СБ2. Глава 32. Пат

Глава 32. Пат

***
Готовила, убирала – ждала, выглядала муженька, желая, когда он более-менее спокоен, кинуться в ноги и просить понять… что Рогожин – просто друг. И просто переночевал в квартире. Никакой измены, никакого… отступничества. Я – жена своего мужа, и не посмела бы его предать.

Но… все в пустую. Суббота. Воскресенье. Не явился.
Может, и к лучшему. Нагуляется, злость выплеснет – и успокоится. Ровно настолько, чтобы попытаться меня услышать. Выслушать.

Но как бы там не было… и даже, вроде, как уверенна, что тогда дело свое грязное не довел до конца, не смогла. Не смогла довериться надежде.
Таблетки. Давно уже у нас «этого» не было. Его как-то не тянуло, а я – тем более не рвалась. Вот и бросила их пить. А тут…
Едва только утро субботы – как тотчас кинулась в аптеку, пока Федька еще спал. Срочное противозачаточное. Там же и глотнуть, дабы не испытывать судьбу…
Прикупить и крем... да нашпиговаться на будущее. Ибо таблетки – все равно месячных ждать.

***
Страшно. И пусть все эти ночи было страшно. Причем, уже не знаю, кого больше боялась: бандитов или явление мужа. Но звонить никому не стала, не решилась. Сцепив зубы – ждала утра. Очередного утра.
Понедельник.
Собрать малыша. Самой одеться, навести макияж (что довольно редко делаю, и то, лишь бы скрыть синяки и ссадины за тоналкой) – и в путь. Детский сад.

И снова домой. Снова везде убраться – дабы ни пылинки не было, не злить Сереброва в его пунктиках. И к плите – любимые голубцы, салат с ветчиной, борщ и компот из ягодного ассорти.
Сегодня-то он уже явится. Наверняка… После работы.
Задобрить. Его нужно задобрить – пусть выслушает. И все станет на свои места. А впредь – я буду умнее. И больше не лезть в подобные, непонятные, двоякие ситуации. Я буду послушной, правильной женой.

***
Часа четыре было дня, как зазвенели ключи в замке. Рано, как для обычного. Но мигом в коридор – и замерла, не дыша. А сердце колотится от страха.

- Ты еще здесь? – рявкнул, едва взгляды встретились. - Ничего, б***ь! – замученный, не выспавшийся, растрепанный, будто его три дня черти колотили, носили невесть где. – Чего вылупилась?! На *** отсюда пошла! – замахнулся на меня, отчего тотчас отдернулась, отлетела я в сторону.
Шаги мимо – по коридору, в ванную, руки мыть.
- Кушать будешь? – едва слышно, невнятно шепчу, давясь ужасом. А внутри уже будто кто жидким азотом из шланга напором обдает.
Мимо меня – и на кухню.
- Чего, отравить решила, да? Всё забрать… себе? По-умному поступить? – плевками яда.
- Н-нет, конечно, - запнулась. Волосы от услышанного стали дыбом. – П-просто приготовила. Твое любимое.
- ЗЕКА СВОЕГО будешь ублажать, а не меня! – вдруг движение, рывок – и хватив первую попавшуюся кастрюлю – стащил на пол. Грохнулось все, разлетелось во все стороны, крышкой о посудину звеня. Отдернулась, поморщилась я от боли, кипятка. Следом полетели уже и миски с едой.
- Жри, с*ка! Как тебе подобает! С пола! Федор, значит, да?! – с бешеным презрением. Скривился, будто от чего-то зловонного. – Сына нашего в честь него назвала? Или это его ублюдок?!
- Нет, конечно! – задыхаюсь от шока, вытаращив очи. – Это твой сын. И в честь прадеда! Ты же знаешь!
- Чьего, б***ь?! Я твоих прадедов не знаю! Да и *** я на них клал!
- Не трогай их, - отчаянно, машинально вырвалось из меня, но тотчас осеклась, спрятав взгляд и закусив губу.
- А ты мне тут повыступай! Гля, **альник свой открыла! Мало тебе было тогда, мало?! Жри давай, че стоишь?!
- Леня, перестань, - зажмурилась я от боли, ужаса, невыносимости всего этого сумасбродства. – Ничего не было. Он просто тут переночевал. И всё. Нам с малышом было страшно. Ни Рита, ни няня не смогли приехать, как и ты...
- И ты ему позвонила! - гневно перебивая. – И тот быстро прискакал. Что ты мне лечишь, с*ка?! Чего ты несешь? Я что, по-твоему, полный идиот, да? Просто он, спал тут. Ну-ну. И ладно! Другое интересно! Значит, вот как, да? - прыснул едким смехом, - как за волосы таскал, так «Лёнечкой» был! А как просто говорим – так Лёня! В принципе, как и всегда. Чего это я? Забавно получается, не находишь? Может, с тобой так и надо? И послушная, и любить, и сексом со мной сразу станешь заниматься? А? Чего молчишь, тварь?! На МЕНЯ смотри, когда с тобой разговариваю!
Подчиняюсь. Силой цепляюсь взглядом за его взгляд.
- Так надо с тобой, да?!
Молчу.
- Я терпел! Знаешь, я многое терпел! - вдруг вновь завопил Серебров. - И простил! Особенно этот твой… бати подарок. С завещанием. А ты что взамен?! Вот что ты мне дала? За столько лет брака? Слезы, сопли, нытье… Ни любви, ни ласки, - с презрением. – Ни уважения. Шлюхи… и те больше меня хотели, чем ты! Тебе по *** на меня! А я, я должен тебя еще и терпеть! Содержать! Так еще и хахаля своего к нам в дом привела?! Может, шведской семьей будем жить?! Или что?! По расписанию тебя т**хать?!
Опустила я голову. И снова молчу, не понимая уже, что говорить… и надо ли.
- Видеть тебя не хочу! - и вновь взрывом; ядом, презрением окатывая с ног до головы. - С*ка ты убогая! Единственное, что в жизни полезного сделала – ребенка родила! Из всех достижений – ноги раздвинула, удачно тр*хнулась и родила… такого же е**нутого кощеренка, недоноска, как и сама! Скучная, тупая, нелюдимая, необразованная шлюха! Это я тебя ненавижу! Я! Так что пошла на *** отсюда! Чтоб глаза мои больше тебя не видели!
Разворот – и пошагал прочь. В коридор.
С лязгом захлопнулась дверь кабинета.

***
Не знаю, что делать. Как поступить.
Шок. Растерянность. Действия на автомате.
И главное, некуда и пойти-то... Даже просто, чтоб передохнуть друг от друга. И надо ли? А если всё только усугублю?
Нельзя.
Терпеть. Надо всё перетерпеть - и уляжется. Всё станет, как прежде.

Федю вечером надо будет чем-то кормить. Да и убрать всё это надо.
За ведро с тряпкой - и опять мыть пол.

На скорую руку сварить гречку, отварить курицу. И в детсад, за ребенком.

***
Я даже не сразу поверила своим ушам, рассудку, что это из нашей квартиры так валила музыка. На всю, едва не сотрясая стены. Свет-то горел в зале - я видела. А так...
Стоим, звоним в тщетный раз в дверь - никто не открывает. Как и самим - вставить даже ключ в замок не получается (изнутри, видимо, Серебров загнал свой), а потому и не открыть никак снаружи.

- Мам, а цье это?
Робкие шаги ближе, чуть выше по лестнице, - и узнаю… пакеты, сумки. Внутри - мои и Федькины вещи.
Взяла, вытащила первое попавшееся - бюстгальтер. Мне этот комплект на четырнадцатое февраля и подарил, в прошлом году, Серебров. Сложно не узнать. Полупрозрачная, красная синтетика вся в кружевах - никогда бы не осмелилась сама бы себе такое бесстыдство купить.
Нервно сглотнула. Взор около. А вот и Федькины сандалии, там же, вместе с бельем.
Сапоги, шорты, штаны, майки. И снова мое... платье, футболки.
- Мам! А это мое! - радостно вскрикнул малыш и схватил какую-то вещицу из другой поклажи.
- Твое-твое, - машинально буркнула я и опустилась, присела на ступеньку, не видя уже толком ничего перед собой - сплошная стена слез и шока. Растерянности и ужаса.
Звоню ему вновь - абонент уже недоступен. Только музыка из квартиры громче.
Вдруг шорох, стук двери где-то снизу. Чьи-то неспешные шаги ближе.
- Ванесса, здравствуй!
Узнаю - соседка. Отворачиваюсь.
- Здравствуйте, - бубню тихо.
- Здластвуйте! - весело вторит и Федька.
- У кого это так музыка? Не знаешь? Погоди, у вас, что ли?
- Наверно, да, - еще рачительней отворачиваюсь в меру приличия, но так, чтобы не видела мои слезы.
- У вас праздник, что ли? Ну все равно... можно же как-то потише!
- А вы пойдите это ЕМУ скажите! - сорвалась, гневно рявкнула я на нее, вперив взгляд. Но тотчас осеклась. Отвернулась. - Простите, - тихо.
- Что-то случилось? Что за пакеты?
- Вы шли куда-то? - злобно, уже окончательно не выдерживая. Живо сорвалась я с места. Взгляд на приставучую старушку. - Вот и идите туда! А что-то не нравится - вызывайте милицию!
- Так он же... этот же... из этих... - растерянно та, вытаращив на меня очи.
- А я-то причем? Что вы от меня хотите? Я об дверь не размозжусь! И звукоизоляцию вам не сделаю! Все вопросы - к нему!
Схватила пакеты и силой что впихнула в сумки, а что так, сверху примостила - и взяла. К лифту.

На самый верхний этаж - и замереть у крыши, на техэтаже, как когда-то поведала истину Ника.
- Мам, а мы со... домой не подём?
- Не сейчас, зай. Позже.

Набрать номер Матросова (и то, если это он, как уверял Серебров, когда мне с его телефона писал смс, что останется у него на ночь, а его, Лени, мол, аппарат сел и зарядить нет как).

- Да?  - грозное. Мужское.
- Жора, ты?
- Кто это?
- Ванесса. Сереброва.
- А Лёня... Лёня спит уже, - испуганно, задумчиво тараторя.
- Он дома. Закрылся. Меня с ребенком не пускает. Я боюсь, как бы он ничего плохого не наделал.
- Сейчас буду, - перебивая.

***
Вещи уже не тащила за собой. Так спустились, как увидели, что джип Матросова подъехал.

Потрезвонить, а затем гневно заколотить в дверь. Это не я - церемониться Георгий не стал.

Долгие, упорные минуты - и все же "заточенный" сдался. Щелкнул замок - несколько оборотов - и показался в проеме.
Взор на Жору, что первый, стеной стоял перед нами.
- Надо же! Чего ты тут? - развеселое.
- Да вон, твоя позвонила.
Шаг в сторону. И сцепились взгляды наши с Леонидом.
Оскалился, что дикое животное.
Презрение накалом - и вдруг бешеный вопль, в разы перекрикивая, бьющую басами по ушам, музыку:
- На *** отсюда пошла! Шалава е**чая! Я сказал, нет здесь больше тебе места! Ни тебе, ни твоему ублюдку!
Сжалась я от ужаса.
- Ты чего? - вытаращил на него очи Матросов. - Вообще, крышей поехал? Че ты несешь? На весь подъезд, при Малом?
- А ты вообще е**льник завали! Пришел - заходи! А нет - то на *** вали! Вон, можешь вместе с ней! Может, и тебе даст! Или ты и так ее... периодами, пока меня дома не было, тр*хал?!
- Ты че, больной, что ли? Совсем спился?
- Откуда у нее твой номер?!
- А я откуда знаю?! - рявкнул в ответ, вконец разбитый шоком Жора.
- Так ты сам мне с его номера писал! Не так давно, когда у него оставался! - тотчас отозвалась я (из последних сил), чтоб хоть и этого ко всему не приплел. И вовсе не поубивал всех до кучи.
- И ты номер сохранила!
- Я просто смс не чистила! - гневно, агонией.
- На будущее оставила, да? Когда этот с тобой натаскается!
- Да ничего не было!
- Короче, - резво перебивает нашу перепалку с Леонидом Матросов. - Давайте зайдем все в квартиру - и нормально поговорим.
- Это - мой дом! И ноги ее здесь больше не будет! На *** вали! Куда хочешь! Хоть удавись! Мне – по ***! Завтра замки сменю! А влезешь - засужу! За проникновение на частную территорию! За взлом! И за кражу!
- По-моему, ты сам уже не свой! Что ты несешь? - не отступает Георгий.
- Ты заходишь, или остаешься здесь? С этой подстилкой? - беглый взгляд, и снова вперил очи в друга.
Тягучие, колкие мгновения рассуждений - и подался вперед Жора. В квартиру.
Но едва уже захлопывал дверь - как уставился на меня и шепнул:
- Погоди здесь. Я с ним поговорю, успокою. И все решу.