.  Администрация  тогда  целый  автобус  проектировщиков  привезла,  которые  голосовали  за  изменение  проекта,  обещали  построить  детский  садик  и  школу,  лишь  бы  мы  только  согласились.   А  то,  что  эта  свечка  будет  как  прыщ  смотреться  среди  садов  и  одноэтажных  коттеджей  -  им  на  это  наплевать,  а  то,  что  на  переполненный  автобусный  маршрут  добавится  еще  тысяча  пассажиров  -  это  дело  не  их,  а  транспортников.  Но  мы  взяли  их  количеством,  жителей  района  пришло  в  три  раза  больше,  чем  он  привез  своих  штрейкбрехеров. 
       -   А,  кто  тогда  был  главой  администрации  района?  Горюшкин?  А,  где  он  сейчас?  Нету  его,  не  справился  бедолага,  не  простили  ему  этот  дом.  А,  сейчас,  глава  Слонопотамов.  И  речь  идет  не  о  доме,  а  о  целом  микрорайоне.  Но  этот  справится,  и  проект  протащит,  и  у  людей  землю  отберет,  и  причину  для  этого  найдет  благовидную.  А  дом  у  них  был  пробным  шаром,  чтобы  посмотреть  на  реакцию  людей.
       -   Ну,  ладно,   -    примирительно  протянул  Витя,   -   завтра  увидим.                Не  забудь,  начало  в  семнадцать  часов.  Ты  выходи  из  дома  в  половине  пятого,  на  моей  поедем.
       Сегодня,  за  пятнадцать  минут  до  начала  собрания,  мы  были  у  здания  администрации  района.  Стоянка  перед  зданием  была  забита  машинами,  причем  половину  площадки  занимали  два  огромных  туристических  автобуса.  Похоже,  Слонопотамов  учел  ошибки  предыдущего  главы  администрации.
       Зал,  где  проходило  собрание,  был  на  третьем  этаже,  но,  начиная  с  первого  этажа,  на  лестнице  стояли  жители  микрорайона.  Оказалось,  все  стулья  в  зале  были  заняты  сотрудниками  проектного  института,  которых  Слонопотамов   специально привез  на  час  раньше,  а  им  что,  у  них  идет  оплачиваемое  рабочее  время.
       Мы  продрались  на  лестничную  площадку  третьего  этажа,  где  за  столом  две  сотрудницы  администрации  по  паспортам  отмечали  прибывших  на  собрание.  Отметившись,  мы  стали  пробиваться  через  набитый  людьми  длинный  коридор  к  дверям  актового  зала.
       Через  открытые  двери  зала  хорошо  была  видна  картина  боя,  созданная  Слонопотамовым.  По  количеству  рядов,  и  по  количеству  стульев  в  ряду  легко  можно  было  посчитать  число  проектировщиков.  Их  было  немного  больше  сотни.  Зажатые  между  последним  рядом  и  стенкой,  за  ними  теснились  полсотни  жителей  района.  Основная  масса  жителей  была  в  коридоре  и  на  лестнице.  Там  было  ничего  не  слышно,  но  люди  терпеливо  ждали  голосования,  понимая,  что  их  хотят  в  очередной  раз  обмануть.
       Фронтальная  стена  зала  была  увешана  плакатами  и  красивыми  картинками  будущего  микрорайона.  В  зале  была  страшная  жара  и  духота,  как  в  инфракрасной  кабине  сауны.  Проектировщики,  не  выдержав  часовой  пытки,  начали  сами  себе  рассказывать  о  будущей  счастливой  жизни  жителей  микрорайона,  не  дожидаясь,  начала  собрания  и  прихода  основной  массы  слушателей.  В  президиуме  сидел  Слонопотамов,  крупный  мужчина  средних  лет,  с  крупными,  словно  вырубленными  из  камня  чертами  лица.  От  него  так  и  несло  энергетикой.  Он  довольно  озирал  созданную  им  картину  баталии.  Все  шло  по  его  плану.
 На  стоящих  в  коридоре  жителей  района  из  раскрытых  дверей  зала   несло  жарой,  потом  и  энергетикой  Слонопотамова.  Люди  старались  расслышать,  что  говорят  в  зале  красные  от  жары  и  духоты,  мокрые  от  пота  проектировщики.  Вся  ценная  информация  передавалась  дальше  по  коридору  и  по  лестнице.   Вот  один  из  докладчиков,  то  ли  желая  подсластить  пилюлю  жителям,  то  ли  от  жары  заявил:
       -   Несмотря  на  то,  что  микрорайон  находится  недалеко  от  центра  и  на  берегу  Волги,  квартиры  в  нем  будут  одни  из  самых   дешевых  в  городе.  Мы  провели  исследования,  сделали  расчеты  и  пришли  к  мнению,  что  можно  использовать  старые  коммуникации,  проведенные  еще  в  советское  время.  В  микрорайоне  есть  и  газ,  и  вода,  и  канализация.  Это  значительно  удешевит  строительство.
       Это  заявление  вызвало  волну  негодования  в  коридоре  и  на  лестнице.  Оппонирующий  докладчику  в  прениях   местный  житель  заявил:
       -   Этим  коммуникациям  скоро  полста  лет,  скоро  трубы  надо  менять,  уже  сейчас  вода  идет  с  ржавчиной,  превышающей  все  нормы.  За  чей  счет  будет  производиться  замена  труб?  За  счет  жильцов  микрорайона?  Кроме  того,  коммуникации  прокладывались  из  расчета  малоэтажного  ( не  выше  трех  этажей ) строительства,  а  вы  собираетесь  строить  двенадцати  и  четырнадцатиэтажные  дома,  в  десять  раз  увеличивая  число  жителей  микрорайона.  Коммуникации  на  такое  потребление  не  рассчитаны,  это  значит,  что  на  верхних  этажах,  в  часы  пик,  ни  воды,  ни  газа  не  будет.  А  канализации  не  будет  вообще,  так  как  очистные  сооружения  и  сейчас  с  трудом  справляются.
       Спасать  положение  кинулся  главный  инженер  проекта:
        -   Не  волнуйтесь,  товарищи,  мы  в  курсе  проблемы  с  очистными  сооружениями,  и  прорабатываем  вопрос  подключения  к  очистным  сооружениям  на  другом  берегу  Волги.  Если  мы  сейчас  через  моря  трубы  бросаем,  то  через  Волгу  кинуть  сам  бог  велел,  ха-ха…,   -   хохотнул  он,  но  его  не  поддержали.  Раздались  голоса:
       -    Сырой  проект,  нечего  его  и  рассматривать.  Вы  сначала  проработайте  все  вопросы,  а  потом  на  рассмотрение  выносите.
       Народ  зашумел,  каждый  стремился  забить  свой  гвоздь  в  крышку  гроба  проекта.  Говорили  и  о  слабых  болотистых  почвах,  которые  не  выдержат  многоэтажных  зданий,  и  о  транспортной  проблеме,  и  о  необходимости  строительства  нового  моста  через  Волгу.  Но  особенно  эмоциональным  было  выступление  одной,  уже  немолодой,  женщины.  Со  слезами  в  голосе  она  говорила:
       -   Мы  продали  трехкомнатную,  полногабаритную  квартиру  в  центре  города,  купили  участок  с  садом  и  стареньким  домом,  на  месте  дома  построили  коттедж  со  всеми  удобствами.   Квартирных  денег  не  хватило,  пришлось  еще  брать  кредит,  так  хотелось  хотя  бы  остаток  жизни  пожить  по-человечески,  а  не  в  человеческом  улье.  А  вы  меня  опять  в  квартиру  загнать  хотите?  Не  позволю!  Свою  выстраданную  землю  я  не  отдам.  Под  бульдозер  лягу.  Лучше  умереть  на  своей  земле,  чем  снова  в  улей,   -   она  повернулась  к  главе  администрации,   -   Это  сколько  же  над  людьми  можно  издеваться?
       Слонопотамов  почувствовал  -  что-то  пошло  не  так,  где-то  он  упустил  инициативу.  Тогда  он  поднялся,  навис  над  столом  всей  своей  могучей  фигурой,  и  заявил:
       -   Товарищи,  выступления  пошли  не  по  существу  вопроса.  Если  по  проекту  больше  замечаний  нет,  предлагаю  перейти  к  голосованию.  Кто  за  то,  чтобы  принять  проект?
       Со  стульев  дружно  поднялись  руки.  Девушки  из  администрации  их  посчитали  и,  на  всякий  случай,  заглянули  в  коридор  -  там  не  было  ни  одной  поднятой  руки.  Из  толпы  жителей  на  них  зашикали:
       -   Заканчивайте  быстрей  ваш  балаган,  тут  и  так  видно,  что  нас  в  два  раза  больше.  Опять  у  вас  не  прокатило.
       Слонопотамов  задал  следующий  вопрос:
       -   Кто  против?   -   и  его  передернуло  от  леса  рук  в  коридоре,  который  ему  было  хорошо  видно  в  раскрытые  настежь  двери.
       -   Кто  воздержался?   -   на  этот  раз  рук  не  было.  Собравшиеся  были  резко  поляризованы.
       Девушки  подали  главе  администрации  листочки  с  результатами  голосования.  По  недовольно – растерянному  виду  было  понятно,  что  они  его  не  устроили,  но  он  быстро  взял  себя  в  руки  и  снова  превратился  в  каменную  глыбу.  Он  повернулся  к  девушкам:       
       -   А  сколько  всего  человек  зарегистрировано?
       -   Триста  шестьдесят.
       У  него  в  глазах  замелькали  цифры,  он  делил,  складывал,  вычитал,  потом  обратился  к  собранию:
       -   Товарищи,  всего  зарегистрировано  триста  шестьдесят  человек.  За  проект  проголосовали  сто  восемьдесят  пять,  остальные  против.  Воздержавшихся  нет.
       После  этого  он  быстро  спрятал  листочки  в  карман  и  послал  секретаршу  печатать  протокол  собрания.  Народ  встретил  его  заявление  шумом  и  недовольными  криками:
       -   Неправда,  большинство  против.   
        А,  потом,  коридор  и  лестница  стали  дружно  скандировать:
         -   Против,  против,  против. 
       Ни  один  мускул  не  дрогнул  на  лице  Слонопотамова .  Он  дождался,  пока  секретарша  напечатает  документ,  объявил  о  закрытии  собрания,  вышел  из  зала  через  заднюю  дверь   и  уехал,  оставив  один  из  экземпляров  протокола  на  столе  президиума  для  ознакомления  присутствующих.
       Из  зала  потянулись  проектировщики,  а  за  ними,  нехотя,  и  жители  района.  Активисты  попытались  организовать  письменное  переголосование,  но  было  уже  поздно:   проектировщики  ушли,  а  с  ними  и  часть  жителей.
       Пожилой  проектировщик,  проходя  мимо  группы  активистов,  сочувственно  произнес:
       -   Зря  дергаетесь,  все  равно  они  сделают  так,  как  им  надо,  не  сегодня,  так  завтра.  Деньги  и  власть  решают  все.

                Сентябрь  2017 года.