Как Стальные люди на охоту сьездили 18

      Из цикла "Невероятные приключения Расквасова и его друзей"



    На круги своя…





… Утром всех разбудил капитан-Юрий, прогревавший дизель евробота.
- Собирайтесь, товарищи. Через час – в путь. Пакуйте барахло и рыбу. Ее – в последнюю очередь. Анатолий! Ты – оставайся! Карауль остров, завтра следующих привезу!
Начались веселые хлопоты, закончившиеся, как водится - бедой.
- А рыбы-то у нас нет…- закричал от  рыбной тюрьмы корявым от горя голосом  Расквасов. – Я же говорил –  к якорным цепям  сома надо было приковывать…
Перед изумленными рыбаками предстала пустая клетка, в которой зияла огромная дыра.
- Какой-то рыбный Ленька Пантелеев. Сом-колобок… - расстроено произнес Калдырин – Я от бабушки ушел, и от дедушки Герасима…
-  Анатолий! А твоей рыбой-то… Можно угоститься? По обещанному мешочку! Или хотя бы по рыбке?  – И Герасим с надеждой посмотрел на измятого и не выспавшегося засольщика.
 Анатолий-2 поднял пьяные глаза к небу, видимо деля в уме скудную  вяленую продукцию на огромное количество  оставшихся без улова рыбаков, и, щедро махнув рукой, дал ответ, с неожиданной паузой в середине:
 - Да берите хоть… Три!
Разобрали жалкое вяленое угощенье по полиэтиленовым мешочкам. При дележе выяснилось, что продукция Анатолия-2 серьезно попорчена  осами. Люфтваффе от «Билайна», словно токарными резцами срезало всю мякоть, оставив распяленные скелетиками нищенские жемчужные шкурки.
-  Да под пиво пососать – в самый раз! – расхваливал продукцию  автор проекта. – Спасибо еще потом скажете!   А можете – сейчас…
Отплывающие были щедры – дали остающемуся другу  в избытке  мелких денег и ненужной одежды, которой оказалось почему-то невероятно много.
- Спасибо тебе, Анатолий! За все! – прочувственно сказал Яков Михалыч, слегка путаясь в словах и пафосе. – Настоящий ты  друг! Кремень! Брат ты мой! Хороший ты человек!
- Да как ты знаешь, что я хороший? – изумился «кремень», принимая объятия пенсионера.-  Ты ж все время спал… Или пил… А канистру – не  подарищь?
- Забирай! – И Михалыч так  широко махнул щедрой рукой, что потерял равновесие и упал вместе с хлипким Анатолием-2 на истоптанную траву.
- Все на борт, товарищи! – крикнул в мегафон капитан Юрий! – График! Уходим домой! Через заповедную речку Шальная. Там по ходу и порыбачите…  На счастье…
По протоке шли весело и с песнями. Спели  хором, не зная половины слов,  «Виноградную косточку», «Расцветает краснотал!» и «Сome together». Особенно хорошо получалось в припевах, после которых в камышах заповедной протоки начиналось всеобщее волнение.
 Однако, сколько ни пытались на редких остановках рыбачить спиннингами и удочками, и даже забрасывали  браконьерские сети – рыба категорически не ловилась. Так и прошел этот последний день  рыболовного круиза – в песнях и разочарованиях.
Вечерело. Пришлось включить носовой прожектор и все происходящее сразу стало напоминать творческие работы  Жюль Верна. Для тех, кто их знает…
…На бот  из звездной темноты резко пахнуло паленым волосом.
- Никак кабанов осмаливают? – поинтересовался взволновано Герасим. – Окорока?
С  левого берега, неожиданно вылезшего из-за поворота реки Шальная, в небо взметнулась ослепительная простынь костра, закричали-завизжали девки, забасили парни. Послышались непривычные до смешного    фольклорные звуки сопилок и рожков.
- О! - Высунулся из  светлого пятна машинного отделения чумазый кок-моторист Леонид. – Ты смотри – как тут у них весело! Это, верно, с Больших Пыжей мОлодежь Ивана Купалу отмечает…
- Это почему же так поздно? -  спросил художник Белых. – Я ж весной  на новогородчину ездил – этюды фольклорные писать. Об этом самом празднике.
- А тут, на островах, сектанты живут, - пояснил капитан Юра. – «Самоволы» называются. У них любой праздник – по их хотению. Могут и  1 Мая на Новый год забухать…
Бот, разворачиваясь по течению боком, проходил рядом с костром.
-  А через костер прыгать не умеют1 – веско сказал  подошедший Кошачий. – Особенно -девки. Надо перед самым костром вверх взлетать! А не за два шага! Так и сгореть недолго! Ишь, как подпаливает…

… К пристани подошли в девятом часу. Пока спустились с евробота, пока вынесли  снаряжение и поломанные запутавшиеся удочки, пока делили по мешкам жаренных уток ( (их оказалось всего лишь 7 штук) пока то да се – со стаканами и перекуром -) прошел еще час.
- Берегите, Пиндоса! – очень серьезно и неожиданно для себя сказал на прощание Герасим егерю Кошачию. – Мне кажется – у него великое будущее!
Егерь понимающе засмеялся и покрутил головой.
- Вы, если что, жене фотку его покажите. Пиндоса. С его когтями. А так у вас вид   очень сексуальный. Не домашний.
… В пригороды вьехали в первом часу.
 В традиционном  «Опарыше» пили, ели и очень размашисто плясали. Это выглядело  особенно ужасно, так как рок-рол под саксофон и барабан самозабвенно танцевали   пожилые и пьяные толстые люди. 
«Говорят, что в малайских притонах вы танцуете ночью танго…» - заметил цитатой Калдырин,  уворачиваясь от потной тетки с  пугачевским начесом фиолетового цвета и привольно текущей по жирному лицу разноцветной косметикой. – Это ведь явно не рыбаки. Прав был наш американский друг.  Не умеют у нас танцевать. Они чем-то напоминают мне нашего сома…
- Я узнал! – успокоил экстремалов прибежавший от ресторанной кухни  Семенов. – Это здесь коммунальщики отдыхают. Тендер  китайцам проиграли. А теперь китайский откат за проигрыш пропивают. Вторые сутки.
- Правильно сказал про таких товарищ Жданов, – заметил Расквасов – «От саксофона до ножа – один шаг»!
 - Но столик у нас есть. Вон там, в углу. Под чучелом сома.
- Наш-то побольше будет, – ворчливо сказал Расквасов, усаживаясь под чучелом. . – Таксидермисты! Говорил – цепями приковать! Так нет!..

…- Сколько дней пил, столько алкоголь и будет выводиться из организма!- веско сказал Калдырин. – И не слушай никаких наркологов! И Коровина тоже. Я все знаю.
И Калдырин прочитал Расквасову весьма неожиданную, парадоксальную и умную лекцию о бытовом алкоголизме.
Расквасов слушал и поражался – себе, друзьям и близким.
- Самое главное – тебе необходим длительный сон. Именно он будет для тебя целебным. Поэтому мы сейчас все выпьем… в последний раз и по домам. Отсыпаться.
За веселым столом к Герасиму вновь пришла беда.
- Братцы! Я все равно - чешусь! У меня остались утиные вши! Как же я домой появлюсь? И выгляжу с этим мешком как клоун…
 - Ну и хорошо.  Для будущей встречи. Как говорил Юрий Никулин: «Седой клоун вызывает не смех, а сочувствие!» Так что дома  хоть бить не будут. А от утиной почесухи купи специальный крем. Я тебе название напишу. Поехали! Бог вшивых любит!

…- Кто там? – плохим голосом спросила, не открывая  двери Наталья.
- Я моряк! Я слишком долго плавал… – неожиданно для себя ответил не протрезвевший Раквасов. – Ты меня успела позабыть… А мне нужен целебный сон. И крем от сучьего вымени...  А вообще-то я с рыбалки…
За дверью вздохнули и провернули ключ.
 - С рыбалки ты должен был приехать еще позавчера! И рыба - где?
- Это какое-то дежавю… Ты знаешь, я же говорю Калдырину – оставьте рыбы…  для домашней кулинарной  инсталляции… Так он!.. Но есть утка. Она может тебе понравиться…
-  Опять - Калдырин, Семенов и Коровин?  Это они тебе так лицо исцарапали? И почему вы все не умерли маленькими… И почему ты чешешься?  Ты что подцепил? К детям – не пущу! - И Наталья так сильно хлопнула дверью, что у Герасима пропала всякая надежда.
- Эх, Наташа! Загубила первоцвет! – печально сказал журналист железной преграде.

… Грязный Герасим с грязным пустым мешком, в которой камнем болталась грязная жареная утка и шуршал полиэтиленовый мешочек с тремя рыбками, вышел из подьезда. Во дворе, взобравшись с ногами на перила беседки сидели привычные алкаши. Герасим подошел к ним и печально предложил:
- Выпиваете? А закуску надо? Не… мне не наливать! Друзья! Завтра приходите  с утра все ко мне. В 16 квартиру.  Пропейте, пожалуйста, ковры и другие ненужные  мне больше вещи. Рыбацкие, в основном. Вся квартира в хламе…