Проказник Жорка

       Родителей своих Жора не помнил.
Ему говорили, что они есть и даже спрашивали: «Как же ты их не помнишь? Ведь всего полтора года прошло?». Потом прошло два, потом ещё.
 Жорик их не помнил. Ему был год, когда они уехали.
       
     Он жил  у бабушки с дедушкой. Родители трудились в Заполярье в геологической экспедиции, а сына оставили старикам на воспитание. Их работа на Севере как–то немного затянулась. Представлял он маму с папой только по рассказам бабушки. А ещё иногда ему показывали их фото.

   Особенно ему нравилась фотография мамы. Молодая женщина на снимке, сделанном в фотоателье и раскрашенном фотоумельцем, была красива как киноактриса.  Она знала, что красива и позировала, кокетливо улыбалась на снимке.
   Маленький Жорка очень хотел, чтобы приехали мама с папой, ему казалось, начнётся другая интересная и счастливая жизнь, ещё лучше чем со стариками в этом южном посёлке.  Конечно, Жорик всегда был вкусно накормлен, умыт и одет в чистое, а на ночь бабушка ему рассказывала сказки.
 Впрочем, это он тогда думал, что они очень старые. Деду исполнилось пятьдесят три года, а бабуля была на два года моложе. Бабушка была добрая и занята хозяйством по самое горло. У него не было товарищей по играм, он всегда один играл во дворе.

   Дед,  будучи директором большого лесхоза,  допоздна пропадал на службе. По воскресеньям он брал Жорку прогуляться по посёлку. Мальчику эти прогулки очень нравились. Это был иной мир за пределами двора, с познаванием различных вещей и отношений. Он понимал. что в посёлке дед фигура заметная и пользуется большим уважением сограждан. Это было ясно уже потому, как с ним здоровались встречные, называя по имени-отчеству. Иногда они с дедом заходили в чайную. Но это только называлась она "Чайная", кроме чая были пиво, и водка, и портвейн в разлив. Были и закуски, а ещё продавались малинового цвета сахарные петушки на палочке. Дед иной раз выпивал полстакана водки с друзьями, иной раз кружку пива, но петушка для внука покупал всегда.
   
      Обычно Жора играл во дворе дома в песочнице, построенной для него. Но игры ему эти быстро надоедали, бабушка хоть иногда рассказывала сказки, но в основном была занята домашними работами. Хотя ходила она плохо, всё хозяйство держалось на ней. Нужно было и посуду помыть, и постирать,  обед приготовить, и зелени на грядке во дворе нарвать,  курам корм задать, и яйца от них собрать,  накормить свинью Соню, хрюкавшую в загончике. А ещё присмотреть за внучком, который был тихим и спокойным, но себе на уме. Мог сотворить такое, что взрослые изумлялись.

      Однажды, когда ещё ему только исполнилось три года, он гулял во дворе. Двор был очень большой. Дом, в котором они жили, как говорили в посёлке, был казённый, а точнее лесхозовский и предназначен для директора. 
 В конце двора была лесхозовская конюшня. Там содержалось более десятка лошадей. По утрам во двор приходили лесники и объездчики,  выводили лошадей и запрягали их в пролётки, двуколки, а то и садились верхом.  Вскоре двор пустел. Только после завтрака  Жора имел возможность выйти погулять. Выпускали погулять и птицу. Куры с удовольствием расклёвывали шары лошадиного навоза, отгоняя назойливых воробьёв. Индейки,  важно кивая головами на длинных шеях, с горловым квохтаньем бродили по двору и щипали траву. За ними приглядывал большой индюк.  Он похаживал по двору, что–то бормоча и мотая своим красным наростом над клювом. Индюк был огромный и красивый. Перья на нём переливались с зелёного на перламутровый цвет, а ещё он был как бы жемчугом, осыпан белыми пятнышками. Голова была небесной голубизны, посаженная на синюю морщинистую шею, украшенную красным ожерельем бороды.  Иногда он распускал свой роскошный хвост, как это через двадцать лет Жора увидел, делают глухари. Но глухариный хвост, что называется, отдыхает рядом с индюшиным, хотя и красив необычайно.

        Однажды кроме этого семейства во двор выпустили и недавно народившихся индюшат. Малыш Жора сразу проявил интерес к этим живым, как ему казалось, пушистым игрушкам. Улучив момент, он покинул свою песочницу с совочками и формочками и отправился туда, к конюшне. Притаившись за кустом крыжовника, он улучил момент и схватил, мирно изучавшего окрестности, индюшонка. Индюшонок запищал и стал вырываться. Малец не отпускал. Тут он увидел, как к нему скорым шагом двигается индюк.    Он был ростом больше мальчика, а, распустив крылья и вздыбив перья, казался горой. Когда   он, громко бормоча, подошёл вплотную, Жора в испуге выпустил индюшонка и тот вовсю прыть ринулся к матери. Но тут внимание мальчугана привлёк нарост на индюшиной голове. Обычно свисавший рядом с клювом, теперь он торчал надутый и ярко–красный.  Эта красивая штука понравилась ему и ручонкой  парнишка схватил за него.  Он только помнил, что  красная сосулька была горячей и вздрагивала. Дальше  обрушился удар клюва индюка ему в голову. Жорик истошно успел заорать «Ба–а–а–буш–ка!!!» и потерял сознание. Бабушка, которая опираясь на палочку, вышла поглядеть, где внук, поспешила ему на помощь. Но передвигалась она как могла. А это было не очень быстро. Индюк всё это время лупил лежащее тельце ребёнка ногами и крыльями. Своей палкой бабушка разъярённую птицу отогнала. Побрызгала водой из ведра внуку на лицо, а потом они пошли домой. Всхлипывая и рыдая, Жорик рассказал,  как он хотел подружиться  с индюшонком и как потрогал индюка за сосульку. Бабушка только качала головой,  причитала и прикладывала ему примочки на лицо.
   Вечером пришёл домой дед. Услышав историю об индюке, он сказал, что тот, кто обидел внука - жить не должен. На следующий день в воскресенье на жареного индюка пришли гости:  дочь  Аня с мужем и их дочерью шести лет Наташей.  Постепенно свели на нет всё стадо индюшек. Индюшат раздарили соседям.
    
        Игры Жорик придумывал сам.  Отсутствие товарищей по играм сказывалось, а фантазии ему было не занимать.
      Однажды дед ушёл на службу, а во дворе остался стоять лесхозовский тяжёлый мотоцикл К–750.  Внук директора не раз видел, как его дед утром садится на мотоцикл и уезжает на работу. Ввиду того, что аккумулятор на мотоцикле подсел, дед оставлял его развёрнутым в сторону конюшни, поскольку уклон двора был в ту сторону. Бывало, когда после пары, а то и тройки нажатий на кикстартер, мотоцикл не заводился. Тогда директор, поднатужившись, разгонял его под горку, вспрыгивал и отпускал сцепление, мотоцикл взрёвывал и вместе с седоком выезжал из двора.
Конечно же,  Жорику очень нравился мотоцикл. Он любил залезать на него, гудел и тарахтел, изображая работу двигателя. Расставив  ручонки,  пытался рулить. Тяжёлый руль не поворачивался, но это не очень его расстраивало. В один из тёплых летних дней, когда бабушка вышла из дома за зеленью,  внучек сидел верхом на мотоцикле. Ему уже наскучило одному кататься, и он пригласил её принять участие.
– Бабушка! Иди скорее сюда! Давай поедем вместе на мотоцикле.
Бабушка, едва передвигая больные ноги, приблизилась:
– Куда же мы с тобой поедем?
– Маму искать.
– Тогда ладно. Только не долго.
    
      Бабушка с трудом влезла в коляску, а внук начал обслуживание мотоцикла. Он воткнул в отверстие для ключа щепку, нажимая на колпачок карбюратора, подсосал бензин, как это делал дед, потом прыгнул всем весом на кикстартер. Мотоцикл стоял на скорости и поэтому дёрнулся. Он естественно не завёлся, но это подбодрило малыша. Потом он увидел,  что перед колесом стоит кирпич, слез и убрал его, пообещав бабуле:
– Уже не долго, сейчас точно поедем.
  Затем прыгнул на рычаг переключения скоростей. Включилась нейтраль. Бабушка, как на грех, решила покинуть мотоцикл и начала вылезать из коляски. Мотоцикл закачался и потихоньку поехал вниз. Мария Ивановна испугалась и начала кричать.
–Жорик! Останови немедленно.
– Я не знаю как, –  был ответ.   
Мотоцикл между тем набирал скорость и это мальчику очень нравилось.
Бабушка возопила:
–Люди добрые! Спасите!!!
 
  Однако,  двор кончался. Дальше была конюшня. Жорику попасть в конюшню, где стояло несколько лошадей, совсем не хотелось. Он вцепился в правую ручку руля двумя руками и стал тянуть её на себя. Двигающийся мотоцикл удалось ему повернуть, и тот с разгона воткнулся в стенку курятника. Бабушку спасло, что она вцепилась в край коляски мёртвой хваткой, а парнишка крепко держался за руль, да и вес был не велик. Оба не вылетели из мотоцикла в стену.
Из открытой двери курятника с кудахтаньем вылетели куры во главе с рыжим петухом и взлетели из–под соломенной крыши воробьи, гнездившиеся в ней во множестве. Бабушка минут пять сидела бледная и молчала. Жора забеспокоился, слез с мотоцикла и подошёл к ней.
– Бабуля, что с тобой? Ты живая?
– Ну, спасибо тебе внучок,– с трудом произнесла она, медленно выбираясь из коляски, – Чуть бабку на тот свет не отправил.
– Прости, бабуля! Я же только маму увидеть хотел, думал, мы найдём её.
 Она прижала его голову к себе и, смахнув слёзы, сказала:
– В песочницу иди, играй, приедет когда–нибудь.
    
     Вечером пришёл со службы дед. Увидел мотоцикл у курятника, изумился и после недолгого разговора с женой, завёл, сел и уехал. Больше мотоцикла в своём дворе он не оставлял.
     Из расспросов бабушки малец понял, что мама когда–нибудь приедет на поезде.
Железнодорожная станция была в полукилометре от дома. Однажды с дедом они ходили на железнодорожный вокзал в воскресенье. На перроне станции стояла белая тележка За ней стояла полная тётя в белом фартуке и продавала шипящую газировку. Она наливала её из крана, предварительно капнув в стакан из длинного стеклянного цилиндра с делениями апельсинового или вишнёвого сиропа.  Газировка была очень вкусная. Вкуснее  был только газированный напиток из бутылки, на которой было написано «Крюшон».
 Почему он так назывался,  не знал даже дед, который знал очень много, почти всё. 

Как-то Жорик задумался:
– Бабушка, а зачем люди на вокзал ходят?
– Кто уезжает,  в вагоны садятся, а кто встречает, к тем из вагонов другие выходят.
– А если встречать, то обязательно приедут?
– Конечно,– ответила бабушка, стряпая вареники, – а, иначе, зачем встречать?
Мысль эта запала в голову пацана.  Он ещё не очень мог отличить причину от следствия.
– Деда, пойдём маму на вокзал встречать, -  сказал он в воскресенье.
Тот изумлённо открыл рот:
– А с чего ты взял. Что твоя мама приезжает сегодня?
– Бабуля сказала. Что если встречают - значит приезжают.
– Ну, ты уморил. Наверное, крюшону тебе захотелось, вот и на вокзал тащишь. Некогда мне сегодня. Мы с соседом, Кузьмичом за карасями решили съездить, бредешок потаскать. К вечеру с рыбой приеду.

В один прекрасный день мальчик решил, что нужно не ждать взрослых, у них дел слишком много.  Нужно сходить самому на вокзал, встретить поезд и маму. Ведь она же приедет, если встретить.

         Жорик отправился на вокзал. Вокзал ему нравился. Огромные паровозы пыхтящие, которые иногда с шумом выпускали пар,издавали гудок при отправлении. Кним были прицеплены большие зелёные пассажирские вагоны или красные вагоны товарняка, а то и холодильные с надписью ЛЁД, или цистерны с надписями МАЗУТ, НЕФТЬ, БЕНЗИН.
  На ВАГОНАХ-платформах везли машины, комбайны, тракторы, уголь, щебень, контейнеры. Всё это было жутко интересно.

   Он занял позицию у выхода из чугунных ворот, через которые публика шла на вокзал и обратно, решив, что мама тогда мимо не пройдёт.
   
   Поездов приходило много. Мамы не было. Вдруг к нему подошёл милиционер в белой гимнастёрке, синих галифе и с кожаным планшетом через плечо. 
– Эй, малец, ты, что здесь стоишь?
– Маму встречаю.
– Ах, маму? Это хорошо. А как её зовут?
– Не знаю.
– А фамилия её как?
– Я не знаю.
– А ты с кем тут?
– Один.
– Так ты от поезда отстал?
– Нет. Я пришёл.
– Откуда?
– Из дома.
– Так мама дома?
– Нет, она на поезде приедет.
– На каком поезде? Ты их уже шесть встретил.
– Я не знаю. Я хотел, чтобы приехала.
– Вот что давай–ка пойдём ко мне в милицию, – он взял Жорку за руку.
– Зачем в милицию?
– Так ты же потеряшка. Нужно в розыск родителей объявлять. Ты же не знаешь где они.
– Знаю, в Воркуте.
– Где???
– В Воркуте.
– Сидят что ли?
– Нет, ходят и ищут.
– Что ищут?
– Не знаю.  Что–то ищут и бурят землю.
– Очуметь с тобой можно. Ты сказал из дома пришёл. Адрес знаешь?
– Нет.
– А как дорогу на вокзал нашёл?
– Мы с дедушкой сюда ходили.
– С каким дедушкой? Как зовут, где работает?
– В лесхозе работает директором.
– Дмитрий Петрович что ли?
– Да. Его так зовут.
– Так что же ты молчал? Пошли скорее. Тебя обыскались, небось. Дорогу знаешь? Показывай.
    
         Через двадцать минут милиционер за ручку с мальцом уже входили во двор директорского дома.  На крыльце сидела зарёванная баба Маня, а дед Дима смотрел на неё злыми глазами. Похоже, что у них состоялся нелицеприятный разговор.
–  Семён Григорьич, ты, где его отловил? –  спросил дед, обратив внимание на стоявшего милиционера, одной рукой сжимавшего ладошку его внука, а другую, держа у козырька белой фуражки.
– Здравия желаю, Дмитрий Петрович, вот на вокзале толкался. Говорит, маму встречал.
– Как  это маму встречал?!! – в один голос вскричали старики и воззрились на внука.
Тот вырвал свою ручонку из большой ладони старшины милиции и, подойдя к бабушке, сказал:
– Я думал. Что она приедет если встречать.
– Вы извините, – обратилась к милиционеру бабушка, – он всё маму ждёт, вот и вбил себе в голову. Больше его на вокзале не будет.
– Ну, счастливо оставаться, а за мальцом присматривайте. Шустрый у вас пацан растёт. Сообразительный.
Откозыряв он удалился.

     Вечером на семейном совете было решено отправить Жорку в детский сад – под непрерывный присмотр воспитателей и от дома не близко - не сбежит.
 Так началась новая страница в жизни маленького Жоры.