Отрывок из фантастической повести Любовь...

Вунд стоял рядом с Ведом в носовом отсеке корабля со
спокойствием мудреца, постигшего истину. Суть её в невоз-
можности противостояния закрученности действий стихий-
ных сил, бесстрастно руководящих как судьбами отдельных
личностей, так и планетами, мирозданием, космосом. И дей-
ствие это начинается не враз, а подготавливается всем преды-
дущим ходом единого объёма взаимосвязей, меняющего свой
ракурс одновременно и неизбежно, в равной зависимости це-
лого от частного и наоборот.

Остаётся бесстрастно следовать законам, неподвласт-
ным управлению и тем более какому-либо изменению, ибо
золотое время исканий, сомнений, проверок и действий ис-
текло, представ закономерной необходимостью неостанови-
мого свершения претворяемости в будущее.

И поздно рассуждать, анализировать, пытаясь выявить
тот последний и решающий незначительный штрих, опреде-
ливший поворот, так как исчерпана сама ситуация, и её по-
втора (в той же логической последовательности) ожидать
бессмысленно, ибо движение в пространственно-временном
объёме направлено неуклонно в одном направлении, пред-
лагая возврат в прошлое оставить на откуп памяти, а с ней
у каждого свои счёты, несогласуемые, разрозненные, сугубо
субъективные.

Как правило, этот последний штрих и остаётся самым
неуловимым и неприметным. И этот последний штрих, эта
последняя капля, переполнившая чашу, необратимо меняет
дальнейшую перспективу. И с какой бы точностью ты ни про-
считывал будущее, насколько бы тщательно ни следил за из-
менениями, даже самыми мельчайшими и, на первый взгляд,
незначительными, ты в конечном итоге всегда оказываешься
в некой ловушке, тебя обязательно поджидает подвох, и твоя
«гармоническая» схема, подёрнувшись лёгкой дымкой, не-
изменно предстаёт в ином, непредсказуемо изменённом виде,
предлагая проводить очередной ряд трудоёмких сверок и но-
вых расчётов.

Достижение всеобщей Гармонии – это бесконечная и
захватывающая идея, не имеющая сколь-нибудь окончатель-
ного результата, но обрекающая на вечное к ней стремление,
предполагающая всё новые и новые уровневые пласты осу-
ществления этических принципов, постоянно растущих тре-
бований структурно-точных проявлений в материализован-
ном их исполнении.

Неудача – это как осечка, непредвиденность, случай-
ность, меняющая наплыв и силу светотени, светоносной энер-
гии, увлекающая в другом направлении, но всё того же поис-
ка, требующего неустанной работы, надежды, веры в успех.
Вунд вспомнил свои упражнения в Саду отдыха с архи-
тектонической «Грилядой», объединяющей в себе скуль-
птурные изображения лучших творений с искусством
живописи, в неуловимое мгновение претерпевающей неис-
числимое количество превращений, изменений формы, цве-
та, интенсивности светового наполнения, и неожиданно уди-
вился сходству этой бесконечно изменяющейся текучести с
энергетически-цветовым обликом как отдельного иксцефа-
лусовца, так и всей их планеты, информационно-энергетиче-
ские слои которой тесно взаимосвязаны с носителями энер-
гообразов.

Его и раньше посещали подобные мысли, но он от них
отмахивался, вытесняя на периферию сознания, однако сей-
час в их определённой степени истинности не сомневался.
Интересно, что Вед знает об этом и никогда не заговаривает
с ним, а знает точно.

Вунд взглянул на него, но ничего не сказал, почувство-
вав невыразимое смятение и тревогу, исходящую от него,
найдя этому простое и очевидное объяснение, связанное с
крепко укоренившимися привычками, которые, к сожале-
нию, придётся менять и ему, а Веду это будет сделать ещё
сложнее. Дело всей его жизни, его сногсшибательная Идея
гармонизации не оправдала себя, и приходится бежать в не-
известность.

И это очевидная плата за неправомерность созданной
конструкции, за долю невидимой, но ущербности, непоня-
той, не обнаруженной в своё время, и теперь Вед не один
претерпевает новое испытание. С ним обречены делить
участь те, кто пошёл за ним, поверив ему.

Они удаляются от родной планеты, но она останется в
их сердцах как самое дорогое и священное, как мать, любовь
к которой остаётся навсегда, до последнего вздоха.
Они удаляются от дома-пристанища, убежища средь хо-
лода и непредвиденностей космического пространства.
На их планете были созданы искусственный комфорт и
уют, надёжность и безопасность проживания, а идея гармо-
низации придавала смысл, и смысл этот был явлен в блиста-
тельной форме. Каждый трудился для общего блага, созна-
вая себя частичкой общего – значительной и необходимой.

Кто теперь будет наблюдать за квадратом два тридцать
два в кубе? Как там будет развиваться жизнь? Кто продолжит
изучение, прогнозирование? Что произойдёт на его люби-
мой Голубой планете? Неужели случится так, как он рассчи-
тал?

Он ещё молод, и ему предстоит пережить много прият-
ных и не очень приятных моментов, но то, что он чувствует
сейчас, останется самым значительным и острым: расстава-
ние с детством, домом, с Ли.


Он к ней привязался, и теперь пройдёт немало времени,
пока её образ не начнёт стираться, вытесняясь из его абсо-
лютной памяти, и он приложит к этому необходимые усилия,
дабы мысли о ней не отвлекали его от работы. Скорее всего,
ему придётся использовать одну из самых совершенных пси-
хотренировок, и он будет это делать исключительно по при-
чине целесообразности, диктующей необходимость откры-
тости сознания для точного восприятия новых объектов, во
избежание неудовлетворённости, ведущей к депрессии, что
совсем недопустимо для такого высокоорганизованного со-
знания, которое он с помощью Ло отшлифовывал тщатель-
ными тренировками.

Но это сейчас маловажно. Важно то, что корабль удаля-
ется от родной планеты Иксцефалус, рвётся связь с прошлым
и это надо поскорее завершить, покончив раз и навсегда с
этими неприятными ощущениями, с этим комком, подкаты-
вающим к горлу, с этим пощипыванием в глазах и носу, с этим
чувством разрастающейся тяжести в груди.
Вунд попытался расслабиться и чуть улыбнуться, но это
не очень ему удалось.

Хорошо ещё, что на него не обращает внимания Вед.
Ему, по всей видимости, тоже несладко, и он тоже занят ис-
ключительно тем, что у него происходит сейчас внутри: на-
блюдает за этим необыкновенным превращением, даёт ему
определения и отдаёт сам себе приказы, направленные на
стабилизацию. Но процесс не закончился, и надо ждать.
Надо наблюдать за ним со стороны, дабы не пропустить не-
нужного перебора, за которым уже может последовать срыв
нервной системы, – тогда восстановление потребует значи-
тельного времени. Однако и прерывать этот процесс опасно,
чтобы он не обернулся хроническим синдромом. Об этом
Вунд тоже знал.

Если неожиданно нахлынули чувства – дай им развер-
нуться во всю полноту и наблюдай за ними, отстранившись,
и они сами собой отхлынут, не получая подкрепления от ума.
Но стоит только вступить с ними в борьбу или вести с ними
доверительную беседу, как чувства тут же захватят ум в круго-
ворот бесконечного повтора, и вырваться из этого будет чрез-
вычайно сложно.

Понимание этой непреложности, отлаженность взаимо-
действия, слежение, анализ и синтез заложены в сознание, ина-
че бы ни Вед, ни тем более Вунд не смогли бы с этим справить-
ся легко и достаточно быстро.
Вунд слегка потянулся, вздохнул и опустился в мягкое, по-
вторявшее изгибы тела кресло.
Достаточно, всему есть предел.

Вед стоял, застыв всё в той же позе. Казалось, он не видит
и не слышит ничего вокруг и не совсем осознает, где находит-
ся: настолько велико его потрясение, настолько он самоуглу-
бился.

Тишина, абсолютная тишина окружает их. Ни звука.
Словно корабль вымер.

В принципе, ничего особенного не произошло. Он с дет-
ства привык к замкнутому пространству, а здесь, на корабле,
сконструированном для длительных перелётов, места и раз-
влечений не меньше, чем было дома.

Учёные, поэты, музыканты вряд ли прервали свои заня-
тия. Им неважно, где они, важно, что они делают. Их интел-
лект алчет пищи. Они витают в сфере чистых идей, охвачен-
ные безудержной лихорадкой творчества.

Это Вунд может себе позволить сделать паузу. И в этом
есть какое-никакое, но преимущество.
Вунд вздрогнул от мысли, чем он будет заниматься те-
перь. Ведь он готовился всего лишь на право быть правителем
одного из квадратов Вселенной. Его должность в этих услови-
ях, само собой, упраздняется. Чем он может теперь заняться,
привыкший к штудиям, интеллектуальным нагрузкам, дли-
тельным тренировкам в биоквазотропе?

Он, побывавший на краю гибели и чудом спасённый Ло.
Чудом! Да, это было чудо, сотворённое любовью. Ему многое
предстоит совершить. Не раз ему придётся делать выбор, и он
не будет иметь права на ошибку.

Неожиданно Вунд почувствовал ответственность за весь
корабль, за его беспомощных обитателей, неспособных ни на
какие действия, кроме как на бесконечные изыскания.
Кто же будет заботиться о них? Создавать условия, обе-
регать? Кто сможет предупреждать и помогать преодолевать
неизбежные трудности в длительном и опасном путешествии
в неизведанное?

Конечно же он, Вунд! И его сердце радостно сжалось.
И снова в сознании всплыл образ Ли. Он ничего не смог
для неё сделать, но сделал то, что было нужно, не более того.
Тогда, разряжая смертоносное оружие, он пропустил, не
обратил внимания на эффект выявления посторонней сущно-
сти, заранее зная, на кого это оружие вскоре будет направлено.
Он спас в какой-то мере Ли. Она не смогла уничтожить
Хима, хотя в той ситуации это было правильным решением.
Правильным ли? Он мог бы всё оставить как должно было
произойти, и будущее сложилось бы по-другому. Уничтожать
живое, жизнь во имя даже самых высоких идей недопустимо и
небезопасно в одно и то же время.

Но раз произошло таким образом, значит, так и только
так в их историческом прошлом уже зафиксировано и теперь
– неизменяемо. После наступившего и ставшего прошлым,
оно другим не могло стать, раз стало таким и только таким, и
не будет никогда иным.


Ли найдёт своё счастье, свою любовь, а если нет, то
постепенно смирится, успокоится в повторяемости своих
обязанностей, в их чётком, сбалансированном ритме.
С ним на корабле отец и мать. Не безопаснее ли им
было остаться на Иксцефалусе?

Путешествие предстоит не из прогулочных, и Вед об
этом знает, поэтому и застыл изваянием. Не хотелось бы
Вунду сейчас оказаться на его месте, но это совсем не зна-
чит, что несколько позже он сам не окажется в таком же по-
ложении, когда наступит время невозможности что-либо
исправить кардинально, и потянется вереница последствий,
результат которых ему предстоит пронаблюдать.

Но только значительное продление жизни (о бессмер-
тии пока трудно говорить в их пространственно-временном
отрезке) вскроет некоторые промахи и ошибки, совершён-
ные за этот период, чего нельзя пронаблюдать и проанали-
зировать в более коротком опыте постижения явлений.

Вед – своеобразный апостол своего времени, его на-
полнитель, воплощающий программу своего представления
о Гармонии и ускоренном процессе общественного разви-
тия и всех иксцефалусовцев. Те, кто решился, улетают, и у
них будет сохранена способность к дальнейшему развитию.
Если бы не Вед, их давно бы оккупировали инопла-
нетные сущности. И это победа, а не поражение. По рас-
поряжению Веда оставлены подробнейшие правила-реко-
мендации по борьбе против оккупантов сознания с целью
дальнейшего продвижения по пути гармонизации обще-
ства.

Каждый сделал свой свободный выбор.
Осознаёт ли Хим, на что он обрёк себя и всех остав-
шихся, заполучив эликсир бессмертия?
Это покажет время.

И может быть, они вернутся домой. Планета будет ждать
их. Найдётся ли для них место – или они останутся вечными
странниками, блуждающими в космическом океане?
И это покажет время.

Время – прекрасный напарник для «бессмертных», же-
лающих проверить на опыте свои идейные конструкции. Ре-
зультат зачастую сказывается значительно быстрее, открывая
новые вершины бесконечного продвижения вперёд и вверх,
туда, где тебя всегда ждут и всегда рады.

И только эта неосознанная до конца тяга, определяю-
щая своё назначение, дающая некий вектор заданности, толь-
ко она одна и есть то важнейшее, ради чего стоит воспользо-
ваться секретами омоложения, дабы, отдаваясь бесконечному
труду познания, расширяющему границы знания, сделать ма-
хонький взмах крыльями, совершить малюсенький рывок
туда, всё туда и туда, где открываются новые просторы, новые
горизонты, где ждёт Великая гармония, залитая неизбывным
и небывалым счастьем, к которому надо быть готовым, и гар-
мония пребудет бесконечно, и Добро поглотит Зло, и Жизнь
победит Смерть!

Вунд погрузился в молчание. В то молчание, когда мысль,
уплывая в подсознание, продолжает работать в его глубинах,
насыщаясь устойчивостью самой природы, недоступной для
анализа, и на которую сознание склонно уповать в самые кри-
тические и переломные моменты в надежде получить подкре-
пление и зарядиться неясным, но единственно правильным
предположением, оберегающим, укрепляюшим дух, предре-
кающим будущее во всей его полноте и многообразии смысла.

Вошла Ло. Вунд понял: она взволнована. Однако её появ-
ление обдало приятной, успокаивающей волной.

Вед ожидающе взглянул на неё. Опустив глаза, Ло произ-
несла спокойно:

– Ли и Хим на борту корабля.

Вед улыбнулся одними глазами и посмотрел на Вунда.
Вунд встал, склонил голову в лёгком поклоне.

– Что ты думаешь об этом, мой юный друг?

– Думаю, что для правителей настала пора принятия но-
вого решения.

– Ло, хотела бы ты вернуться на Иксцефалус? – Вед про-
должал улыбаться одними глазами.

– Я? – пролепетала Ло, не зная, как лучше ответить.
– А ты, Вунд?

– Я? – сознательно замешкался Вунд, чтобы дать время
Ло подумать и ответить первой.

– О да! – утвердительно кивнула она.

– Да, да, да! – быстро проговорил Вунд.

– Считайте, что вы уже дома, – вздохнул облегчённо Вед
и, опустившись в кресло, прикрыл глаза.

Поняв состояние Веда, Вунд и Ло, взглянув друг на друга,
тихо удалились.