глава 17 Начало

  Сейчас, когда столько времени прошло, когда мой рассказ близится к концу, да и прелести жизни уже не удосуживаются заглянуть ко мне на чай, я невольно вспоминаю Катерину в те дни. Да, я много о ней говорил, много ее проклинал, но теперь я увидел ее с той стороны, с которой ее видели все вокруг. В те моменты, когда мне было откровенно плевать на нее, когда я жил для себя и портился не по дням, а по часам, она единственная, кто боролся до конца, кто поддерживал меня несмотря на все упреки  и оскорбления, несмотря на разного рода унижения с моей стороны.  Она была со мной.
   Знаете, так тепло вспоминать о ней, о такой хорошенькой девчушке, которая отдала свою жизнь ради таланта. Ради моего и своего таланта. Ведь она пахала, пахала больше меня раза в два, если не больше. Ведь она терпела все, потому что верила в меня, верила в себя, верила в нас и наше будущее. А я... А я все испортил. Я залил черной краской картину того радужного мира, который был нам уготован, будь бы я с ней хотя бы чуть-чуть поласковее.
  Но я не хочу сейчас заниматься самобичеванием. Слишком долго я гнобил себя и принижал. Теперь я хочу просто поговорить о ней, о моей музе, которая положила на алтарь все, всю себя, всю свою жизнь. Я уверен, что она все еще любит меня. Я надеюсь, что когда-нибудь все вернется, может быть в другом мире, может мы будем в другом обличье, но это не важно. Важно, чтобы эта любовь повторилась, чтобы ее история имела такое же радостное начало, а конец... Не важно каким будет конец, ведь он точно не будет таким же, каким является сейчас. У жизни нет двух одинаковых историй. Она всегда что-то придумает, всегда повернет все так, что в самый последний момент все изменится. Враги станут друзьями, обман вдруг обретет оболочку правды, жестокость обретет нежность и станет процветать. Но это лишь мои догадки и смелые фантазии, которые столь же прекрасны, как и то, что я вам хочу рассказать.
   Я ведь уже рассказывал о Катерине, но это было совсем не то, совсем не там я ставил акценты, что очень огорчает меня сейчас. Я хочу рассказать почти ту же ветвь жизни, но чуть по-другому. Совсем чуть-чуть будет изменений, но вы их обязательно почувствуете.
     Сейчас особенно ярко мне видится балл, на котором я смог увидеть ее второй раз. Вы же помните, что я говорил о нем уже. И помните, что я пришел туда с Мазерцким, но навряд ли вы помните Ее. Да, я уделил ей внимание в своем повествовании, и его было очень много, но это все равно не то. Она была божественна. Была легка, как легкий ветерок. Ее движения заставляли видеть в ней бабочку, которая так легко и грациозно порхает над цветком, изящно махая крыльями. Ее платье погружало в некий транс, но поверьте, если бы его надела другая, то все бы волшебство испарилось, как будто его и не было. Не платье украшало Катерину, а она его.
   А еще помню ее глаза. Я не могу вспомнить их цвет, но могу вспомнить этот взгляд. Знаете, такой взгляд, который засасывает, которые не дает шанса на спасение. Вот смотришь в эти глаза и забываешь обо всем на свете. Смотришь и видишь душу, которая распахивается перед тобой с той доверчивостью и невинностью, с которой ребенок, рассыпав муку, играет и надеется получить похвалу. Вот такой была ее душа. Невинной.