Моя гостья - Ольга Григорьева

Снимаю нарядные туфли,
Стираю губную помаду –
Осенние душные кухни
Подобны кошмару и аду.
Здесь будущих пиршеств изнанка,
Здесь жарится-парится время,
И годы сливаются в банки
Под видом желе и варенья.
Но как это всё ни печально,
А сладостно будет при этом
Добавить к январскому чаю
Пахучего знойного лета.
               * * *

По Парижу одиноко
Колесит велосипед,
Это утром  - мойщик окон,
Вечерами он – поэт!
И звучат на Монпарнасе
Русской речи родники,
И никто над ним не властен,
Кроме рифмы и строки.
Чтобы мир увидеть в цвете,
Позовите-ка поэта,
Он покажет всё, как есть!
Наносное, наносное –
Деньги, слава, сила, власть.
Он смывает чистым словом
Накопившуюся грязь.
Время жёстко и жестоко,
И доказывает жизнь,
Что поэт – лишь мойщик стёкол,
Иногда летящий вниз.
             * * *

              31 августа
Каждый год на исходе лета
Ставлю свечку за упокой,
Ты прости ей, Господи, это –
Не владела она собой.
В поднебесье душа рванулась,
И осталась внизу Земля…
До Елабуги затянулась
Роковая её петля.
Выпал век сумасшедший, бурный…
И людской не пугает суд.
Муж, и дочь, и сестра – по тюрьмам,
И стихи уже не спасут.
Уходила, скорбя и веря –
Мол, не будет сынок забыт…
Убивает поэтов время.
Убивает поэтов быт.
Ад ли, рай – было всё едино.
И открылась в бессмертье дверь…
Если знала бы ты, Марина,
Как мы любим тебя теперь!
Без вины и корюсь, и маюсь –
Если б кто-нибудь был с тобой!
Горький август, Маринин август.
Ставлю свечку
                за упокой.