Рождение ихтиандра

   Так же, как и вчера, море было совершенно спокойным. Мы с Ирунькой шли по узкому каменистому берегу и бросали в манящую прохладой лазурь камушки. Камушки чмокались с морем, а море от удовольствия ласково щурилось солнечными бликами. Яркие веселые блики сначала легонько покачивались на ленивой волне, а потом взлетали – как бабочки – и превращались в солнечных зайчиков. Зайчики прыгали вокруг, заглядывали Ируньке в глазки и садились передохнуть на скалистый откос, который тянулся вдоль берега. Вот таким образом  мы с Ирунькой и топали на наше привычное место – в надежде, что придем туда первыми из всех жаждущих.
 
   Так оно и случилось. Наше насиженно-налёженное за несколько дней отпуска местечко еще никто не занял. Берег-то был большой, и на песчаных пляжах по пляжным меркам места хоть отбавляй – но нам нравилось здесь. Уж больно тут было уютно… Местечко было спрятано среди невысоких, чуть повыше головы угловатых маленьких скал – и скалы скрывали наше уединение от тех, кто иногда дефилировал по берегу между вторым и третьим ущельем. На плоских и ещё не нагретых солнцем камнях этого относительно затерянного мира могли, не мешая друг другу,  разместиться три маленьких компании. Маленькая компания – это мы с Ирунькой. Если забредут в наш затерянный мир еще две таких же – милости просим, море – оно для всех доброе.

   На извлеченное из рюкзака «Ермак» пляжное покрывало была усажена немного уставшая от скакания по камням Ирунька. Затем из недр той же ёмкости на покрывало переселились жизненно необходимые нам с Ирунькой вещи – оранжевый пластмассовый ослик и маска с трубкой и ластами. Игрушечного ослика звали Сослик - так звала его Ирунька, и вещь это была в нашем хозяйстве крайне полезная и необходимая. Полезная в первую очередь тем, что игрушечного ослика можно было разделить на две половинки и в каждую из них доверху насыпать крупного морского песка. А потом клонировать сосликов по всему побережью Черного моря. А необходимая потому, что опять же в любую из половинок можно было набрать прохладной морской воды - и незаметно подкравшись,  вылить ее мне на спину.

   А маска с ластами – это было мое таинство. Таинство из другого мира – из того, который скрывался под яркими бликами, весело качающимися на ленивых волнах. И я ждал того удивительного мгновения, когда можно будет вынырнуть из воды, набрать полные легкие живого и пахнущего морем воздуха и, нагнув голову и резко выпрямив ноги, уйти вниз. И сразу погрузиться в тишину, раствориться в невесомости трехмерного упругого пространства. И наслаждаться полетом наяву, и летать, гоняясь за ленивой кефалью. Или упруго плыть над песчаным дном – до тех пор, пока песок впереди не всколыхнется задумчиво, медленно осыпаясь с черной блестящей спины. Черная спина плавно поднимется над песком, боковые плавники сделают пару волноообразных движений – и морской скат стремительно исчезнет в гаснущей синеве, подсвеченной солнцем. Наслаждаться полетом до тех пор, пока хватит воздуха в легких, а потом снова лететь – еще и еще. Это и было мое таинство.

   Чтобы таинство свершилось, надо было сперва искупать Ируньку. Ируньке надо было зайти в ласковую воду, поискать рыбок, дойти на цыпочках до самой глубины - туда, где мои плавки еще оставались сухими, потом громко испугаться темных водорослей и уже на моих ладонях вернуться назад. Надо было окунуться в море, зажмурив глаза – и тут же выскочить из него, отдуваясь шумно и часто. Надо было набрать самых гладких камушков и самых красивых ракушек, до которых можно было достать, не опуская кучерявую головку в мокрую солоноватую прохладу. И только тогда, когда камушки и раковинки в маленьких пухлых ладошках перенесутся из морского царства на пляжное покрывало – только тогда я мог получить право на мое таинство.

   Ирунька уже таскала ракушки из воды, складывая их аккуратными горсточками, когда со стороны  каменистого берега послышались звонкие голоса и похрустывание трущейся под ногами гальки. На наш затерянный мир набрели три молодые девчонки лет двадцати – кажется, я видел их в нашем лагере. Точно, видел. И они нас с Ирунькой тоже – кажется, мы даже болтали о чем-то ни о чем – просто так, мимоходом. Девчонки улыбнулись - вопросительно, мы с Ирунькой тоже в ответ – приглашающе, и три прелестных создания дополнили строгий скалистый пейзаж.

   Ирунька лежала на пузе и пыталась в одном ей известном порядке разложить добытые из моря сокровища. А три юных очарования тем временем строили свое гнездышко на маленькой плоской скале, лежавшей одним боком на берегу. Другой бок этого монолита лениво почесывала изредка набегавшая из моря волна. Девчонки скинули легкие сарафанчики, достали из пакетиков баночки с кремами, бутылочки с водой, цветные журнальчики – в общем, все необходимое для  лежания в гнездышке из трех больших полотенец – и теперь о чем-то шептались. Наконец, одна из них завела руки вниз и за спину – и верхняя деталь купальника изящно легла на пляжное полотенце. Фея Топ-Лесс взяла одну из баночек и легкими движениями стала намазывать волшебный состав на светлые плечи. Я улыбнулся, почти незаметно - скорее глазами, чем губами – две других скромницы искоса поглядывали на нас с Ирунькой. Девочки, милые вы мои! Было бы весьма странно, если бы вас не тянуло позагорать там, где это делать просто необходимо... Ируньку процесс снятия верхней части купальника вообще не заинтересовал – сама она всю свою сознательную жизнь прекрасно обходилась без этой ненужной детали, не находя в этом ничего необычного.

   И мы с Ирунькой занялись нашими сокровищами. Мы плели из ракушек причудливые кружева, строили из камушков домики, потом Сослик возил камушки на другой угол большого пляжного покрывала, потом мы валялись на спине и сочиняли всякую ерунду. Потом, когда мы переделали все наши дела, Ирунька меня отпустила. Правда, с одним условием – достать ей самую большую ракушку со дна моря. Делать было нечего, и конечно я согласился – впрочем, я всегда соглашался. Оставить Ируньку на берегу я не боялся – она всегда послушно ждала меня и не заходила в море одна – просто ждала, занимаясь своими важными игрушечными делами.

   Но подстраховаться никогда не лишне – и я обернулся к девчонкам. Похоже, мы с Ирунькой все-таки вызвали их доверие. Три юных создания полностью отдались южному солнцу. Из одежды были оставлены темные очки, бумажки на носиках и что-то наподобие плавок. И еще на одной из девушек, заменяя купальник, симметрично лежали две маленькие ракушки, поднимавшиеся в такт то ли легкому дыханию, то ли шуму волны, чесавшей бок плоской скалы.

   - Девчонки, присмотрите за Ирунькой!
   - Ага! – хором ответили девчонки.

   Я зашел в воду, нацепил ласты, сполоснул морской водой маску – резина плотно легла вокруг лица – и мое таинство наконец-то стало моим. Вдох – и тишина плотно укутала уши. Тело сошло с ума от невесомости; границ больше не было. Был только тот – другой, неведомый на поверхности мир. Но все-таки это был не мой мир – он всего лишь любезно пригласил меня в гости, и уже пора было возвращаться наверх. Ируньке я достал довольно приличного ратана - и теперь нес свой трофей, медленно перешагивая в ставшими вдруг неудобными ластах через крупные камни.

   Гнёздышко на скале пришло в движение – видимо, слишком уж пристальное внимание уделяло горячее южное солнце трем девичьим телам. И пока я снимал ласты и маску, брызгая на визжащую от восторга Ируньку крупными холодными капельками, три прелестных создания в мгновение ока превратились в русалок, плывущих навстречу далёкому горизонту. Ирунька с Сосликом тоже запросились в воду – они устали сидеть в ожидании - и мы пошли брызгаться, кричать от восторга, искать рыбок и собирать ракушки.

   - Андрюшенька, посмотри как там хорошо! Там совсем никого нет, не то что на этом пляже, не зря же я тебя сюда привела? Пойдём, и не надо больше никуда ходить, мы и так далеко ушли! - голос был довольно громкий и немного низкий – но на ударениях срывался на высокий тон, отражался от скал и улетал куда-то в сторону моря.

   - Ну, давай здесь… - откуда-то издалека ответил Андрюшенька. Дружный хруст нагретой гальки под пляжными тапочками скрепил его неуверенное согласие.
Супружеской паре было где-то за сорок или около того. Довольно солидная дама тяжело наступала на камни. Видимо, по причине солидности идти по жаре и по камням было непросто – дама тяжело дышала и блестела капельками пота на пышном теле. Следом шел Андрюша с двумя холщовыми сумками в руках. Выглядел Андрюша немного моложе своей супруги, но судя по покорной походке и обречённому выражению лица, особой радости ему это обстоятельство в данный момент не приносило.

   Дойдя до оставшегося свободного места на оккупированной нами с утра территории, Андрюша поставил сумки и сладко зевнул. Его  немаленькая вторая половина стала шумно устраивать еще одно гнёздышко – на этот раз семейное.
- Ниночка, пойду-ка я окунусь! - вдруг сказал Андрюшенька. Он нагнулся и достал из одной из сумок взятую в лагере напрокат маску с пластмассовой трубкой. Потом зашел в воду, долго прилаживал сначала маску, потом трубку, потом и то, и другое – и наконец медленно стал заходить в море, высоко поднимая ноги и боясь наколоться об острый камень. Потом Андрюшенька наконец плюхнулся на живот и поплыл куда-то за камни, опустив маску в воду и шумно дыша сквозь трубку.

   Наплескавшаяся Ирунька бережно вынесла на берег две половинки Сослика, наполненные морской водой. Вслед за Сосликом я вынес на берег горсть новых сокровищ. Мы плюхнулись на наше покрывало, и Ирунька занялась своим любимым делом – перекладыванием камушков. А я с наслаждением растянулся на спине.

   Ниночка уже устроила семейное гнёздышко – и теперь отдыхала от тяжелого перехода, удобно устроившись на боку. В руках у нее была какая-то толстая книжка, и перед тем, как перевернуть страницу, Ниночка каждый раз искала глазами полосатые Андрюшины плавки, плывущие вслед за торчащей из моря красной пластмассовой трубкой. Найдя трубку и плавки, Ниночка переворачивала страницу и читала книжку дальше.

   Русалки вернулись неожиданно. Лежащая на боку пышнотелая дама нисколько их не смутила. Девчонки плюхнулись на спину и стали что-то обсуждать, глядя прищуренными глазами на редкие облака, медленно проплывающие над морем. Их ни сколько не смутил тот факт, что шелест страниц неожиданно прекратился – наверное, потому, что девчонки этого шелеста не слышали. Ниночка напряглась. Пальцы сжали раскрытую книжку. Ноздри немного съежились, а глаза наоборот – слегка округлились. Взгляд сконцентрировался, а траектория Ниночкиного взгляда окончилась там, где не так давно плавно покачивались в такт лёгкому дыханию две маленькие ракушки. Потом взгляд как-то странно раздвоился – правый зрачок продолжал смотреть в одну точку, а левый слегка двигался – видимо, боясь потерять из виду полосатые плавки.

   Плавки приближались. Красная пластмассовая трубка, словно поднятый перископ, медленно подплывала к берегу. Андрюшенька плыл до тех пор, пока не достал руками до каменистого дна. Потом он встал на четвереньки, затем поднялся на ноги и вышел на берег, весело отряхиваясь. Запотевшую маску Андрюшенька снял уже на берегу.

   И замер. Кажется, он даже перестал дышать. Улыбка очень медленно сошла с Андрюшенькиного лица. Глаза расширились, и только ресницы хлопали часто и громко. Ниночкин ноготь скрипнул по раскрытой странице. Бумага натянулась и надорвалась. Откуда-то со скалы оторвался камень, долетел до берега и громко цокнул. Девчонки что-то почувствовали и перестали шептаться. Андрюшенька вздрогнул. Он медленно поднял голову – оба Ниночкиных зрачка в упор смотрели на Андрюшеньку.

   - Я - пойду..? Я - поплаваю..? - сглотнув, прерывисто произнес Андрюшенька.
   
   Не отрывая взгляда от нежных Ниночкиных глаз, он медленно заходил в воду – спиной, одновременно пытаясь надеть маску на внезапно покрасневшие уши. В конце-концов ему это удалось. Андрюшенька снова плюхнулся на живот – но судя по следу от красной трубки, поплыл на этот раз он намного быстрее.

   Время шло к обеду, и мы с Ирунькой решили собираться в обратный путь. Запихнув в рюкзак пляжное покрывало, мою подводную амуницию, Сослика и добытые сокровища, мы выбрались из нашего затерянного среди маленьких скал мира на узкую каменистую тропу. Где-то на одном из поворотов я оглянулся. Девчонки повернулись спиной к солнышку и так же весело что-то обсуждали. Ниночка уже не лежала – она сидела в своем гнёздышке и смотрела в синюю даль, прикрывая ладонью глаза от яркого солнца. Где-то в море изредка появлялись полосатые плавки.

   «Вот так рождаются ихтиандры…» - лениво мелькнуло где-то далеко – и тут же растворилось в жарком воздухе. Думать было неохота.

   И мы с Ирунькой пошли по узкому каменистому берегу, бросая в манящую прохладой лазурь гладкие камушки.


=================================
Иллюстрация на странице - © фото автора.
=================================