Комаринский через а

                Подарок для демократии, мать её
      Ежели отдать свой дом беженцам из Камеруна и накормить родных детишков камешками, именуемыми керамзитом, то сразу же необходимо, дорогие мои, гы, вспомнить пресвятого Карамзина, то самое место, где грит ён о Каракозове в керамзинном кафтане на голый торс. " И вышел к людям и народцам некий человек, по имени Каракозов, по фамильи Херц, а отчества у него отродясь не бывало, так как отец евонный - Доку Завгаров, начкар из Усмолпогаса, воспретивший сынам и внукам носить с честью не по отцу своё оглы, и подбоченился ён локотком плисовым в живот беременной бабы, проходившей мимо в мечеть. И грит такой : " Люди ". И больше ничего не сказал, помер ". Сия цитата - суть абцуг. Сиречь Годохма, нисходящая из моего ахуя перед шорохом ночным и разноимённым, отчего - то считающим своё верным, а чужое фашистским, неправильным ни х...я, как Нью - Йорк, город негров и жёлтых такси, колесящих с буцкающим по ушам испаноязычным рэпом, хи, чика, махакака, сакаболса, это ж не так, как надобно в Веймарской репаблик, не говоря о Джихадижонах и Жонни Деппах, а уж когда русский пьёт водку стаканом и не хочет перерасти стадию унтерменша, то вой подымается до Луны, и сидящие на задних лапах вприсядку койоты оглядываются в поисках мертвого Гречко, но не находят астронавта, потому как на обратной он стороне естественного спутника и сожителя Земли, прячется от койотов, умышляет. А что умышляет, о том писал еще один историцкий человек, грамотный по самое не могу, не оставивший по себе даже инициалов. " Возвидев же Ли Чуаня, надевшего шапку набекрень, возопил Гречко, мелко дрожа съёженной рукой, усохшей по сталинскому плану и за ради крановщиков, касками устилавших поля сражений Дамбаса, вопил же он не пойми как, передать неможно ". На этом месте цитата обрывалась, по очень простой причине : в дверь входил Швыдкой. Маленький и круглый еврей, то ли шпион, то ли просто культурный, хороший человек, очень не любящий чужих мыслей и не в жизнь не процитировавший никого, кроме маршала Жиль де Реца, сказавшего интервьюировавшей его Мессалине : " Мать, дай курнуть ". Мессалина, блондинистая тетка в тунике и тоге с накидками и тальмой со стеклярусом его не поняла, говорил - то он на старофранцузском, а Мессалина - коренная удмурт. И именно поэтому не было никакого Путина.
     Но ежели из пулемёту повстречать какого беглого из отеческих пределов бабуина, то Ким Кардашьян сфотается еще тыщу раз, сведя с инстинктов выживания под солнцем и в иных местах, более сырых и влажноватых, десять миллиардов китайцев, размножившихся назло Трампу и Путину, которого никогда не было. Но будет. Будет. На исходе третьего тысячелетия выберут в Северо - Западном Автономном Районе России, включающем в себя Коломну и Коломну, губернатором участка номер сто один Путина Степан Романыча, потомка Валькирии Ацурбамян и Колина. Без фамилии Колина. Инаугурация. Фуршет. Банкет. А когда выйдут с банкету все двадцать человек народу русского, то увидят они вокруг себя не халифат, не пустыню, не еще что, а заметят катящегося к ним колобочком человека. Швыдкого, очень быстрого и шустрого, если верить филологам и искусствоведам с доберманами охраны  " Шталага ", откуда он и выкатился, что весьма странно для всякого читавшего о мифических холокостах : это како же, граждане, опосля наци, валивших евреёв вусмерть за ради  " Майн кампф ", образовалось государство Израиль и Россия чего - то там с Крымом ? И не пора ли определиться, что ли, перед рэбэ или жабой, да хучь бабой какой, но определиться - то надо, пришло время назвать вещи своими именами всякому жидку, усасывающему рублики и доллары из бюджету Российского, мол, так и так, нутциге юде, в рот компот.
     А если серьёзно, то тошнит. Давно уже тошнит. И блевать хочется от шустрячков, чьи дедушки и бабушки заливаются смехом в своём раю и по старой привычке кроят по черному матерьяльцу с серебряным погоном на одном плече для внучков мундиры, галифе, рубахи белые, скатерть красная, кровью залита, слезами горькими омыта, а самое смешное : что по х...й всем. И новые Чемберлены скачут по сходнякам, рыча на косоглазых ракетчиков, не видя соломинки через океан, близкородственной соломинки, бревнышком сосновым придавившей ногу соседке, и гарантии, вроде, давались Польске накануне, о которых старец правый и благостный Пилсудский прямо говаривал, что вытереть жопу этими гарантиями, панове, время придёт - никто не поможет. То ли было, то ли не было, то ли сказки всё, то ли я дурак. Дурак и есть. Всё суечусь, человеческий образ обретя после двадцати лет скотской жизни, ищу людей, свихнувших Достоевского, Толстого и Тургенева, сказавшего прямо и некосвенно : " У русских мозги набекрень ", а был он, Тургенев - то, самый, что ни на есть русский. Вот так, демократия моя милая, жаль, что не Дита ты фон Тиз, а то б мы с тобой  " Камаринского " забацали, но раз так сложилось испокон, что не Дита ты фон Тиз, то придется мне опять же Сэлму Хайек ставить со змеем, ту самую, что сбежала с родины своей в отчину твою, ковровыми бомбардировками и мировым грабежом превзошедшую маленького ефрейтора, хлебанувшего газов на полях бессмысленной бойни между родственничками из потомков славной и достопочтенной Виктории, что по - вашему значит : победа.