Дыхание розы

                По мотивам любовной лирики Гафиза

 Жил в Ширазе в XIV веке поэт и мудрец по имени Шамсаддин Мухаммед Хафезе Ширази, или, проще сказать, Гафиз, что означает, человек, знающий Коран наизусть. И пришёл к нему однажды посланный ханом Тимуром  вельможа и спросил:
 - Почему в твоих стихах, о досточтимый, так мало говорится о величии правителей, о военных победах? Всё любовь да любовь, природа да красота. Как будто ты живёшь не на грешной земле…
Это была неправда, потому что знающий Коран писал и о войне, и о мире, и о бедных, и о богатых, о подлости и коварстве, о благородстве и великодушии. Но ближе всего его сердцу были песни любви. Он, однако, не стал объясняться, а сказал следующее: 
  - Одному нравятся трубные звуки сражений, другому - звуки кефары и лютни. Не одними делами великих жив человек и народ. И не только бедами и  заботами земными полна душа поэта. Ей хочется тихого счастья, любви, звуков райских песен, блеска глаз любимой. За одну родинку на лице возлюбленной поэт отдаст Самарканд, построенный Тимуром, и Бухару.
Он сказал это, зная жестокий и вспыльчивый нрав Железного хана, но не в его правилах было кривить душой.
 От последних слов  вельможа пришёл в ужас, ибо предвидел гнев повелителя.
 А  похожий на дервиша, бедно одетый поэт продолжал:
 - Поэзия существует не только для того, чтобы прославлять правителей, плакать и отирать слёзы обиженным, петь о боли и муках, но и затем, чтобы помочь людям  забыть о горе и заботах земных. Она подобна живительному соку, укрепляющему силы,в иных же случаях - траве забвения, помогающей уйти в мир грёз. Пусть иногда до слуха людского доносятся звуки почти забытых райских песен, музыка, а не скрежет. «Гюлистан» создаётся Хафизом потому, что соловьи поют в весеннем саду надежд.
 Вельможа сложил ладони на груди, склонил голову в лёгком поклоне и сказал:
 - Твои газели, о почтеннейший, сладки, как дыхание розы в расцветшем саду. Слушая их, кажется, что плывёшь по волшебной реке. Скажи, какие духи нашёптывают тебе такие звучные строки? Случается ли тебе поправлять свои стихи?
 - Не знаю, как рождаются строки моих стихов. Приходят ли они с неба, или рождаются где-то в глубинах моей души, но я испытываю великое наслаждение, когда слова складываются в  газели и рубаи. Душа моя точно выходит из тела и парит над миром. Иногда я устаю, как устаёт юноша в объятиях любимой.  Когда я молчу, я господин своих слов; когда говорю, они становятся моими владыками. Музыка стихов опьяняет, как молодое вино. Но она же и очищает душу. В эти мгновения она  говорит со Всевышним. Иногда мне кажется, что со мной  беседует дух ушедшего в лучший мир Саади. Да, мне приходится иногда поправлять мои стихи. Это случается, когда слово ещё не проснулось, не обрело форму, а только высказалось звуком, чтобы не замедлять движение других, уже сложившихся слов, не нарушать наплывающей музыки. Проскальзывает случайное, иногда неудачное, слово. Я понимаю это, пытаюсь подобрать другое. Иногда оно напоминает деревянную ногу инвалида. Надо ждать, когда слово родится, потому что кукла не заменит живого ребёнка, деревянное слово не зацветёт.
- Не зря говорят, что поэты и пророки - братья, их язык не всегда ясен, - сказал вельможа. - Но не все прорицания угодны сильным мира сего. Прими мой смиренный совет, о, любимец неба. Думай иногда о том, что говорят уста , да святятся дни твои.
- Повторяю тебе, о прнближенный к Тимуру, посланный, чтобы допросить душу мою: я не знаю, какие дивы вселяются в меня. Но если от моих слов люди чувствуют себя счастливыми, утешенными в скорбях земных, эти духи не могут быть посланниками зла.
- Да благословенны дни твои, о, пророк! Я шёл к тебе с сомнением в сердце, а ухожу просветлённым.