Спирт. Рим в упадке. 1982

                Рим в упадке         

   Глубокая ночь. Сменное задание выполнено. Вечерняя смена плавно перешла в ночную.
Два часа ночи. Надо бы прилечь, но я не ложусь.
Не спится. Вечно, точнее, всегда мне не спится, особенно летом.
    В летнюю пору детства, ночуя в своём сарае, стоящем возле сада,  читал до двух часов ночи, а потом.
Едва рассветало, выходил в сад, рвал с веточек спелые вишни, клал их в рот сразу по две, а то и по три, захлёбываясь пахучим терпковато-сладким соком. Почему-то мне нравилось глотать вишенки прямо с косточками.

   Особенно вкусными казались ягоды с соседских деревьев.
Коллективный сад восьмиквартирного  дома  делился на грядки шириной два метра и длиной десять метров.
Сливы, груши, яблони, смородина, крыжовник – весь не слишком богатый набор деревьев русского сада средней полосы произрастал на рыхлой коричневой почве, удобренной золой за десятилетия печного отопления.

   Итак, после ночной дегустации вишен подросток ложился почивать и пробуждался в лучшем случае в одиннадцать, а то и в двенадцать часов дня.
Глафира, высокая худая старуха, темноволосая, с чёрными цыганистыми глазами, говорила, завидев идущего домой мальчишку: «У тебя кессонная болезнь…»

   Я, к тому времени уже прочёл книги о подводниках и потому знал, что «кессонная болезнь» отнюдь не связана с долгим сном, а просто созвучна.
Но не станешь же объяснять это пожилой жительнице угловой квартиры. Тем более, что ребята считали тётку Глафиру колдуньей и всячески сторонились её.
Мне почему-то в детстве понравился Рим. Ещё в пятом классе  соорудил на фанерке макет «Вечного города».

   Из пенопласта, раскрашенного чёрной тушью, сооружались храмы и Колизей, дворцы Палатина и Пантеон.
Технология прорисовки портиков принадлежала другу детства Володе Миловзорову.

   Почти каждый из мальчишек улицы выбрал себе для моделирования город или государство древности, что часто было одним и тем же.
Володя Миловзоров, низкорослый симпатичный парнишка из соседнего дома, просто обожал Афины.

   В начале семидесятых годов по телевизору была показана серия мультфильмов на темы греческой мифологии.
- Встаньте, герои Эллады – любил повторять Володя  звучные слова из мультика, повествующего об аргонавтах.

   Маленький для своего возраста Серёга Черноусов, проживающий в доме напротив, соорудил макет Сиракуз с моей подачи и по мультфильму про Архимеда.

  Юра Голядкин, живущий в одном подъезде со мной, после прочтения книги  Александра Немировского «За столбами Мелькарта» присвоил себе право построения Карфагена на деревянной дощечке.

   Игорь Кукин стал обладателем чести воздвигнуть легендарную Атлантиду с несокрушимыми воинами в доспехах из орихалка.
Сооружая свой мир в образе Рима, я ставил на площадях памятники героями и статуи богам.

   Неведомо, существовал ли на деле мемориал герою раннего республиканского Рима Муцию Сцеволе, сжегшему на костре свою левую руку, однако у меня он был.


   И вот теперь, в начале восьмидесятых, немного смутных, но уверенных в себе лет, я размышляю о Риме и России.
Как, почему, падают империи, рушатся царства, куда исчезают доблестные легионеры, могучие гоплиты и кирасиры?

  ….А теперь у меня перед глазами ночной сборочный цех. Я сажусь за стол возле осциллографа проверки приборов и пишу.
Вернее, я ещё только собираюсь писать стихи. Приучил себя на втором году службы не обходиться без сочинения и теперь надо бы что-то накропать.
Пишу об упадке Рима. .

Ведь было время – шаг твоих когорт
Вселял священный ужас в диких персов.
А ныне ты бежишь от вражьих орд
И болью за тебя скрутило сердце….

Почему эпоха правления Леонида Брежнева, названная впоследствии «золотым веком социализма», так возмущала молодого слесаря?
Какое предчувствие грядущей катастрофы пронизывало меня? А ведь, казалось бы, ничего не предвещало будущего распада государства…
Мощная промышленность, огромная насыщенная оружием армия на страже страны и всё ж что-то угнетало мою юную душу, будоражило молодой ум…