Лёнька - продолжение 30

      Любовные огорчения лишают покоя, но настоящая беда – это когда жизнь    
      превращается в пустыню.
                Марк Леви


Жить без любви, наверное, возможно… Только нужно ли?.. Даже ищущие одиночества схимники полагаются на симпатию и покровительство своего божества. Человек слаб, его дух нуждается в опоре. Сколько раз мы пытались себя убедить, что никакие неудачи не изменят нашего отношения к жизни… А если облом следует за обломом?.. Поневоле поверишь в предначертанность своей судьбы. Ведь, иногда, и шутейные пророчества сбываются: однажды, ряженная комедиантка ТЮЗа взаправду нагадала Лёне "казенный дом" и "сердечные муки". Дом оказался армейской казармой, а терзания сердца - болезнь родной мамы...

Сколь бы сильным ни казался влюбленный мужчина, неприятности любого омрачат. Неприкаянный Бригадир был обычным парнем, я бы сказал, - типичным, для своего времени. Он не страдал ни православием головного мозга, ни идеями всеобщего равенства. Проницательным каперам бизнеса розовые очки не нужны, им и так предельно ясно - пока инстинкты доминируют над разумом большинства, ничего изменить в социуме не удастся, будь ты хоть Лениным, хоть Сталиным, хоть Махатмой Ганди. В таком обществе можно найти применение своим природным задаткам, развить навыки, реализовать определенные таланты, но не получится стать всецело свободным. Нереально. Ни панкующим рокерам, ни фашиствующим патриотам от стадных пут избавиться не удалось. Однако, мучительные сомнения и метания по жизни – не его удел, это поприще шизанутых базаровых. За неимением приемлемой альтернативы, ему оставалось забиться отшельником в какой-нибудь таежный угол и ждать озарения, как Будда. Ибо, вне общественных императивов тоже можно существовать, совершенствуя свою религиозно-философскую аскезу, правда, едва ли кто-нибудь назовет это счастьем.

После внезапной кончины родительницы перед Лёнькой разверзлась огромная, ничем не наполненная пустыня, мечта обрадовать внуками одинокую мать потеряла смысл, ему захотелось уйти от всех сомнительных дел, найти свой душевный оазис, и нате!, когда казалось, распознал то, что искал, все рухнуло в одночасье… Причем, не из-за своей природной колючести, "ежик" в нем давно сменил гнев на милость, что-то он в Шаганэ не прочитал до конца, что именно - было за пределом его развитой интуиции.

- Тебе сколько лет до "пенсии"? - шутил Леонид, видя ее новую с седыми пёрышками прическу.

- А что, не нравится?..

- Нравиться - не то слово, я от тебя тащусь, проказница!

Теперь модницу не видать, ни с перьями на голове, ни с ирокезом… Дома - затворничает, на звонки не отвечает, в городе вообще никому не дает к себе приблизиться. Единственную подругу и ту спровадила!.. Она, оказывается, не такая уж и добрая самаритянка, раз так быстро забыла свои пламенные речи. Может перегорела? Первая любовь редко становится единственной, хотя классики уверяют, что "по-настоящему мы любим лишь в первый раз; все последующие наши увлечения уже не так безоглядны.*" Так оно или не так, все равно не проверишь, - приборов для диагностики чувств нет. Поверим сентенции на слово... и станем любить каждый раз, как впервые.

Видимо, все же, в ремонте испорченных отношений надежда важнее максим. Завтра у Нее выпускной. Он сделает последний шаг Ей навстречу, а далее - будь что будет…
 
               
                (продолжение по ссылке)

http://www.proza.ru/2017/09/28/1436


* Жан де Лабрюйер