Ледяная Гульнара

Я перешёл в школу с английским уклоном. Мою новую классную руководительницу зовут Гульнара. Она очень молода. Когда я приходил записываться в школу, я встретил её первой в коридоре и спросил: «Девочка, скажи, пожалуйста, где здесь приёмная?» Она ответила, а я вежливо сказал: «Спасибо, девочка». И первого сентября узнал в классном руководителе эту девочку.
Гульнара приметно некрасива, но изысканно одевается. Она всегда спокойна, хотя может поболтать и посмеяться с нами. Её взгляд проникает вглубь, и я боюсь его.
В нашей школе ученицы носят форму – коричневые платья и белые фартучки. Но мои одноклассницы далеки от Евы Кюн. Они не мечтательны и не романтичны, у них простые мысли и слова, не завышенные требования к себе и к другим. В классе у меня появилась горячо любимая подруга. Эту  девочку в белых оборках я пытался видеть восторженной барышней, но скоро мои иллюзии рассеялись – милая девочка была современным тинейджером, предпочитающим Интернет высохшим цветам в альбоме. Целуя меня, она дышала табаком. Но я люблю её какой угодно.
Гульнара приказала мне:
– Не подходи к ней.
– Что? – я не понял её сразу.
– Не стой рядом с ней. Не смей приближаться к ней.
– Почему вы запрещаете нам дружить?
– Потому что я вижу, как ты обожаешь  её. Ты потеряешь голову от своей любви, начнёшь прыгать под машину, зачем мне чепе в моём классе? Дружи с другими девочками, ходите с ними на дискотеки, а о  ней забудь.
Меня ужаснуло повеление Гульнары. Как же я могу забыть мою  подружку? С трудом подавляя гнев, я решил охранять свою любовь от грубости учительницы.
Мы с девочкой выходили из  школы, смеясь и держась за руки. На школьном дворе нас увидела Гульнара и поманила меня к себе. Я знал, что она хочет выругать меня. Я пошёл к Гульнаре, стоявшей за двумя деревьями. Мне нужно было пройти между ними. Но, едва я пошёл, как передо мной снова встали  два дерева, затем другие, третьи, десятые… Я  проходил и проходил в растущие ворота, но не приближался к Гульнаре, хотя  видел её совсем рядом. Наконец выбившись из сил, я оглянулся и понял, что стою уже не на школьном дворе. Меня окружал огромный пустой зал, блестящий лазурью и серебром. Сквозь его прозрачные стены явственно виделись сотни  других таких же залов. Я заметил девушку в белых мехах. Это, кажется, была  Гульнара. Да, но почему засеребрились её волосы и побледнело лицо?
Ледяная дева подошла к прозрачной стене. К другой стороне  стены вплотную приближалась моя девушка. Гульнара поцеловала место на стене, которого касались её губы. Девочка заплакала обильными слезами. Слёзы стекали на её пуховик и сапоги и застывали. Её одежда сверкала бриллиантовыми звёздочками. На её лицо падали длинные волосы, касались слёз и тоже сияли.
Я понял, что Гульнара запрещала нашу дружбу вовсе не из-за боязни за репутацию класса, а потому что желала использовать  девочку для каких-то своих целей. Я хотел броситься к ним, но передо мной оказалась  прозрачная стена, которую мне не удалось сломать.
Гульнара ушла из нашей школы. В душе я радовался, что смогу теперь дышать спокойно, не боясь её всевидящих глаз. Но вскоре я встретил  девочку  из параллельного класса, в прямом смысле слова до ужаса похожую на Гульнару. Волосы девочки золотились, были светлее, чем у  Гульнары, и цвет глаз голубой, а не карий, но выражение этих глаз напоминало Гульнару – тоже немного рассеянный, грустный, но при этом оценивающий взгляд.
–  Как тебя зовут? – спросил я у девочки.
– Сольвейг, – ответила она.
Я опять жил в волнении. Разговаривая с моей девочкой, я заметил, что я часто смотрю сквозь неё на  Сольвейг. Мне безразлично, о чём говорит моя девушка. Я вижу лишь  Сольвейг, при этом мои глаза сияют блаженным блеском. Однажды я увидел, как Сольвейг уронила варежку на школьном дворе и прошла, не заметив этого. Я поднял варежку.
– Сольвейг! – позвал я.
Она стояла за двумя  деревьями, но передо мной тут же встали  другие, потом десятые, сотые… Мне казалось, что я шагаю на одном месте, но наконец я остановился в изнеможении и увидел, что опять стою в ледяном зале, окружённом анфиладами других таких же залов. Я разглядел за прозрачной стеной ледяную деву. Это была Сольвейг. Она приблизилась вплотную, и я узнал в ней Гульнару.
Меня покинули силы. Невозможно было продолжать борьбу с чарами ледяной девы. Я согласился отдать свою юную любовь в жертву ледяному дворцу. Я коснулся стены губами. Ледяная дева поцеловала стену с противоположной стороны…
Проснулся я в полутьме. Разглядел рядом  свою девушку.
– Доброе утро! – сказала она. – Ты заснул в подсобке. Пошли домой, уроки кончились.
– Я заснул? Удивительно!
– Конечно,  удивительно. Над тобой в актовом зале скачут и орут, а тебе всё равно.
– Зачем скачут и орут?
– Там  школьный спектакль. Сольвейг играет Снегурочку. Ну, вставай, давай руку.
Мы пошли домой. И хочу сказать вот о чём. После  я не замечал в Сольвейг ни малейшего сходства с Гульнарой.