Глава XXX. Расхождение

      Вечерело. Дождь, то моросивший, то усиливающийся в течение дня, утих, выглянуло солнце. Подобные вечера всегда имеют свою собственную, ни с чем не сравнимую прелесть. Тучи еще не разошлись, и свет, падавший под небольшим углом, раскрашивал их в фиолетово-розовые оттенки. Вдалеке все еще грохотало, но не сильно и не серьезно. Появлялись радуги, но в городской черте их было трудно увидеть из-за высокой плотности домов. Веяло свежестью. На низинных улицах журчала стекающая в канализацию вода. Люди как обычно спешили по своим делам: если смотреть на их лица, то можно было понять, что они мало чем отличаются друг от друга при любой погоде. Да, летом они недовольны жарой, зимой холодом, осенью и весной слякотью и грязью.

      Михаил и Антон не спеша шли по центру Москвы. Оставался последний день до старта долгожданного Чемпионата Мира по футболу, первый матч которого должен был пройти в российской столице. И действительно, слово «Аргентина» (соперник сборной России по матчу-открытию) витало почти везде. Как всегда, выделились две ярко различающиеся группы: одни были уверены в провале (шансов нет, наши играть не умеют), другие призывали верить, среди этой группы особо выделялась подгруппа «экспертов», видящих уйму проблем у аргентинской национальной команды. Особенно отмечалась ими неудачная игра за сборную звездного форварда Левоноля Лесси, выигравшего все трофеи на клубном уровне, но не взявшего ни одного кубка за сборную. Впрочем, на последнем чемпионате мира Аргентина была финалистом, где уступила лишь в дополнительное время, до победы не хватило самую малость, и на нынешнем турнире «альбиселесте» планировали все же вознести вожделенный кубок в третий раз за свою историю.

      Михаил открыл сегодня Антону, что уже подал заявление на увольнение и окончательно уходит в бизнес. Уход с работы должен освободить время для новых проектов. Из вежливости, но скорее с иронией Михаил даже позвал Антона с собой, но тот, понятное дело, отказался.

      «Что мне эта его «успешность»? – думал он про себя. — Кто ее определил? Навязал? Зачем мне это? Кому? Я? Должен??? Но сколько ни говорю, что ему не завидую, все равно преследует чувство глупости. Но, скорее всего, чувство это вызвано теми событиями позавчера… Пролил кровь… И опять не стыдно!»
– Чем мне так не нравится капитализм? — начал Антон, проигнорировав новость. — Капитализм возносит людей целеустремленных в ущерб людям талантливым. В итоге нашу реальность с точки зрения теории формируют не истинные фанаты своего дела, мечтающие об улучшении тех или иных сфер человеческой жизнедеятельности, а люди, умеющие продавать себя, зарекомендовать в глазах других. А исполнителями становятся те, кто умеет создать лучшее впечатление бурной деятельности, но не те, кто скромен и трудится кропотливо, кто и понять не может, а зачем мне докладывать наверх о своих успехах?

      – В этом высказывании сквозит некая зависть, — мрачно парировал Михаил.
      – К кому же? Завидовать людям, которые могут заниматься своим делом, когда мы не можем?
      – Но мы не знаем пока системы, позволившей большему числу людей реализовать себя!
      – Проблема сейчас в том, что ты становишься перед выбором: идти со всеми или идти против всех. Если ты принимаешь этот вызов, ты обязан полностью соответствовать его требованиям. Все! С этой минуты тебя как личности более не существует. Тебе дадут все возможности! Все пути! Ты пойдешь по ним — не нужно иметь много таланта, чтобы пойти по ним. Не зря же говорят, что «успеха может добиться каждый». Настойчивость, работа над собой! Поиск некоего возвышенного круга общения. Ты искренне увлечешься этим. Ты будешь обсуждать проблемы возбужденно, ты научишься улыбаться всегда, когда того требует ситуация. Ты научишься мечтать и сможешь заработать на все свои мечты. Ты можешь даже мечтать купить всю Россию. Ты научишься тратить, научишься разбираться в сортах дорогого вина и марках иностранных автомобилей. Тебя будут принимать и почитать. Ты будешь вести тренинги перед алчущей попасть на твое место толпой. Твою историю успеха будут многократно пересылать друг другу пользователи Интернета всех мастей, ставя поголовно отметку «мне нравится». И вот настанет день, когда ты почувствуешь, что сил-то больше нет, конец уже на пороге, коса занесена. И ты спросишь себя: «А что я сделал? А кому я был полезен? С чем пришел в мир?» Ты вспомнишь все то, что волновало тебя — со смехом. Да, любой человек вспоминает свои поступки нескольких лет давности со смехом, но здесь будет особенный смех, смех отчаяния, смех об упущенных возможностях, тягость конформизма. И ответа на вопрос, почему он действовал так, и почему же он теперь несчастен — он не получит. Большинство не получит. Их успешность ассоциируется с понятием успешности в обществе, не внутренней душевной гармонии. Но став слабыми, даже первый раз проиграв, они видят, как отпадают вчерашние «друзья». И вот они остаются наедине с собой…
      – А в чем здесь, собственно, проблема? Мозг уже захвачен некими деструктивными процессами. Он уже не думает сам, он бредит, он покрывается неким набором фантастических образов. И в том числе и вопросами философского характера. Все потому, что он осознает, что он не сможет поставить себе цель. А это самый увлекательный путь на протяжении всей человеческой жизни — постановка цели и путь к ней. Никто тебя никуда не затаскивает, окружение — это помощь и опора в этом пути. Ты не можешь в одиночку реализовать все свои замыслы. Значит, тебе надо учиться воздействовать на людей, не ожидая, что они примут тебя, какой ты есть. Таким, какой ты есть, тебя должна принять спутница жизни, если вы хотите быть вместе долго, чтобы она не ушла, когда у тебя начнутся неприятности, которые бывают абсолютно у всех. Ты можешь быть сколь угодно духовно сильным, стержневым человеком, но без помощи общества тебе никак не обойтись. И нет ничего постыдного в подстраивании своей личности под происходящее.
      – Знаешь, я как-то раз был в океанариуме, и мне запомнился один момент. Круглый аквариум, и в нем много одинаковых рыб. Но у всех из них свои темпераменты. Одни рыбы целеустремленные — они, стреляя глазами, носятся по кругу, их заносит на виражах, они обгоняют друг друга. Есть те, кому хочется выделиться, и они плывут задом. Есть те, кто ничего не хочет и дремлет на одном месте. Правда и они снимаются, когда накатывает слишком большая волна из двигающихся. Собственно, так и мы, люди, бежим постоянно за какими-то целями, но мы не видим главного — того, что мы в замкнутом аквариуме, выхода из которого нет. Но у нас есть два преимущества: во-первых, мы не рыбы; во-вторых, мы можем найти выход.
      – А с чего ты взял, что мы в аквариуме? Если брать границы, конечно, ареал обитания человека имеет естественные границы, за которые ему почти не выбраться. Только если при помощи специальных устройств. Но представь, что из аквариума откроют дверцу в реку, на свободу. Кто выплывет? Верно, тот, кто плыл вперед, кто боролся! А тот, кто стоял на месте, так и останется. Они сразу же умрут от голода, когда выяснится, что смотрители перестали кидать на всех еду, а пропитание нужно добывать самостоятельно. Созерцатели среди людей выживают? Ты сейчас скажешь, что и становятся созерцателями те, кому меньше надо, у кого первичные потребности не так сильно раздуты. Но это будет попросту разновидность вопроса о первопричине, это опять же курица и яйцо!
      – Я тогда в очередной раз подчеркну, что в обществе должно гарантироваться обеспечение минимальных физиологических потребностей для всех!
      – И открыть льготные публичные дома?
      – Да! Открыть! Пусть там будут прыщавые ПТУшницы, которые не сильно превосходят по своим качествам продукты лесозаготовок. Да, наверное термин «ГБУ Публичный Дом номер один» будет звучать смешно. Или «ГБУ Публичный Дом Западного Округа Москвы». Там будет некая регистратура, где ты заводишь карточку, указываешь свои предпочтения, и тебя направляют по нужному адресу. А сейчас вообще все переходит в электронный вид. Вообще удобно! Записался из дому — и приходи в назначенное время! Вот казино — я против. Игромания не является естественной потребностью человека. Это приобретенное.
      – А отклонения по типу «золотого дождя»? Они приобретенные?
      – Скорее всего, да, у человека с раннего детства начинаются неосознанные образы. Тут стоит вспомнить Фрейда, который эти стадии подробно исследовал. И действительно, мы в том возрасте начинаем изучать свои половые органы, пробовать их на вкус, что называется, и наше воображение наполняется мыслями. Такого, что вдруг в двадцать лет у тебя появляется некое неприличное желание… Не знаю.
      – Но ты до двадцати лет вовсе и не знал о таком, условно! Сколько есть всяких практик. Возьмем тот же БДСМ, так сильно сейчас раскрученный, что только ленивый удержится от шутки про плетки. Вот мы с тобой далеки от этих практик и знаем только самые популярные. А вот вдруг ты узнаешь какую-то новую игру и подумаешь: «М, а я бы попробовал! Должно быть, это забавно!» Почему бы и нет?
      – Но зачем мне это пробовать?
      – Нет, это другой вопрос, мы сейчас не про это совсем. Мысль моя о том, что ты, читая о практике, пытаешься переложить ее на себя. Вот в чем дело.
      – Но ведь эта мысль не может стать навязчивой! Да, ты прочитал, но тут же и забыл, разве не так?
      – А если она тебе сильно понравилась???
      – Но все равно это не то.
      – Как не то? По Павлову, рефлексы делятся на врожденные и приобретенные. Почему и это желание нельзя приобрести? Желание любого ощущения до первого раза и после кардинально отличается. Оно все равно до конца не осознанно. И оно может мотивировать нас попробовать что-то. Как с теми же наркотиками. Читая об эффектах, у нас появляется желание тоже пережить подобное. Но пробуют не все. И «золотой дождь» пробуют не все. Но если пробуют, и нам это нравится — это уже приобретенное.
      – Как ты объяснил, это реализованное желание врожденного. Дело в том, что я считаю, что есть склонность к нестандартным сексуальным практикам, есть склонность к зависимостям, есть склонность к поиску «запретного плода». И далее они или реализовываются, или нет. И именно так, на мой взгляд, можно было бы победить пьянство. Я не генетик, но знаю, что тяга к алкоголю передается по наследству, причем не обязательно следующему поколению. Таким образом, у новорожденного в генотипе уже заложена эта особенность. И мы можем заглушить ее. Наверное, сейчас не до конца известно как, или это опасно. Но в будущем, я считаю, это вполне реально.
      – Ох, все это сильно отдает евгеникой. Попыткой построить нового человека, очищенного от пороков. Даже если бы подобная возможность и существовала, я отказался бы от нее. У каждого есть знание, что можно изменить себя. Необходимо задумываться об этом, а не просто плыть по течению. Раз отвлечься от всего и подумать: «А что меня ожидает? Чего я хочу? Что мне мешает достичь чего я хочу?» И это не должно быть праздномыслием. Мне мешает незнание иностранного языка, значит, я беру и учу его. Мне мешает моя застенчивость, значит, я беру себя в руки и начинаю знакомиться на улицах. Мне мешает моя лень, значит, я плюю на все и делаю. Ты сейчас задашь вопрос «Зачем?», «А что это изменит в мире?», «Как изменение одного человека на что-то повлияет» и так далее. Но ты и можешь поменять в этой жизни только одно — себя. Остальных ты можешь себе подчинить, но ты их не переделаешь. Да, можно вспомнить из литературы диалог Уинстона Смита с О’Брайеном, он о том же самом, но с условием, что есть возможность подчинить через страх. Но ты не будешь так действовать. Ты не будешь пользоваться такими методами один. Потому что тот, кто действует подобными методами один — маньяк.
      – Да я не спорю, что маньяк. И что мысли у меня о том, что можно взять и заточить кого-то в гараже и там не кормить, мучить. Вот, не нравится мне какой-то тип современных девушек, и я, значит, одну таким образом перевоспитаю. Безусловно, это не так. Безусловно, если возвращаться к твоему примеру, то перевоспитать может партия, некая надобщественная всепоглощающая структура. И мы видели в Советском Союзе детей, одержимых этими мыслями. Мы читаем сейчас газету тридцать седьмого года, посвященную крупному процессу, и удивляемся, как распинаются взрослые люди о «разоблачении подлых предателей», «фашистских выродков», «буржуазных последышей» и так далее. И ведь порой через некоторое время сами писавшие подобные пасквили объявлялись предателями, до сих пор успешно водившими всех за нос, выдававшими себя за коммунистов, но в глубине души жаждая восстановления капиталистического строя. Была ли тут толика искренности? Да, народ, ходивший на митинги и скандировавший «К стенке!» — действительно в это верил. И сейчас многие обижаются, когда сравнивают СССР с Гитлеровской Германией, но ведь там в народе царствовали абсолютно те же настроения. И так же, возвращаясь домой, экзекуторы на рабочем месте превращались в любящих мужей и отцов.
      – Так Сталин и Гитлер и были маньяками, но параноиками. То есть, кто не только мечтает об ужасном, но кто воплощает свои больные мечты в жизнь.
      – Да не мечтали они никогда об ужасном… Ужасным было в их сознании совсем другое. Ужасно — это когда кто-то может отнять у тебя власть. Ужасно — это сионистские кланы. А массовое убийство… это так. Такой период. Такая эпоха.
Они шли дальше, разглядывая витрины, почему-то сегодня никакой реакции у Антона не вызывавшие. Тут они заметили расставленные на подставках картины. Но внимание их было привлечено не самими картинами, а шумом, который они расслышали еще издалека. Теперь, подойдя поближе, друзья могли понять, что это ругаются собственно сам художник и один из покупателей. Суть конфликта, как они успели понять, была следующей. Художник озвучил некоторую сумму, с которой клиент согласился и уселся на стул. Однако клиент оказался нетерпеливым: пока художник отвлекался на перекуры, смешивал краски, он подбегал к холсту и начинал делать замечания, что и где надо поменять. Когда картина была готова, художник озвучил сумму, несколько большую той, что была названа вначале. На искреннее возмущение пострадавшего он ответил, что это доплата за моментальную подстройку портрета под пожелания и даже указал на бумажку, висевшую над прейскурантом. Там действительно говорилось, что будущий хозяин картины может вмешиваться в творческий процесс и давать те или иные пожелания. Конечно же, этого листочка он не видел и возмущался тем, что художник не сообщил ему об этом сразу, а напротив, сразу же с радостью стал следовать указаниям.
      – А вообще, может ли художник быть материалистом? Нет, художник-материалист есть художник низкопробный, — шепнул Антон Михаилу, не позволив тому ответить на свой вопрос.
      – Но что тогда талант? Неужели талант зависит от взглядов?
      – Я думаю, так и есть. Талант существует вне рамок, принадлежности к чему-то, но у человека материалистического плана талант выражается в другом.
      – Да, в конкретных делах. Но это слишком очевидное понимание ситуации, не находишь?
      – Не нахожу. В современном обществе…
      – Опять ты хочешь подогнать все под критику капитализма, — перебил Михаил, — хотя он никак не влияет на развитие человека. Напротив, только и говорит — развивайся. Другое дело, что кто-то хочет развиваться, а кто-то нет. Люди аморфны, большая их часть — вот что раздражает лично меня, а не какая-то воображаемая система.
      – А почему они аморфны, ты не задумываешься? Уж не потому ли, что нет мотивации? Капитализм не дает достойной мотивации, по-настоящему вдохновляющей. Заработать как можно больше? Это настолько… гнусно…
      – А что в этом плохого? Что же плохого в том, что много зарабатывать.
      – Ты меня не услышал. Я не говорю, что это плохо. Я говорю о том, что в рамках высшей цели — это такая гниль, такое болото, такая трясина. Это одержимые люди, нет, это не вдохновение. Ради чего? Дорогих автомобилей? Да мне ушастик милее всех. Он действительно милый. А все эти скоростные иномарки? Они для меня на одно лицо.

      «Как же он порой раздражает своей привычкой косить под сумасшедшего, — подумал в этот момент Михаил, — и доставляет же ему это удовольствие, строить из себя странного».

      – Ты пойми, что деньги позволяют тратить тебе спокойно, на все твои нужды, быть свободным человеком. Захотел — приобрел.
      – Да не хочу я ничего хотеть! Мне противно покупать, потому что я чувствую каждый раз, что это не мое решение, а кем-то нашептанное! Вся эта реклама — она же ничего кроме раздражения не вызывает. Я не запоминаю ее и не ассоциирую с брендом, но на большую часть людей реклама действует, потому что задевает мир образов, вызывая знакомые ассоциации. И поэтому я и против всего этого. Вспомни экономику. Как формируется цена? Это затраты на сырье для товара, оборудование, зарплата рабочим, доставка, прибавочная стоимость производителя, прибавочная стоимость магазина и так далее. Но — маркетинг. Дизайн упаковки и раскрутка — с какой стати я должен платить за это? Как это отражается на мне?
      – И что плохого ты нашел в рекламе? Основная ее функция — проинформировать тебя о том, что есть такой товар.
      – О нет! Это тогда надо преподносить по-другому: перечислять абсолютно все характеристики товара, все до единой. А здесь идет воздействие на эмоции, воздействие на подсознание, только и всего. И люди живут ради того, чтобы купить. И ради этого гробят свою жизнь на работу. Работают, работают, не видя света. И все чтобы купить какую-то абсолютно никому не нужную ерунду. Для показухи закатить праздник, взять авто в кредит, да что только не придумают. Идиоты. Или вот — как человек любит хвалиться тем, что купил некий товар со скидкой! Что он сэкономил, сделал выгодную покупку, купил нечто особенное! Это преподносится им как праздник!
      – Почему не нужную? Если она дает людям ощущение комфорта, упрощает жизнь человека? Что ты так взъелся против денег? Деньги — универсальнейшее мерило абсолютно всего. И уровень зарплаты, что ни говори, отражает степень твоей полезности обществу. И деньгами можно измерить цену преодоления самого себя. Возьмем тебя — ты боишься зубных врачей. И ты платишь довольно большую сумму на анестезию. Это сумма, которая выражает твой страх боли для тебя. Ты готов с ней расстаться, чтобы не переступать через себя. Но в общем смысле, ты делаешь свою жизнь комфортнее. Деньги дают свободу. Ты не хочешь терпеть боль — оп, и деньги помогают тебе сделать это. Все просто. И возможность тратить позволяет людям быть свободнее. Ты уже не привязан к общественному транспорту, а ездишь на своем авто. Но потом ты осознаешь, что есть и более комфортные машины. Ты можешь купить квартиру и съехать от родителей, обустроив свою жизнь, как хочется тебе, а не им. И ты помогаешь им прожить безбедно в старости — разве это не прекрасно? Ты можешь вложить деньги во много бизнесов и дать людям работу — разве это плохо? И насчет того, кто хвалится покупкой. Но ведь человек пытается упростить свою жизнь, человек ищет комфорт. И аналогично ты хвалишься тем, что не купил нечто разрекламированное, нечто, что покупали все. В чем тогда разница? Один купил и рад, другой не купил — и тоже рад! Где тут конфликт интересов? Торговля всем приносит счастье — продавшему, купившему и даже тому, кто не купил.
      – Просто, просто, да если бы и не было так просто. Моя — слабость, да, не спорю. Но моя слабость не оправдывает деньги никоим образом. Моя слабость — это слабость одной конкретной слабой личности. А деньги — зло сами по себе, это зло прописано в их функции, в том формате, как они существуют.
      – Хорошо, вот тебе другой пример. Деньги дают тебе свободу и защиту. Ты не зависишь от кого-либо. Если ты заболел, то можешь обратиться ко врачу.
      – Извините, но здравоохранение, равно как и образование, должно быть бесплатным. Знание — это не товар, которым нужно торговать. В конвенции по правам человека на первом месте стоит право на жизнь. Платная медицина рушит его, потому что дифференцирует людей по уровню достатка. Аналогично и с образованием. Эти знания — накопленный ресурс всех человеческих поколений, и неправильно получать с этого прибыль. Я согласен с получением прибыли от своего труда — вырастил ты свеклу и продал на рынке. Но не здесь. Аналогично и природные ресурсы, которые должны поровну принадлежать всем жителям планеты, только за то, что мы на ней живем. А не так, что кто-то владеет месторождением и наживается на этом. Деньги не дают комфорта, больше денег — больше проблем. И уж тем более их количество не связано со счастьем.
      – Значит, ты просто не знаешь, чего хочешь от жизни. Вот представь, были бы у тебя средства, ты бы не ходил на работу, чем бы ты занялся?
      – Я не уверен, что стану счастливее, если мои желания осуществятся. И я считаю, что никто не знает, чего мы хотим от жизни. Все эти мысли иллюзорны. Нам кажется, что мы чего-то хотим. Есть врожденные потребности — еда, питье, продолжение рода и т. д. и т. п. А есть приобретенные. Вот увидел ты у соседа телефон дорогой, тебе он понравился, и ты тоже хочешь. А нужен ли он тебе? Но ты уверен, что нужен. Наша мотивация и появляется как реакция на полное незнание цели нашей жизни. Если бы был бог, который создал людей с определенной целью и внушил им это — тогда да. Сказал бы — живите по совести, в скромности, любите всех вокруг себя, бла-бла-бла. Но мы, человечество, потеряны в этой бездне космоса, равно как каждый человек потерян в бездне человечества, оставаясь одиноким наедине с собой. И мы пытаемся заглушить эти нерешаемые вопросы в нашей голове осмысленной деятельностью. Находим маяки и стремимся к ним. Вот и все, что ты и такие как ты вкладываете в понятие «хотеть от жизни». Ты говоришь о комфорте. Но комфорт не убивает эти вопросы внутри тебя, даже если ты занимаешься любимым делом, не устаешь, ни с кем не ссоришься — все равно. Вопросы остаются и гложут тебя изнутри. И ты сам говоришь, что против пустых разговоров. Но мотивация человека грезами о будущем — также пустые разговоры.
      – Давай я не буду говорить общими словами. Давай приведу реальный пример. Масса их. Вот на днях я виделся с одной девочкой, мы познакомились с ней на одном тренинге, как раз посвященном саморазвитию. Как себя продать, представить, чтобы заинтересовать. Я ей зимой немного подсобил с работой, и сейчас она уже заработала триста тысяч. Неплохо, не находишь? Она может теперь и не работать на кого-то. А это свободный график — понимаешь?
      – Не понимаю, потому что вижу мир с иной позиции. Меня абсолютно не вдохновляют все эти ваши истории успеха, потому что они привязаны лишь к цифрам. А на что она потратила эти триста тысяч? Зачем тогда они ей были? Ведь, по-любому, на какую-то ерунду, с моей точки зрения!
      – Так она потратила их на себя! Она должна была ориентироваться при этом на твои предпочтения? — вспылил Михаил.
      – Так ты же мне этот пример приводишь, вдруг он меня мотивирует! Но что есть мотивация? Почему человек предпринимает что-либо? Многие говорят, мир хотят изменить. Но я вижу, что основной мотивацией для человека является признание. Человек социальное существо — отбросим единичных добровольных отшельников. Хотя почему отбросим — они тоже хотят получить признание у людей, именно своим отшельничеством. Но вернемся к теме. Люди ищут некую группу, где люди будут мыслить похожим образом, и там они чувствуют себя в большей защищенности. Вы идете в бизнес — и вы все похожи. Вы говорите одинаковые вещи, личностный рост, пассивный доход, вы понимаете друг друга. Помню, как ты с товарищем при мне обсуждал свои проблемы. Это признание. Вы добиваетесь чего-то и утверждаетесь в этой среде — происходит личностная реализация. Другие люди уходят в творчество. И они находят людей, кто их работы ценит. Даже если они и не становятся популярными — они ищут признание. Они могут оттолкнуться от того, что непопулярны по причине своей не продажности, авангардности и так далее. И тем самым опять же повысят внутренний уровень признания. Более того — алкоголики находят признание в своей среде. В интернете есть информация на любую тему и доводы в пользу любой точки зрения — начиная от теории круглой земли до того, что Гитлер жил до восьмидесятых годов. И будучи алкоголиком можно быть счастливым, получить признание от собутыльников.
      – Да какие алкоголики! О чем ты? — пытался перебить Михаил, но Антона уже было не остановить.
      – Можно уйти в революционные леворадикальные течения, ходить на митинге в числе ста человек, кричать «смерть буржуям» и получать признание товарищей по борьбе, уровень самооценки при этом поднимется в разы выше, чем у первой группы, ведь они в одиночку, как Моська, бросают вызов гигантской системе, они смелы и готовы к самопожертвованию. Да — следующий пласт это глубоко религиозные люди, и опять же они находят признание среди братьев и сестер по вере. Посмотри на их разговоры, на их образ мыслей, как они обсуждают те или иные темы. Они говорят на одном языке и чувствуют свою особую светлую миссию в жизни. Возьмем любую субкультуру. И опять же — ты находишь признание среди людей, одевающихся как ты, вы вместе ходите по кладбищам, на концерты и так далее. На вас не смотрят косо за сине-зеленые волосы, за майку с черепами — вы получаете признание, вы до хрипоты обсуждаете, когда вышел последний достойный альбом «метлы» — в девяносто первом году или все-таки что-то годное было и после. А может и вообще, о творчестве исполнителя, известного лишь вам — и, встретив человека, тоже его слушающего, вы получаете признание, вы радуетесь, вам хочется прыгать от счастья, когда видите на улице человека в майке вашей любимой группы! Далее — возьмем ролевиков-реконструкторов. И опять же — они получают признание среди людей с похожим взглядом на мир. И они часами будут обсуждать вооружения, доспехи — пусть битвы и постановочные. И те же зацеперы! Да — они тоже ищут признание, они кучкуются вокруг себе подобных, и тоже используют свой сленг. Про фанатов компьютерных игр сложнее — не всегда они находят общий язык друг с другом, но все же, я убежден, и они получают признание, когда проходят очередной уровень, когда побеждают соперников. Самый классический пример — мир преступный, со своими законами. Более того — ты как-то осуждал неких «аморфных» людей, которые не предприимчивы. Так вот и они, в семейных посиделках, в пересудах об Алевтине Палкиной и Максимилиане Рогачеве находят свое признание, обсуждая их! Есть политики, которые идут в партию власти (или парламентскую оппозицию, что тоже можно), строят там карьеру и идут к верхам. И тоже получают свою долю признания! Есть карьеристы — которые идут в продажи, делают на этом неплохие деньги и получают свое признание там. Да в любой другой «рыбной» среде. Есть те, кто работает по любви. Мечтал с детства стать пожарным! И не разжигать огонь саламандрами, а тушить! И тушат! И тоже тем самым получают признание, ощущают гордость за свое дело. И есть спортсмены — не все добиваются высоких побед, но получают признание, общаясь с партнерами по команде, с соперниками, с тренерами. Список можно продолжать и продолжать! Да, некоторая часть из этих категорий — из бизнес-среды или из революционеров — прикрывается идеями улучшения мира. Да — они верят в это, хотя в бизнес-среде достаточно тех, кто хочет как можно больше хапнуть — и этим мне она не нравится. Но на деле — для чего им это улучшение мира? Чтобы сказать самим себе, что это я — я такой молодец! Я сдвинул дело с мертвой точки! Я создал эту компанию! Я организовал эту партию! Я проехал через весь город на велосипеде за полдня! Я выпил три бутылки портвейна и хоть бы что! И так далее. Если вспомнить Фрейда и либидо, то можем достроить эту схему. Чем выше уровень внутреннего сексуального желания, тем больше энергии тратит человек на свои насущные дела. Здесь нет параллели, что он мнит о достойных женщинах, как опять же мнит ваше сообщество, мечтающее о богатстве. Вы выделяете женщин по стоимости, «эту я пока не готов содержать, я ее не достоин», — рассуждаете вы. У вас на все товарный взгляд. Вот оно ваше мышление — мышление врожденное. И ты, как пример, с этим врожденным мышлением видишь, что есть товар, а товар можно продать и получить прибыль! В чем тут твоя заслуга? Чем ваша среда передовая? Твоя заслуга лишь в том, что ты увидел у себя эту способность — а организаторские способности трудно не заметить — и развил. И все. Да — ты сейчас расскажешь кучу примеров, как люди вообще ничего не понимали в бизнесе, а потом научились, «сделали себя сами» и теперь гребут деньжата лопатой. И можно отвечу — эти люди предали свою внутреннюю сущность, свой внутренний поиск, заглушили свои внутренние сомнения. Но когда мы говорим об уровне человечности в обществе, то мы должны понимать взаимосвязь. И за что я не люблю капиталистическую систему — она ставит его в положение такого выбора. И я приводил тебе примеры, там были категории людей, которые отрешаются от этого мира и создают свой. Или в своем творчестве, или путем тех же реконструкций, или путем возлияний в своей голове, или в виртуальной реальности. Почему это происходит? Потому что существующий мир, система — она противоречит самой психологической сущности человека. Кто ты? Человек с высоким уровнем адаптивности. Ты не любишь Советский Союз, презираешь коммунизм. А родись ты пятьдесят лет назад, с твоими организаторскими способностями, уже был бы секретарем райкома!
      – И что?
      – И на партсобраниях читал бы лекции по марксизму-ленинизму, и мне, вечно сомневающемуся, рассказывал, как надо заниматься своей жизнью, ее благоустраивать, где что можно достать по блату, через кого, где добыть дефицитные товары, как привезти нечто из-за границы, и так далее. Понимаешь теперь? Можно еще заняться наукой, учебой, ездить на все олимпиады — я видел, как общаются меж собой эти интеллектуалы. И опять — это свой мирок, и опять же — они в нем получают свое признание. И мотивацией для человека является то, что он абсолютно ничего не знает. Его выпустили в мир без конкретных целей. Иди и живи. И не в силах дать ответ, он пытается соотнести себя с чем-то. Карьерист, занимаясь делом, осуждает лентяя, сидящего на диване. Сидящий на диване также осуждает карьериста, осуждает за ложь, приспособленчество. В чем же разница? Мир вокруг нас таков, каким мы его видим. Мы сами строим мир вокруг себя. И ты говоришь, что в твоих делах тебе сопутствует уверенность, но уверенность не идет изнутри тебя, как может показаться, а уверенность это способ наиболее успешного ведения дел. Если ты уверен — тебе проще!
      – Как можно сравнивать виртуальный мир игромана, иллюзорную борьбу революционера — с бизнесом — который есть, который функционирует и приносит тебе доход? Как можно сравнивать мнения бездельника и делового человека? И уж тем более приводить в пример организованную преступность! Это абсурдно! Можно вообразить себе любой мир, но это оправдание своей лени, лени, только и всего. Это разглагольствование, причем не несущее никакой смысловой нагрузки. Но это твое мнение. Имеешь на него право. Не думай, что я так против, чтобы все чисто в штыки воспринимать. Но конкретно в этом моменте… Да, в ином случае, порой, я слушаю тебя, и думаю, что ты много верного говоришь.
«И зачем я так очевидно соврал», — пронеслось у Михаила в голове, когда они проходили мимо исторического музея.
«Как же меня раздражает его привычка сглаживать углы! Ты же сейчас не на переговорах, а гуляешь с товарищем, к чему эта официальность порой, осведомленность обо всем?» — подумал в это же время Антон, и при этих мыслях заметил весьма изменившийся Мавзолей.
      – А вот и демонтаж пошел.
Они повернули свои головы в одну сторону, сторону, куда Антон показывал рукой. Мавзолей был огорожен, а на нем — натянуто некое подобие лесов. Рабочие снимали огромные буквы «ЛЕНИН».
      – Ура, ура, наконец-то мы окончательно освободились от советского прошлого. Да, живо еще то поколение, но сейчас все начнем уже решать мы, чистые от коммунистического дурмана. Это поколение уже не… — тут Михаил осекся, поглядывая на товарища, который сразу заулыбался. — Да — есть еще такие, как… Но это не то! Ты выбрал свои идеи свободно, вот я к чему клоню. Это несколько другое мироощущение.
      – Странно, что нет никого, кто предложил бы положить его обратно. Пожил, погулял слегка, теперь пусть и возвращается на привычное место, ан нет. Но, думаю, оно и к лучшему.

      Они стояли и смотрели, а потом попятились, и вдруг совершенно случайно Антон почувствовал легкий толчок. Он обернулся и увидел девушку, которая смотрела вроде бы и в сторону мавзолея, но как-то поверх. Это была Дарья… Она тоже почувствовала толчок и повернула голову, увидев Антона, пристально рассматривающего ее. Глаза их встретились. У нее все похолодело, она вдруг почувствовала беспричинный страх, желание тотчас же исчезнуть, раствориться, но опустить глаза значило признать поражение, и она их не отводила. Антон улыбнулся, и теплый душ легкости пробежался по всем конечностям Даши, наполняя каждую косточку спокойствием и жизненной энергией. Она сделала глубокий вдох. Антон продолжал улыбаться, уже несколько глупой и бесконтрольной улыбкой. Ему в тот момент казалось, что стоит планете прекратить вращаться, время остановится, и он все поймет. «Дайте еще чуть-чуть. Истина — она где-то здесь. Истина — вот там, внутри этих бездонных глаз. Так вот что говорят про шансы, бывающие раз в жизни! Так вот что говорят про первый взгляд! Так вот вообще как все это ощущается», — подумал Антон и вдруг ужаснулся. «Голос-то задрожит, я и полфразы договорить не успею… Но почему мне кажется, что она меня поймет? Она же родственная натура, она сейчас все поняла… Почему она так покусывает губы? Уже усомнилась?» Михаил, все это время фотографировавший, подошел и потянул друга за руку: «Пойдем, посмотрим с той стороны»

      И, ничего не понимая, не осознавая, что это за сила, Антон пошел, а светлый образ девушки, в одиночестве замершей посреди площади, покачнулся и растворился.

      «Да сколько таких было — в метро, автобусах, — думал он позже. — Одной в метро я даже записку хотел оставить, помнится, было и такое. Забыли и проехали». И он забыл и проехал, и продолжали они разговаривать с Михаилом, и ничего Антон ему не сказал. Однако придя домой, он почувствовал настолько сильную щемящую боль в сердце, с которой не могла сравниться ни одна из юношеских депрессий.
«Вот. А я внушаю себе, что повзрослел, и все это осталось там, позади. И что теперь я стал уверен в себе, и подобные вещи воспринимаю спокойно. И ужасно, ужасно, что я забуду о ней спустя день, два, да сколько угодно. Забуду! И тоска уйдет. Но куда она уходит? Из меня или глубже вовнутрь, что я ее не осязаю? Можно тогда сколь угодно долго закрывать ее крышкой из каждодневных мирских дел, можно думать о работе. Да. Можно даже стать отъявленным карьеристом, что очень желает мне Миша, думать много, очень много. И делать, делать дела. Можно найти очередную… И все будет одинаково, все слова, все движения, просто вопрос, как глубже зайдет и как скоро закончится. Эх, найти бы незнакомку! Как же она прекрасна. У нее взгляд… словно она уже знает что-то, чего не знаю я. Можно ли вообще по взгляду что-то понять? Хах, в детстве я боялся, что если я воображаю нечто, то по отражению в зрачках это можно увидеть. Абсурдно, согласен. Но у нее в глазах я увидел жизнь. Я увидел весь мир, какой он есть. Этот мир реален, он существует…» Полтора часа рылся он по закоулкам соцсети, но, имея плюс ко всему слабую память на лица, найти прекрасную незнакомку было делом затруднительным. И проще оказалось забыть ее…

      Когда Михаил коварно увел Антона из-под носа у Даши, она даже обрадовалась. Она успокоилась и почувствовала небывалую свободу. «А он милый», — пронеслась мысль и тут же исчезла. Она пошла и села на лавочку. Хотелось гадать на ромашке. Подсел какой-то парень, и затянул глупую песню: «Девушка, Вы сегодня особенно прекрасны, солнце садится, но это не страшно, ведь Вы мое солнце, еще более прекрасное! Куда же Вы?» Парень попытался встать, но Даша посмотрела на него с таким сильным пренебрежением, что он понял, что абсолютно любая фраза в данной ситуации будет глупой, и так и остался сидеть с раскрытым ртом.
Солнце село окончательно, часы на башне пробили привычным звоном. Даша шла медленно, плавая в своих мыслях, и в один миг чувство свободы пало. «Как я одинока! Как хочется прижаться к кому-то, отдаться, расплакаться в чье-то плечо! Почему я не говорю себе об этом? Почему я боюсь говорить себе об этом? Что же опасного в этих мыслях, что же в них противоестественного? Кто я такая? Почему меня не влекут мирские забавы, не влекут эти красивые слова? Можно себе внушить, что парень с лавки коварен, он мечтает лишь о плохом, хочет причинить мне боль, даже так. Но с чего я это думаю? Он может быть и благороден, но немного глуп. Он мог растеряться и начать так говорить. И доколе отнекиваться? Была ли готова я тогда сказать да? Готова. Не знаю почему, но… Но, может, это было одно из тех видений, что преследуют меня? Может, я схожу с ума? Может, я все это вообразила? Что у меня было за наваждение пару дней назад? Там было такое, что и вообразить-то тяжело! Но ведь в реальности этого не было, а значит, я это вообразила! Так почему же я не могла вообразить здесь? Да и в самом деле, допустим, парень и реален, но мы всего-то задели друг друга. Да мало ли что случается в этой бесконечной бессмысленной толчее. Но внутри меня возник, возник какой-то образ, случилось некое узнавание, не знаю сама кого. И теперь он исчез, он исчез, и теперь я буду думать о нем. Да, у меня теперь появилось о ком думать. Я буду воображать, как мы уйдем на далекий остров и будем там жить вместе. Будем любить друг друга и умрем в один день. Да будет так во веки веков! Аминь!»

Эпилог: http://www.proza.ru/2017/09/28/23
Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2017/09/24/24