Тайны мадридского двора

Он приехал, как обычно без предупреждения. Лида каждый раз просила хотя бы накануне позвонить, но нет. Всё как всегда. Она, конечно, старалась, и чтобы продукты были в холодильнике, и в квартире полный порядок. И всё же.

 Просто она страшно не любила, когда он вообще приезжал. Но ей нравилось, если он был дома. Первые дни нужно было привыкать к нему. К тому, что он вообще есть в её жизни.

 Лида не успела выйти ему навстречу, Илья уже сбросил обувь и сам вошёл к ней в кухню.

 - Привет, а вот и я!.. – сказал, упираясь обеими руками в обналичку двери.

 Это были обычные слова, которые она слышала каждую встречу.

 - Привет.

 Его ручищи легко сграбастали её всю и прижали к груди. А она держала свои ладони на весу, потому что с них капала мыльная пена. Лида мыла посуду.

 - Лидунька, я дома!

 Она чуть-чуть отстранилась и заглянула ему в лицо. Действительно рад? Да, рад, вон как светится.

 - Ну не брыкайся, я же соскучился.

 И полез к ней целоваться.

 Так они жили уже шесть лет.  Он уезжал и приезжал. Считал её дом своим и её тоже своей. Но предложения не сделал. И о ребёнке разговора не заводил.

 Собственно  в его жизни это всё уже было. Жена, дочка, и все радости семейной жизни.

 Он долгие годы был мужем её подруги Жени. Пока Женя не устала от его бесконечных командировок. Однажды он вернулся ,а оказалось, что никто его там не ждёт. Почему он не поехал к своим родственникам или сослуживцам, Лида так и не поняла.

 Он возник на её пороге с огромной спортивной сумкой, растерянный с пустыми глазами.

 - Наверно ты всё знаешь. Можно я ничего не буду объяснять, а просто у тебя пока перекантуюсь?

 Почему-то она впустила его. Он весь вечер сидел в её кухне за столом и молчал. Лида тоже сначала сидела с ним, а потом ушла в комнату, где постелила ему на диване.

 Ей было неуютно от его присутствия, но выгнать тоже не могла. Дело в том, что втайне ото всех она любила его. Любила ещё, когда он только появился в их компании и сразу принялся ухаживать за Женей. Любила, когда была свидетельницей на их свадьбе. Любила  сейчас. Но всегда считала любовь свою преступной и платонической, и представить не могла, что станет теперь делать с ним, раз он пришёл в её жизнь, пусть только «перекантоваться».

 Что там себе думал Илья, Лида даже предположить не могла. Она никогда не была замужем, хотя мужчины иногда возникали в её окружении.

 Она работала в школе учительницей русского языка и литературы, у неё была обычная среднестатистическая фигура, унылый светлый хвост представлял её причёску, в праздничные дни волосы распускались по плечам.

 Вот и сейчас его пальцы потянулись к затылку, щёлкнула упругая застёжка заколки, и волосы рассыпались в его ладони.

 - Вот так лучше.

 На следующий день после его появления, Лида ушла на работу и весь день не могла думать ни о чём, кроме того, что дома у неё «завёлся» мужик. На её уроках царило полное безобразие – шум, смешки, перешёптывания, из-за чего завуч даже сделала ей замечание.

 Домой вернулась только вечером и застала его в абсолютно невменяемом состоянии. Он сидел на диване перед телевизором в одних трусах. На журнальном столе на мятой газетке красовались початые и пустые водочные бутылки,в блюде скелет от курицы-гриль. Ей стало дурно и страшно. Она заперлась в спальне, но, конечно, не спала всю ночь. Хотя его тоже не было слышно.

 Утром, когда они встретились на кухне, Илья извинился и пообещал, что больше такого не будет.

 Такого действительно не было.Он, конечно, выпивал иногда, но до определённой кондиции.

 - Лидунька, как ты тут жила?

 - Почему ты не сказал, что едешь, мы же только позавчера разговаривали?!

 - Не хотел тебя беспокоить. Ты бы начала суетиться, а я хочу приехать, как будто каждый день так, чтобы не праздник, а обычный день. И ты вот такая…

 Он снова поцеловал её, потискал за бока.

 - Постой, я руки вымою.

 Он взял её за запястье и поцеловал прямо в мыльную кисть.

 - Ну что ты делаешь?!

 - Я скучал. Честно.

 Она принюхивалась к запаху крепкого табака и чего-то кожаного, ну очень мужской запах!

- Как съездили?

 - Да нормально.

 Он никогда ничего не рассказывал, но во время его командировок она всегда пристально смотрела новостные репортажи с Кавказа, надеясь увидеть знакомое лицо. Расспрашивать было бесполезно, всё равно промолчит или скажет, что ей этого не надо знать. Он и Жене так отвечал. Может быть поэтому она устала с ним жить. Как будто у него здесь одна жизнь, а там другая и соединять их в одно целое он не собирается.

 - Ужинать будешь?

 - Да дай ты мне на тебя наглядеться!

 - Ну что на меня глядеть? – смутилась  Лида.

 Она стеснялась его безумно. Через несколько дней это ощущение станет не таким острым, но первое время бывало невыносимо. Как будто он продолжал быть мужем Жени. Хотя подруга сразу успела выскочить замуж.

 Странно, что отношения между Лидой и Женей не закончились. Они перешли в другую фазу. Семьями они никогда не встречались.

 - Лидка, ты не будешь с ним счастлива, понимаешь?! Ты устанешь от этих бесконечных разъездов, от неизвестности, от мысли, что его могут покалечить или даже убить!

 - То есть от страха, что его могут убить, ты с  ним разошлась?

 
 - Да! Да! Да-да-да! Ты сейчас в розовых очках, потому что у тебя появился мужик, да ещё вон какой орёл! А потом ты поймёшь, что ничегошеньки о нём не знаешь, что у него есть другая, более любимая и интересная жизнь, в которой тебе места и применения нет.

 - Ну и пусть. Я не выгоню его из дома всё равно.

  - Да я не настаиваю. Я хочу, чтобы у тебя появилась нормальная семья. Нормальная, понимаешь! Ты готова быть женой Штирлица и ждать его двадцать лет, пока он не наиграется в войнушку, в разведчиков?

 - Так он не разведчик.

 - Откуда ты знаешь?

 Действительно, откуда? Он ездил на войну на Кавказ, а вот что конкретно он там делал?

 Тем временем он задрал подол её халата.

 - Опять ты напялила на себя всё, что только можно! Ну ты же одна дома… не носи ничего лишнего.

 Он всегда огорчался, обнаружив на ней бельё. А она была так воспитана. От его слов Лида краснела до корней волос и чувствовала, как загорается кожа на груди.

 - А ужин?

 - Лид, я ужинал каждый день, правда. И даже не по одному разу. Я же к тебе ехал!

 Её всякий раз поражало, что он так говорил, становилось неловко и не по себе, потому что это не могло быть на самом деле. Просто она удачно подвернулась ему, когда Женя выставила его из дома. Из общего, между прочим, дома. Но он не стал претендовать там ни на что, ведь у Жени его дочь. И неважно, что Женин новый муж теперь тоже живёт в этом доме.

 Лида была твёрдо уверена, что он  до сих пор любит Женю, что если та захочет вдруг его вернуть, то он спокойно уйдёт от Лиды обратно и больше о ней не вспомнит. Он никогда не говорил, что любит её, Лиду.

 - Ну хватит махать руками, дай их сюда!..

 Он нашёл её руки, прижал к своим колючим щекам.

 - Всё твоё мыло давно высохло.

 Чмокнул в ладони, заглянул в глаза: « Ты ждала меня?»

 Она кивнула, но, понимая, что этого мало пролепетала, что да, ждала. Он подхватил её под коленки и понёс в комнату.

 Поздней ночью Лида всё бодрствовала. Она лежала на боку под огромным пышным одеялом, опираясь локтем на подушку, и смотрела на него. Он, конечно, спал. Даже в темноте было видно, что он сильно загорел, светлый ёжик волос ореолом окружал высокий лоб. Нос со свистом втягивал воздух, а из приоткрытого рта нёсся богатырский храп.

 Она осмелела вдруг и, протянув ладонь, погладила его по волосам.

 Храп оборвался на середине ноты, глаза открылись:«Что?»

 Жаль, что разбудила.

 - Спи, спи, Илюша…

 Он сонно замычал, нашёл её под одеялом и подтянул к себе. Ну вот зачем она его трогала! Под его пальцами кожа вспыхивала. Дурацкое требование, чтобы она спала без одежды. Засыпая, он подмял её себе под бок.

 Утром они вместе вышли из дома. Каждый на свою работу. Ехать предстояло на разных автобусах, и на остановке он снова полез к ней целоваться. Народу вокруг стояло много. Кто-то отводил глаза, кто-то посмеивался, кому-то было всё равно. Но Лиде казалось, что все смотрят на них.

 - Лидунька, ты давай там не задерживайся сильно, а то вчера так и не поужинали толком.

 Он улыбнулся и подсадил её под попу в автобус. Лиде казалось, что весь автобус неодобрительно гудит по этому поводу.

 У ворот школы она столкнулась с Женей. Они работали вместе. Женя преподавала химию.

 - Глазки блестят, щёчки красные, Князев приехал?!

 - Приехал.

 - Поздравляю!

 - Спасибо.

 - На большой перемене сходим вместе в столовку? У меня окон сегодня нет.

 - У меня тоже всё плотно. Значит, сходим на перемене.

 Во время одной из перемен он позвонил, уточнил до которого часу она работает. Когда Лида вышла, то у ворот увидела его с букетом красных роз.

 - Лидунька, идём в ресторан?

 - Я не одета для ресторана.

 - Лидунька, да хоть голая иди! А хочешь, зайдём в магазин, что-нибудь для ресторана купим?

 - С ума сошёл?

 - А я не говорил тебе? Я же на всю голову сумасшедший.

 Они пошли в ресторан. Лида чувствовала себя не в своей тарелке, хотя никто не обращал на них никакого внимания. Она устала, да ещё стеснялась его, пышных красных роз, думала о том, что в школе послезавтра непременно пристанут  с вопросами  - по какому поводу был букет.  Он забрал у неё пакет с тетрадями, которые она несла на проверку домой, потому что в школе просто не успела. Хорошо, что в ресторане были удобные мягкие диваны с высокими спинками. После целого дня, проведённого на ногах, это было весьма кстати. Рыба на гриле, какие-то овощи, белое вино, лёгкая музыка. Пока готовилась рыба, они пили вино. От усталости или от того, что нервничала, Лида быстро почувствовала опьянение.

 - Ты что-то строгая сегодня очень.

 - Нет-нет, всё хорошо, правда ноги гудят после целого дня, да и вообще…

 Он сидел совсем рядом с ней, касаясь локтем её рукава блузки. От него приятно пахло знакомым одеколоном.

 - Так отдохни!

 Он нагнулся, расстегнул ремешки на её туфлях и разул совсем.

 - Садись удобнее…

 Лида осмотрелась по сторонам. Никто не проявлял любопытства, народу очень мало и все заняты собой, никому нет дела до них. Но всё равно было неудобно.

 Он же по-хозяйски положил её ноги себе на колени, принялся массировать. Это было что-то новенькое.

 - Илюш, перестань, на нас люди смотрят!

 - Пусть завидуют молча. Да никто на нас не смотрит. Ты глазки прикрой, возьми бокальчик, пей вино…

 - Я тогда сразу усну.

 - А я буду ждать твоего пробуждения.

 Удовольствие было бесконечным. Его крепкие пальцы точно знали, что делают, кровообращение улучшалось, суставы приятно  ломило .

 - Ну, давай за нас!

 Он подал ей высокий бокал с вином, взял свой, они неслышно коснулись стеклянными краешками и посмотрели друг другу в глаза.
«Если бы Женя не решила тогда поменять свою жизнь, он пил бы вино с ней. И ноги разминал бы ей» - зачем-то подумала Лида, ощущая мучительную боль в груди.

 - Лидунька, почему ты на меня всё время смотришь, как академик Павлов на собаку?

 - В каком смысле?

 -Ну, изучаешь меня… Мы так давно вместе, вроде уже присмотрелись друг к другу, а ты всё равно… Почему?

 Он никогда у неё не спрашивал ничего такого. И вообще она всегда считала, будто ему всё равно, что она там себе думает.

 - А почему ты тогда пришёл ко мне? – вдруг вырвалось у неё, Лида даже покраснела от неловкости. Чтобы сгладить ситуацию поспешила отхлебнуть из бокала. Пальцы Ильи замерли у неё на щиколотке.  Он не стал уточнять, что конкретно она имеет в виду, выдержал некую паузу.

 - Я не знаю. Часто думал потом об этом, но не знаю. Я был в таком идиотском состоянии. Может быть пойди я кому-то из мужиков, всё сложилось бы по другому. Но им надо было объяснять, рассказывать, а я не смог бы. А ты ничего у меня не спросила, да и до сих пор молчишь.

 - Ты молчишь,и я молчу.

 - Всё равно, ты всё знаешь от Жени. И вообще ты свой человек. Надёжный друг.

 - С друзьями не спят.

 - На тот момент ты точно была другом.

 - А теперь?

 Видимо вино всё-таки было излишне крепким и развязало ей язык, вкупе с приятным расслабляющим массажем. Лида даже в самых смелых своих фантазиях не могла его спросить об этом.

 - Что – теперь?

 - Кто я для тебя теперь?

 Он смутился.

 - А ты-то как думаешь?

 - Я хочу знать, что об этом думаешь ты!

 Она же учительница, её вряд ли собьёшь с толку, она и не таких балбесов пытает на своих уроках, стараясь добиться более-менее чётких ответов.

 Лида покосилась на бутылку, стараясь разглядеть этикетку, чтобы больше никогда не пить этого вина.

- Я для тебя пристань, гавань, надёжный причал, что там ещё? Только это всё
неодушевлённое, а я живая, Илюша!

 А вдруг он сейчас встанет и уйдёт. Она вернётся домой одна, соберёт все его вещи в огромную спортивную сумку, поставит у двери. А потом передаст ему и всё. В квартире перестанет пахнуть его одеколоном, в ванной в стакане будет одиноко торчать её зубная щётка, а растоптанные кроссовки навсегда исчезнут из её прихожей. И никогда она не услышит спокойного глуховатого голоса: «Привет, а вот и я!» Готова ли она к такому повороту? Конечно, нет.

 Но хватать за руки, за полы распахнутой  куртки, загораживать собой выход она не станет. Переживёт как-нибудь. У неё, в конце концов, есть работа, ученики, найдёт, чем себя отвлечь. На каникулах можно будет съездить к родственникам под Рязань. Или ещё куда-нибудь. А можно просто зашторить наглухо окна, забраться под своё одеяло, и тихо умереть.

 - Лидунька, ты же знаешь, у меня была семья, где в один какой-то день для меня не стало места.

 - Но ты нашёл другой дом, где место для тебя есть. Ты ждёшь, когда освободится Женя, а пока пользуешься этим домом! Временно.  Или какая-нибудь другая женщина.

 - Почему Женя-то? Какая ещё другая женщина, Лидунька?

 Он, кажется, испугался. И испугался по-настоящему. Лида залпом опрокинула в себя вино из бокала. Она сроду не вела себя так вольно ни с мужчинами, ни с алкоголем.

 - Ты моя семья!

 - Где это написано?

 -А это обязательно должно быть написано?

 - Нет такого неписанного статуса – семья, Илюша. Предполагаю, что я любовница.

 Теперь уже он вспыхнул.

 - Глупость какая.

 - А есть другое слово, более подходящее – сожительница! Для меня оно словно из уголовной хроники или из жизни маргиналов. Учительница-сожительница!

 Запал её резко закончился. Она опустила ноги, пытаясь нашарить на полу туфли, но не нашла и поднялась.

 - Куда ты?

 - Домой.

 - Босиком?

 - Я потеряла обувь. Да какая теперь разница?

 Она сильно пошатнулась и вцепилась в стол двумя руками. Всё поплыло перед глазами.

 - Лидунька…

 Проснувшись, она поняла, что дома. Её тошнило, мутило, сильно кружилась голова. В постели Лида оказалась одна. Рядом на тумбочке стакан с водой, за который Лида сразу с жадностью ухватилась. Тут же её затошнило с новой силой и она, как только могла быстро, бросилась в туалет. Там на память пришло почти всё, случившееся вчера вечером. Лида похолодела. Что, если он ушёл?

 Илья спал на диване в зале. Как она могла так напиться до полной потери контроля, чтобы наговорить ему столько гадостей?

 Желудок снова повело, пришлось вернуться в туалет, оттуда в ванную, в спальню, опять в туалет.

 Она не слышала, как он встал. Обнаружила уже сидящим рядом на кровати с большой чашкой горячего сладкого чаю. Над чашкой вился седенький парок.

 Она виновато заглянула ему в лицо, но он ловко отвёл глаза. Как она могла? Пусть он только живёт здесь, пусть всё останется, как было! Она даже думать не станет, что он ждёт Женю. Совсем без него она не сможет теперь, прожив вместе шесть лет, зная его руки, губы. Что она натворила!

 - Тебе Женя вчера звонила, я звонок сбросил.

 - Чёрт с ней, с Женей твоей.

 Он удивился.

 - Илюш, ты прости меня за вчерашнее, что-то сорвалась я.

 - Ты же сказала то, о чём  думаешь столько лет?

 - Ну мало ли о чём я думаю...

 - Я предлагаю тебе сейчас немножко очухаться, привести себя в порядок и поговорить.

 - Да не о чем говорить.

 - Тебе точно есть о чём!.. Вчера я многое услышал впервые, да не всё понял, так что у тебя появился шанс выдать мне все тайны мадридского двора  одним махом.

 Илья оставил её с чаем наедине.

 Как она сейчас вдруг расскажет ему всё? Всё, это что? Её ожидание, что он в один прекрасный день соберёт вещички и уйдёт? Или это знание, что он до сих любит предательницу Женю? Или что-то ещё?

 Да после таких признаний он точно не сможет здесь оставаться и действительно
побросает своё имущество в сумку и прости-прощай.

 Вот тогда останется Лида одна куковать все оставшиеся годы в пустой квартире и станет тешить себя воспоминаниями о его небритых щеках, о том, как он ест, удобно расположившись перед телевизором, или, как  раскатисто храпит, развалившись посередине кровати и подсунув под себя её, Лиду, вместо подушки.

 Лида всё-таки выпила этот злосчастный чай. Ничего она ему не скажет, пусть сколько угодно допрашивает, это-то он наверняка умеет.

 Она закрылась в ванной, забралась под душ. Сколько раз бывало, что  внезапно
отодвигалась занавеска, и перед ней возникало его довольное лицо: «Я тебя жду-жду…»

 Сегодня он ждал её в кухне. Она давно смирилась с тем, что пищеблок весь прокурен насквозь. Вот и сейчас в его пальцах дымилась сигарета.

 Лида прошмыгнула к столу, села, стараясь не смотреть на него. Илья был в джинсах и синей майке, как будто куда собрался. Уходить?

 Он занял место за столом напротив неё.

 - Ну давай, Лидунька, рассказывай.

 - О чём?

 - О наболевшем. Мысли свои выкладывай. Оказывается, я тебя совсем не знаю.

 - Зачем тебе знать мои мысли?

 - Как зачем? Моя любимая женщина мучается, а я даже не догадываюсь о причинах.

 Любимая? Она не ослышалась? Это точно о ней или есть ещё какая-то женщина в его жизни?

 - Ну что ты так смотришь? Мы уже вон сколько вместе, а я, как дурачок, в неведении живу… Я не очень понял вчера из твоих выступлений, в чём вообще вопрос?

 Она прекрасно помнила, что должна молчать.

 - Я ничего о тебе не знаю, Илюша.

 - А что ты хочешь знать?

 - Ты пришёл сюда, когда тебе было очень плохо. Попросился перекантоваться. С тех пор прошло без малого шесть лет, а ты всё … кантуешься.

 - Тебе хочется, чтобы я ушёл?

 - Нет. Но я не знаю, чего хочешь ты.

 - В смысле?

 - Ты ждёшь, когда Женя разведётся с мужем?

 - Чего?!

 Пальцы его с сигаретой вздрогнули так, что сигарета взметнулась вверх, упала на пол и покатилась. Он нагнулся, поймал её и выпрямился: «Лидунька, ну ты в своём уме? Ты что, серьёзно считаешь, что я столько лет отсиживаюсь у тебя в ожидании возможности вернуться к Женьке? Самой не смешно?»

 - Не смешно. Да, я так думаю.

 - Между прочим, тогда … после чего я пришёл к тебе шесть лет назад … я не говорил, но я подходил к дому, а Женька с другим мужиком на балконе миловалась. Думаю, убью обоих! Влетел на четвёртый этаж, ключ в дверь, а она уже и замки сменила. Открывает. Вся наготове, как ёж. Я, говорит, подала на развод уже, ты мне никто. Давай, катись куда хочешь! И как я в самом деле её не пришиб. Вышел из подъезда, а куда мне? К сестре? За сочувствием? Или к друганам? Так там тоже не всё в семьях благополучно. Вот и вышло, что идти-то мне некуда. Скажи, как я после такого могу ждать, что она меня назад позовёт, я же не собака. И не забуду никогда. Мало сама, она дочку настроила против меня. И против тебя тоже.

 Лида рассматривала оконное стекло.

 - Ты сама смогла бы такое простить?

 - Разговор не обо мне.

 - О тебе! О тебе, моя ты ненаглядная. Это сколько же лет ты думала, что я Женю жду?

 - Пусть не Женю.

 - А кого ещё?

 - Какую-нибудь другую…

 - Да зачем она мне?

 - Влюбишься и узнаешь.

 - Лидунька, а ты разве не знаешь, что я тебя люблю?

 - Меня?! За что?

 - Удивительный вопрос!

 - Чем же он удивительный? Женя красивая, уверенная в себе…

 - Да. А ты?

 - Я обычная.

 - Кто тебе сказал? Уж не Женя ли?

 - Сама знаю. Обычная училка, ничего выдающегося.

 - А что должно быть выдающимся? Грудь? Попа? Так у тебя всё есть.

 Её вновь замутило. Он заметил и достал из холодильника минеральную воду.

 - Зачем ты мне такие вещи говоришь, Илюш?

 - Лидунька, вот ты детей учишь, Толстой, Достоевский, Бунин… Ты хотя бы понимаешь, начитанная ты моя, что мужики и бабы абсолютно разные! Что мысли у них всегда о разном! Ты вот думаешь, что Вася Пупкин у тебя диктант плохо написал, а я мечтаю за руку тебя взять, жилки голубенькие на твоём запястье пересчитать, ну или  как бы тебя пораньше в постель затащить.

 Она сурово сдвинула брови и снова уставилась в стекло. Чуть-чуть с брачком. Песчинка попала. Одна крошечная песчинка, а гладкость исказилась, поплыла вокруг неровным дрожанием. И застыла. Навсегда.

 - Вот ты не веришь мне, а зря. Я даже не могу тебе назвать момент, когда влюбился в тебя. Потом как-то понял, что всё, пропал Илюха Князев… Это я уже в командировке был. Случилось кое-что и осенило меня, что нет на свете никого роднее, чем ты.

 - Ты никогда этого не говорил.

 - А зачем? Я считаю, что это видно, люди душой должны быть родными.  Да я не знал, что штамп в паспорте для тебя так важен. Только вчера вот, когда ты сказала… Но мы и так живём с тобой … полноценно.

 Он любит её? Да быть такого не может! Почему не может, раз души родные? Да потому что не может и всё тут!

 - Мы же не в Советском Союзе, где штамп был обязателен, а детей у нас нет.

 - Почему?

 - Что почему?

 - Почему у нас нет детей, Илья?

 - Ну я всегда думал, ещё, когда с Женей жил, что у тебя с этим какие-то проблемы, что поэтому ты не замужем…  А это не так?

 - Ты вообще соображаешь, что говоришь?

 - Почему? Я боялся тебе сделать больно, я знаю, как женщины мучаются, когда родить не могут.

 - Господи, какой же ты балбес! Это подтверждает твою теорию, что мы диаметрально разные!

 - Почему?

 - Я не выходила замуж, потому что меня никто не звал, даже какой-нибудь завалящий алкоголик. И ты не позвал тоже. Откуда же у меня возьмутся дети?

 - То есть я тоже..?

 - Ты да! Ещё как!

 - Лидунька, мы похоже оба такие непроходимые идиоты! Ты сочинила одно, я
придумал другое. Оказывается, только время теряли.

 - Ты никогда не звал меня с собой к родственникам или сослуживцам. Сам ходишь один, а меня, как будто стесняешься.

 - Я? Я думал, тебе это неинтересно.

 - Надо же, шесть лет в одной квартире жили два незнакомца.

 - И стоило одному  из них напиться, как сразу все познакомились.

 Они рассмеялись. Илья с облегчением, Лида осторожно. Чего ещё ждать, каких таких сюрпризов?

 - Мы не познакомились до конца. Я ничего не знаю о твоих командировках. Женя не знала, но это её дело.

 - Что ты хочешь о них знать? Сейчас всё уже не так страшно.

 - Этого мало.

 Он встал и вышел. В глубине квартиры что-то громыхнуло, стукнуло, пощёлкало. Илья вернулся, неся в руках несколько небольших коробочек.

 - Что это?

 Она взяла верхнюю, открыла. Медаль «За Отвагу», погладила её подушечкой большого пальца, открыла следующую.

 - Но почему ты скрывал?

 - Чтобы ты спокойно спала, пока я там.

 - Неужели ты думал, будто я могу быть спокойна, зная, что ты там?

 - Только не спрашивай за что, это совсем необязательно.

 - То есть, когда три года назад у тебя был открытый перелом…

 - Это был не совсем перелом. Всё, Лидунька, хорош. Я и так уже чересчур много тебе рассказал.

 - А это?

 Она достала медаль странной формы, больше напоминающую причудливый крест.

 - Это за Чечню.

 - Я таких и не видела.

 - Раньше их не было, сейчас предостаточно.

 - Почему ты прячешь награды? От кого?

 - Ни от кого. Тебя волновать не хотел.

 - Но ты же понимаешь, что я представляю куда ты ездишь? И телевизор смотрю, и от людей слышу.

 Он сложил коробочки в две аккуратные стопки и накрыл их руками: « Ты сама мне скажи, почему я никогда не слышал, что ты меня любишь?»

 - Ты в этом уверен?

 - Конечно, я же не без глаз.

 - Потому что я не могу полностью раскрыться перед человеком, который меня использует как … временное удобство.

 У Ильи брови поползли вверх, отчего лицо стало смешным. Но Лиде не было смешно.

 - Я так думала.

 - И ты бы не сделала даже попытки меня удержать?

 - Зачем вешаться на тебя?

 Она быстрым взглядом окинула его лицо и снова уставилась в стекло: «Возможно, после этого я бы повесилась сама,потому что не представляю, как стала бы жить… »

 - Да-а, а Илюха жил себе и даже не догадывался, не подозревал…  Повеситься,
это, конечно, гораздо проще. Лучше, чем, например, поговорить. Сказать, что я
потрясён, это ничего не сказать.

 Он встал за её спиной и уставился в окно.

 - Ты никогда ни о чём таком не заговаривал даже, что я должна была думать?

 - Я наврал тебе.

 Лида похолодела от его слов, от тона, которым он их сказал. Вот оно, начинается. Поговорили. Как раз сейчас всё выяснится. А потом он точно уйдёт.

 - Я очень хорошо помню тот момент, когда понял, что ты для меня самый важный человек на свете. Я приехал из командировки, накидал тебе барахла своего в стирку, а сам спать пошёл. И что-то так мне пить захотелось, ну я в кухню… Иду мимо ванной, а там ты… Обняла всю эту кучу руками, уткнулась в неё лицом, плечи дрожат… Меня,  будто по щекам кто нахлестал… Всё пропотевшее, вонючее, а ты… Я мимо, конечно не пошёл, вернулся в спальню, лёг, а самого потрясывает, как при температуре… О каких других женщинах может идти речь, кому я могу быть так дорог-то? И рассказы мои тебе о службе совсем не нужны.

 Илья дотронулся ладонью до её головы, расстегнул тугую заколку и чуть-чуть растрепал волосы.

 - Илюша, так ты по-правде никуда не уйдёшь?

 Он ничего не ответил, поцеловал её в макушку, собрал свои коробочки и унёс. Потом вернулся, потянулся, едва не сбив плафон с люстры: « Обедать сегодня будем? Дело к вечеру уже!»

 Лида удивлённо обернулась к нему.  Такой же как всегда, ничего в нём не изменилось, ни в лице, ни в фигуре. Как будто и не было только что сложного разговора, душевных признаний. Значит, и она прежняя? Вчерашняя, позавчершняя, такая же, как три года назад и пять?

 Она поднялась со стула, с трудом соображая, есть ли что в холодильнике. К счастью обед был и не надо сейчас трясущимися руками чистить картошку и морковь.

 Телефонный звонок прервал её тягучие мысли.

 - Лидка, я тебе вчера звонила, а ты сбросила, могла бы уже сто раз перезвонить!

 - Что-то случилось, Женя?

 - Просто поболтать хотела.

 - Я сейчас занята, давай завтра в школе поболтаем?

 - Ну ладно… У тебя всё в порядке?

 - Да.

 - А то Князев тебя вчера так торжественно встречал у ворот. Что за повод?

 - Давай завтра.- Лида вся покраснела, потому что Илья сидел рядом и дымил в форточку. Безусловно, он всё слышит. Женя отключилась.

 Лида выронила из рук половник, хорошо, что пустой и чистый. Подняла его, ополоснула под краном.

 - Лидунька, давай-ка я сам, а то ты пока ещё не совсем здорова…

 Он не договорил, забрал у неё из рук половник.

 Лида села на место и тут же перед ней возникла тарелка с дымящимся борщом.

 - Это много!

 - С похмелуги в самый раз. Может стопочку?

 - Чего?

 - Водки. Пропотеешь и всё. Как рукой снимет!

 - Спасибо, не надо. Ты такое вино больше не покупай.

 - Это почему же? Если бы ты так не надралась, когда бы я узнал правду!

 После обеда Лида легла в постель.

 - Тебе поспать надо как следует. Телефон я у тебя забираю, чтобы не беспокоил никто.

 Илья заботливо укутал Лиду одеялом и вышел, прикрыв за собой дверь. Лида хотела подумать о том, что услышала сегодня, но крепкий сон буквально в минуту сморил её.

 Проснулась она в сумерках. Илья спал рядом, громко посапывая. Не приснился ли ей сегодняшний день?

 Она повернулась на бок и принялась рассматривать его. Это было любимым занятием – проснуться раньше и смотреть. Не удержалась, провела ладонью по волосам надо лбом. Ресницы Ильи дрогнули, но глаза не открылись. Ещё немножко полюбовавшись, Лида решила, что пора вставать. Ужина точно не было, значит, нужно готовить. От похмелья не осталось даже воспоминаний.
  Она осторожно поползла к краю кровати, свесила ноги, нашаривая тапочки.

 Илья ловко поймал её, уже встающую и потянул на себя: «Куда это ты собралась?»

 Они вместе свалились обратно в постель. Лида даже взвизгнула от неожиданности.

 - Я ждал-ждал, когда ты проснёшься!

 - Ты спал!

 - Я не выдержал и уснул немножко. Лидунька, ты такая трогательная, когда спишь.

 - У тебя богатый словарный запас!

 Он уложил её так, как удобнее ему  – на спину, а сам привалился к ней всем телом так, что она пошевелиться не могла. Он всегда так делал.

 - Илюш, у нас ужина нет…

 - Ага, промычал он и закрыл ей рот ладонью. От пальцев пахло табаком. Его внимательные серые глаза оказались совсем близко.: «Вот так глупо люди тратят своё время.»

 И поцеловал её.



 Следующим утром они снова разъехались каждый на свою работу.

 - Сколько у тебя уроков сегодня, когда ты заканчиваешь?

 - После четырёх освобождаюсь.

 - Понял. Твой автобус, Лидунька!

 Он поцеловал её и подтолкнул на подножку.

 - Лидия Дмитриевна! – у самых школьных ворот окрикнула её Женя.

 Лида остановилась и подождала подругу.

 - Привет-привет! Звоню тебе, звоню, а ты то недоступна, то неприступна! Что происходит, Лидка?

 - Обычная домашняя рутина.

 - И Князев с цветочками.

 - Что тут необычного? Раньше он тебя цветочками баловал, теперь меня.

 - Как он там, от командировок отказываться не собирается?

 - Женя, что ты меня всё время пытаешь? Позвони ему и спроси.

 - У тебя проще спросить. Он со мной не разговаривает уже вон сколько лет.

 - Это ваши с ним дела… А скажи мне, Женя, если бы он сейчас захотел к тебе вернуться, ты пустила бы его?

 - Князева?- Женя страшно удивилась, - у меня же Генка есть, конечно… А вообще не знаю. Генка против Илюхи в койке слабоват, но зато всегда дома!

 - То есть, это всё случилось из-за твоего аппетита?

 - А почему вдруг такие вопросы, подруга? Что-то происходит?

 - Да всё нормально. Просто мне столько лет хотелось это узнать.

 - Что, тебе тоже осточертели его командировки? Конечно, денежки ему платят хорошие, но то, что его никогда нет, и неизвестно будет ли он дальше, терпеть невыносимо. Ну ты сама знаешь.

 - А ты его любила?

 - Конечно! Я оба раза выходила замуж по большой любви!

 Они разошлись по кабинетам.

 Лида задержалась у двери, одёрнула пиджак, стряхнула приставшую ниточку с рукава. Женя лукавит. Муж! Да какой Генка сравнится с Ильёй?! Никакой! Значит, она всё же думает, что напрасно тогда разрубила всё одним махом.

 Вечером Илья снова встречал Лиду у ворот. В руке у него красовалась тёмная роза.

 - Ты так и будешь интриговать школу?

 - А что такого?

 - Вон в каждом окне любопытные торчат.

 - Это завистники, Лидунька! Стой, не беги.

 Он удержал её за рукав лёгкого пальто: «Лидунька, у меня к тебе нескромное предложение…»

 - Давай отойдём, Илюша?

 - Не сбивай меня. Я приглашаю тебя в ЗАГС подать заявление на регистрацию.

 Что он такое говорит? Куда приглашает? Зачем? Её? Эту обычную училку из простой школы,  с унылым хвостом вместо причёски? Эту неудачницу, которую за столько лет не сватал ни один мужчина, даже бомж или наркоман?

 - Что ты делаешь такое лицо, будто собираешься поставить мне кол или огреть этой несчастной розой? Учти, что она колется! Или всё-таки надо было купить колечко в коробочке, чтобы всё, как в кино? А я подумал, что это как-то … розово что ли…

 - Я не поняла, Илюша, куда ты меня приглашаешь?

 - Жениться я тебя приглашаю, непонятливая ты моя. Же - нить - ся! Паспорт твой у меня в кармане. Скажи, что согласна, да?

 - Да.

 - Вот какой скучный ты человек, Лидунька! Нет бы запрыгать на одной ножке…

 - Ты, оказывается, невозможно болтлив, я и не подозревала.

 - Мы многого не знали друг о друге… Ну что ты решила? Там наша очередь подходит.

 - Ты и очередь занял?

 Мимо них прошла Женя, оглянулась несколько раз и остановилась чуть впереди:«Лида?»

 - Я согласна, Илюш! Идём.

 Взявшись за руки, они дошли до Жени. Та растерянно смотрела на них.

 - Женимся мы, Евгения Ивановна! – весело сказал ей Илья, а Лида пожала плечами.

 И они заспешили, потому что очередь!

 Из ЗАГСа пошли домой пешком.

 - Может, в ресторан?

 - Илюш, мы там уже были.

 - А если я ещё не все тайны мадридского двора выяснил?

 - И этого пока больше, чем достаточно.

 - Да уж. Переварить бы. Лидунька?

 - Что?

 - Поцелуй меня?

 - Прямо тут?

 - Чем тебе место не нравится?

 Он приостановился. Лида закинула руки ему за шею, потрепала колючий затылок, пригнула к себе пониже и поцеловала.

 - Ты не бойся, я буду хорошей женой!.. – прошептала она в промежутке между поцелуями.

 - Пойдём покупать тебе платье!

 - Платье?

 - Ну свадебное белое… и фату.

 - Да ты что, Илюш, зачем это?

 - Ты в первый раз замуж выходишь? В первый. Ну вот тогда положены платье и фата.

 - И не выдумывай даже.

 И они направились в свадебный салон.

 - У меня тогда тоже условие!

 - Интересно какое?

 - Ты женишься в форме и при наградах.

 - А вот это лишнее! Зачем?

 - За тем же самым! «Я всю войну тебя ждала!»

 - Я подумаю.

 - Илюша, а у нас гости будут или мы вдвоём?

 - Да какая же свадьба без гостей? Гулять, так гулять, Лидунька! Ты, я смотрю, во вкус вошла! Женьку-то позовёшь?

 - Нехорошо будет не позвать! Я на обеих её свадьбах была, ты тоже на одной присутствовал.

 - Смешно.

 Платье было белое с золотом, похожее на тунику. Его выбрал жених.

 - Я в нём буду похожа на престарелую гетеру.

 - На кого?

 - Неважно.

 Следующее напоминало взбитые сливки.

 - Илюш, ты издеваешься?

 - Я любя. И я хочу, чтобы грудь у тебя открыта была.

 - Как, совсем?!

 - Ну не совсем, конечно, но так…

 Он изобразил на себе руками то, о чём говорил.

 - Илюш, я вовсе не готова к такому… и вообще идея с белым платьем перебор!

 К ним подошла консультант: « Вам помочь?!»

 - Илюша, у нас впереди ещё масса времени, давай не будем спешить.

 - Невеста капризничает, - развёл он руками, объясняя консультанту причину, по которой они покидали салон.

 - Я правда не могу. Мне тридцать семь лет, Илюш, а тут белое платье. Я толстая и маленькая.

 - Ты балда. В воскресенье поедем и купим обязательно!



 - Что, и платье будет? – протянула обалдевшая Женя.

 - От фаты кажется удалось отвертеться.

 - Лидка, ты беременная?

 - С чего ты взяла?

 - Ну как-то всё неожиданно. Вы столько лет жили без регистрации, а тут заспешили.

 - Да вот захотелось праздника.

 Не говорить же ей, что Лида шесть лет дожидалась, когда она, Женя, позовёт обратно бывшего мужа.

 - Вот это да, праздника…

 - Ты недовольна?

 - Ну почему же. Только я уж думала, что вы никогда не женитесь, а вы вот…

 - Ты-то вышла замуж. И даже два раза.

 - Ну я… Я настояла, конечно. Генка не очень хотел. Но для меня это было важно.

 - А для меня не было. Илья настоял.

 - Что-то на Князева не похоже.

 - Женя, ты совсем не рада?

 - Да я-то здесь при чём!



 Он приехал, как обычно без предупреждения. Всё, как всегда. Заглянул к ней в кухню, ухватившись обеими руками за обналичку двери.

 - Привет. А вот и я.

 Лида повернулась от плиты, где что-то весело булькало в кастрюльке.

 - Лидунька, как ты тут жила?

 В два шага он преодолел расстояние до неё.

 - Ну почему ты не сказал, что едешь, мы же только утром разговаривали!

 - Сюрприз тебе! Да и не хотел тревожить.

 Он сграбастал её своими ручищами: « Дай хоть обнять тебя!»

 Лида смутилась, напряглась, но подалась навстречу. Первые три дня трудно почему-то, хочется всё время смотреть на него и слушать глуховатый голос. А потом всё снова войдёт в привычную колею.

 - Ждала меня, Лидунька? Или опять думала, что не пора ли меня отдать другой женщине?

 - Нет, в этот раз не думала. Ты теперь мой муж, у меня на владение документ имеется. И вот…

 Она помахала перед его носом рукой, на которой блестело ещё совсем новенькое обручальное колечко.

 Илья поймал в воздухе её руку и поцеловал в ладошку.

 - Илюша, руки грязные!

 - Зараза к заразе не пристаёт!

 - Ужин почти готов.

 -Ну уж нет, дорогая! Ужинал я ежедневно!

 Он подхватил её на руки, Лида едва успела погасить газ под кастрюлькой.

 - Ну пусти же, я руки вымою?!

 Возле мойки он остановился и кивнул головой.

 - Мой!



 Утром он поднялся первым. Нажарил яичницы с сосисками, сварил крепкий кофе и появился на пороге спальни с подносом в руках.

 - Лидунька?

 Лида вскочила с кровати и, зажав ладонью рот, помчалась в туалет. Там её долго рвало.

 - Убери это всё сейчас же, я по утрам не завтракаю!

 Он подкараулил её у двери, когда Лида выходила, но она тут же нырнула обратно.

 - Закрой дверь.

 Но Илья продолжал стоять, сложив руки на груди. Потом подал ей стакан холодной воды.

 - А ты ничего не хочешь мне сказать?

 - Хочу.

 - Лидунька моя!..

 Она прислонилась лбом к его плечу, постояла чуточку, и её опять замутило с новой силой.

 - Ты иди ешь, только дверь закрой и потом всё проветри, иначе я в себя не приду.

 - А ты мне так ничего и не сказала.

 - Я на больничном. У меня токсикоз. Ты будешь отцом!

 - Всё, я пошёл.

 - И я.

 Они закрыли за собой двери. Она в туалет, он в кухню. Оба взбудораженные.

 - Как ни приедешь домой, тут всё тайны мадридского двора! И молчала, ведь, а мы по телефону каждый день говорили!..