Гримо

Гримо обладал массой достоинств , но самым главным из них для Атоса было умение Гримо молчать. Изначально это не было его добродетелью, и Атос затратил немало сил и выдумки, чтобы заставить словоохотливого парня стать своей безмолвной тенью.

Гримо появился у графа через пару дней после его бегства а Париж. Атос, спьяну не разобравшись, кто перед ним, выручил парня из опасной переделки. Гримо почувствовал, что навек обязан этому странному, смертельно пьяному, господину, который и в полубессознательном состоянии способен с одного удара уложить противника. Атос же, с младенчества воспитанный в окружении многочисленных слуг, не представлял своего быта без лакея. Он бежал из дому, не имея четкого понимания, что будет дальше, но привычка к элементарному комфорту требовала, прежде всего, наличие слуги. Гримо, со своей честностью и понятливостью, быстро пришелся ко двору. Оставалось только заставить его молчать: задача не из простых.

Атос, в его тогдашнем состоянии, физически не переносил как чьего–либо присутствия рядом, так и какого-то шума, суеты. Гримо умел двигаться бесшумно, но, когда он начинал уточнять какое-нибудь приказание своего господина, Атос не мог сдержать своего раздражения. Колотушки в то время были нормой, и нервный хозяин пускал их в ход. Рука у него была тяжелая, и Гримо не раз бога благодарил, что хозяин не бьет его всерьез, во всю свою немалую силу.

Однажды в кабачок, где молодой человек старательно отдавал должное Бахусу, забрел глухонемой парень. Видимо, он был хорошо знаком с хозяином, потому что тот понимал его знаки. Их мимика заинтересовала Атоса: он еще не достиг той стадии, когда тебе безразлично, что творится вокруг. К тому же, графу надо было выпить много, очень много, чтобы довести себя до такого состояния, а сидел он в кабачке относительно недавно.

Заметив, как выразительны жесты немого, он с удивлением понял, что улавливает очень многое из того, что хотел бы сказать парень, если бы мог говорить.

Именно в этот момент к нему подошел Гримо и забубнил над ухом, докладывая о выполненном поручении.

- Какого черта ты тратишь столько слов! - взорвался Атос. - Тут и двумя слогами можно было обойтись, а еще лучше: жестом, - и замолчал. - А ведь это мысль! – он запустил пальцы в шевелюру. - Слушай, Гримо! Вон там, у стойки, хозяин разговаривает с немым парнем. Ступай к нему, и поучись у немого объясняться жестами. С сегодняшнего дня говорить в моем присутствии ты будешь только в исключительных случаях.

За те годы, что Гримо прослужил у Атоса, оба достигли почти совершенства в искусстве немого диалога. Сбои бывали, когда слуга, думая что уловил распоряжение хозяина, делал все наоборот. Иногда Атос вздыхал и повторял свое приказание вслух, иногда просто ограничивался подзатыльником. Причем ни гнева, ни недовольства не выказывал. Так они и жили изо дня в день, в общем, довольные друг другом, не замечая, что все сильнее привязываются друг к другу. И если бы кто-то вздумал спросить у них, что они думают о будущем, то Гримо бы красноречиво возвел глаза к небу, а Атос… Атос бы пожал плечами.