Морячок

               
               
               
               
- Женщина, вы такси, вы по заявке, в центр? - в приспущенное окно машины заглянуло мужское небритое лицо.
Я согласно кивнула
- Да, я такси -
Насчёт женщины лично я торопиться бы не стала, вопрос, как впрочем и ответ, не однозначный. Принадлежность к полу лопнула мыльным пузырём задолго до того, как я наклеила шашечки на свой автомобиль и решила подработать таксистом на протяжении года. Это только усугубило.

***               

        Канули в вечность «и я была девушкой юной», стильные платья, высокий каблук и тот камень, брошенный в любого, кто посмел бы переодеть меня окончательно и бесповоротно в брюки. Процесс "обмужания" занял время, точно не вдруг и не однажды утром, просыпаюсь, а я уже «оно» и по накатанной далее.
«С молоду прореха …?», нет, … прорехи не было, как и выбора между мужским и женским, речь вообще не об этом. Я о последовательной метаморфозе женщины в мужчину, предрасположенности объёмного видения картины мира, так сказать, и, как следствие, понимание таинственной переменчивости женской натуры. В дебри о смысле этого видения я не полезу, упаси бог, я больше об отмирании никчёмных бесплодных побегов на виноградной лозе и появлении новых, жизненно способных. Избитое «Не родись красивой …», по сути прямая драма женщины и далеко не сказка о потерянном времени. Явление в мир женской красоты, в результате лукавой игры не случайного соединения икса с игреком, даёт редкий шанс, проходной балл, бонус, возможность в реализации честолюбивых замыслов, и причины, почему банально не смогла, не воспользовалась, не состоялась, упустила, никому не интересны.

        Бескомпромиссная борьба со временем, напор непрерывного дыхания в спину идущих следом свежих красавиц, болезненные щелчки по самолюбию и удары ниже пояса, рано или поздно приводят к решению – всё, … схожу с дистанции, гон заканчиваю, пора успокоиться, смириться с данностью упущений и начинать поиск иных ресурсов для выживания. Как ни странно, картина мироустройства от принятого решения не изменилась, земля под ногами не разверзлась и небо в океан не упало, напротив, возникло странное состояние лёгкости, отрыва, парения, освобождения и конечно страха за будущую себя.
 
- Стал импотентом, гора с плеч, - вспомнилось откровение стареющего знакомого.
 
        Мужская жизнь, мужские навыки. Меняю окружение, надеваю брюки и неловко, с ошибками, пытаюсь стать полноправным членом мужской хартии. Мужчины таких "приспособленцев" не любят, смотрят на меня, как бы женщина, а хватка и подход мужские. Начинают ёрзать, жён вспоминать, опасность чуют, конкурента, инстинкт охотничий в крови циркулирует, никто его не отменял, зверь он ведь как, если сразу не сожрёт, то на потом припасёт и не далеко от себя прикопает. Конечно есть, есть сильные по духу и нравственные по содержанию, наверху, в космосе, их туда забирают для создания миров и галактик, а в нашей жизни, обывательщине, днём с огнём, отыскать сложно….
 
        Оторваться от злободневности мирской суеты сует и порулить, с полгодика - год водителем таксопарка, идея не настолько бредовая, как может показаться на первый взгляд. Во-первых, уровень вождения улучшается в разы, что приятно, во-вторых, близкое общение с людьми, среди которых попадаются неожиданно редкие персонажи, значительно смягчат и облегчат уроки метаморфозы. Спонтанные диалоги, обмен энергиями, удивление, до чего же мы все похожи и расставание, как с давними знакомыми, почти друзьями. Продуктивно лечит, насмотришься и наслушаешься, психотерапевт отдыхает, малая сцена под названием таксотерапия.

***               

- Я не с пустыми руками - мужчина подтянул к машине кучу барахла в виде сумок, пакетов и рюкзака.
Открываю багажник
- Укладывайте самостоятельно. Один поедите?
- Нет, ещё двое подойдут, подождём, - пассажир сложил вещи и пристроился рядом со мной на переднее сидение.
- Так…, расселся, – меня молча дёрнуло – болезнь у них что ли, к водителю жаться и тереться об руку при работе, мостятся, как у себя дома на кухне, благоухая немытым французским парфюмом.
Мужчина слабо улыбнулся
- Постараюсь Вам не мешать, троим на заднем будет тесно -
- Минута ожидания пять рублей, - я выдержала паузу, удивлённо принимая телепатические способности попутчика.
- Ничего, оплачу, - судя по интонации тариф явно не имел значения, и не потому, что при деньгах или нет, а вообще.
- Какая-то в телепате яма. На наркомана не похож? – боковым зрением я попыталась рассмотреть его в профиль и быстро свернула любопытство из-за боязни быть понятой. Через пол часа подошли попутчики. Двое непримечательных молодых людей сели на заднее сидение и агрессивно громко, перебивая друг друга, вступили со мной в пререкание по поводу оплаты за ожидание, удивляясь высокому тарифу.
- Послушайте, правила не мои, – я повернулась растерянно к телепату, спокойно сидевшему рядом, - а говорили «порожняком пойдём», в смысле не проблема -
- Платить не будем, вы подъехали не по адресу - оба в чём-то были правы, понесла меня нелёгкая к воинской части, а не к новым воротам порта, за насыпью направо, издержки профессии таксиста, сложные адреса, попробуй найди, и не правы одновременно, потому что на месте я была вовремя.
- Мы созванивались два раза пока определились с подачей, подъехала без задержки, в чём загвоздка - не успокаивалась я.
Препирательство остановил телепат
- Не берите в голову, не в себе они, я тоже, с моря только пришли, десять месяцев на танкере, одичали совсем, поехали -
 
И мы поехали.

Всю дорогу, молодые сзади, не слушая замечаний старшего, продолжали плести околесицу, которая надоела мне до чёртиков.
- Вы отрываетесь, потому что за рулём женщина? Не любите нас? - и попала в точку, в салоне зависла менопауза - С таким настроением домой? Деньги за рейс то выплатили? -
- Только половину, а другую не известно когда, -
- Пацаны ещё, - снова вступился телепат - первый рейс, в головах каша, на танкере свои законы, только перестроишься, пора списываться на берег и всё заново, семья, отношения, лучше пусть грызутся, чем пьют -

        Я вела машину и думала о специфике работы в море, с трудом представляя себе эту сторону жизни. Пугал вакуум, узкая полоса палубы, отсутствие берега, бесконечные волны, шторма, да незнакомая раздраистая команда из случайно собранных мужчин. Вспомнила мужа сестры, который много лет рыбачил с одним коллективом. Люди, после отпуска, слетались к своему капитану на своё судно со всех концов страны, начиная трудовую вахту с корейского порта Пусан, где за пару месяцев ремонта, доверяя только себе, просмотрев каждый болт и сантиметр, подняв на борт необходимое на ближайшие полгода и крепко попив местной двадцатиградусной водки, спокойно выходили в море.
 
        Как-то раз, ещё в начале освоения морской профессии, случилась с ним примечательная история, зарубкой осевшая в семье. Краболов, на котором он работал мотористом, стоял в японском порту со свежим крабом в ожидании сдачи улова. Всё как обычно, не впервые, команда предвкушала заработок и покупки в портовых магазинах. Пограничники шаг за шагом осматривали судно и, ко всеобщему удивлению, нашли героин, припрятанный за внутренней обшивкой одной из кают. Всех тут же "повязали" и отвезли на берег сдавать анализы. Определили быстро, кто бы подумал на двух возрастных, далеко за сорок мужчин. Судно с капитаном арестовали до полного выяснения обстоятельств, а команду распустили. Домой родственник добирался на перекладных, сначала на попутном пароходе до Сахалина, за двести долларов зашитых женой на чёрный день в нижнем правом кармане куртки, а дальше с пересадками на сейнерах, с уговорами за бесплатно в ближайший Приморский порт. На берег сошёл злой и голодный, последние копейки сохраняя на телефон для связи с женой. Сестра, в испуге после звонка, с варениками в тазике, как говорится, в чём была, на машину и за мужем. Зима в том году стояла промозглая, ветреная.

        Молодые попутчики выпустили пар, успокоились и вскоре вышли, а я с телепатом продолжила поездку дальше, в центр города. Почему пассажир ко мне проникся доверием, не знаю, но разговор, не клеившийся в начале при двоих сзади, ожил и стал приобретать общее понимание.
- Я на пароходах всю жизнь, привык, больше в море, чем на берегу. Скажу так, море нас выбирает, не мы его, а выбрав однажды, держит. Годы летят, а вспомнить кроме воды нечего, одна рабочая суета. Приходишь с рейса домой, как в гости, смотришь, дети выросли, сами по себе, жена постарела в ожидании денег, и я, вяленый огурец, фактически женатый на море. Как бы в семье, как бы нет, … всё мимо, нигде не числюсь -
- И что? -
- А ничего, живу, подвешено, как дурачок. Понимаете? Д-у-р-а-ч-о-к! - незнакомый мужчина, по воле случая сидевший в моей машине, открыто смотрел мне в глаза и пытался донести суть своей неприкаянной жизни.
- Думаете задержусь, - продолжал он - нет, через месяц маята начнёт брать, море внутри забродит, тоска волной поднимется. Глаза бы мои ваш берег не видели -
Слушая телепата я размышляла о бестолковом, частично больном, классическом треугольником, мужа, жены и моря. Бросать концы в воду, завязывать их морским узлом покрепче или тянуть канат каждому в свою сторону, история с интрижкой во времени, оно разложит и каждому оставит своё.
 
        В застывшей тишине салона, по удивительному стечению обстоятельств, приоткрылись нарастающие вибрации мистического, способные зажечь химию искры, той самой, кардинально меняющей положение звёзд в судьбе, только протяни друг к другу руки. Нависшая секундная пауза, принятия или нет высокой штормовой волны возможного безрассудства, уступила привычным банальностям, ему в семью, а мне на следующую заявку, … как в песне, «... тебе в метро, а мне вот на вокзал».
И всё-таки он меня зацепил за живое.
- Почему имя не спросила, телефон не взяла, голову сохранила? Наверное потому что он промолчал! -
- Всё образуется, - только и смогла сказать на прощание, добавив, - когда-нибудь, наверное, -
Мужчина кивнул, достал багаж, расплатился за всех и, не оглядываясь, пошёл в направлении «родного» подъезда.

***               

Морячок засел в голове, везу не везу, думаю не думаю, но по кругу мысленно возвращаюсь к нему и его проблеме морского семейного тупика.
- Всё-таки любовь виновата, вернее её отсутствие, это первична, а уже потом всё остальное -
Я представила эфемерного в семье морячка, свалившегося с рейса, как снег на голову, его уставшую нервную жену, детей, давно живущих самостоятельной жизнью, и, в противовес, синий бескрайний океан, сверкающий под солнцем алмазами огней, с дерзким терпким запахом, будоражащим ноздри, с глыбами величественно перекатывающихся волн, в безнадёжно ровном безразличии к страстям человеческим.

***               
 
- Не слушайте никого, все врут, – делился со мной следующий «выпимший» морской обитатель из сауны - я семь лет в море отработал, трёшку в Питере на Московском проспекте в сталинке купил, сейчас на ремонт зарабатываю, к морю легко привыкаешь, легко отвыкаешь, вообще не проблема, главное цель иметь, - после подумал, насколько это было возможно в его состоянии и вдруг выдал, протрезвев отчасти
- Женщина, … Вы, извините, я с перегаром, в отпуске, - и махнул рукой справа налево перед собственным носом.
- О,... всё-таки женщина, осталось ещё что-то, - не рассердилась я.

Пассажир сидел сзади, варился в собственном соку, а в открытое водительское окно залетал лёгкий приморский летний ветерок вперемешку с липким вкусом высыхающих морских водорослей убегающего побережья.


                КОНЕЦ